Герцог только отмахнулся, а потом неожиданно поинтересовался:
— Вы умеете танцевать?
Фрида прошла к камину.
— Мы танцевали с вами два дня назад, милорд.
— О нет, не эти… глупые придворные танцы. Я хочу знать, Фрида, умеешь ли ты танцевать?
— Не понимаю.
Эш улыбнулся и плавно перетёк-встал, а потом как-то сразу оказался рядом.
— Я покажу, — шепнул он, одной рукой обнимая её за талию, а другой снимая лямки и обнажая её грудь. — Вот так. — Он шагнул в сторону, и Фриде пришлось шагнуть за ним. Чуть отстранился — только чтобы дать сорочке соскользнуть вниз, потом снова увлёк в сторону…
Фрида очнулась и сама потянула его обратно к камину.
— Милорд, вы не в себе. Извольте уйти.
Он чуть отстранился — теперь его руки лежали у неё на плечах, и взгляд её он по-прежнему держал.
— Изумительно. Как тебе удаётся оставаться такой ледяной и чопорный, когда ты стоишь передо мной нагая?
Вот уж чего-чего, а наготы Фрида не стеснялась никогда. Если ты полжизни проводишь с фейри… Странно стесняться вещи совершенно естественной — собственного тела.
Фрида усмехнулась, мысленно представила себе этого мерзавца, тоже голого. Восхитилась и добавила к увиденному ленты. Атласные ленты, например те, которыми сейчас были стянуты её косы.
Зрелище получилось весьма приятное.
— Иди ко мне, — пропела она, улыбаясь. — Муж мой, иди же ко мне…
Глаза его расширились, и он шагнул к ней.
— Учти, прокусишь мне губу ещё раз… — успел шепнуть он, когда Фрида, подпрыгнув, оседлала его бёдра и впилась в рот, одной рукой держась за плечи, другой раздевая.
Когда она отстранилась… боги, это выражение лица — оно стоило того, чтобы начать эту игру. Виндзор смотрел на неё так, словно змея вдруг превратилась в прекрасную девушку, разделась, улеглась перед ним на пол и призывно попросила взять её.
Пару мгновений спустя, сполна насладившись его взглядом, Фрида так и поступила. Легла, выгнулась, а когда он, словно зачарованный, опустился следом за ней, рывком перевернула, оказавшись на нём верхом.
— Что ты задумала? — выдохнул Эш, когда она выпрямилась и распустила волосы. Он быстро огляделся. — У тебя ведь нет под рукой этих твоих зелий. И ты понимаешь, что я не дам тебе до них добраться.
— Ну конечно. — Фрида ласково поцеловала его в щёку, а потом занялась мочкой уха. — Нет, ничего нет, милый. И я знаю, ты ведь такой, — её руки пробежались по его плечам, потом по груди, — сильный…
Рыкнув, Эш потянулся к её губам — Фрида позволила. И вот её пальцы гладят его волосы, зарываются в них, дёргают. Эш раздражённо мычит и не замечает, что её рука тянется к решётке камина…
Фрида резко выпрямилась и быстро размахнулась. Эш, как она и думала, дёрнулся, поднимаясь, вскинул руки, пытаясь закрыться, но не успел, и Фрида ударила его кочергой ровно по затылку.
Ни одно зелье не действует так предсказуемо — Эш закатил глаза и упал, обмяк. Фрида, на всякий случай, приложила его ещё и по вискам — не сильно, но чтобы быстро не проснулся. Потом встала, закуталась в его халат (пах он почему-то очень знакомо…), взяла ленты и поволокла герцога к двери.
В коридоре никого не было — слуги наверняка уже легли спать. Фрида осмотрела замок, потом — засов, очень подозрительный, с внешней стороны, но для Фриды сейчас как нельзя более удобный. Потом старательно связала запястья обнажённого герцога, завела руки над головой, привязала их к засову. И аккуратно закрыла, а потом заперла дверь, пожалев, что у неё нет наручников — пригодились бы. Может быть, пришла пора ими обзавестись?
К двери она для порядка придвинула ещё диван, потом, закончив с письмом, которое писала до появления мужа, проверила запасы зелий, переоделась, убедилась, что один из флаконов под рукой, как и кинжал — под подушкой. И с чувством выполненного долга уснула.
Глава 12. Огненная лиса
Фрида проснулась с ощущением, что что-то не так, неправильно. Мерзкое, гложущее чувство непонятного страха — даже не страха ещё, а пока беспокойства. Что-то случилось. Что-то пошло не так, как должно было.
Что-то неправильно.
Спальню заливал золотистый, солнечный свет, очень яркий. Лучи скользили по бархатным обоям с вышитыми на них канарейками, по письменному столу из белёного дуба, по корешкам книг с золотым тиснением, камину, так и не закрытому ширмой, кочерге, по балдахину, бордовому, а не синему, как должно быть… Фрида приподнялась на локте, удивлённо разглядывая незнакомую комнату. Ни на её спальню в Хэмтонкорте, ни на комнату в гостевой башне Уайтхилла это похоже не было. Где же?..
Взгляд ещё раз прошёлся по кочерге, и Фрида со вздохом опустилась обратно на подушки. Да, конечно… Вчера, после, хм, свадьбы, она была слишком занята вещами, письмами, Виндзором и не успела даже как следует рассмотреть комнату. Что ж… Оставалось заключить, что кто бы ни занимался её подготовкой, постарался он на славу. Спальня была достаточно просторна и обставлена со вкусом: традиции пополам с модой. Фрида бы предпочла больше вещей из халифата, но и так комната казалась уютной. Изумрудные обои из бархата с этими канарейками из золотой нити, фреска на потолке — весьма реалистичное изображение неба сквозь листву. Золотые подсвечники в виде танцующих фигур, очень сейчас модных… Пушистый ковёр из южных провинций с рисунком, искусно копирующим переплетение ветвей. Занавешенные весьма недурными гобеленами — тоже с садовыми мотивами — двери в будуар и купальню. И — за что Фрида комнату бы сразу полюбила — книжные шкафы, почти такие же многочисленные, как и платяные. Это объяснялось тем, что кроме будуара и купальни к спальне примыкала и гардеробная. Но книги — это прекрасно. И кто-то же поставил сюда всё собрание древних философов, мировое наследие — роскошь и ценность. А редкие тома по лингвистке!.. Фрида прониклась заботой этого кого-то и решила отблагодарить при первой же возможности. Уж точно не герцог обстановкой занимался. Дворецкий или экономка?
Но что-то всё-таки было не так…
Фрида снова приподнялась на локте и тщательнее изучила обстановку. Комната выглядела ровно так, как и вчера, даже воды в хрустальном кувшине не прибавилось. Книги неопрятными стопками лежали на столе, халат герцога с пола никто не подобрал, золу из камина не выгреб… А ведь Мира должна была прийти до пробуждения госпожи, приготовить всё для умывания и лёгкого завтрака. И экономке полагалось прислать для уборки хотя бы пару горничных да поинтересоваться о распорядке дня новой герцогини.
В комнате точно никто с вечера не был, и Фрида, поняв это, ощутила себя очень одинокой, хрупкой и беззащитной — что тут же её удивило. На самом деле, ей всегда нравилось оставаться одной, и это была одна из основных причин её переезда в маленький Хэмтонкорт. Впрочем, одиночество в чужом доме, эта ненормальная, звенящая тишина… Фрида вдруг почувствовала себя в клетке.
Шнур звонка висел совсем недалеко от кровати. Фрида нашла свои домашние туфли, поднялась и позвонила.
В ответ не раздалось ни звука.
Постояв посреди комнаты, в сорочке, туфлях, простоволосая и наверняка лохматая, Фрида переждала внезапный приступ паники — это было что-то ещё из детства, страх ребёнка, которого все бросили, оставили совсем одного. Переждала, выдохнула и отперла дверь в коридор. И попыталась её открыть.
Это было как толкать стену. Как будто дверь нарисовали красками, а потом приделали к рисунку деревянный муляж. Фриде, отлично помнившей, что ещё вечером с дверью всё было в порядке, стало по-настоящему страшно.
К окнам она бросилась бегом, путаясь в полах сорочки и слишком просторных (для удобства) туфлях. Поскользнулась и чуть не упала на халат герцога, выругалась так, как леди ругаться не должны, и схватилась за подоконник.
Окна тоже были нарисованными. Картинка, довольно грубая — сад, совершенно плоский, без какой-либо перспективы, будто рисовал ребёнок.
Фрида прижала руку ко рту. В ушах стучало, страх душил, на глаза навернулись слёзы, а руки, будто по своей воле, били нарисованные окна, и при одном из таких — слишком сильных — ударов Фрида разбила правую ладонь в кровь.
Резкая боль неожиданно отрезвила.
Фрида нашла среди ещё не разобранных вещей стопку платков, взяла один, намочила водой из кувшина, обмотала ноющую ладонь и опустилась посреди комнаты на пол. Ковёр и без того мягкий, нагрелся от странного света и казался ласково-тёплым. Фрида, водя по нему здоровой рукой, понемногу успокоилась. Наконец, закрыла глаза. Глубоко вдохнула, медленно выдохнула. Потрогала браслет Лесного короля — его она не снимала, как отец и наказывал.
Браслет был едва тёплый, значит, опасности нет.
Нарисованные окна и двери, ненормальная тишина — кто-то (конечно, герцог) не захотел, чтобы она выходила из спальни. Проснулся посреди ночи голый и связанный в коридоре и решил заколдовать супругу. Что ж… «Могло быть и хуже», — со смешком подумала Фрида.
Предположим, маг-герцог перенёс Фриду в заколдованное место… Но это слишком сложно. Куда легче заколдовать комнату, но полностью изменить её Виндзор бы не смог, времени и сил бы не хватило… Да и незачем. А вот наложить иллюзию, стойкую, качественную… Это возможно и даже не очень сложно. Фрида вообще-то слышала, что человеческие маги накладывают иллюзии на живые существа — людей, фейри, животных… Но Фрида прислушалась к себе и ничего странного не почувствовала. Это комната казалась странной.
Неживые предметы зачаровывали фейри, а ещё чаще — духи. В лесу можно было заблудиться в трёх соснах, а уютная пещера вполне могла стать клеткой, если неправильно развести огонь — дух пламени обидится… Фрида однажды уже успокаивала такой обидчивый огонёк — целые сутки умасливала, пока он проход не открыл.
Она ещё раз внимательнее осмотрела комнату и тихо рассмеялась. Ну конечно. Однажды побывать в такой закрытой пещере-клетке и не узнать похожую иллюзию? Как глупо с её стороны! Да, это не пещера в стране фейри, а комната в мире людей, и кто же мог подумать, что человеческий маг заставит духа зачаровать супругу?.. Но всё равно глупо, так глупо столь сильно испугаться из-за такой мелочи!