Никто ничего не заметил. Чету Виндзоров совсем не смущало, что их сын рос пухленьким блондином, в то время как в их роду и в роду матери все были тощими брюнетами. Это ещё про рога никто не знал… А копыта у Эша прорезались только в школе. Впрочем, одновременно с этим обнаружилась и возможность менять внешность. Чуть позже от копыт Эш избавился — гадость мешала ходить. Рога тоже удавалось скрывать — увы, сколько их ни спиливай, они росли снова. Но Эш приноровился их рост замедлять. Куда сложнее дело обстояло с глазами — цвет они неожиданно сменили в тринадцать, став ярко-зелёными. Нечеловечески ярко-зелёными. Приходилось постоянно поддерживать морок, от него глаза болели… В общем, сложно фейри жить человеком.
В пятнадцать Эш добрался в семейном архиве до нужного тома хроник, где описывалась ссора пятисотлетней давности. Эш быстренько прикинул что к чему, посмотрел на себя в зеркало, люто разозлился и сбежал из школы. Никого это не удивило — Эш и раньше сбегал. Что он фейри, Эш понял ещё в десять лет, когда лес впервые позвал его. Лес и огонь. Но раньше он просто бродил на границе, и дальше, в страну фейри. Теперь у него была цель — найти настоящего отца и всё ему высказать. Для большего веса сказанного Эш прихватил с собой железо. Это его и спасло.
Фейри время от времени забирали человеческих детей, это правда. С одной целью: в стране фей должны быть слуги, а правильно воспитанные люди служили с охотой. В этой роли Эш и встретил Дикона, сразу узнал и после поединка, ранив отца (Эш до сих пор надеялся, что смертельно), забрал настоящего наследника Виндзоров домой. Он хотел вернуть приёмным родителям настоящего сына и благородно исчезнуть, навсегда переехав в страну фей.
Виндзоры сына не узнали, чем разрушили радужные планы юного Эша. Всё, чего ему удалось добиться — разрешения взять Дикона в личные слуги, валеты. Хорошо, что Ричард перемену места жительства воспринял спокойно, а вот дружбы у него с Эшем не вышло. Целью своей жизни Дикон видел одну лишь службу (хорошо фейри детям мозги промывали), а слуга не мог быть на одной ступени с господином. Так что, сколько ни просил и ни требовал Эш вести себя свободно, как с равным, это был единственный приказ, который Ричард не мог исполнить. Только пугался, если Эш очень настаивал. Становиться настоящим герцогом Виндзором, даже после смерти родителей, он тоже ни в какую не желал. Да и невозможно уже это было…
Вот и сейчас Эш только со вздохом окинул взглядом склонившегося перед ним «брата», тоскливо поморщился и хрипло попросил:
— Дикон, ну сколько можно!
Ричард, выпрямляясь, улыбнулся быстро — улыбка мелькнула на тонких губах да тут же пропала — и набросил на Эша тёплый плащ.
— Ты же привёл нам коней? — Эш потянул носом. Кони и правда были, рядом, невидимые из-за тумана. Только почему-то больше двух. Намного больше. Зачем?
Подувший с полей холодный ветер на время разогнал туман — ненадолго, скоро он волнами наползёт снова. Но сейчас его клочки маленькими облаками полетели к болотам южнее леса. А Эш разглядел карету и шестёрку лошадей. На козлах посапывал кучер.
— Дикон? Какого?..
Ричард снова улыбнулся, на этот раз словно извиняясь.
— Император просит вас в столицу немедленно.
Эш запрокинул голову и застонал. А потом высказал хмурому небу, что он думает об этом ленивом кретине в короне, который уже за… И так далее.
Кучер проснулся, завозился на козлах, кутаясь в плащ.
— Вы закончили, господин? — участливо поинтересовался Ричард. — Я взял на себя смелость привезти вам виски. В деревне неподалёку варят прекрасный виски, вы знали?..
— Да, потому что только пьяным я могу вытерпеть дорогу через полстраны «срочно в столицу» по приказу этого… идиота. Он что, без меня и месяца не выдержит? Сколько ему ещё нужно!.. А, ладно. Идём… Делать мне нечего, только к нему тащиться!..
— Господин, чем больше вы сожалеете, тем горше становится ваша беда. И ужаснее настроение, — с улыбкой добавил Ричард. Его улыбка — единственное, что освещало для Эша это хмурое утро.
— На моём месте должен быть ты, — не выдержал он. Эш обожал ворчать на этот счёт. А Дикон всегда отвечал одно и то же:
— Нет, господин. Каждый находится на том месте, где должен. — А сейчас ещё и прибавил: — Его Величеству нужен маг, а мои скудные способности…
Эш хмыкнул.
— Маг? Что случилось?
— Позже, господин. Сначала выпейте. — Ричард услужливо открыл дверцу кареты.
«Значит, мне это «что-то» не понравится», — перевёл Эш и забрался внутрь. Дикон, отдав приказ кучеру, последовал за хозяином.
Виски и впрямь был хорош — Эш отключился за какие-то пять минут. А во сне он снова танцевал с нею… И её проклятая маска всё никак не снималась!
Под конец она вовсе обожгла ему руки, точно железо, и изумлённый Эш подался назад… И чуть не вывалился из кареты.
Растрёпанный Ричард втащил его обратно и закрыл дверь.
— Господин, прошу… — тихо, успокаивающе шептал он, обтирая лицо Эша мокрым платком.
Эш отфыркивался, уворачивался, а потом в глаза бросился горящий алым железный крест с петлёй, который аккуратный Ричард всегда носил под рубашкой, да ещё и шейным платком закрывал. Сейчас он болтался на виду, платок отсутствовал, а ворот был порван.
Эш скосил взгляд на свои руки — с правой ладони исчезал крестообразный ожог.
— Господин?
Эш перевёл взгляд на Дикона.
— Всё. Больше не пью.
— Конечно, господин, — как ни в чём не бывало кивнул Ричард. — А больше ничего и нет. Я только одну бутылку взял. Надо было две?
— Не надо было вообще ничего брать. — Голова снова болела, и от этой боли Эшу хотелось выть. — Заедем в наш дом… в столице. Отдай кучеру приказ.
— Да, господин. Могу я спросить, зачем?
— Ты переоденешься.
Ричард снова мельком улыбнулся.
— Благодарю, господин, но…
— Не спорь.
Какое-то время в карете царила тишина. Очень относительная: колёса стучали по камням дороги, снаружи шумел листьями ветер, звонко «переговаривались» птицы, и где-то неподалёку что-то хором пели работающие в полях крестьяне.
— Господин, могу я спросить?
Эш удивлённо отвёл взгляд от окна. Ричард смотрел на «брата» спокойно — впрочем, он всегда был спокоен, — но сейчас за этим спокойствием проглядывало плохо скрываемое любопытство.
— Спрашивай.
— Вы разговаривали во сне. С девушкой. Кто она?
Эш хмыкнул и вспомнил, что даже не узнал у девчонки имя. Потом ещё вспомнил, как проснулся один, — но она уже ушла. Она, оставила его, как!.. Как он всегда оставлял таких вот девочек. Оказаться на их месте было неприятно.
— Не знаю. Полукровка. — Эш пожал плечами. Потом подумал и добавил: — Красивая.
— Полукровка. — Огонёк любопытства в глазах Ричарда угас. — Да. Конечно.
— Ну и что? — Эш снова попытался поймать взгляд Дикона. — Что с того? Они всегда полукровки. Благо в них нет недостатка. Особенно у меня.
— Конечно, господин.
— Дикон! Говори.
— Простите, я только подумал, что в вашем возрасте уже необходимо иметь наследника…
Эш опешил.
— Какие мысли… лезут тебе в голову!
— Простите, господин. — Дикон смиренно рассматривал свои колени, но в его голосе слышалась улыбка. — Просто Его Величество уже три раза вам намекал об этом, а наш император не славится терпением…
— Да какое этому кретину дело?!
На этот раз извиняться Ричард не стал. Он поднял голову и спокойно ответил:
— Вы герцог, единственный из рода, который столетия поддерживает порядок в империи. Вы богаты и влиятельны. Кому вы передадите всё это? Если умрёте или захотите уйти… на «ту сторону»? У вас должен быть наследник, господин. И вы это знаете.
Эш откинулся на спинку обитого бархатом диванчика и болезненно поморщился.
— Дикон. Ты меня расстраиваешь.
— Прошу прощения, господин. Может быть, рассказ о той девушке вас отвлечёт? Кажется, она вам очень понравилась. Вы так настойчиво пытались узнать, кто она.
Эш спрятал руки за спину и вздохнул. Пытался, да. Отвлечёт — тоже, наверное, да.
— Она… очень красиво танцует. А ещё она, кажется, редкостная дура.
— Почему, господин? — спросил Ричард, когда пауза затянулась.
Эш поморщился.
— Я предлагал ей уйти со мной. Она отказалась. Она даже не захотела узнать, кто я. И сама своё имя не сказала.
— Если вы позволите, господин, то мне кажется, что это очень умный хо…
— Заткнись.
Карету снова наполнила тишина. Такая же, впрочем, относительная.
— Прости, — выдавил, наконец, Эш, глядя на проносящиеся мимо поля. Однообразные серо-зелёные поля. В затуманенных от боли глазах Эша они превращались в пятна на панцире жука, который летел куда-то… Всё летел…
— Ваша голова снова вас беспокоит? — участливо поинтересовался Дикон.
Эш промолчал.
— Господин, у меня есть маковая настойка, в прошлый раз она вам очень помогла…
— Нет, — отрезал Эш. От мака голова прекращала болеть, но начинала кружиться, и думать трезво потом не получалось ещё долгое время. Ехать в таком состоянии к императору — самоубийство. Обдерёт как липку, а потом проснёшься женатым на одной из его любовниц. Нет уж, пусть лучше голова болит.
— Как скажете, господин.
Поля за окном сменились редкой рощицей — эти искривлённые берёзы Эш помнил ещё с детства. Их сажали люди, и от близости к столице они выросли ущербными, больными, полумёртвыми. Эш мог закрыть глаза и увидеть только золотые пятнышки, очень маленькие и очень редкие — так мерцала в этих деревьях жизнь. Тот же Виндзорский лес, напротив, сиял, как прожектор. А здесь… «Люди, — с ненавистью думал Эш, глядя на кривые деревца. Даже листья на них были не зелёные, как должно, а буро-жёлтые. — Люди вечно всё портят».
В этот момент Ричард потянулся и задёрнул занавеску. А, поймав взгляд Эша, улыбнулся.
— Вы каждый раз начинаете злиться, когда мы проезжаем это место.
Эш хмыкнул.
— Ну и что?
— Прошлый раз вы прокляли проходящих мимо молочниц, — снова улыбнулся Ричард.