Хватаюсь за дерево, чтобы не упасть от головокружения. Легкие сжимает так, что я сгибаюсь пополам. Слегка покалывает кольцо. Что происходит? Перед глазами сплошной туман. Трясу головой, чтобы прогнать слабость, но ноги сами подкашиваются и опускают меня на землю. Чувствую прохладу травы. Утренняя роса увлажняет спортивки.
Звенит тишиной парк. Не слышу птиц, не слышу звуков города: только пустоту и вой…
Через время понимаю, что это я скулю, как раненная волчица.
По тропинке тянутся первые прохожие. Прижимаюсь спиной к иве-сестрице, стискивая зубы до хруста. Марк не может владеть мной после смерти. Не может! Я не позволю!
Отрываюсь от дерева и иду дальше. Со стороны, уверена, напоминаю пьянчугу. Пусть люди думают, что я провалялась под деревьями всю ночь, а сейчас разбужена назойливым солнцем. Пусть. Доберусь до адреса и там мне помогут. И я все забуду.
Через десять минут упираюсь взглядом в выбитую на дубовом дереве табличку. Долго собираюсь с духом и не могу нажать на кнопку звонка. Заношу руку, но дверь вдруг распахивается.
— Вики, заходи. Ужас, как ты плохо выглядишь! — Лиза всплескивает в ладоши и затягивает меня в квартиру. У нее невероятно темные глаза.
Мне становится страшно. А вдруг она тоже вместе с ним? Кому верить, если я ничего не знаю? Не помню и не понимаю кто друг, а кто враг. Я уже не знаю где прошлое, где настоящее и не верю в будущее. У меня нет поддержки. Нет родных, которые бы меня вспомнили. Я — пустота. Такая же пустота разрастается в груди и кажется разъедает меня изнутри. Как всепоглощающее Ничто.
Девушка усаживает меня в кресло. Тут же раскрывает небольшую коробку и в нос врезается запах спирта.
— Аким сказал, что ты поранилась, — она приседает на пол и аккуратно стягивает мои кеды. Я не испытываю боли. Мне жутко плохо. Болтаюсь на одной волосинке между реальностью и забвением.
— Я убила его… — шепчу и пугаюсь, что сказала вслух.
— Тише, Вика, тише. Поспи… — Лиза касается прохладной ладонью моего лба и меня, будто теплым покрывалом, накрывает спасительная темнота.
— Зачем все это, Лиза? Ты не понимаешь с кем связалась! — повышенный мужской голос разрывает морок сна. Я открываю глаза и разгоняю ворох туманных мотыльков перед глазами.
Уютная комната пастельных тонов. На окнах плотные терракотовые шторы. На шкафу несколько вьющихся цветов, что свисают и прикрывают стеклянные дверцы. В серванте прячутся чашки и блюдца.
— Ян, тише, — отвечает женский шепот, — дай ей отдохнуть. Сейчас нужно снять связь, и у нас будет время.
— Какая ты у меня наивная и глупая, а еще доверчивая. Ты представляешь, чем опасна вся эта история? Они не простят нам вмешательства. Это слишком рискованно! — мужчина говорит тише, но все равно надрывно.
— Прошу тебя. Она ведь тоже одна из нас, — настаивает Лиза.
— Это еще неизвестно. Может она к Мнемоняшам пойдет.
— Да это неважно! Нельзя позволить погубить ее.
— Мы и так на грани войны, не хватает еще конфликта из-за девчонки…
Внезапно спор умолкает. Ко мне приближаются шаги. Я натягиваю повыше одеяло.
Меня пугает мужской голос. Кем бы он ни был — он такой же бессердечный и бездушный, как все. Я трясусь, как ветка ивы на ветру.
— Вика, ты проснулась? — Лиза присаживается рядом.
Мужчина остался где-то в квартире, и я слышу, как он ходит по коридору и что-то бормочет: возможно говорит по телефону.
— Спасибо, — шепчу я девушке, но оглядываюсь на дверь в страхе.
— Ты все слышала, да? Не бойся. Ян — мой брат. Он не причинит тебе вреда. Просто сейчас у нас очень тяжелый период.
Киваю. Я загнана и мне страшно. До жути не доверяю теперь людям. Никогда не была трусихой, но сейчас меня колотит от одной мысли, что этот мужчина, с тяжелой поступью, зайдет в комнату.
— Для нас? — тихо спрашиваю я.
— Позже объясню. Твой переход так не к стати, — грустно добавляет девушка и проводит рукой по черным волосам. — Не понимаю, почему ты так долго болтаешься между…
— Аким говорил вы поможете снять это, — показываю на кольцо, а у самой руки трясутся, как у алкоголички. Не хочу выдавать свой страх, но он выползает наружу и несет меня на оглушительной скорости в пропасть отчаяния.
Лиза хватает меня за кисть.
— Вика, все хорошо! — она смотрит мне в глаза. Ловлю в ее зрачках свое отражение и золотистые блики. Девушка разворачивает мою ладонь тыльной стороной и опускается ниже, чтобы рассмотреть кольцо.
— Думаешь можно его снять? — в моем голосе дрожит надежда.
— Чудно-чудно… — бормочет Лиза, затем поднимает взгляд. — Можно, но не так быстро, как хотелось бы. — Ян! Иди сюда!
Я скукоживаюсь. Одергиваю руку и забиваюсь в другой угол кровати. Мотаю головой:
— Не надо…
— Да успокойся. Он и мухи не обидит, — Лиза взбивает свои редкие вороньи волосы. Она худенькая и хрупкая, кожа, будто светится изнутри.
В комнату заходит высокий худой мужчина с аккуратной стриженной бородкой и редкими усами. Он одет интеллигентно, весь в черном.
— Что там?
Ян задерживается на мне изучающим взглядом. Кажется, я вижу сияние в его радужках.
Лиза подзывает брата рукой:
— Тебе нужно глянуть. Выбито что-то, но очень мелко. Не могу разобрать. Подозреваю, что это заклинание. Оно и связывает, но у меня…
— Тихо, — обрывает сестру Ян и, меняясь местами с Лизой, присаживается около меня. — Надеюсь это того стоит, — протягивает широкую ладонь и глядит на меня таким ясным карим взглядом, что мне неожиданно становится теплее на душе. Ладно. А вдруг поможет?! Опускаю пальцы в его теплые руки.
Мужчина долго смотрит на кольцо. Крутит его по оси и, поворачивая мою кисть, разглядывает украшение под разными углами. Я нахально таращусь на него. Мне хочется понять с первого взгляда можно ли доверять ему, или нужно бежать.
У Яна — волевой широкий подбородок и крепкая шея. Выстриженные виски, лохматая челка каштановых волос, в ухе маленькое колечко. На нем черная рубашка, глухо застегнутая до самого горла. Он неуловимо похож на Лизу, только ее глаза до жути черные, не отличишь где радужка, а где зрачок, а у мужчины — карие, цвета необработанного янтаря.
Внезапно он поднимает на меня острый взгляд и долго смотрит. Держит кисть, сжимая ее слегка. Затем громко выдыхает и говорит:
— Лиз, это бесполезно. Нам не снять такое, — немного отпускает меня, но задерживается на самых кончиках пальцев. От этого прикосновения меня бросает в мелкую дрожь. Слишком пронзительно маг смотрит, отчего я смущенно опускаю голову, но все еще гляжу из-под ресниц.
— Ты уверен, Ян? — девушка подходит ближе.
— Лиза, это заклинание единения. Видимо, сделана по заказу Мнемонов одним из лекарей. Марина — не потянула бы. Это кто-то другой. Мы — бессильны. А если влезем, ты знаешь, что будет.
— Да перестань. У нас же перемирие сейчас. На эту девушку поступил заказ явно превышающий полномочия. Мы должны это пресечь. Ты же знаешь их методы. Ян!
— Все! Хватит! — мужчина останавливает тираду девушки взмахом руки. — Шатко, все слишком шатко, сестренка. Особенно после некоторых событий.
Лиза поджимает губы и досадно хлопает в ладоши.
Ян добавляет:
— Да и есть ли смысл? Ведь ты одну душу спасешь — десятки погубишь.
— Смысл есть! Я Вики не дам в обиду. Ты можешь делать, что хочешь. Не жалеешь, что переметнулся? Были бы сейчас по разные стороны.
Мужчина все еще держит мои пальцы. Отвернувшись, цыкает.
— Я все сказал. Хочешь кровопролития — давай! Помоги ей, а затем увидишь, как рушится мир и сотни магов полягут из-за твоей импульсивности.
— Я-а-ан! Это нечестно!
Они спорят неистово и горячо, а я только вожу головой туда-сюда и впитываю сказанное. Я не понимаю, что происходит, не знаю, о чем они говорят, и меня это жутко пугает.
— Пусть я буду сто раз несправедлив к близким, но я не могу пожертвовать сотнями жизней. Тысячами, Лиза!
— Как всегда! — выкрикивает девушка, — бессмысленные жертвы допустимы только ради дела!
— Думай, что хочешь. И наступай на больное сколько влезет. Ни прошлого, ни будущего это не изменит!
Ян кладет вторую руку поверх ладони, что держит мою руку, пряча внутри мои дрожащие пальцы.
— Тебе придется уйти. Мы не можем тебе помочь, — он говорит спокойно и ласково, словно не выгоняет меня, а делает одолжение.
Киваю и, забирая кисть, укрываюсь плотнее одеялом. Будто это отгородит меня от правды.
— Я-а-ан, ну, перестань! Ты видишь в каком она состоянии? Я не могу так! Ты не можешь! — возмущается Лиза. Она ходит по комнате из стороны в сторону.
— Ее найдут. Возможно уже ищут. Чувствуешь жжение? — спрашивает Ян у меня. Я мотаю головой. — Это пока.
— Брат, прошу. Я чувствую, что это важно. Ты знаешь, как это важно для меня! — причитает девушка.
— Сестренка, ты забываешься! — выкрикивает Ян и встает. Замечаю, как плавно он двигается: шаги почти беззвучные.
И я решаюсь:
— Лиза, не нужно. Я уйду. Вы не обязаны мне помогать. Тем более, если это опасно для вас.
— И не только для нас, — бурчит Ян.
Сползаю с кровати. Благо Лиза меня не переодевала: я так и осталась в спортивках и футболке. Опускаю перебинтованные ноги на пол и встаю. Но тут же заваливаюсь от резкой боли в подошвах. Лиза подбегает помочь. Ян изучающе глядит в мое лицо, затем опускает взгляд и видит распухшие ноги. Внезапно отворачивается и хлопает по стене ладонью.
Я подскакиваю от неожиданности и корчусь от прострелов в стопах. Сердце не выдержит еще одного скачка. В груди такой жмут, что дышать становится все трудней.
— Ладно, но не больше трех дней, — отрезает Ян и удаляется. Уже из коридора бросает: — Лиз, нужно сокрытие наложить на квартиру. И найди телефон Стефи. Она могла что-то слышать о таком заклинании — к ней много народу ходит. Пусть она заглянет к нам.
— Хорошо, Ян! — радостно выкрикивает Лиза и лезет обниматься. — Все будет хорошо. Ты сейчас сил наберись, а там мы что-то придумаем.