А потом Вика удивила меня своей непокорностью и попытками сбежать. Это было так трогательно и волнующе, что я решил не корректировать ее поведение. Мне, как любому хищнику, хотелось поиграть. Глупец, да? Вика по-настоящему боролась за жизнь. Тянулась ко мне, плавилась в объятиях, но все равно бежала — знала, что в моих тисках — погибель.
Почему ее тянуло ко мне так же, как меня к ней? Необъяснимо. Я просто чувствовал это. Будто это не эфемерное влечение, а настоящий канат, что крепко связывает нас.
Зачем Лиза защитила Крылову я теперь не узнаю. А на умерших зла держать не собираюсь.
В отличие от Зимовской у Злоты иммунитет на магическое влияние в крови. Не под заклятиями и зельями, а свой — и оттого самый ценный. И неотвратимый. Забыть она ничего не может, даже если сильно захочет — навсегда в плену у своих воспоминаний. Артефакты, что она создает, мощные и очень нужные, но сама Стефа не чувствует их эффекта. Только если сила направлена на других.
К примеру, мне всегда казалось, что Злота — русая девушка с яснооким серым взглядом и яркой улыбкой. Однажды она сняла артефакт-кулон и показала свой истинный облик: черно-белые волосы и разноцветные глаза. Я долго отходил от шока. Стефа никогда не признавалась почему стала такой. Говорила, что мне не понять. Затем она внезапно уехала лет на пять из города, сказав, что ей надо побыть в тишине, и вернулась уже без прикрас. Больше она амулет не надевала. Как она говорила: «Мой истинный лик мне близок и скрывать его не собираюсь».
Злота добавляет тише, вырывая меня из размышлений:
— Да и теперь поздно вспоминать о нем. Я права, Марк? Просишь помощи, словно не ты работал с Крыловой. А ведь именно ты знатно помучил ее, Во-о-олю-у-ушка. Разберись сначала в себе, а потом будешь мне звонить. Но бойся того, кого разбудишь, если вытянешь память из Вики. Поверь мне — лучше умереть.
— Но если не я, кто-то другой все равно это сделает.
— Не-е-ет! В том-то и дело, что именно ты это сделаешь. Ты! И тогда поздно будет сожалеть.
— Ты не пророк! Хватит болтать, Зло-о-ота! Не можешь помочь, тогда не забивай мне голову ерундой, — я закипаю.
— Одно тебе скажу, Ма-а-арк, — протягивает Стефа и на несколько секунд замолкает. Я слышу, как она сопит в трубку. А потом Злота добавляет низким почти мужским голосом: — Твой страх погубит вас обоих.
И отключается. Зараза! Короткие гудки, как приговор, впиваются в сердце и саднят меж ребер занозой.
«В том-то и дело, что именно ты это сделаешь».
В голову вливается другой голос, и меня ошпаривает током в двести двадцать: «Он должен хорошенько выспаться».
И тут же: «Все, вольно! Вали посылку, иначе сам поляжешь».
Меня шатает от шока и я чуть не вываливаюсь наружу — в гущу мелькающих деревьев, что напоминают сейчас зубы Гидры. Это был бы легкий способ избавления от мучений, но сначала я должен найти Вику. Потом можно и умереть.
Что Верхний здесь делал? Какой смысл ему вмешиваться? Решил, что я не справлюсь с заданием? Все куда хуже, чем я думал. Мы с Викой увязли в этой трясине намертво, и теперь только одно может спасти. Кто-то должен уйти на дно. Кому-то придется выбрать темноту.
Срываю стоп-кран, не раздумывая. Поезд дергается, свистя тормозами. Как-только ход замедляется, я сбрасываю сумки в кусты и спрыгиваю с подножки. Через пару минут уже спешу наперерез лесопосадки, чтобы выбраться на трассу. Я слишком хорошо знаю эти места. Знаю куда идти и как выбраться. Жаль, у меня нет способностей к телепортации. В этот момент по-настоящему хочется стать Маттером.
Мысли путаются, как ленты в косах девчонки. Маттеры — приобретенные и перерожденные маги. Почему Вика не стала сначала первостепенником? Все это неправильно и неприродно. Вот где пустоты в нашей системе. Вот где бреши. Бездна огненная! Вика маг или нет? Как узнать? Только Злота могла подтвердить, но я не успел ее спросить об этом. Перезванивать бессмысленно, если сама отключилась уже не ответит.
Найду ли я Вику? Мое солнце. Мой луч надежды. Очищение грешной души. Без нее — я падший человек. Смогу ли малышке помочь? И стоит ли искать, чтобы потом погубить ее и себя? Может, бросить все и сбежать? Как делал это раньше. Конченный маменькин сынок! Пожалел Ангелину, не стер память по неопытности, а теперь расплачиваюсь.
Издалека слышится длинный гудок: поезд трогается, забирая с собой надежды на счастливый конец истории. Унося с собой наши с Викой счастливые дни. Жаркие, наполненные любовью и нежностью. Ее взглядами, запахом, смехом. И теперь я с трудом верю, что смогу еще хоть раз в жизни к этому прикоснуться.
Глава 34. Холоднее души только сердце
Быстро ловлю машину. Расспрашиваю седого водителя, как добраться до Озерного и подправляю его мотивацию. Теперь и ему туда очень надо. Спроси его — он не ответит зачем, но будет гнать к указанному месту, как умалишенный.
Всю дорогу я таращусь в окно и считаю минуты. Собираю их в часы и сплетаю в расстояние, которое разделяет нас с Викой. Нужно преодолеть разрыв в три километра. Для начала добраться до точки, где ее выкрали. Потому что пока не сработает кольцо — все действия бессмысленны. Хочется верить, что сняли ее с поезда возле озера не просто так. Возможно, там рядом логово Верхнего. Зачем ему перехватывать объект? В голову лезут дурные мысли, что я ошибся и мамочка не при чем. И правда, будь это она — это было бы слишком нелепо и очевидно.
А если девушку увезли назад? Туда, где все началось. А еще могли затащить в самолет и отправить на другой край земли. Тогда я никогда ее не найду. Но какая им выгода?
Тяжелая гнетущая мысль тревожит и не дает дышать. Это ловушка. Я более чем уверен.
Я не смогу противиться шефу. Он ведь доведет задание до логического конца. Подогнет меня, сломает. Внестепенник сильнее всех.
Я всегда удивлялся, почему Верхний сам не работает и не выполняет заказы. Говорили, что он сильный Мнемон и умеет не только с памятью работать. Хотя какой у него основной дар я не знаю. Никто не знает. Да и чужими руками легче в грязи копошиться, очевидно же. Истина не меняется оттого, что тебе хочется верить во что-то другое.
«Все, вольно!»
Прокручиваю тысячи раз воспоминания проводницы и сравниваю с голосом шефа. Я уверен на тысячу процентов, что главный маг. Может, шеф понял, что я сомневаюсь и решил сам завершить дело? А если у него тоже есть икс? Нет, это слишком невероятно. Стефа говорила, что я сделаю это. Логика есть. Заманивают меня, а потом поставят перед выбором. Или я, или Вика.
Даже осознавая это, я все равно лечу в огонь, потому что без Крыловой меня нет.
Набираю зашифрованный номер. Никто не отвечает. Ожидаемо.
Через несколько часов набираю еще. Тоже самое.
Какую-то часть дороги я веду машину. Водитель укладывается на заднем сидении и, укутавшись в парку, тихонько похрапывает. Легко управлять простыми людьми: они поддаются корректировке без лишних телодвижений. Надо доверие? Пожалуйста. Надо злость и ярость? Легко. Хотите толпу повести войной на город? Что может быть проще! Надо только несколько магов памяти и два-три восстановителя.
Но. Все это только на уровне кратковременной памяти. Заставить поверить и изменить сознание — невозможно. Потому все эти шаги предпринимаются только в крайне случае, иначе они сжирают силы, как кислота. И магия всегда возвращается бумерангом, всегда есть последствия. У каждого свои, но осадки — вполне материальны. За талант мы платим высокую цену. Никто не всесилен. Кроме суггестора, конечно. Он, говорят, не только может управлять магами, но и корректировать время. Глупость, но кто знает. Если есть телепортация и иллюзии, то почему не может быть тех, кто наш привычный мир видит иначе?
Дорога утомляет монотонностью. Нервы на пределе. Двое суток провалялся на узкой полке и теперь все мышцы выламывает, как от гриппа. Я — натянутая тетива лука. Дерни — порвется, или выстрелит, и жертв будет слишком много. Возможно, настало то самое время, когда вселенная выставляет мне счет. Слишком много я истратил ее даров, да и еще применял их не во благо. Себя защищал, себя вытаскивал из дерьма. Корыстно и эгоистично. Но я готов платить. Только бы Вику спасти.
Часов через пять карта показывает перед Озерным небольшой городок — Луки.
Паркуюсь под навесом около бензобаков.
Пока водитель заправляется, я заваливаюсь в супермаркет купить еды.
На входе сталкиваюсь с тощим высоким парнем с длинным, как у буратино, носом, Тот, глянув мельком на меня, тут же прячет глаза под козырьком кепки. Некоторое время слежу за ним через стекло, но паренек прячется за поворотом и я теряю интерес. Хотел бы навредить, напал бы сразу. Смысл ходить вокруг да около?
Загрузив на заднее сидение пакет с продуктами, я сажусь вперед и жду хозяина машины — дядю Сашу, как он представился. Мужик долго крутится возле окошка кассы.
Снова замечаю парня с остроносой физиономией. Он топчется около водителя и, наклонившись, что-то говорит ему на ухо, а мужик кивает и кивает, словно зачарованный.
Прикипаю к окну. Что за малец? Чего трется возле Александра? Приоткрываю дверь, чтобы вмешаться, но они оба направляются к машине.
Седой усаживается на место водителя, а парнишка забирается назад, отодвинув пакет с едой.
Я оборачиваюсь: пацан, как пацан. На вид не больше двадцати. Но если маг, внешность может быть обманчива. Поджимаю губы. Еще на одного ведомого тратить силы не хочется. Слишком опасно. Если стану овощем, бессмысленно Вику будет искать. В таком состоянии я простого человека даже стакан воды не заставлю выпить. А Верхний — внестепенник — будет дико ржать с моих потуг. Только толку? Засмеять его до смерти?
Видоизменять сознание, навязывать чувства неподвластно никому. Я могу только подправлять память, корректируя ее под свои интересы. Но это очень нестабильное и слабое влияние. Изредка могу создать влечение, похоть, симпатию и все противоположные эмоции. Человек некоторое время считает, что это его мысли и желания, но после обычно испытывает глубокое разочарование. С Викой мне не пришлось навязывать, да и не особо хотелось. Меня по-настоящему тянуло к ней, и вызывать у нее страсть искусственно было бы кощунством. Чтобы человеку вложить другую длительную память нужно много сил и своевременное очищение старой. А это ломает душу не только ведомому, но и магу. Плюс память не навязывает чувств. Человек будет жить и считать, что это его долг, но сам по-настоящему любить или желать не сможет.