— На руках Володи кровь, ему терять нечего. Дорогая, слушай внимательно. Главное сейчас — не разозлить этого болгарского мачо и не заставить его насторожиться. Если он заподозрит неладное, мы просто исчезнем — как исчезли без следа многие обитатели «Пальмы».
Ключ в замке повернулся, и супруги замолчали. Володя возник на пороге, как посланник Судьбы, и уставился на Лину.
— Поговорили? — с нагловатой усмешкой спросил болгарин.
— Поговорили, — спокойно ответил за жену Петр.
Лина усилием воли заставила себя промолчать, чтобы не разозлить бандита, который явно нервничал.
— Хорошо, что ты молчишь, Ангелина, — прошипел Володя. — Твои словечки и твоя способность влезать туда. куда тебя не просят, все больше бесят меня. Здесь говорю я. В «Пальму» вы больше не вернетесь. Отдых окончен, хорошенького, дети мои, понемножку. Итак, дорогие братушки-ребятушки, Россия-матушка вас заждалась. В общем, наш план такой. Сейчас мы повезем вас в аэропорт, откуда вы улетите домой. Билеты у меня на руках, рейс в Москву через три часа.
— А вещи? — Лина даже не попыталась скрыть свое возмущение. Она уперла руки в боки, и напустилась на похитителя с визгливыми интонациями, как простая русская баба: — А где наши паспорта, господин похититель? А как нам прикажете теперь выписаться из гостиничного номера?
— Заткнись, это теперь не ваши вопросы. — Володя явно наслаждался властью над беззащитными людьми и говорил медленно, со вкусом растягивая слова, как мафиози в западных фильмах. — Не волнуйтесь, дорогие мои, вы все получите на месте. В аэропорту.
— Это противозаконно! — попыталась возмутиться Лина. — Ты не можешь так нагло выпихнуть нас из страны! Между прочим, наши визы действуют еще целый месяц.
— Слушай, ты, русская туристка-юристка, — Володя сразу перестал быть вежливым и спокойным. Глаза его сделались похожими на стальные шарики, а щека неприятно задергалась, — давай-ка тут не умничай! Делай, что тебе говорят.
Красавец-тюремщик явно нервничал и теребил массивную золотую цепь на шее. На этой крепкой его шее пульсировала синяя жилка.
— Так, все заткнулись! — вдруг рявкнул болгарин. — Или вы принимаете мои условия, или… Думаю, ты, очкастая «медуза», первой догадалась, что будет, если начнешь нам мешать… Да и ты, «анализ мочи», не раз бывал по работе в морге и прекрасно знаешь, как выглядят настоящие «жмурики»…
— Володя, а что ты так раскипятился? Разве кто-то спорит? — Лина старалась, чтобы ее голос звучал ровно и не выдавал сильного волнения. — По-моему, это реальный и дивный планчик. Петр и я с ним абсолютно согласны. Правда, Петечка? Только где гарантия, что ты или твои «ребята» не грохнете нас по дороге в аэропорт?
— Мы нехило потратились, купили вам билеты на самолет. Нафига нам было с этим возиться, если бы мы собирались вас тут прикончить?
Лина глубоко вздохнула и спросила почти спокойно:
— Скажи, Володя, почему ты все-таки решил сохранить нам жизнь?
— Во-первых, такие решения — ну, насчет иностранных туристов, принимаю не я, а люди покруче, — процедил Володя.
— Кто же? — Лина постаралась задать вопрос как можно простодушнее, но болгарин побелел от гнева.
— Молчи, а то не доедешь до аэропорта, — процедил он. — Во-вторых, ты права: причина сохранить вам жизнь все-таки есть. Русских на нашем курорте полным-полно, и с каждым годом становится все больше. Вы любите отдыхать на широкую ногу и оставляете тут у нас немалые денежки. Никто в этом не может сравниться с русскими. Все эти немцы и англичане вообще-то ужасные жмоты. Короче говоря, если вашу сладкую парочку убрать без следа, это, как ни странно, может повредить нашему бизнесу. В Москве пойдут разговоры о смертях в Болгарии, о плохих приметах и предзнаменованиях, о прочих мистических глупостях… Вы ведь русские такие же суеверные, как и мы, болгары. Боюсь, подобный поворот событий моему шефу меньше всего понравится. Ну и, в-третьих, у нас, болгар, хорошее отношение к русским в крови. Англичан или немцев, в особенности таких же любознательных, как вы, мы быстренько убрали бы, причем без суда и следствия… Не жалко. А тут — русские «братушки». Короче, дети мои, вам страшно повезло. Вы нынче выиграли лучший бонус: жизнь. Не вздумайте сбежать или позвонить в полицию. Тогда уж точно ваши трупы не придется переправлять на родину. Потому что никто и никогда их не найдет.
Скала Ужаса и Мыс Надежды
— Ладно, заболтался я тут, между прочим, нам уже пора.
Володя распахнул дверь и широким жестом пригласил узников к выходу. Они медлили. Впрочем, другого пути из заточения, кроме этой двери, — и в прямом, и в переносном смысле — не было.
Лина решительно взяла мужа за руку:
— Ну, что ж, пошли так пошли.
Петр кивнул и сжал ее пальцы так, что Лина невольно вскрикнула. Она догадалась: так муж подает ей сигнал, что не надо расслабляться. Неожиданное «освобождение», возможно, всего лишь очередной маневр бандитов.
Супруги поплелись за Володей, взявшись за руки. Со стороны могло показаться, что по коридору, мирно разговаривая, шагает врач, а за ним следует влюбленная парочка. По спине Лины опять побежали предательские мурашки, и она поежилась.
«Узники концлагерей тоже верили, что их «всего лишь» повезут в другое место, а несчастных отправляли в газовую камеру…», — вдруг подумала она и невольно передернула плечами. Женщина почувствовала, как ее тревога по пальцам руки, словно по проводам, передается Петру. Муж вновь крепко сжал ее руку. Лине показалось, что она прочитала его мысли:
«Не теряй бдительности, этот тип что-то задумал», — словно говорила его крепкая рука. Лина взглянула мужу в глаза и многозначительно кивнула.
У подъезда стояла все та же потрепанная «Скорая». Зловещий вид их недавней тюрьмы на колесах, разумеется, не обрадовал супругов. У кабины стоял, облокотившись на капот, и спокойно курил водитель-громила. Вид его был почти добродушным — словно этому типу не предстояло везти похищенных иностранцев в аэропорт, а полагалось подбросить коллег на пикник.
«Такому кабану человека убить — что комара прихлопнуть», — подумала Лина и почувствовала, как кончики пальцев предательски холодеют, несмотря на жару.
Володя открыл дверь и почти втолкнул узников в салон. Лина оглянулась. Двор был наглухо закрыт высоким забором, ворота, заперты на внушительную щеколду. Бежать некуда, вокруг ни души. Супруги переглянулись и молча уселись в машине на жесткие сиденья.
«Если бы Володя забрался в кабину рядом с шофером, у нас бы оставался шанс выпрыгнуть где-нибудь у светофора, — подумала Лина. — А сейчас шансы на побег равны нулю. Как у котят, которых несут в переноске к ветеринару, чтобы цивилизованно и безболезненно усыпить.
«Скорая» стремительно рванула с места. В глухом салоне царил полумрак. Лина обвела взглядом нутро машины. Все наглухо задраено, на окнах — глухие шторы, ни люка на потолке, ни открытой форточки. Лишь шум кондиционера нарушал тишину. Лина пыталась что-то разглядеть через маленькое окошко, выходившее в кабину водителя, но как ни щурилась сквозь очки, так ничего и не увидела. Петр по-прежнему держал жену за руку. Одновременно он с профессиональным любопытством врача изучал «начинку» салона. Володя невозмутимо, словно гид, повествовал о болгарских достопримечательностях, которые, невидимые, проносились за бортом автомобиля. Лина любила экскурсии, но теперь рассказ о памятниках архитектуры звучал для нее издевательски. Какой-то «тур с петлей на шее», честное слово!
Женщина скосила глаза на часы: по ее расчетам машина давно уже должна была прибыть в аэропорт Варны. Езды туда — каких-то двадцать минут, не больше. Однако она все еще не слышала суеты и шума, без которых не бывает «воздушных ворот» даже самого маленького города. Дождавшись, когда Володя вновь отвернется от них и заглянет через окошко в кабину водителя, Петр коснулся пальцем циферблата часов и пристально взглянул на Лину. Она едва заметно кивнула.
«Главное, чтобы Володя не догадался о наших подозрениях, — подумала Лина, — иначе нас прикончат уже здесь, в машине.
— Володя, у тебя есть мечта? — внезапно спросила она. Просто так спросила, чтобы немножко разрядить напряжение и перевести разговор в другую плоскость. Лина опять решила попытаться установить с ним человеческий контакт. Все-таки соседа, с которым мирно беседуешь на разные темы, труднее убить…Наверное. Однако вопреки ожиданию ее тактика не сработала.
— Какое тебе дело до моей мечты! — взвился болгарин и стукнул кулаком по носилкам, которые жалобно скрипнули и прогнулись. — Опять ты, «русская рулетка», лезешь в мою жизнь! С вами с русскими — как в кино. Один неверный поворот барабана — и голову разнесет в щепки. Что ты знаешь о моей Родине? Обо всех наших бедах? О моей старой полуслепой матери? Ей восемьдесят лет, а она все еще работает, чтобы хоть как-то прокормить себя в этой проклятой стране! На этой несчастной нищей земле, продавшейся с потрохами Западу. Ты хоть цены здесь в продуктовых магазинах видела? Или только по ресторанам да по сувенирным лавкам шастала? То-то же! Может, тебе еще рассказать о моей сестре, которая живет на сто евро в месяц?! О ее сыновьях, которые забыли вкус мяса? Или о моем друге? Зимой он вообще ест один раз в день!
Лицо Володи потемнело, и Лина впервые по-настоящему испугалась.
— Слишком ты любопытна, русская туристка! Это тебя и сгубило. Не совала бы свой длинный нос, куда не следует — и не ехала бы сейчас в этой долбанной машине, а грела бы свои обгоревшие на солнце окорока на пляже, в толпе других бездельников. Честное слово, никто бы тебя и пальцем не тронул, если бы ты сразу же громко сказала себе «Моя хатка с краю».
— «Хата», — автоматически поправила Лина.
— Не важно, в главном Володя прав, — Петр так ловко переметнулся на сторону врага, что Лина просто оторопела от неожиданности.
— От женского любопытства все беды, — продолжал ее родной муж лить воду на мельницу противника. — Вечно эти бабы лезут туда, куда их не просят…