Да и вообще, ни одна принцесса по доброй воле его не поцелует.
Графиня только молча пожала плечами.
Элен вернула их к практическим вопросам: стоимости топлива и ремонта системы жизнеобеспечения. Ботари-Джезек и графиня (Марк вспомнил, что когда-то она и сама была капитаном корабля) как раз обсуждали проблему отладки двигателей Неклина, когда изображение на экране комма вдруг разделилось и в одной его части материализовалось лицо Саймона Иллиана.
– Привет, Элен, – кивнул он ей, поскольку за пультом сидела именно она, – я хотел бы поговорить с Корделией.
Элен улыбнулась, кивнула, отключила микрофон, отодвинула кресло и, быстро поманив графиню, шепотом спросила:
– У нас неприятности?
– Он нам помешает, – забеспокоился Марк. – Он меня приколотит гвоздями к полу. Не сомневаюсь.
– Ш-ш, – графиня улыбнулась. – Сядьте подальше и молчите. Саймон – моя забота. – Она включила микрофон. – Да, Саймон, чем могу быть полезна?
– Миледи, – Иллиан отрывисто кивнул, – коротко говоря, – вы можете остановиться. Ваш план неприемлем.
– Для кого, Саймон? Для меня он вполне приемлем. У кого еще есть право голоса?
– У Безопасности, – прорычал Иллиан.
– Безопасность – это ты. Будь любезен, сам отвечай за собственные эмоциональные реакции и не пытайся переложить их на какую-то туманную абстракцию. Или отключись и соедини меня с капитаном Безопасность.
– Хорошо. Неприемлемо для меня.
– Коротко говоря – перебьешься.
– Я прошу вас остановиться.
– А я отказываюсь. Если хочешь меня остановить, придется тебе отдать приказ на мой арест. И на арест Марка.
– Я поговорю с графом, – непреклонно заявил Иллиан с видом человека, вынужденного прибегать к крайним мерам.
– Граф слишком болен. И я с ним уже поговорила.
Иллиан проглотил это, почти не подавившись:
– Не знаю, чего, по-вашему, вы сможете добиться, кроме как замутить воду, подвергнуть риску людей и потратить целое состояние.
– Ну вот, в том-то и дело, Саймон. Я не знаю, чего сможет добиться Марк. И ты не знаешь. Все дело в том, что у Службы безопасности в последнее время не было конкурентов. Вы принимали свою монополию как нечто само собой разумеющееся. Вам полезно будет посуетиться.
Какое-то время Иллиан сидел, молча стиснув зубы.
– Тем самым вы подвергаете семейство Форкосиганов тройному риску, – сказал он наконец. – Вы рискуете последней возможной заменой.
– Я это сознаю. И выбираю риск.
– У вас есть на это право?
– Больше, чем у тебя.
– Такого переполоха в правительстве я не видел уже много лет. Центристская коалиция ищет человека, который заменил бы Эйрела. И три другие партии тоже ищут.
– Превосходно. Надеюсь, у одной из них это получится прежде, чем Эйрел встанет на ноги. Иначе я никогда не заставлю его выйти в отставку.
– Вот вы чего добиваетесь? – возмутился Иллиан. – Хотите оборвать карьеру вашего мужа? Где же ваша преданность, миледи?
– Я хочу увезти его из Форбарр-Султана живым, – ледяным голосом ответила Корделия. – В последнее время я почти потеряла надежду это сделать. Выбирай сам, чему предан ты – я выбираю за себя.
– Но кто в состоянии заменить его? – жалобно спросил Иллиан.
– Таких немало. Ракоци, Форхалас или Сендорф – вот уже трое. Если не так, значит, Эйрел – плохой лидер. Единственное мерило оценки великого человека – люди, которых он оставляет после себя, которым он передал свои таланты. Если ты считаешь, будто Эйрел настолько мелок, что подавил всех окружающих, тогда, наверное, Барраяру лучше будет без него.
– Вы же знаете, что я так не считаю!
– Прекрасно. Тогда твой довод уничтожен.
– Вы меня всегда путаете. – Иллиан потер затылок и под конец сказал: – Миледи, я не хотел вам этого говорить. Но подумали ли вы, насколько опасно допустить, чтобы лорд Марк нашел лорда Майлза первым?
Графиня откинулась на спинку кресла и забарабанила пальцами по краю пульта.
– Нет, Саймон, – улыбнулась она. – О какой опасности ты говоришь?
– О соблазне продвинуться вверх.
– Убить Майлза. Говори, что думаешь, черт побери! – В ее глазах появился опасный блеск. – Ну так позаботься, чтобы твои люди нашли Майлза первыми. Так ведь? Я не возражаю.
– Черт побери, Корделия, – воскликнул он, теряя самообладание. – Ты же должна понимать, что стоит им нарваться на неприятности, они первым делом обратятся за помощью к Службе безопасности!
Графиня ухмыльнулась:
– Цель вашей жизни – служение, так, по-моему, вы говорите, принося присягу. Верно?
– Посмотрим, – огрызнулся Иллиан и отключил связь.
– Что он предпримет? – испуганно спросил Марк.
– Попытается найти на меня управу. Поскольку с Эйрелом я его опередила, у него остается только одна возможность. Думаю, мне не имеет смысла вставать с кресла. Все равно со мной в ближайшее время свяжутся.
Марк с Элен попытались продолжить работу. Когда комм снова заверещал, Марк подпрыгнул.
Незнакомый молодой человек, кивнув Корделии, объявил:
– Леди Форкосиган – император Грегор, – после чего мгновенно исчез. На экране появилось смущенное лицо Грегора.
– Доброе утро, леди Корделия. Право же, вам не следовало так огорчать Саймона.
– Он это заслужил, – спокойно ответила графиня. – Готова признать, что сейчас у него немало забот. Скрытое беспокойство вечно превращает его в мерзавца. Иначе бы ему пришлось с воплями носиться по кругу. По-видимому, для него это – средство держаться.
– А для некоторых средство держаться – чрезмерно тщательный анализ, – пробормотал Грегор. Губы Корделии изогнулись в улыбке, и Марк подумал, что знает, кто бреет брадобрея.
– Его соображения безопасности вполне законны, – продолжил Грегор. – Насколько разумно ваше предприятие?
– На это можно ответить только экспериментальным путем. Я согласна, Саймон говорит искренне. Но… ваше величество, что, по-вашему, лучше служит интересам Барраяра? Вот вопрос, на который вы должны ответить.
– В мыслях у меня есть противоречия.
– А в сердце? – Ее слова прозвучали как вызов. Графиня раскрыла ладони – то ли извинение, то ли мольба. – Так или иначе вам еще долго предстоит иметь дело с лордом Марком Форкосиганом. Эта поездка в любом случае проверит основательность всех сомнений. Иначе сомнения останутся с вами навсегда и будут точить душу. Я считаю, что это нечестно по отношению к Марку.
– До чего научно, – выдохнул Грегор. Собеседники с иронией посмотрели друг на друга.
– Я подумала, что вам такой довод понравится.
– Лорд Марк с вами?
– Да. – Графиня дала ему знак подойти.
Марк вышел в зону приема:
– Ваше величество.
– Ну, лорд Марк. – Грегор серьезно посмотрел на него. – Похоже, ваша мать намерена предоставить вам все возможности самому вырыть себе могилу.
Марк с трудом сглотнул:
– Да, ваше величество.
– Или спастись. – Грегор кивнул. – Так тому и быть. Удачи вам – ни пуха ни пера.
– К черту, ваше величество.
Грегор улыбнулся и отключил связь.
Больше Иллиан их не тревожил.
После обеда графиня, отправляясь в госпиталь, взяла с собой Марка. Он уже дважды навещал отца. Правда, граф по-прежнему пугал Марка. Даже теперь, прикованный к постели, на грани между жизнью и смертью, он был все так же силен духом, и Марк не знал, что его больше пугает: сила личности или близость смерти.
У палаты премьер-министра Марк неуверенно остановился. Графиня вопросительно посмотрела на него.
– Мне… – замялся Марк. – Мне на самом деле не хочется туда заходить.
– Я не стану тебя заставлять. Но сделаю предсказание.
– Говори, о прорицательница!
– Ты никогда не пожалеешь о том, что зашел. Но возможно, будешь глубоко сожалеть о том, что не зашел.
Марк переварил ее слова, чуть слышно произнес: «Ладно» и пошел за ней.
Они прошли на цыпочках по пышному ковру. За окном открывался великолепный вид на Форбарр-Султан: древние здания и река, рассекающая сердце города. День выдался пасмурный, холодный и дождливый, и последние этажи современных зданий терялись в клубящемся белом тумане. Граф лежал, повернувшись к серебристому свету. Бледное одутловатое лицо казалось почти зеленым – и не только из-за обманчивого освещения и бликов от зеленой пижамы. Он был весь облеплен датчиками, а к ноздрям подходила кислородная трубка.
Услышав шаги, он повернул голову, улыбнулся и включил лампочку у кровати. Но теплый электрический свет не улучшил цвет его лица.
– Милая капитан! Марк!
Графиня наклонилась к мужу, и они обменялись долгим поцелуем. Графиня уселась по-турецки у него в ногах, расправила длинную юбку и принялась массировать ему ступни. Эйрел умиротворенно вздохнул.
Марк остановился в метре от кровати:
– Добрый вечер, сэр. Как вы себя чувствуете?
– Если не можешь поцеловать собственную жену, не задохнувшись, значит, дела плохи, – пожаловался Эйрел и откинулся на подушки.
– Меня пустили в лабораторию посмотреть на твое новое сердце, – сообщила графиня. – Оно уже размером с цыплячье и очень весело бьется в своей пробирке.
Граф тихо рассмеялся:
– Мрачный юмор.
– Мне оно показалось очень симпатичным.
– Тебе – еще бы!
– А уж если хочешь мрачного юмора, то подумай, как ты распорядишься старым после пересадки. Возможности для шуток в дурном вкусе просто неограниченны.
– Голова кругом идет, – пробормотал граф. Все еще улыбаясь, он взглянул на Марка.
Марк вздохнул поглубже:
– Леди Корделия говорила вам, что я собираюсь сделать?
– Угу. – Улыбка графа погасла. – Да. Будь осторожен. Гадкое место этот Архипелаг Джексона. Хотел бы я отправить с тобой Ботари.
Графиня явно удивилась. По ее лицу Марк угадал, что она сейчас думает: «Неужели он забыл, что Ботари погиб?» Графиня постаралась изобразить еще более веселую улыбку.
– Я беру Ботари-Джезек, сэр.
– История повторяется. – С трудом приподнявшись на локте, граф строго добавил: – Смотри, чтобы она не повторилась, мальчик! – И снова откинулся на подушки. Графиня успокоилась. – Надо признать, Элен умнее отца, – печально заметил он.