– Надеюсь, нет. – Марка трясло. – Будет жаль, если мне придется его вернуть без мозга. Как клонов.
Барон Фелл, несомненно, прочел на его лице абсолютную искренность подобной угрозы, так как поднял уже обе ладони. – Погляжу, что я смогу сделать, адмирал.
– Благодарю, – прошептал Марк.
Барон кивнул; его изображение растаяло. Благодаря какому-то фокусу головидео или эффекту стимулянта глаза Фелла, казалось, задержались на один последний, тревожащий взгляд. Марк сидел, застыв, несколько секунд, пока не убедился, что они исчезли.
– Ха, – удивленно произнесла Ботари-Джезек. – Ты провел это вполне неплохо.
Марк не потрудился ответить.
– Интересно, – сказал Торн. – Почему Фелл не попросил о вознаграждении или о проценте?
– Смеем ли мы доверять ему? – спросила Ботари-Джезек.
– Если точно, не доверять. – Куинн провела по своим белым зубам кончиком указательного пальца, прикусив его. – Но нам необходимо содействие Фелла, чтобы пройти Скачковую Точку Пять. Оскорбить его мы не посмеем, ни за какие деньги. Я считала, он будет скорее доволен тем, что мы пощиплем Бхарапутру, но, похоже, стратегическая ситуация изменилась с твоего последнего визита сюда, Бел.
Торн вздохнул, соглашаясь.
Куинн продолжила. – Я хочу, чтобы вы посмотрели, что можно выяснить насчет текущего баланса здешних сил. Все, что может повлиять на наши операции; все, что мы можем обратить себе в помощь. Дома Фелл, Бхарапутра и Риоваль, а также все, что возникает неожиданно. Во всем этом есть нечто, заставляющее просыпаться мою проклятую паранойю, – хотя, быть может, это просто эффект лекарств. Но сейчас я слишком чертовски устала, чтобы разобраться. что к чему.
– Погляжу, что смогу сделать. – Торн кивнул и вышел.
Когда за Торном с шипением закрылась дверь, Ботари-Джезек спросила у Куинн: – Ты уже доложила обо все на Барраяр?
– Нет.
– Хоть о чем-то?
– Нет. Не хочу посылать это сообщение по любому коммерческому комм-каналу, даже закодированным. Может, у Иллиана здесь и есть пара глубоко законспирированных агентов, но я не знаю, кто они и как до них добраться. Майлз бы знал. И…
– И? – подняла бровь Ботари-Джезек.
– И я правда хотела бы сперва вернуть криокамеру.
– Чтобы подсунуть ее под дверь вместе с докладом? Не пройдет, Куинни.
Куинн пожала плечом в защитном жесте.
Мгновение спустя Ботари-Джезек добавила: – Хотя я согласна с тобой в решении ничего не посылать через систему джексонианских курьерских кораблей.
– Да, судя по тому, что говорил Иллиан, она изобилует шпионами, и это не только Великие Дома, проверяющие, как дела друг у друга. Все равно Барраяр ничем не сможет нам помочь в следующие сутки.
– Сколько… – Марк сглотнул, – сколько мне придется играть Майлза?
– Не знаю! – отрезала Куинн. Она глубоко вдохнула и восстановила контроль над собственным голосом. – День, неделю, две недели – как минимум пока мы не сможем доставить тебя и криокамеру в штаб-квартиру Департамента СБ по делам галактики на Комарре. Тогда я сбуду это дело с рук.
– И как, черт побери, вы думаете все скрыть? – насмешливо спросил Марк. – Десятки людей знают, что произошло на самом деле.
– «Тайну могут хранить двое, если один из них мертв»? – Куинн поморщилась. – Не знаю. С десантниками все будет в порядке, на то у них и дисциплина. Клонов я могу держать в изоляции. И в любом случае, мы будем закупорены в этом корабле, пока не доберемся до Комарра. Потом… я займусь этим потом.
– Я хочу посмотреть на моих… этих… моих клонов. Что вы с ними сделали, – внезапно потребовал Марк.
У Куинн был такой вид, словно она вот-вот взорвется, но тут заговорила Ботари-Джезек: – Я возьму его вниз, Куинни. Мне тоже надо проверить, как там мои пассажиры.
– Ладно… если ты отведешь его в каюту, когда вы закончите. И поставишь охранника у двери. Мы не можем позволить ему разгуливать по кораблю.
– Будет сделано. – Ботари-Джезек ловким маневром быстро вывела Марка прочь, пока Куинн не надумала его связать и вставить в рот кляп.
Клонов на борту «Сапсана» разместили в трех спешно очищенных складских отсеках для груза; два предназначались мальчикам, один – девочкам. Марк вслед за Ботари-Джезек нырнул в дверь одного из мальчиковых отсеков и огляделся. Три ряда спальных мешков, должно быть, набранных с «Ариэля», заполняли место на полу. В одном углу был пристегнут ремнями к стене походный туалет с замкнутым циклом, в другом – спешно подсоединен полевой душ; все чтобы сократить до минимума потребность клонов перемещаться по кораблю. Наполовину тюрьма, наполовину – лагерь беженцев, скученность; когда Марк шел по проходу между спальными мешками, мальчики угрюмо глядели на него снизу вверх пустыми глазами заключенных.
Проклятие, да я освободил вас всех. Вы что, не знаете, что это я вас всех освободил?
Правда, это освобождение было грубым. Во время страшной ночи осады дендарийцы не стеснялись с самыми жуткими угрозами, чтобы удержать своих подопечных под контролем. Некоторые клоны сейчас спали, измученные. Парализованные приходили в себя – больные и ничего не понимающие; дендарийка-медик двигалась между ним, вводя синергин и говоря что-то успокаивающее. Атмосфера была… под контролем. Подавленной. Молчаливой. Не ликующей; не благодарной. Если они поверили нашим угрозам, почему не верят нашим обещаниям? Даже активные ребята, с энтузиазмом шедшие на сотрудничество во время волнений осады и боя, теперь уставились на него с новым недоверием.
Паренек-блондин был одним из таких. Марк остановился возле его спальника, присел на корточки. Ботари-Джезек ждала, наблюдая за ними. – Все это, – неопределенным жестом Марк обвел помещение, – временно, ты же знаешь. Потом станет лучше. Мы увезем вас отсюда.
Мальчик, который лежал, опираясь на локоть, слегка отпрянул и прикусил губу. – А ты который? – с подозрением спросил он.
«Живой», подумал было ответить Марк, но не посмел этого сделать на глазах у Ботари-Джезек. Та могла ошибиться и счесть это легкомысленной шуткой. – Не важно. Мы все равно увезем вас отсюда. – Правда это или нет? Теперь он больше не управлял дендарийцами, а барраярцами – и того меньше, если угроза Куинн насчет их нового пункта назначения была правдой. Его окатило волной унылой депрессии, когда он встал и пошел вслед за Ботари-Джезек в комнату девочек по другую сторону коридора.
Оборудован отсек был так же – спальные мешки и гигиенические устройства, хотя, поскольку девочек было всего пятнадцать, теснота была чуть меньшей. Дендарийка раздавала стопку упаковок с едой – событие, вызвавшее в комнате секундную активность и интерес. Это была сержант Таура, безошибочно узнаваемая даже со спины и одетая в чистый серый тренировочный костюм и тапочки. Она сидела на полу по-турецки, чтобы не так бросался в глаза ее устрашающий рост. Девочки, преодолевая страх, собирались возле нее и даже трогали с явным завороженным интересом. Изо всех дендарийцев лишь Таура ни разу, даже в самые жуткие минуты, не обращалась к клонам иначе как с вежливыми просьбами. Сейчас у нее был вид настоящей сказочной героини, пытающейся приручить диких животных.
И преуспевшей в этом. Когда вошел Марк, две девочки порхнули за фигуру сидящей Тауры, поглядывая на него из-за прикрытия широких плеч сержанта. Таура сердито посмотрела на Марка, затем глянула на Ботари-Джезек, ответившей коротким кивком – «Все нормально. Он со мной.»
– Уд-дивлен видеть вас здесь, сержант, – выдавил Марк.
– Я вызвалась посидеть с детьми, – пророкотала Таура. – Не хочу, чтобы к ним кто-нибудь приставал.
– А… похоже, что с этим могут быть проблемы? – Пятнадцать прекрасных девственниц… ну, может быть. «Шестнадцать, считая тебя самого», раздался язвительный голосок где-то глубоко у него в мозгу.
– Теперь нет, – ответила Ботари-Джезек твердо.
– Хорошо, – еле слышно отозвался он.
Двигаясь вдоль ряда матрасов, он на секунду задержался. Устроено все было настолько удобно и безопасно, насколько возможно в подобных обстоятельствах, решил он. Низенькую платиновую блондинку он обнаружил спящей на боку, ее выдающиеся формы рвались наружу из-под шелковой курточки. Смущенный тем, что не может отвести от нее взгляда, Марк опустился на колени и укрыл ее одеялом до подбородка. При этом ему удалось, почти непроизвольно, украсть одно прикосновение к ее прекрасным волосам. Марк виновато поднял взгляд на Тауру. – Она уже получила дозу синергина?
– Да. Пусть поспит, пока все не пройдет. Когда она проснется, то будет чувствовать себя в полном порядке.
Он взял один из запечатанных подносов с едой и поставил его возле изголовья блондинки: пусть ждет ее пробуждения. Дыхание ее было медленным и ровным. Похоже, больше сделать для нее он ничего не может. Марк поднял взгляд и встретился с глазами девочки-евразийки, наблюдавшей за ним понимающе и злобно. Он торопливо отвернулся.
Ботари-Джезек завершила свою инспекцию и вышла, Марк поплелся следом. Она задержалась поговорить с вооруженным парализатором охранником в коридоре.
– … с широким рассеянием. – говорила она. – Сперва стрелять, потом задавать вопросы. Они все молодые и здоровые, и, думаю, тебе не стоит с этими ребятами беспокоиться насчет скрытых пороков сердца. Но сомневаюсь, что они доставят тебе много проблем.
– За одним исключением, – вставил Марк. – Тут есть темноволосая девочка, стройная, очень заметная – похоже, она прошла какую-то особую психическую обработку. И не… не совсем в себе. Осторожно с ней.
– Да, сэр, – машинально ответил солдат, затем спохватился, глянул на Ботари-Джезек. – Э-э…
– Сержант Таура подтверждает это в своем рапорте, – ответила Ботари-Джезек. – И вообще, я не хочу, чтобы кто-нибудь из них свободно бродил по моему кораблю. Они все ничему не обучены. И их невежество может быть столь же опасно, как любые враждебные действия. Так что этот охранный пост не для мебели. Будь начеку.