удных башен, что за право посмотреть они берут теперь входную плату. – Помахав рукой, Пим опустил колпак и резко тронулся.
Марк побрел за угол, как и было указано. Итак, вот он здесь, рано утром, как штык… или, как минимум, просто рано утром. Он долго стоял под душем, облачился в удобную гражданскую одежду темных тонов и накачался таким количеством болеутоляющего, витаминов, средств от похмелья и стимуляторов, что чувствовал себя неестественным образом свежим. Даже более чем неестественным, но он был полон решимости отстоять свой шанс у Иллиана.
В вестибюле он представился охранникам СБ: – Я лорд Марк Форкосиган. Меня ждут.
– Это вряд ли, – проворчал голос из лифтовой шахты. Оттуда шагнул Иллиан собственной персоной. Охранники вытянулись; Иллиан совсем не по-военному махнул им рукой – «Вольно». Как и Марк, он принял душ и переоделся – в повседневный зеленый мундир. Марк подозревал, что и завтракал Иллиан, как он: пилюлями. – Спасибо, сержант. Я заберу его наверх.
– Должно быть, работать в таком здании тоскливо, – заметил Марк, поднимаясь по лифтовой шахте вслед за шефом СБ.
– Да, – вздохнул Иллиан. – Я был как-то в здании Инвестигейтив Федераль на Эскобаре. Сорок пять этажей, и все из стекла… Никогда я не был так близок к мысли эмигрировать. Доно Форратьера следовало придушить при рождении. Но… теперь оно мое. – Он огляделся вокруг с сомнительным видом собственника.
Иллиан повел Марка глубоко в недра СБ – да, решил Марк, у этого здания определенно были недра. Их шаги отзывались эхом в голом коридоре, вдоль стен которого протянулись крошечные, похожие на кабинки, комнаты. Марк заглянул в некоторые из полуоткрытых дверей, где за супер-защищенными комм-пультами сидели мужчины в зеленых мундирах. По крайней мере у одного из них горел неуставного образца ряд ламп полного спектра. В конце коридора стоял большой кофейный автомат. Иллиан отвел его в комнатушку под номером тринадцать, и Марк подумал, что это не случайно.
– В комм-пульт были загружены все до единого отчеты, полученные мною по делу о розыске лейтенанта Форкосигана, – холодно сообщил Иллиан. – Раз вы считаете, что справитесь лучше моих профессиональных аналитиков, – пробуйте, прошу.
– Спасибо, сэр. – Марк уселся во вращающееся кресло и включил видео-пластину. – Это более чем щедро.
– У вас не должно быть жалоб, милорд, – настоятельным тоном заключил Иллиан.
Видно, сегодня утром Грегор изрядно его допек, сообразил Марк, когда с явно различимой иронией Иллиан откланялся. Нет. Так нечестно. Иллиан далеко не столь враждебен, как может себе позволить. «Это не просто повиновение императору», с дрожью сообразил Марк. В вопросе безопасности вроде этого Иллиан мог бы и схлестнуться с Грегором, если бы действительно захотел. Он начинает отчаиваться.
Сделав глубокий вдох, Марк погрузился в файлы, читая, слушая и просматривая. Иллиан не шутил, когда сказал все. Здесь были буквально сотни отчетов от пяти или шести десятков разных агентов, рассыпанных по всей ближайшей сети П-В туннелей. Некоторые были краткими и безрезультатными. Другие длинными – и тоже безрезультатными. Но, похоже, в каждом крио-центре на самом Единении Джексона, его орбитальных и скачковых станциях или соседствующих с ним космических системах хоть раз побывали люди Иллиана. Здесь были даже свежеполученные рапорты аж с самого Эскобара.
Через какое-то время Марк понял: чего там не хватает, так это сводки или завершенного анализа. Он получил лишь сырые данные, во всей их полноте. В конечном счете, решил он, оно и лучше.
Марк читал, пока у него не начало резать в пересохших глазах, а желудок не забурчал от плохо переваренного кофе. «Пора прерваться на обед», подумал он, когда в дверь постучал охранник.
– Лорд Марк, приехал ваш водитель, – вежливо сообщил тот.
Черт, если и пора прерваться, то на ужин. Охранник провел Марка обратно через все здание и сдал на руки Пиму. Снаружи было темно. У меня голова болит.
Наутро Марк упрямо вернулся и начал заново. И на следующее утро. И на следующее. Прибыли новые доклады. На самом деле они прибывали быстрее, чем он успевал их читать. Чем упорнее он работал, тем сильнее отставал. В разгар пятого дня он откинулся на спинку кресла с мыслью: «Это безумие». Иллиан похоронил его под фактами. Паралич неведения с удивительной скоростью перетек в паралич избытка информации. «Я должен разгрести это дерьмо, а то мне никогда не выбраться из этого мерзкого здания.»
– Лгут, лгут, все лгут, – в раздражении пробормотал он своему комм-пульту. Тот в ответ словно подмигнул и хмыкнул, незаметно и скромно.
Решительным движением отключив комм-пульт с его бесконечным лепетом голосов и фонтаном данных, он какое-то время сидел в темноте и тишине, пока в ушах у него не перестало звенеть.
«СБ не смогла. Не смогла найти Майлза.» Ему не нужны все эти данные. И никому не нужны. Ему нужен один-единственный кусочек мозаики. Давай-ка подгоним его на место.
Начнем с нескольких неприкрытых допущений. Первое. Майлза можно вернуть.
Пусть СБ ищет гниющий труп, безымянную могилу или записи о дезинтеграции – все, что хочет. Такие поиски ему не нужны, даже если они увенчаются успехом. Особенно если увенчаются. Интерес представляют лишь криокамеры – в банках постоянного хранения или переносные. Либо – это и менее вероятно, и их куда меньше, – центры криооживления. Но на пути его его оптимизма встала логика. Если бы Майлз был успешно оживлен руками друзей, то первое, что он сделал – доложился бы. Он этого не сделал, следовательно, он все еще заморожен. Или, если и ожил, в слишком плохой форме, чтобы действовать. Или он не в дружеских руках. Итак. Где?
Дендарийскую криокамеру нашли на Ступице Хеджена. Ну… так что же? Ее отослали туда уже пустой. Осев в кресле и полуприкрыв глаза, Марк задумался, откуда же ведет этот след. А не собственная ли одержимость соблазняет его поверить в то, во что он хочет верить? Нет, проклятье. К дьяволу Ступицу Хеджена, Майлз не покидал планеты. Одним ударом он отбросил три четверти ненужных данных, застилающих ему поле зрения. Значит, будем рассматривать только доклады с Единения Джексона. Каким образом СБ проверила все остальные возможные пункты назначения? Те, у которых не было общеизвестных причин для интереса или явной связи с Домом Бхарапутра? По большей части, агенты СБ просто задавали вопросы, не открывая при этом себя, но предлагая солидное вознаграждение. И все это делалось по меньшей мере четыре недели спустя после их налета. По остывшему следу, так сказать. У кого-то была масса времени подумать над посылкой-сюрпризом. И времени ее спрятать, имей они такое намерение. Так что, если СБ и проверяла их тщательнее по второму разу, у нее было еще больше шансов вернуться с пустыми руками.
«Майлз в некоем месте, которое СБ уже проверяла, и в руках людей, имеющих тайные причины им интересоваться.»
Все равно остаются сотни вариантов.
Мне нужна взаимосвязь. Она должна быть здесь.
СБ разобрала до мелочей все дендарийские архивы Норвуда, вплоть до семантического анализа до отдельных слов. Ничего. Но Норвуд прошел медицинскую подготовку. И он не отправил бы криокамеру с телом своего любимого адмирала наугад. Он отправил ее куда-то и кому-то.
Знаешь, Норвуд, если ад существует, то надеюсь, что ты там сейчас поджариваешься.
Марк вздохнул, склонился вперед и снова включил комм-пульт.
Пару часов спустя Иллиан заглянул в клетушку Марка, закрыв за собой звуконепроницаемую дверь. С обманчиво небрежным видом он прислонился к стене и обронил: – Ну, как идут дела?
Марк взъерошил волосы. – Вопреки вашей любезной попытке похоронить меня под всеми этими данными, я, по-моему, достиг кое-какого прогресса.
– Да? И какого же рода? – Марк заметил, что Иллиан не опроверг обвинения.
– Я абсолютно убежден, что Майлз так и не покидал Единения Джексона.
– Тогда как же вы объясните, что криокамеру мы нашли на Ступице Хеджена?
– Никак. Это отвлекающий маневр.
– Хм-м, – неопределенно отозвался Иллиан.
– И он сработал, – безжалостно добавил Марк.
Иллиан поджал губы.
«Дипломатичнее», напомнил себе Марк. Дипломатичнее, не то никогда не получишь желаемого. – Согласен, сэр, ваши ресурсы не безграничны. Так соберите их в одной точке. Все, что вы имеете, вы должны направить на Единение Джексона.
Сардоническая усмешка Иллиана была исчерпывающим ответом. Этот человек руководил СБ последние тридцать лет. И Марк учит его, как выполнять его работу. Одной дипломатии мало, чтобы заставить Иллиана смириться с подобным.
– Что вы выяснили начет капитана Форвенты? – попробовал Марк сменить тему.
– Цепочка оказалась короткой и не особо зловещей. Его младший брат был адъютантом моего сотрудника, ведающего галактическими операциями. Вы должны понимать, эти люди – не предатели.
– И… что же вы сделали?
– С капитаном Эдвином? Ничего. Слишком поздно. Сведения о Майлзе форы уже передают из уст в уста – как слухи и сплетни. Последствия вышли из-под контроля. Младшего Форвенту перевели и понизили в звании. И в моем штате образовалась возмутительная дыра. Он был хорош на своем месте. – Похоже, Иллиан не слишком благодарен Марку.
– А-а. – Марк помолчал. – Форвента считал, что я что-то сотворил с графом. Эту сплетню тоже передают?
– Да.
Марк поморщился. – Ладно… вы-то знаете, как все было на самом деле. – Он вздохнул. Поглядел на каменное лицо Иллиана и ощутил вдруг подкатывающую к горлу тревогу. – Ведь так, сэр?
– Возможно. А возможно, нет.
– Как это нет?! У вас же есть история болезни.
– Гм. Разрыв сердечной мышцы явно выглядит естественным. Но он мог быть образован искусственно, с помощью хирургического тягового луча. Последовавшее повреждение всей области сердечной мышцы скрыло бы его следы.
Марка затрясло от беспомощной ярости. – Хитрая работа, – выдохнул он. – Предельно четкая. Как же я заставил графа не двигаться и ничего не замечать, пока проделывал все это?