— Одна земля, один бог, один король! — отозвались люди королевы.
Джон выпил с остальными. Он не мог сказать, обретет ли Алис Карстарк радость в своем браке, но хотя бы эта ночь должна быть праздничной.
Стюарды начали разносить первое блюдо — луковый суп, сдобренный кусочками козлятины и моркови. Не совсем королевская еда, зато питательная, довольно вкусная и согревающая желудок. Оуэн Олух достал скрипку, некоторые из вольного народа присоединились к нему с дудками и барабанами. На тех же самых дудках и барабанах они играли, возвещая о нападении Манса Налетчика на Стену. Джону показалась, что сейчас инструменты звучат мелодичнее. С супом принесли теплые, только из печи, буханки темного зернистого хлеба. Увидев на столах соль и масло, Джон помрачнел. Боуэн Марш говорил ему, что они хорошо обеспечены солью, но масло закончится еще до смены луны.
Старый Флинт и Норри восседали на почетных местах чуть ниже помоста. Оба мужчины были слишком стары для похода со Станнисом, поэтому отправили вместо себя сыновей и внуков. Однако они достаточно быстро добрались до Черного Замка на свадьбу. И каждый привез к Стене кормилицу. Женщина Норри, уже под сорок, обладала самой большой грудью, какую когда-либо доводилось видеть Джону Сноу. Девушка Флинта лет четырнадцати оказалась плоскогрудой, словно мальчишка, но и у нее молока хватало. С ними обеими ребенок, которого Вель прозвала Чудовищем, похоже, расцвел.
За помощь Джон был им благодарен… но он ни на минуту не поверил, что старые седые воины спустились со своих вершин вниз только для этого. Каждый привел свиту воинов: пять у Старого Флинта, двенадцать у Норри, все в поношенных шкурах и коже в заклепках, грозные, как лик зимы. У некоторых были длинные бороды, у некоторых — шрамы, у некоторых — и то, и другое; все поклонялись старым богам Севера, тем же богам, которым поклоняется вольный народ за Стеной. И все же они сидели здесь и пили за брак, освященный каким-то странным заморским красным богом.
Лучше так, чем если бы они отказались пить. Ни Флинт, ни Норри не перевернули чаши, чтоб вылить вино на пол. Это можно толковать, как определенное одобрение. Хотя, возможно, им просто жалко было проливать по чем зря хорошее южное вино. Они еще не скоро снова попробуют его в своих каменистых холмах.
Между сменой блюд сир Акселл Флорент вывел королеву Селису танцевать. За ними последовали другие — сначала рыцари королевы с ее дамами. Сир Брюс подарил принцессе Ширен первый танец, затем станцевал с ее матерью. Сир Нарберт танцевал с каждой дамой Селисы по очереди.
Рыцарей королевы было втрое больше, чем придворных дам, так что даже самые скромные служанки оказались вовлечены в танец. После пары песен некоторые черные братья вспомнили навыки, что они обрели при дворах и в замках, когда были молоды и грехи еще не отправили их на Стену, и тоже вышли танцевать. Старый плут Ульмер из Королевского Леса танцевал так же хорошо, как cтрелял из лука, при этом, без сомнения, радуя своих партнерш байками о Братстве Королевского Леса, и о том, как он скакал с Саймоном Тойном и Пузатым Беном и помогал Венде Белой Лани клеймить задницы высокородных пленников. Атлас был само изящество, танцуя с тремя служанками по очереди, но ни разу не рискнул подойти к знатным дамам. Джон счел мудрым такое поведение. Ему не нравились взгляды некоторых рыцарей королевы на стюарда, в особенности сира Патрека с Королевской Горы. Уж этот-то хочет пустить немного крови, думал Джон. Так и ищет повод.
Смех разнесся под сводчатым потолком, когда Оуэн Олух начал танцевать с Пестряком. Зрелище заставило леди Алис улыбнуться.
— Вы часто танцуете здесь, в Черном Замке?
— Каждый раз, когда играем свадьбу, миледи.
— Знаете, а вы ведь могли бы потанцевать со мной. Это будет всего лишь учтивостью. Мы ведь танцевали как-то.
— Как-то? — поддразнил Джон.
— Когда были детьми, — она отломила кусочек хлеба и бросила в него. — Вы и сами знаете.
— Миледи должна танцевать со своим мужем.
— Боюсь, мой магнар не мастер танцевать. Если вы не пригласите меня, то хотя бы налейте мне немного горячего вина.
— Как прикажете, — он дал знак подать кувшин.
— Итак, — сказала Алис после того, как Джон наполнил чашу. — Теперь я замужняя женщина. У меня есть одичалый муж со своей маленькой одичалой армией.
— "Вольный народ", так они себя называют. Большинство, по крайней мере. Хотя тенны — особый род. Очень древний, — про них ему рассказала Игритт. Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. — Они пришли из хорошо укрытой долины, окруженной высокими пиками, на севере Клыков Мороза, и на протяжении тысяч лет чаще имели дело с великанами, чем с другими людьми. Это сделало их другими.
— Другими, — согласилась она, — но больше похожими на нас.
— Да, миледи. У теннов есть лорды и законы. — Они знают, как преклонять колено. — Они добывают олово и медь для бронзы и сами куют доспехи и оружие, вместо того чтобы красть их. Это гордый народ, и смелый. Манс Налетчик трижды побеждал старого магнара, прежде чем Стир согласился признать его Королем-за-Стеной.
— А теперь они здесь, на нашей стороне Стены. Изгнанные из своих горных твердынь, прямиком в мою опочивальню, — она криво усмехнулась. — Сама виновата. Мой лорд-отец говорил мне, что я должна очаровать вашего брата Робба, но мне было всего шесть лет, и я не знала как.
Да, но сейчас тебе уже шестнадцать, и будем молиться о том, что ты знаешь, как очаровать своего молодого мужа.
— Миледи, как обстоят дела с запасами еды в Кархолде?
— Не очень хорошо, — вздохнула Алис. — Отец увел с собой на юг почти всех мужчин, и урожай пришлось убирать женщинам и мальчишкам. Им, да еще старикам и калекам, которых не взяли на войну. Вначале урожаи засыхали прямо на полях, потом осенние дожди превратили их в грязь, а сейчас начались снегопады. Зима будет суровой. Лишь немногие старики переживут ее, и много детей погибнет.
На севере всем знакома эта история.
— Бабушка моего отца, по материнской линии, была одной из Флинтов с гор, — сказал ей Джон. — "Первые Флинты", так они себя называли. Они говорили, что прочие Флинты — отпрыски младших сыновей, которым пришлось спуститься с гор в поисках еды, земли и жен. Наверху жизнь всегда была несладкой. Когда ложится снег и еды не хватает, младшие в семье вынуждены отправляться в города на зимовку или же на службу в какой-нибудь из замков. А старики собираются с последними силами, что еще теплятся в них, и объявляют, что уходят на охоту. Некоторых находят весной. Но большинство из них пропадает бесследно.
— Почти как в Кархолде.
Он не удивился.
— Когда ваши запасы начнут убывать, вспомните о нас, миледи. Отправьте стариков на Стену, пусть они произнесут наши клятвы. Здесь, во всяком случае, им не придется умирать в одиночестве, посреди снегов, согреваясь лишь воспоминаниями. Мальчиков тоже присылайте, если станут лишними.
— Как скажете, — она дотронулась до его руки. — Кархолд помнит.
Подали лосятину. Пахло намного лучше, чем мог ожидать Джон. Он отослал порцию Кожаному в Башню Хардина и три больших блюда запеченных овощей для Вун Вуна, затем отрезал ломоть себе. Трехпалый Хобб хорошо справился со всем этим. Уговорить его было нелегко. Хобб пришел к нему позапрошлым вечером, жалуясь, что он вступил в Ночной Дозор, чтобы убивать одичалых, а не готовить для них. "Кроме того, я никогда не готовил для свадебного пира, м'лорд. Черные братья не берут себе жен. Готов поклясться, так говорится в проклятых обетах".
Джон запивал жареное мясо глотком горячего вина, когда рядом с ним появился Клидас.
— Птица, — объявил он и сунул пергамент в руку Джона. Письмо запечатывал застывший черный воск. Восточный Дозор, понял Джон еще до того, как сломал печать. Письмо было написано мейстером Хармуном: Коттер Пайк не умел ни читать, ни писать. Но слова принадлежали Пайку, их записали так, как он говорил — прямо и по делу.
Сегодня на море спокойно. С утренним приливом одиннадцать кораблей отправятся к Суровому Дому. Три браавосских, четыре лиссенийских, четыре наших. Два лиссенийских вряд ли пригодны для плавания. Мы можем утопить больше одичалых, чем спасти. По вашему приказу. Мейстер Хармун и двадцать воронов на борту. Будем отправлять сообщения. Я командую "Когтем", Сизарь — мой заместитель на "Черном Дрозде", сир Глендон защищает Восточный Дозор.
— Черные крылья, черные вести? — спросила Алис Карстарк.
— Нет, миледи. Эти новости долгожданные.
Хотя последняя часть меня беспокоит. Глендон Хьюитт был опытным и сильным человеком, разумным выбором для командования в отсутствии Коттера Пайка. Но при этом — большим другом Аллисера Торна и, в каком-то смысле, приближенным Яноса Слинта, хоть и недолго. Джон все еще помнил, как Хьюитт вытащил его из постели, и ощущения от удара сапога по ребрам. Не тот человек, кого бы я выбрал. Джон свернул пергамент и положил за пояс.
Потом подали рыбу, но как только от щуки остались одни кости, леди Алис вытащила магнара в круг. Судя по тому, как он двигался, Сигорн не танцевал никогда в жизни, но он выпил достаточно горячего вина, чтобы не придавать этому значения.
— Северная дева и одичалый воин, соединенные вместе Владыкой Света, — сир Акселл Флорент проскользнул на освободившееся место леди Алис. — Ее Величество одобряет их брак. Я близок к ней, милорд, поэтому знаю, что она думает. Король Станнис тоже одобрит.
Только если Русе Болтон не насадит его голову на пику.
— Увы, не все с этим согласны, — борода сира Акселла была неряшливой порослью под обвисшим подбородком; жесткие волосы торчали из ушей и ноздрей. — Сир Патрек считает, что он подошел бы лучше для леди Алис. Он потерял свои земли, когда прибыл на Север.
— Здесь, в этом зале, достаточно тех, кто потерял намного больше, — сказал Джон, — и еще больше тех, кто отдал свои жизни, служа королевству. Сир Патрек должен считать себя счастливчиком.