– Что здесь произошло? – бормочет он, приоткрыв глаза.
– Кажется, я убила мужчину. – Я вновь таращусь на свою руку в попытке осознать, что сотворила несколько мгновений назад.
– Он был пятном дерьма на этой земле. Туда ему и дорога. – Дэвиен садится и шевелит раненым плечом. Потом, помедлив, бросает взгляд на рану. Просунув палец в испачканную кровью дыру на рубашке, проводит им по неповрежденной коже. – Похоже, ты заодно и меня исцелила, – вздыхает он.
– Мне почудилось или ты не слишком доволен?
– Мне больше понравилось бы, если бы я сам исцелял и защищал себя.
С хмурым видом поднявшись на ноги, Дэвиен направляется к участку опаленной земли. Ткнув носком ботинка в то, что осталось от мужчины, он молча сплевывает.
– Да не за что.
Я встаю и, запахивая халат, ощущаю под пальцами мокрую ткань. Пусть Дэвиен и исцелен, но я по-прежнему испачкана в его крови. Я морщусь, сознавая, насколько теперь грязная.
– За что мне тебя благодарить? – бормочет он. Его взгляд кажется отстраненным, расфокусированным; Дэвиен даже не смотрит в мою сторону.
– Прости, но вообще-то я спасла тебе жизнь. И теперь мне придется жить с осознанием того, что я убила мужчину. Возможно, от простого «спасибо» мне станет немного легче. – Руки начинают дрожать, и от понимания того, что я отняла чужую жизнь, меня накрывает мерзкое, тошнотворное чувство.
– Я не собираюсь тебя благодарить! Я должен был сам с ним покончить! – Его переполняет гнев, необузданная, непреклонная ярость, намного сильнее той, что я когда-нибудь испытывала сама. – Ты украла силу наших королей и забрала ее себе. Точно так же, как людской род отнял наши земли, песни и истории. Ты взяла то, что по праву принадлежало мне. – Дэвиен тяжело дышит, и растрепанные волосы падают ему на лицо.
Я лишь молча таращусь на фейри, потрясенная его неоправданным гневом. Я не просила этой магии, она мне не нужна. Но исходящая от него волнами ярость настолько сильна, что я не нахожу в себе смелости заговорить.
– Хватит, Дэвиен, – нарушает тишину Орен, подходя к нам вместе с остальными фейри. – Нужно двигаться дальше. Потрошители короля уже напали на наш след.
– Мы будем идти всю ночь, – немного отдышавшись и взяв себя в руки, заявляет Дэвиен. – И остановимся, лишь когда переберемся через Кристальную реку и попадем на земли служителей. – Он оборачивается ко мне. – Если придется, я сам понесу тебя.
– Я справлюсь.
Я со сложенными на груди руками наблюдаю за тем, как Орен уводит Дэвиена, положив ладонь тому на спину. Они обмениваются жесткими фразами, причем говорит в основном Орен. Джайлс и Хол идут следом, но Шей задерживается рядом со мной.
– Ну, ты идешь? – интересуется она.
– Как будто у меня есть выбор, – ворчу я, переставляя ноги.
Шей хватает меня за руку. Я пытаюсь вырваться, но она держит крепко. Впервые оказавшись к ней так близко, я замечаю, что по одной стороне ее лица вьются чуть заметные золотые татуировки, которые почти сливаются с темной кожей.
– Выше голову, человечка.
– У меня есть имя.
– Выше голову, Катрия, – любезно поправляется она, и подобная покладистость заставляет меня задуматься. – В тебе скрыта сила королей, а посему будь добра не позорить ее.
– Что это вообще значит? – Не знаю, к чему этот вопрос, ведь она все равно не ответит.
Однако, вопреки всем ожиданиям, Шей поясняет:
– Ритуал, который мы провели в лесу прошлой ночью, был призван пробудить древнюю силу сгинувшей королевской семьи Авинесса в последнем из живых наследников.
– Сгинувшей?
– Уместнее было бы сказать уничтоженной, – хмуро уточняет Шей, и на ее лице появляется мрачное выражение. – Они правили много веков, пока Болтов Первый не убил короля Авинесса Шестого. После этого в землях фейри произошел раскол, но Болтовы обычно побеждают во всех стычках. Однако сохранить власть и править фейри они смогут, лишь планомерно истребив всех до единого представителей рода Авинесс. Всех, кто мог бы вернуть великую силу первых королей и стать истинным правителем фейри. – Шей указывает на Дэвиена. – Он среди нашего народа – ближайший по линии родства к сгинувшим правителям и магии, что текла в их крови. Ритуал должен был вернуть ему силу как единственному оставшемуся наследнику Авинессов… последней ветви генеалогического древа, которую Болтов еще не сумел отрубить у самого основания.
– Магия его по праву, – шепчу я.
– Да. А ты украла ее, шагнув в огонь, когда туда должен был ступить он. Так что пока мы не найдем способ выжать магию из твоих хрупких человеческих костей, прояви хоть каплю уважения к нашей истории и веди себя соответственно положению. Ведь ты обладаешь силой древнего королевского рода.
Шей все же отпускает мою руку. Потирая кожу, я неохотно киваю. Она лишь закатывает глаза и шагает вперед. Я иду следом за ней.
– Могу я кое-что спросить?
– Ну, валяй, – разрешает она, искоса глядя на меня.
Как странно. Шей, конечно, далеко не образец дружелюбия, но она не воспринимается жестокой. Я много лет жила рядом с поистине беспощадными людьми и знаю манеру поведения тех, кто ищет любую возможность тебя уничтожить.
Шей, судя по всему, вовсе не старается во что бы то ни стало казаться противной. Жесткая от природы? Возможно, в какой-то степени. Хотя скорее уж осторожная. Но независимо от черт ее натуры, не похоже, чтобы Шей радовали мои страдания.
– Как последнего живого наследника фейри занесло в мой мир?
– Потому что только там он находился бы в безопасности, – вздыхает Шей. – Чуть больше двадцати лет назад Болтовы и их потрошители…
– Потрошители? Вроде мужчины, напавшего на нас этой ночью?
– Да. В ряды потрошителей вступают либо кровожадные фейри, поклявшиеся защищать основанное Болтовыми Кровавое царство, либо несчастные, которым суждено стать потрошителями с рождения. Таким не оставляют права выбора. Потрошители наслаждаются кровопролитием и увлеченно отдаются этому занятию. – Шей сжимается от отвращения, и я ее прекрасно понимаю. – Потрошители Болтова посвящают свою жизнь уничтожению всех, кто угрожает его притязаниям на трон.
– Среди потрошителей есть женщины?
– А почему нет? – сдержанно отвечает Шей, и по ее лицу я ничего не могу прочесть.
– На меня в лесу напала фейри… но она, по всей видимости, охотилась за Дэвиеном. На ней была та же теневая накидка, как на сегодняшнем мужчине.
– Ты угадала, она из потрошителей. – Шей карабкается вверх по пологому гребню, а затем, как ни странно, протягивает мне руку. – Мы старались как можно чаще патрулировать эти леса по обе стороны от Грани, но время от времени приспешникам Болтова все равно удавалось проскальзывать.
Я беру Шей за руку, и она с легкостью меня поднимает. Ее бицепсы толще, чем ветка, о которую я ударилась при падении. При желании эта женщина наверняка разорвала бы меня пополам, а ведь я далеко не хрупкая, учитывая многолетний физический труд.
– Значит, он спрятался в моем мире, чтобы сбежать от Болтовых и их потрошителей?
– Ах да, я ведь еще не закончила. – Шей со вздохом качает головой. – Ненавижу эту историю.
– Ты не обязана рассказывать. – Хотя я отчаянно хочу ее узнать.
Короли, злые рыцари, сбежавшие члены королевской семьи – все как в сказках, которые Джойс читала Хелене и Лауре. Я же слушала их, прижимаясь ухом к дверям комнат сестер, а после прокрадывалась обратно в свою кровать и укрывалась одеялом.
– Ты хочешь знать, поэтому я расскажу. – Глубоко вздохнув, Шей продолжает: – После смерти короля Авинесса Шестого началась, казалось бы, бесконечная борьба за власть. Контроль над фейри королю даруют три составляющих: стеклянная корона, холм, на котором был коронован первый король и где эта корона хранится, и магия древних королей. Если кто-то соберет все три, он обретет власть над фейри.
– Понимаю. Значит, чего-то одного недостаточно?
– Нет, хотя каждая из трех составляющих обладает огромной силой. Так вот, все семьи, хоть немного связанные с родом Авинесс, в стремлении взойти на трон фейри пробовали заявить права на стеклянную корону и магические способности, но Болтовы всегда останавливали претендентов прежде, чем те успевали приблизиться к короне, не говоря уж о холме первого короля, где находится Верховный двор. Большинство отступило под защиту этих лесов, кто-то вообще отказался от своей родословной, хотя это не имело значения. Болтовы методично выслеживали любых потомков рода Авинесс, кто мог бы претендовать на дремлющую магию древних королей, и обагряли здешние деревья их кровью. Дэвиен лишь косвенно связан с королевским родом, но на него все равно устроили охоту.
– Косвенно связан? Что это значит?
– Его мать была вдовой и вновь вышла замуж. Бедняжка даже не предполагала, что ее новый муж окажется последним оставшимся в живых дальним родственником семейства Авинесс.
– Как она могла не знать?
– Он был связан с Авинессами лишь посредством нескольких браков и через каких-то дальних кузенов, лишь некий прутик на одной из ветвей семейного древа.
– То есть в жилах нового мужа матери Дэвиена почти не было королевской крови, – уточняю я.
– Да. Последний более-менее истинный Авинесс был убит почти тридцать лет назад.
– Получается, если Дэвиен родился еще до замужества матери, он связан с королевской семьей не по крови, а лишь через ее брак?
– Да, но даже этого достаточно, чтобы заставить Болтовых нервничать.
История Дэвиена чем-то до жути напоминает мою. Я тут же вспоминаю Джойс, которая осталась вдовой с ребенком на руках и снова вышла замуж, надеясь обрести безопасность и лелея свои тайные амбиции.
– У него есть братья или сестры?
– Нет.
Что ж, по крайней мере, больше никто не страдал подобно мне.
– Я так понимаю, потрошители убили его отца?
– И мать, хотя она не имела ничего общего с семьей, кроме брачных клятв и обручального кольца. – На пути нас встречает еще один разрушенный город, и Шей останавливается. Краешек солнца уже выглядывает из-за горизонта, и его первые рассветные лучи раскрашивают камни в некие призрачные цвета. – Слуга Орен, который заботился о Дэвиене с рождения, забрал мальчика и укрылся в старой твердыне Авинессов по ту сторону Грани. На том доме отчасти еще сохранилась старая защита. И Дэвиен мог спокойно достичь совершеннолетия там, куда не добрался бы Болтов. А после, накопив достаточно сил, вернуться и сражаться за всех нас.