Я фыркаю, представляя Рафа на человеческой стороне Грани. Может, после того, как магия меня покинет, я могла бы нанять его на работу в поместье. Вообразив, как Раф помогает мне ухаживать за заросшим садом, я едва удерживаюсь от смеха. Впрочем, мне нравится подобная картина. Возможно, он стал бы для меня кем-то вроде ученика. Или я училась бы у него. Вдруг, живя в такой близости от Грани, я сумела бы отыскать в себе какие-то остатки человеческой магии? По крайней мере, Раф развлекал бы Лауру. Я представляю, что она тоже живет со мной. Сестра наконец-то смогла бы увидеть желанную магию, а я помешала бы Джойс испортить младшую дочь.
– Вряд ли я смогу исполнить такую просьбу. Давай еще раз. – Я выбираю в корзине теплую булку. Раф что-то мычит себе под нос, упорно избегая на меня смотреть. – Что у тебя на уме? – спрашиваю я, замечая, как слегка порозовели его щеки.
– Я еще думаю.
– Я подожду. – Пока он набирается смелости попросить то, что хочет, я отрываю от булки кусочки и сую себе в рот.
– Хоч-снв-слыш-в-ше-пние.
– Прости, что ты сказал?
– Хочу-снва услышать в‑ше-пние.
Я наклоняюсь к нему.
– Давай еще раз.
– Я хочу снова услышать ваше пение, – наконец четко произносит он, выглядя при этом восхитительно застенчивым. Слова явно даются ему с трудом. – Сыграйте мне песню, когда я принесу лютню.
Я уже готова согласиться, но вспоминаю вдруг слова Дэвиена.
– Какую песню?
– Любую на ваш выбор.
– Когда?
– В любое время, когда захотите.
– Как долго?
– Любую песню, в любое время, в любом стиле по вашему усмотрению. Вы сами вольны выбирать обстоятельства исполнения соглашения.
Мыча себе под нос, я прищуриваюсь.
– Ты ведь знаешь, что я знакома с твоими родителями. Ты же не пытаешься хитрить?
– Я принесу вам лютню, – произносит он, раздраженно подергивая тощим хвостом, – если вы сыграете мне песню, какую захотите и когда пожелаете. Но во время исполнения я должен иметь возможность сидеть прямо перед вами и слушать. Это все, о чем я прошу. Никаких трюков и ловушек.
– Договорились. – Поднявшись, я ерошу ему волосы. Кто знает, принесет ли он вообще лютню? – А ты не так уж плох для ребенка.
– И вы наполовину сносная для человека. – Он показывает мне язык.
– Раф, – предупреждающим тоном начинает Дэвиен.
Я демонстративно показываю язык маленькому фейри, давая Дэвиену понять, что шутка взаимна.
– Я сама это начала, – объясняю, поворачиваясь к нему с легкой улыбкой.
– Не сомневаюсь. – Он выжидающе протягивает руку.
Лишь миг спустя я понимаю, что Дэвиен просит у меня кусок хлеба. Наверное, этот мужчина нравится мне даже больше, чем я предполагаю, поскольку я безропотно протягиваю ему хлеб, вместо того чтобы указать на корзину и предложить взять себе другую булку.
– Я ожидал, что дочь лорда станет более послушной женой. Я же вечно обнаруживаю тебя в каком-нибудь неподобающем месте за несвойственным леди занятием.
– Это мое проклятие, – бормочу я, вспоминая детство.
Я постоянно попадалась матери на глаза или оказывалась там, где, по мнению Джойс, мне не следовало находиться. У заднего входа в ее гардероб. Или в комнате для рисования Хелены.
Или на крыше…
– А мне вполне нравится. Раз уж пришлось жениться по законам Природных Земель на человеке, ты неплохой вариант. Мне могло достаться бремя и похуже. – Он тщетно пытается сдержать ухмылку.
– Учитывая все твое обаяние, странно, что ты не нашел себе жену еще до меня, – замечаю я, засовывая в рот кусок хлеба.
– А меня удивляет, что с такими манерами ты еще раньше не обзавелась мужем.
Я закатываю глаза, но все же выдавливаю улыбку. Однако она тут же исчезает, когда в голову приходит одна мысль.
– Ты сказал, жениться по законам Природных Земель…
– Не волнуйся, здесь мы точно не женаты. – Он направляется в комнату, где принимает Вэна. – Я не использовал никаких уловок, не затрагивал законы фейри. Слухи о том, что фейри крадут женщин, сильно преувеличены.
– Конечно.
Я вновь заставляю себя улыбнуться, но тошнотворное чувство, прогнавшее первую улыбку, уже поселяется в груди и наполняет меня разочарованием. Хотя чему я так удивляюсь? Он сообщил, что оставляет мне поместье, и ушел в мир фейри, намереваясь никогда не возвращаться. Я бы стала вдовой. Одной в целом свете.
«Одной, чтобы никто не смог причинить мне боль…»
«Одной… одинокой…»
– Орен составил соглашение таким образом, чтобы сразу после моего ухода оно перестало действовать. – Дэвиен не замечает моего смятения. Он на меня даже не смотрит. – Ты свободна выйти замуж за кого захочешь, Катрия. Как и я волен заключить подходящий брак, чтобы обеспечить будущее королевства.
– Ты все просчитываешь наперед, верно?
Он замедляет шаг и все же поднимает на меня глаза. Такое впечатление, что мир застывает на месте. У меня перехватывает дыхание. Впервые я не могу прочесть, что скрывается за выражением его лица. Печаль? Беспокойство? Трудно сказать. Дэвиен едва заметно хмурится, и я подавляю желание взять его за руку, прикоснуться к нему и… Мысли вновь ударяются о стены, которые я возвела вокруг себя. Нет, нельзя даже думать о том, чтобы сделать хоть шаг вперед через разделяющую нас пропасть.
– Я стараюсь, – мягко произносит он. – Но даже королей порой застают врасплох.
От этих слов холодной, темной части моей души, которую я отчаянно пытаюсь скрыть от мира, касается некое чувство, мягкое, словно падающее перышко. Сердце слышит его зов и ускоряет бег, словно стремясь донести кровь и тепло до этого неиспользуемого уголка. И я наконец-то понимаю, что в обращенном на меня взгляде Дэвиена скрывается… сожаление.
– Поэтому ты так сурово обходился со мной в лесу, когда я только попала в этот мир? – интересуюсь я, выполняя обещание, данное самой себе прошлым вечером, и вдохновленная примером Шей. Конечно, она гораздо лучше может призвать к ответу тех, кто ее обидел, но я прикладываю все усилия. – Ты ведь вел себя тогда… я понимала, ты не сердился на меня, но все же поступал…
– Несправедливо, – заканчивает он и наклоняет голову, чтобы установить зрительный контакт. А я осознаю, насколько сейчас сужается пропасть между нами. Его глаза полны раскаяния. Взгляд Дэвиена падает на мои руки. Он задумчиво сжимает их и принимается поглаживать большими пальцами костяшки пальцев. И я почти забываю, что мы только что обсуждали. – Знаю. Мне следовало извиниться раньше. Шей права, я расстроился из-за сложившихся обстоятельств и повел себя как капризный ребенок. Ты действительно была ни в чем не виновата. Но это не оправдание. Прости, Катрия, такого больше не повторится. Ты меня простишь?
– Дэвиен, я… – Вряд ли передо мной когда-нибудь так мягко и искренне извинялись, и мои стены рушатся под напором его мучительно близкого присутствия…
– О, вы оба уже здесь. Отлично. – Мимо нас проносится Вэна. Дэвиен выпускает мои руки и делает шаг назад. На его щеках расцветает легкий румянец, которого не было еще минуту назад. – Заканчивайте завтрак и начнем. Не стоит терять время.
Она открывает двери в приемную. Но зала не пуста. Посреди комнаты стоит женщина в черной накидке, подобные которой я уже видела на фейри ночью в Кровавом лесу и днем возле поместья. У меня перехватывает дыхание.
Однако Дэвиен быстро приходит в себя.
– Потрошитель Болтова, – рычит он и бросается в атаку.
Восемнадцать
Дэвиен реагирует быстро, но потрошительница быстрее. Размытым пятном скользнув по комнате, она поднимает короткий меч и блокирует кинжал Дэвиена. Из-за скорости их движений я даже не успеваю увидеть, откуда он вытащил оружие.
– Дэвиен! – кричит Вэна, когда он отступает назад и вновь делает выпад другой рукой, в которой тоже зажат кинжал. Потрошительница снова его отклоняет. – Прекратите! – Вэна бросается вперед. – Это Аллора, союзница служителей.
– А по мне она смахивает на потрошителя. – Дэвиен все так же давит на клинок Аллоры, на что та лениво ухмыляется. Будь ее воля, она разорвала бы Дэвиена на куски.
– А ты похож на избалованного принца, так что давай не будем переходить на личности, – предлагает Аллора. Ее голос столь же мягкий, как сотканная из тени накидка.
– Перестаньте! – Схватив обоих за плечи, Вэна пытается отодвинуть их друг от друга – почти с тем же успехом, как если бы попробовала сдвинуть две горы. – Я сама попросила Аллору прийти. Она поможет нам с ритуалом возвращения силы.
– Ты доверяешь потрошителю? – Дэвиен бросает взгляд на Вэну.
– Ну вы же поверили.
– Шей ушла задолго до того, как присоединилась к нам. А это чудовище…
– Опять обзывательства, – закатывает глаза Аллора.
– Может, вы оба просто опустите оружие? – Вэна разговаривает с ними словно с малыми детьми.
– Сначала он, – усмехается Аллора.
– Почему ты…
– На счет три, – вздыхает Вэна. – Один. Два. Три.
Оба медленно отстраняются друг от друга. Дэвиен убирает кинжалы обратно в ножны, скрытые за широким поясом на талии. Аллора возвращает меч в ножны на бедре, но не убирает ладонь с рукояти. Что нервирует гораздо сильнее, когда она устремляет взгляд на меня.
– Значит, слухи верны. У вас здесь и в самом деле человек.
– Я Катрия. – Обращение по имени мне нравится гораздо больше.
Ухмыльнувшись еще сильнее, женщина кивает.
– Аллора. Но я думаю, ты это уже поняла.
Ее короткие черные волосы зачесаны назад. Вдоль лба тянется длинная белая прядь, уходящая к правому виску. Аллора примерно одного со мной роста, но вдвое мускулистее, что говорит о многом, поскольку я никогда не считала себя особенно хрупкой.
– Может, объяснишь? – обращается Дэвиен к Вэне.
– Аллора – одна из наших главных информаторов в Верховном дворе. Без нее мы бы понятия не имели о делах Болтовых. Именно она помогла раздобыть информацию о том, как восстановить королевскую магию, и рассказала о реликвии из Природных Земель, которая требовалась для завершения ритуала, – сообщает Вэна.