– Королю ты нужна живой, так что в драку никто не полезет, – усмехается мужчина.
– Конечно, но всякое бывает, – отзывается Аллора.
Я встречаюсь взглядом с Джайлсом. Он тоже узнает ее голос.
– Я убью ее, – бормочет он себе под нос.
– Не уверена, что уступлю тебе эту честь.
Он заговорщицки кивает и жестом приглашает меня за собой.
– Умеешь лазать? – интересуется он, остановившись у ближайшего дерева.
И я тут же вспоминаю тот случай на крыше.
«Не вздумай лазать. – Слова Джойс прочно засели в глубине сознания. – Хватит высоты. Не поднимайся с земли…» Ведь здесь мне самое место.
– Вообще-то да, и неплохо, – признаюсь я и себе, и ему.
Ведь, невзирая на запреты, я постоянно взбиралась на высоту, чтобы привести в порядок внешние стены поместья или почистить лепнину на потолке. Даже после падения я никогда не боялась высоты. Она всегда воспринималась чем-то естественным. Странно, как порой некоторые навыки пригождаются в самый неожиданный момент.
– Думаю, оттуда мы сумеем все хорошенько рассмотреть. – Джайлс указывает на одну из веток раскидистого дуба, и я карабкаюсь за ним следом.
Растянувшись на широких ветвях, скрытые густой листвой, как и следовало ожидать, мы обнаруживаем внизу потрошителей и выживших жителей Песнегрёза.
На земле видны следы борьбы, кровь и еще тела. Живых разделили на три группы, за каждой из которых следит небольшой отряд. В большинстве своем горожане пустыми, безжизненными глазами смотрят куда-то вдаль или же себе под ноги.
– Они собираются забрать их всех в Верховный двор? – шепчу я.
– Похоже на то.
– Сколько же показательных примеров нужно одному королю? – последние слова я почти рычу.
Это уже слишком. Болтов заходит чересчур далеко. Однако, судя по тому, что рассказывали мне фейри, все это – лишь малая толика ужасов, которые принес король в их земли.
– Мы будем двигаться группами, – сообщает мужчина, похоже, главный среди потрошителей. – Во избежание дальнейших неприятностей настоятельно рекомендую делать, как вам велят.
Потрошители раздают пленникам маленькие монеты, сделанные из чего-то, похожего на стекло.
– Что это? – Я бросаю взгляд на Джайлса. – Еще реликвии?
– Нет, осколки короны. Знак королевского призыва. Это одна из многих способностей, которыми обладает стеклянная корона. Любой фейри, получивший вызов, должен отозваться на него в течение суток, иначе умрет.
Я вздрагиваю. Несмотря на все красоты данного мира, в нем определенно есть место жестокости, на которую я несколько недель закрывала глаза. Но теперь я вижу тьму с той же ясностью, с какой все это время наблюдала за сверкающими искрами магии.
Главный потрошитель подходит к группе, которую по большей части скрывают от нас стволы деревьев.
– Ты лидер мятежников и подашь им пример, вернувшись в любящие объятия нашего короля.
– Любящие! – фыркает Вэна.
Меня затапливает облегчение. Если Вэна жива, значит, еще остается надежда. Не совсем понятно, откуда такие мысли, ведь я сижу на дереве, неспособная ничем им помочь. Но кто, как не Вэна, сможет придумать выход из сложившейся ситуации?
– Мы пощадили тебя. – Потрошитель подходит к ней ближе, исчезая из поля зрения. – Хочешь, чтобы так продолжалось и впредь? Или желаешь прямо здесь и сейчас ощутить на себе всю силу королевского возмездия? Тебе решать.
Вэна долго молчит. Кто знает, что творится у нее в голове. Может, она надеется, что Дэвиен придет им всем на выручку?
Как бы то ни было, в конце концов она произносит:
– Я подчиняюсь призыву короля. – После этих слов неярко вспыхивает свет.
Наблюдая, как их лидер и надежда отправляется прямиком в руки врага, члены других групп начинают тихо плакать. Кое-кто из фейри подносит монеты к груди, повторяет те же слова и исчезает в сиянии искр.
Проследив за группой фейри, которые стоят ближе всех к горе, я замечаю, как по валунам к ее подножию тонкой струйкой скатываются камешки. Я подаюсь вперед, чтобы выяснить, откуда они взялись. Что могло их столкнуть? Хотелось бы, конечно, узреть орду служителей, готовых с яростью наброситься на потрошителей. Однако вместо этого я ловлю взгляд знакомых сиреневых глаз, обнаруживаю уже ставшие привычными рожки и маленькое личико, которое выглядывает из-за высокого выступа.
Раф чуть шире распахивает глаза, и я подношу палец к губам. Он кивает, и мы оба вновь прячемся в своих укрытиях.
К сожалению, задетые Рафом камни, похоже, не укрываются от внимания потрошителей.
– Обыщите окрестности. Нужно убедиться, что мы никого не пропустили, – приказывает главарь, когда выжившие один за другим медленно исчезают.
– А если кого найдем? Что с ними делать? – интересуется Аллора.
– Убивайте на месте. Королю хватит пленников для показательных казней, поэтому нам тоже можно немного повеселиться.
Потрошители с возбужденными возгласами расходятся в разных направлениях. Стараясь сделаться как можно меньше, мы с Джайлсом сжимаемся, подтягиваем к телу руки и ноги – ну, насколько возможно, чтобы сохранить равновесие. Я задерживаю дыхание, настороженно следя за тем, как под ветками дуба проходят двое потрошителей.
Мы ждем почти час, напрягая мышцы, еле дыша и борясь с ползучим страхом, готовые в любой момент услышать крик, возвещающий о нашей скорой смерти.
Но нет, обходится. Вместо этого следует новый приказ главаря:
– Возвращаемся.
Мы с Джайлсом еще минут десять не двигаемся с дерева, лишь переглядываемся, будто ждем, кто первый осмелится заговорить. Как ни странно, именно я нарушаю молчание.
– Думаешь, теперь безопасно? – произношу так тихо, что он вряд ли слышит мои слова, скорее уж читает по губам.
– Сомневаюсь, что для нас вообще остались безопасные места, – мрачно вздыхает Джайлс. – Но потрошители, по всей видимости, убрались.
– Хорошо. Тогда следуй за мной.
– И куда же? – спрашивает он, пока мы медленно спускаемся с дерева.
– Пока не знаю.
Пусть потрошителей здесь, скорее всего, не осталось, но я по-прежнему крадусь по темному лесу, цепляясь за деревья и стараясь стать как можно незаметнее. Мы приближаемся к краю поляны, где они держали выживших.
– Нужно похоронить их должным образом, – тихо предлагает Джайлс, кивая на тела.
– У нас нет времени.
– Нет времени? Да нам только и осталось, что время… в ожидании того, пока они вновь явятся сюда по наши души. – Его голос звенит от гнева, который направлен вовсе не на меня. Я лишь дала ему повод выплеснуть ярость. Впрочем, живя в такой семье, я уже привыкла к постоянным нападкам, и злобные тирады и обидные слова просто вскользь задевают меня, редко по-настоящему достигая цели.
– Я не собираюсь ждать, пока кто-нибудь придет меня убить. – Я окидываю взглядом горы в попытке понять, откуда мог взяться Раф. – Всю жизнь я исполняла прихоти других и только и ждала, что они сделают со мной дальше. Но теперь хватит.
– Катрия! Сюда.
Услышав тихое шипение, Джайлс вздрагивает от неожиданности.
Между валуном и горой, на краю кровавой бойни, возникает Раф. Ошарашенный Джайлс вслед за мной бросается к нему, отставая лишь на шаг. От пережитого шока Раф явно растерял былую уверенность в себе. То и дело моргая, он не сводит с нас отсутствующего взгляда и впервые походит на ребенка, которым, по сути, и является.
– Я думал, только мы и выжили. – Его нижняя губа дрожит, он старается сдержать слезы. – Я видел, как они окружили остальных, и не знал, что делать.
– Кто еще с тобой? – спрашивает Джайлс.
– Пойдемте покажу.
Раф ведет нас сквозь укромные проходы и расщелины, образовавшиеся в результате смещения валунов во время прокладки туннеля. Местами мы протискиваемся лишь с большим трудом – неудивительно, что потрошители не стали и пытаться, но гибкий маленький Раф легко скользит между камнями. Он один увидел здесь путь. Нашел убежище, о котором не знала даже Аллора.
– Когда все началось, отец объяснил мне, что делать. И я собирался остаться там, где он сказал, клянусь, но… я просто волновался, ведь не всех в Песнегрёзе успели предупредить. И я пошел проверить, как там Ральша. А у нее нашлась подруга, у которой тоже был друг… мы собрали всех и постарались добраться сюда в целости и сохранности, но когда пришли, они уже… ну, вы понимаете. Я знал тут укромное местечко, поэтому отвел всех туда.
Тропинка ведет внутрь горы. Миновав короткий туннель, явно естественного происхождения, мы попадаем на поляну, где жмутся друг к другу два десятка детей фейри. Одни плачут, другие их утешают. Но большинство просто обхватывают себя руками или цепляются за тех, кто рядом, уставясь в пространство такими же пустыми глазами, как у Рафа.
– Я не хотел нарушать правила и отставать от остальных, клянусь. – Раф вытирает нос тыльной стороной ладони и качает головой. – Думаешь, папа будет ругаться?
– Нет, ты совершил потрясающий поступок, Раф.
Больше не в силах сдерживаться, Джайлс падает на колени и крепко прижимает мальчика к себе. Он ведь день за днем наблюдал, как этот ребенок, да и все остальные дети, росли в городе, который он поклялся защищать. Том самом, что горит до сих пор.
– В самом деле, – вторю я. – Как тебе удалось, в отличие от остальных, скрыться от потрошителей?
Раф бросает на меня взгляд.
– Я ведь уже говорил вам, что лучше гида не найти. Никто не знает… – он сглатывает, подавляя подкатившие эмоции, – не знал Песнегрёз так, как я. В некоторые места никто кроме меня не смог бы доставить послания, а уж тем более потрошители. Особенно если в качестве «послания» выступали мои друзья.
Когда Джайлс наконец отпускает мальчика, я встаю на колени, кладу руку на плечо Рафа и смотрю ему прямо в глаза.
– Раф, то, о чем я собираюсь тебя просить, совершенно неправильно. Подобное бремя может оказаться не по плечу даже самым опытным взрослым. Но я хочу знать, готов ли ты помочь.
Вспыхнувшие в глазах мальчика искры меня успокаивают. Несмотря на горе и потрясение, он все еще полон гнева и решимости. Его город до сих пор тлеет, но он намерен отомстить. Как и все мы.