– Привет. Я… У меня все хорошо… – Она отвернулась, уловив колючий взгляд Никиты, и сделала несколько шагов в сторону. И про себя улыбнулась, краем глаза заметив, что Олег повторил ее маневр и снова стоит у нее за спиной.
– Волнуешься. Не переживай, девочка, все будет хорошо. Я постараюсь устроить, чтобы за вами присмотрели, подстраховали, если что…
– Да не будет никакого «если что»! – Женя даже рассердилась. – Алекс, оставь свои имперские замашки!
– Ну не будет так не будет, как скажешь, – как-то слишком быстро согласился он. – Береги себя, милая. Я по тебе ужасно соскучился.
– Я тоже. Ты ведь встретишь меня, когда я прилечу обратно, правда?
– Я сделаю все возможное. Кто-нибудь из моих ребят с тобой?
– Олежка спину прикрывает. Ответственный он у тебя.
– А то. Жень, я несколько часов не смогу тебе звонить. Как только прилетишь – сразу набери, договорились?
– Договорились. – Она тяжело вздохнула и покрепче сжала трубку. – Зачем мне Париж?..
– Женька, я… – Его голос дрогнул. – Мне тоже тебя не хватает, девочка. Постарайся отдохнуть, ладно? Не грусти, милая. Счастливого пути. И передай, пожалуйста, трубку Олегу.
– Пока, Алекс. – Женя решительно тряхнула головой. – И ты будь осторожен. – Она протянула телефон Олегу.
Тот что-то внимательно выслушал, с чем-то бодро согласился, нажал на кнопку и вернул трубку.
– Ребятки, я, пожалуй, пойду. – Она встала на цыпочки и чмокнула в щеку Олега. – Как только доберусь до отеля, сразу позвоню. – Она повернулась в Никите. – Пожалуйста, веди себя хорошо, ладно? – Он пожал плечами и, шагнув вперед, потянулся к ее губам. Однако она резко дернула головой, и его губы лишь скользнули по ее щеке. Женя усмехнулась, подхватила сумку и, помахав рукой, быстро пошла к стойке с пограничниками.
В небольшом душном накопителе они сидели уже час. Все это выглядело как-то странно. Обратно к провожающим их не выпускали, потому что они уже прошли все возможные досмотры и получили все необходимые печати. В беспошлинный магазинчик им также почему-то не позволялось выходить. Когда наконец сможет взлететь самолет, ответить не мог никто. Нет, в самом самолете они уже побывали: сняли верхнюю одежду, устроились, посидели минут сорок и под конвоем отправились обратно в накопитель. Встревоженный Олег позвонил уже три раза, пытаясь успокоить совершенно спокойную Женю. В конце концов он сообщил, что отправляется искать какой-нибудь путь в этот чертов зал, куда заперли всех пассажиров. Странно, но Царева почти не нервничала. Только каждые десять минут интересовалась ее мнением, как скоро их отсюда выпустят.
Женя отметила, что выяснять отношения с представителями власти бегали в основном ее соотечественники. Законопослушные французы, возвращающиеся на родину, терпеливо ожидали, когда пресловутая русская техника наконец станет работать. Даже те из них, кто путешествовал с маленькими детьми, спокойно сидели на жестких диванчиках и пытались развлечь уставших малышей.
Еще через полчаса у одной из стен их импровизированной тюрьмы, почему-то стеклянной, появился Олег со значительно поредевшей толпой других провожающих. Он радостно помахал им рукой и знаком пригласил присоединиться к прибывшей компании. Правда, разговаривать сквозь стекло оказалось практически невозможно, поэтому они отошли в сторонку, чтобы не мешать резво жестикулирующим и кричащим попутчикам, и достали мобильные телефоны. Олег, увидев наконец, что его подопечная жива и выглядит здоровой, заметно успокоился и начал веселиться.
– Ну, подруга, шоу «За стеклом» отдыхает. Можешь мне поверить.
– Тебе легко говорить, а нас даже покурить не выпускают.
– Женька, ты не понимаешь, как тебе повезло. Как бы ты бросила курить самостоятельно? А так ты совершенно безвозмездно попала под действие программы «Самолеты за чистый воздух».
– Угу. А сейчас нам еще раздадут значки «Хочешь похудеть – спроси меня как».
– А вот это мне не нравится. – Олег нахмурился. – Слушай, наши же никогда не строят герметично. Если одна стена из кирпича, а другая – из стекла, значит, между ними обязательно должна быть хоть маленькая щелочка. К тому же смотри: чудо архитектуры – стены пересекаются прямо посередине батареи отопления. Ну-ка, что у нас там? – Он присел у батареи, стал шарить рукой в зачем-то пристроенной коробке на стыке двух стен и пола. – Что там с твоей стороны?
– Похоже, продолжение твоей конструкции. – Женя просунула руку в аналогичную коробку и тут же наткнулась на руку Олега.
– Есть! – Радостный возглас раздался с двух сторон от разделительной стены. Олег бережно сжал Женину руку и скороговоркой произнес в трубку: – Ладно, красавица, я побегу поищу чего-нибудь поесть. Жди. – Он выключил телефон и умчался.
– Ну что тут у вас? – Наобщавшись вдоволь с родственниками, появилась Царева. – А где твои приятели?
– Пошли искать еду.
– Ага, а потом они будут ее телепортировать. Они у тебя фокусники?
– Они у меня умные и находчивые. Как твой Мамаев?
– Тоска во взгляде, слеза в голосе. Знаешь, меня проняло. Я уже по нему скучаю. Наверно, я его все-таки люблю. – Она картинно закатила глаза. – Кстати, наш роковой мужчина не появлялся?
– Ваш?
– Вот! – Она демонстративно надулась. – Как никто им не интересуется – так чужой, а как подруге приглянулся – сразу и тебе понадобился!
– Ты видишь его где-нибудь поблизости, чтобы делать такие выводы? – Женя склонила набок голову и иронично рассматривала Цареву.
– Ладно, потом разберемся. Ой, смотри, один из твоих корешей идет.
И правда, к их углу с обратной стороны стеклянной стены приближался Олег с пакетом в руках. Приблизившись к стеклу, он присел и просунул руку в обнаруженный лаз. В Женину руку, протянутую ему навстречу, лег небольшой сверток. Она вынула руку и обнаружила в ней несколько пачек печенья и шоколад.
– Ну ни фига себе! – Царева ошеломленно захлопала глазами.
– Пойди раздай французам с детьми. – Женя протянула ей переданные продукты. – Олежка нам еще принесет.
Подруга согласно кивнула и отошла в сторону. Женя достала телефон и набрала номер Олега.
– Спасибо, кормилец.
– Женька, прости, ты же знаешь, наши буфеты – ничего более подходящего не нашлось. А до кафе долго добираться по этим переходам. Кстати, куда ушла еда?
– Там дети маленькие. Уже хнычут. Ты еще принесешь?
– Разумеется, не уходи далеко. Скоро буду. – Он шутливо козырнул ей и снова умчался.
Через несколько минут Олег вернулся с таким же свертком.
– Снова гуманитарная помощь. – Женя ласково улыбнулась ему через стекло и развернула шоколадку. – А куда подевался Никита?
– Его в отдел вызвали. Уехал, слава богу. – Он невесело усмехнулся.
– Будь к нему снисходительнее. У него…
– У него дикое самомнение, – перебил ее Олег, – которое странно сочетается с диким количеством комплексов. Когда-нибудь он нарвется…
– Что тебе сказал Алекс? – Поспешила сменить тему Женя. – Или это нужно хранить в тайне?
– Почти ничего. – Он посерьезнел. – Слушай, будь там поаккуратней, ладно? Эх, зря я с тобой не лечу!
– Прекрати. Ничего со мной не случится. – Она нахмурилась. – Правда, Олежка. Было бы опасно, думаешь, Алекс выпустил бы меня одну?
Олег в ответ лишь загадочно улыбнулся.
В этот момент в зал вошел человек в униформе, и все повернулись к нему. Он вежливо попросил прощения за вынужденную задержку и сообщил, что карантин может быть несколько нарушен: им разрешают посетить магазин беспошлинной торговли и скоро даже покормят. Взмахнув рукой, отметая беспорядочные вопросы оживившихся пассажиров, он также поведал о серьезной поломке одного из двигателей самолета. Особенно всем понравилось его обещание, что сразу по прилете самолета из Рима он будет тут же отправлен в Париж. Через четыре часа.
Пока возмущенный народ обсуждал новости, Женя позвонила Олегу и тихонечко пересказала полученное сообщение. Потом с бурлящей толпой разгневанных попутчиков направилась в магазин за соком.
Через три с половиной часа, после шести часов ожидания, изрядно утомленных пассажиров пригласили вернуться в отремонтированный самолет. За пятнадцать минут до прибытия самолета из Рима. Женя подхватила рюкзачок и напоследок позвонила Олегу:
– Женька, мне не нравится, что вы все-таки летите этим самолетом. Лучше бы вам подождать тот, из Италии.
– Ты предлагаешь мне убедить в этом администрацию?
– Нет. Но если я сейчас позвоню шефу, он вполне может это устроить.
– Даже не думай! Оставь Алекса в покое, я прилечу, сама ему позвоню. Не скучай. Я привезу тебе подарок из Парижа.
– Ты лучше не забудь мне перезвонить из отеля, я буду волноваться, слышишь?
– Ладно, пока. – Она выключила телефон и, помахав ему рукой, двинулась вслед за остальными в переход.
В самолете у всех будто открылось второе дыхание. Народ веселился, шутил. Видно, вновь обретенная надежда все-таки увидеть сегодня Париж добавила энтузиазма уставшим от бездействия людям. Женя сидела в правом ряду у самого иллюминатора и скептически слушала восторженное повествование седевшей рядом Царевой о ее впечатлениях от работы в Америке прошедшим летом. Особенно возвышенными были дифирамбы в адрес генерального менеджера отеля, в котором она была временным администратором. Этот, кстати, француз обладал, по ее словам, всеми достоинствами, которые только бывают у простых смертных. И даже не очень простых. Через сорок минут перечисления этих достоинств и красочных примеров их проявления Женя не выдержала:
– По-моему, подруга, ты банально влюбилась.
– Что ты! – не на шутку встревожилась Царева. – Как ты можешь так говорить! У него жена, двое детей и дом в Париже.
– А жена и дети, надо полагать, в этом доме?
– Ну да…
– И что же, этот сгусток достоинств лишь изредка навещает семью, а так живет в Штатах и руководит величественным отелем, описанным ранее?
– Все ты, Женька, опошлишь! – Царева надулась и отвернулась.