– О! Сиятельная Арина, доброе утро, как спали, что новенького, что там с нашим происшествием?
– С чем?
Венди тут же проснулась.
Леонид поставил поднос с аппетитно пахнущей кашей, большой чашкой какао и бутербродами на стол и постарался сделать невинное лицо как можно более правдоподобно.
«В этой палате намечается перебор рыжих морд на один квадратный метр, – пронеслось в голове Венди, – явный избыток. Или проредить эти сплоченные ряды, или перекрасить в другой цвет, или сбежать».
– Ты кушай, курица, надеюсь, мир сегодня будут спасать без твоего участия, – ехидно произнес гном.
– Не получится. Рухнет. Хотя… вообще не получится без меня.
Ди жадно вцепилась в кружку горячего какао, выпив живительный напиток одним махом.
– Еще принести? – Сегодня Леонид был ее героем.
– Да. И еще порцию каши. Я готова грызть табуретки.
Ди доедала бутерброды с сыром так быстро, что казалось, она их телепортировала в себя. Хотя, надо заметить, даже будучи очень голодной, сиятельная сьера умудрялась есть аккуратно и даже элегантно.
– Сию минуту, ненасытная моя. Э-э-э. То есть наша.
Лукаво блеснув глазюками, гном снова вышел.
– Может, включишь мозг, подружка?
Молчавшая все это время Арина, судя по виду, была на грани массового убийства с особой жестокостью.
– Зачем? Мне достаточно желудка.
Ди не хотелось сейчас серьезных разговоров. Слишком много их было в последние дни. За проведенные в тринадцатом отделе годы Ди отвыкла от этого сакрального действа. Разговоры были делом дознавателей.
Работа. Там все было иначе. Получила группа вводную и дальше все по плану: выход и осмотр места преступления, опрос пострадавших, свидетелей и очевидцев, документальные свидетельства, прослушка, слежка, оперативное внедрение. Каждый день. Все мысли о работе. И никаких «серьезных разговоров». Уж тем более – по душам. Как просто.
– У нас проблемы!
Арина устало плюхнулась на край кровати рядом с Ди.
– Отлично. То, что доктор прописал. Мне нравится.
Настроение Венанди стремительно улучшалось. Решать проблемы куда приятней и привычнее, чем разговаривать.
– Ты серьезно? А! Ну да. Ты же маньячка. Забыла совсем.
В дверь вошел неожиданно серьезный гном с очередным подносом. Поставил на стол и решительно присоединился к завтраку. Спустя несколько минут все тарелки уже опустели, и повеселевшая Ди медленно допивала свой какао.
– Итак. Прозвучали чарующие звуки слов: «проблемы» и «происшествие». Требую продолжения банкета. Даже настаиваю. Арина?
– А? Ну, собственно, я с пяти утра тут дежурю по твою душу. Леня встал щитом и не пускал, пока ты не проснешься. Ипполит ночью ушел в Москву порталом, строго-настрого запретив любой доступ к твоему драгоценному телу.
– Он в Москве, это далеко. И наверняка очень занят. Продолжай, дорогуша, что там за проблемы?
Арина зажмурилась, словно прыгая в воду, и выдохнула:
– Прошлым вечером, пока вы тут… развлекались, у нас пропали восемь детей. Точнее – детей-курсантов было шесть. Поиски пока ничего не принесли, все они были зачислены буквально в последние три дня. Уровень инициации – шестой-седьмой. То есть не выше сосульки с подзатыльником. Компания смешанная: четверо темных, двое светлых. Единственное, что пока может дать подсказку: все ребятишки – талантливые полукровки.
– Что нынче считается полукровками?
Венди никогда не была сторонницей теории «чистой крови», многократно убеждаясь в своей правоте. Для нее иные делились на одаренных и бездарных, преступных и законопослушных. В конце концов – хороших и плохих. Но не на дворняжек и чистокровок. Не домашние, чай, животные – иные расы человека разумного.
– Один из родителей – азеркин, второй – человек. Настоящие полукровки.
– А что в них такого? Насколько я помню теорию, такие связи всегда были нередки, и потомки обычно существенно слабее иного родителя.
Венди пыталась вспомнить, когда в последний раз читала исследования по этому вопросу, достойные внимания. Не вспомнила ничего серьезного и внушающего доверия. Последний труд был написан еще в начале двадцатого века, и это был общеизвестный учебник профессора Травкина «Введение в расоведение». Откуда, собственно, она и вынесла это утверждение.
– Все не так просто.
Арина уселась поудобнее и вздохнула, подперев голову кулаком и задумчиво уставившись в окно палаты.
– Темные давно вели масштабные исследования, начиная с Первой Мировой войны и заканчивая пресловутыми экспериментами над людьми в концлагерях Третьего Рейха. Запроси информационный отдел инквизиции, может, контора что и добавит к тому, что я говорю. Но по нашим данным, изменение способностей потомков-полукровок мало того что не линейно. Оно еще и непредсказуемо. Как карта ляжет: от полных бездарностей до гениев, во всем превосходящих родителей.
– Люди все же – величайшая загадка мироздания. Нам повезло, что все выжившие и сохранившиеся иные – часть человечества. Пусть мы и измельчали, как утверждают нам древние, но выжили, плодимся и вполне процветаем.
– Да, выходит, что, скорее всего, все сегодняшние иные, кроме бессмертных имморталис, полукровки. И все эти пафосные игры в чистокровность – просто смешны. Да и бессмертие – сомнительный аргумент, оно так же наследуется в случайном порядке. А иные без человеческих предков давно бы канули в небытие со всей своей чистокровностью.
– Это все лирика, уважаемые сьерры.
Леонид, казалось, спавший все это время, вдруг подал голос.
– Какое отношение имеет теория возникновения иных рас к нашему происшествию?
– Да, и откуда они пропали? А еще: ты сказала – восемь пропавших, шесть курсантов. А остальные двое?
Венди встала с кровати, обнаружив вдруг, что одета в больничную пижаму. Желтенькую. В розовых зайчиках.
– Да, сиятельная сьерра Арина, ты права. Надо туда бежать, времени упущено уже очень много. Ух ты, пижама. А тебе даже идет, может, так и оставим? – Гном аккуратно стряхивал крошки со стола на поднос с пустой посудой, не выносил он никакого беспорядка, органически.
Арина блеснула хитрыми лисьими глазками. Ди содрогнулась:
– Оперативник инквизиции в пижамке? Не пойдет. Арин, давай разденем Леонида, оставим его тут, в моей пижамке?
– Его нельзя оставить. Я и так утомилась.
– Так я с тобой, зачем тебе этот рыжий ворчун?
Арина замялась, нервно теребя подушку на кровати. Поджала губы и отвернулась, разглядывая шкаф.
– Ой, только не говорите мне, что тот самый мифический возлюбленный самой Арины Деус-Дивиной, о котором шепчется вся Москва – иная, вот этот рыжий гном. Или ой?
– С ума сошла, сиятельная сьерра!
Леонид сжал кулаки и надул щеки, изображая возмущение.
– Я – ваш вечный поклонник. Это первое. И потом, я – не гном.
– А! Погоди, а кто ты?
Венди мгновенно оказалась рядом, жадно принюхиваясь, даже успев прихватить Леонида за воротник толстовки.
– Я – териантроп13! И Фамильяр14 Арины Клавдиевны Деус-Дивиной. – гордо приосанился Леонид.
Арина порывисто закрыла лицо руками.
– Ик. А ты ничего так. Для духа. Симпатично сохранился.
Ди становилось смешно.
– Я не дух. Ну хорошо. Мутабор15, – и на месте Леонида появился невероятных размеров фосфоресцирующе рыжий, скорее даже оранжевый… кот.
Ди подвинула к себе стул и села. Открыла и закрыла рот. Потом опять открыла. Выдохнула. Леонид – кот.
– Э! Арин, а фамильяр тебе зачем, что за ересь? – все, что смогла выдавить из себя после минутной паузы.
– Живем в век сказок. Народ поначитался фэнтезийных шедевров, а в них везде у всех приличных ведьм есть фамильяры. Вынь и положь, или ты не ведьма. Репутация, яги ее раздери. Я хотела таксу. Как на картинках в древних трактатах. Но рыжий обратился вот этим. За неимением, так сказать, других талантов.
– А чего он скромничал? – Ди не могла налюбоваться на роскошное животное, сидящее на стуле.
– Так с голым задом бегать по Артеку потом не хотел. Все просто. Он вообще редко оборачивается. А мне и хорошо. Гномом сподручнее. Ей! Рыжий, возвращай мне Леонида, мы отвернемся.
Кот задумчиво посмотрел в окно. Перевел взгляд на Ди, вздохнул, спрыгнул со стула и, горделиво задрав хвост, ушел под прикрытие открытой створки шкафа. Девушки, хихикая, отвернулись.
– Вообще я не стеснительный. И телосложение у меня восхитительное. Есть на что посмотреть, глаз порадовать, – начал было он, собираясь вернуться в привычное им тело.
– Венанди, сестренка, ты там как? – раздался еще один мужской голос со стороны двери, и девушки дрогнули.
Голос им всем был знаком. Подруги переглянулись. Арина молниеносно оказалась у окна палаты, распахнула его и потянула к себе Ди. Та сделала огромные глаза, подхватила вновь упавшие с судорожно обернувшегося обратно в кота Леонидовы штаны, схватила толстовку, самого кота, перекинула его в руки охнувшей подруги, и вся компания легко сиганула в открытое окно. Арина тихо чертыхнулась, выползая из кустов благоухающей сирени на четвереньках, путаясь в своей непременной длинной юбке и вытаскивая за собой Ди в ее сияющей пижамке. На коленях пижамы чернели влажные зеленоватые пятна.
– Прекрасно! – процедила сквозь зубы Венанди.
– Ты приключений хотела? Так вот они, лови!
Ведьма бросила ей в руки комок одежды Леонида, и они помчались, стараясь не попадаться никому на глаза, сопровождаемые ругающимся по-котовски рыжим зверем.
В палату номер три медицинского блока «Лазурного» осторожно заглянул молодой человек. Внимательно осмотрел остатки завтрака на столе, немилосердно смятую постель, мужские носки и ботинки на полу, открытое настежь окно. Усмехнулся и вышел, что-то шепча на ходу, тихо закрыв за собой дверь.
Побег удался.