– Нет. Выше следа нет. Я чувствую. Паша, а ты не можешь просканировать скалу на предмет секретов?
– Можно. Помогите мне. Дайте оба руки.
Он подошел к скале, закрыл глаза, приложив их ладони к еще теплому после южного дня камню.
Как и все ведуны, Канин носил на руках великое множество артефактов: перстни, кольца, браслеты. Особенность профессии. Ди ощутила легкое покалывание от своего колечка. Канин быстро отпустил их руки, пробежался пальцами по стене сверху вниз, приложил к каменному углублению дужку обручального кольца, и… стена раздвинулась, как створка лифта.
– Древний тайник. Странно, на карте Артека – иного – ничего подобного не отмечено.
Ворон включил фонарик на инофоне. Ди сделала шаг вперед и снова чуть не упала. Успела удержаться на ногах, но голова мучительно закружилась от бури чувств, бурлящих во взломанной Павлом пещере, словно смола в котле.
Пещера, открывшаяся перед ними, была небольшой. В дальнем ее углу валялись грязные матрасы и какие-то тряпки. Смердящий и удушливый запах отчаянного человеческого присутствия.
Кострище на полу, в центре пещеры, было еще теплым.
Ужас, боль, мучительное унижение, отвращение – след буквально выл человеческими муками. Ди сжала кулаки, закусила губу, ощутив привкус крови. Она вдруг подумала о том, как страшно было томящимся тут мальчишкам. Совсем юным, еще накануне восторженно мечтавшим об учебе, академии, работе, амбициозным и талантливым, влюбленным и любимым. Не хотевшим умирать.
И разозлилась. До такой степени разозлилась, что жалость к себе вместе со слабостью и головокружением слетели разом все, как пыль от ветра.
– Они ушли буквально час назад.
– Да, их увели. Но вот что меня смущает… Паша, ты не видишь никаких следов ритуала?
Он задумчиво покрутил фиолетовый камень на одном из перстней.
– Нет.
– А следа на выход тоже – нет.
– Пропали бесследно?
Ворон, сидя у входа на корточках, внимательно осматривал пол пещеры при свете фонарика.
– Так не бывает. Жалко, что вы оба пернатые, банальный хороший нюхач нам бы совсем не повредил.
– Да. Лер бы точно взял след. А у меня… нос заложен, – прозвучало жалко.
Зря она его вспомнила. Жалость к собственной персоне, только было отступившая, снова нахлынула. И воспоминания о Гуло, таком надежном, таком… где он сейчас?
Нельзя. Надо встряхнуться. Она резко вышла на воздух, почувствовав невероятное облегчение. Зловонная пещера наваливалась на нее, как черная могила.
Подошла к воде. Присела было, плеснула ее себе в лицо, надеясь немного остыть и смыть проступившие слезы, и вдруг почувствовала след. Тонкий, словно через стену. Влекомая ощущениями, Ди медленно вошла в воду по пояс. Да след был, и он вел по воде.
– Дин, стой! Ты поймала?
Она развернулась медленно, словно нехотя.
– Да.
– Захотела присоединиться к нашей веселенькой компании пленников? Кто знает, чем их удерживают? Там двое дозорных, совсем не последнего уровня детки. Думать снова совсем не желаешь?
Она молча вернулась. Так же молча сняла штаны, отжала. Ди была настолько погружена в ощущение от оследа чужих эмоций, что словно оглохла. Свои чувства угасли.
– Так, Иль. Что там у нас на карте по линии следа?
Ворон задумался.
– Два скалистых острова – Адалары. Судя по всему, их отвезли туда на лодках.
– Или через Сумерки? Кстати, Дин! Я – полный идиот!
Паша нервно забегал по берегу, взъерошивая безупречную прическу. Задумался. Снял с шеи толстую, причудливо витую серебряную цепь, обернув ее Ди вокруг пояса.
– Уходим в Сумерки. Вопросов не задаем, все строго по моей команде. Будьте готовы к падению в реал. Не трусим, если что вдруг – я вас выдерну. Вход.
Глубокие Сумерки, от которого Ди успела отвыкнуть, качнулся расплывающимися контурами вокруг.
– А вот и покойничек.
Паша стоял у линии воды, внимательно глядя себе под ноги, на тело девушки (судя по комплекции и одежде), лежавшее на животе и так, что голова и плечи были погружены в воду. Босые ноги, тонкие девичьи лодыжки. И четыре массивных ритуальных ножа, поблескивавших полированным деревом ручек, странного, серебристо-серого цвета.
– В печень, сердце, основание черепа и крестец… Давненько я не видел подобного. Дин, что ты видишь? Не глазами.
– Ритуал. Я так понимаю, это он заглушил все следы заложников. И проведен он уже после того, как пленников увели из пещеры. И главное – Паша, тут нет никаких чувств жертвы. Такое ощущение, что ее привели уже мертвой.
Канин потрогал спину жертвы двумя пальцами.
– Корвус, вызывайте оперативную группу. Своих, от Света и серых работать будем мы.
– Так я…
– Нет, мне нужна группа именно ваших. Девочка ваша, твоего присутствия недостаточно. Дин, что еще со следами пленников?
Девушка, задумавшись на секунду, шагнула глубже в Сумерки.
– Они или спят, или обездвижены, или оглушены. След… Их вели по нижнему слою Сумерек. А вот ритуал был совершен теми, кому доступны самые глубины. Тело потом просто столкнули ниже.
– Интересно, отчего она не упала в реал? Одни загадки. Так, мы уходим.
Павел резко выхватил у нее из рук злосчастные мокрые брюки, закинул их на плечо и подхватил Ди на руки.
– Что вы все меня таскаете все время!
– Плохо шевелишься. Корвус, встретимся в медблоке Лазурного. Вот ключи. И собери там всю группу по делу похищения. Всех, даже кота. И всех наставников. Если есть из курсантов кто посильнее – всех собрать. Очень надеюсь, что ваша опергруппа тоже присоединится. Мы на связь с Москвой. Будем через час. Бегом.
Ворон задумчиво кивнул и исчез. Канин же, проводив его взглядом, вдруг поставил Ди на ноги.
– А у нас с тобой, моя незаменимая, еще одно дело.
Ди удивленно воззрилась на него, не понимая сказанного.
– Я привык не доверять темным. Никаким, особенно дезертирам. Давай-ка вернемся к началу следа еще раз. Только к самому началу. К дверям. Не дергайся, с телом ничего не случится, я поставил охрану. Выходим в реал.
Они вернулись. Добежали до входа в спортивный комплекс. Тут было множество новых следов. Дети веселились, кто-то влюблялся, восхищался, блеснуло тщеславие, мигнула зависть.
Вдруг повело тем самым следом страха. Уже знакомым, только не таким «громким». След вел в небольшое соседнее здание, стоявшее на спуске к воде. Его еще не успели отремонтировать: это была бывшая котельная, в использовании которой современный лагерь больше не нуждался. Дверь в котельную была притворена.
Они вошли, и Ди осторожно прошла к дальней стене. И дальше: к висящему на ней небольшому шкафчику, бывшему когда-то белым, с остатками красного креста на покосившейся дверце.
– Погоди. Дай я.
Канин отстранил ее, осторожно открыв дверцу старой «аптечки». Внутри нее лежали плотно утрамбованные самозакрывающиеся пакетики с тускло светящимся красным порошком.
Они выразительно переглянулись. Павел нашел на полу ржавый гвоздь, осторожно подцепил один из пакетиков, достал из кармана прозрачный футляр и убрал.
– А вот теперь – уходим.
Быстро и бесшумно, как ночные тени, они покинули заброшенное здание.
21. Обед с Люсей и сплетнями
22 мая, Санкт-Петербург
“Никогда не оправдывайся. Твоим друзьям это не нужно, а враги все равно не поверят.” (Элберт Грин Хаббард)
Выйдя из дверей конторы, Лер потратил несколько минут на размышления о непростой судьбе голодного мужчины, стоящего в центре города в самый разгар обеденного перерыва. Зайти в кофейню или ресторан и посвятить драгоценное время вытаптыванию в очереди и поиском свободного столика? Сомнительная перспектива. А есть хотелось все сильнее.
Долгие часы, проведенные в лаборатории отдела, а затем за написанием многочисленных протоколов, привели к приступу звериного голода. Ну не крыс же ловить росомахой в подвалах Литейного проспекта? Еще немного, и он будет готов.
Внезапно ощутил сильный толчок в спину, пошатнулся, резко оглянувшись. Миловидная девушка в серой форме инквизиции и курсантскими галочками на рукаве испуганно держала перед собой планшет, отчаянно зажмурившись и бормоча извинения.
Испугалась? Его уже девушки пугаются. Дожили. Оглядел себя. Никаких рогов, копыт, чешуйчатого хвоста не обнаружил.
– Аве, милейшая. Такой страшный?
– А-ве. Я, я случайно!
– Не сомневаюсь. Я паника откуда?
– Вы, вы же Дивин? – и шепотом добавила: – Тот самый?
Приехали. Господа пассажиры, экипаж просит покинуть тонущее судно, ситуация критическая, операция провалена, все девушки Питера вдруг стали узнавать его в лицо.
– Это так ужасно?
– Ну, – нахмурилась, – вообще-то да. О том, что вы с утра в лаборатории бушуете, даже кошки на ресепшен весь день шептались. Вся контора на ушах, неужели не заметили?
Лер не выдержал: расхохотался от души, во весь голос, вызвав у нежданной своей собеседницы очередной приступ ужаса.
– Я не очень страшный. Это народ ваш работать не хочет. А скажите… – внезапно ему пришла отличная идея совмещения приятного с полезным. – Где тут можно быстро вкусно и бюджетно поесть?
Девушка немного расслабилась, робко улыбнувшись, и очень серьезно на него посмотрела.
– А давайте я вас отведу. У меня практика тут, даже завтракать не всегда успеваю. Вы как к латиноамериканской кухне?
– Это едят?
Девушка рассмеялась. Среднего роста, пухленькая шатенка с красивыми зелеными глазами и ямочками на щеках. Очень ей шли эти ямочки.
– И пьют это тоже неплохо. Меня зовут Людмила Заралунга. Курсант третьего курса. Контрразведка.
Лер поперхнулся. Вот это? Контрразведка?! Девушка снова улыбнулась. Мягко и уверенно.
– Ну что, идем?
– Теперь уже вы меня напугали, Людмила. Обед с контрразведкой – звучит очень заманчиво, но что-то мне говорит… Вы ведь не случайно в меня вот тут впечатались? И сцена с испугом – тоже не просто так тут разыграна вами?
Умение проигрывать всегда ему импонировало. Курсантка это сделала красиво. Проникновенно улыбнувшись еще раз, она шагнула ему навстречу, подхватив под локоть, и шепнула: