От столь явного пренебрежения Эля захлебнулась следующим вздохом и, не сдержав себя, толкнула обидчика в спину.
– Не смей так делать! – рыкнула она. – Я разговариваю с тобой!
Светлый не позволил второй раз ударить себя и развернулся, перехватив девичьи запястья.
– А ты не говоришь со мной – ты оскорбляешь, – сказал он вкрадчиво, без прежней улыбки на губах. – Что ты хочешь услышать в ответ? Что я стану другим? Что я изменюсь за пару недель рядом с тобой?
– Нет, – ответила Эля, тяжело дыша.
– Ну так озвучь свою просьбу, моя княгиня. Я жду, – он притянул ее и склонился к лицу в ожидании ответа. – Чего ты хочешь?
– Я… я хочу, – Эля облизала пересохшие губы. – Я хочу, чтобы ты оставил трон. Перестал быть князем. Но ты ведь не сможешь расстаться с властью.
– Ради тебя? Смогу. Я сделаю многое, если ты просто попросишь.
Глава 14. Я обретаю свободу и тебя
– Ради тебя? Смогу. Я сделаю многое, если ты просто попросишь, – заверил Михаил.
– Почему я должна тебе верить? – спросила юная княгиня, смущенная близостью вампира и его словами, в которых она не слышала лжи.
– Наверное, потому, что я не хочу тебе врать.
Эля фыркнула и попыталась вырваться из объятий.
– Я не хочу, чтобы ты со мной играл. Я не прощу этого в будущем, хотя тебе все равно… – она кожей чувствовала тепло в местах, где их тела соприкасались. Оно манило, заставляло желать большей близости, не разрешало сделать шаг назад и вклиниться прохладному ночному воздуху.
– А ты разве не видишь ее? – Михаил опустил взгляд на серебристую нить, тянущуюся от его к груди. – Да, у меня есть амбиции.
На это заявление Эля немного нервно рассмеялась.
– Амбиции – это добиваться повышения, к примеру, а никак не желать поработить расу. Твои желания трудно назвать просто амбициями. Они откровенно пугают, – она старалась не показывать, что наблюдает за тем, как серебристая нить буквально на глазах утолщается, а их сердца уже несколько секунд бьются в унисон. Так синхронно, что невозможно было отделить одно биение от другого.
– Знаешь, почему я занял трон? – спросил Михаил, плотнее притягивая вампиршу к своей груди и распластав ладони на ее пояснице.
– Ты хотел власти.
– Нет, – Светлый князь улыбнулся, разглядывая девичье лицо, все чаще задерживаясь взглядом на пухлых губах. – Я не хотел подчиняться кому-то. В улье Светлых правители сменялись слишком часто. Я бы не обратил на это внимания, если бы не приходилось перед каждым склонять голову.
– А теперь склоняют голову перед тобой, – тихо сказала Эля, не отводя взгляда от темно-зеленых глаз.
– Да, теперь склоняются передо мной, – согласился Михаил.
– И после этих слов я должна поверить, что ты откажешься от трона?
– А почему нет?
– Тебе же придется вновь преклонять голову перед кем-то. А история знает, что смена власти всегда порождает смутные времена. Начнется борьба за кожаный стул в твоем кабинете. Возможно, он сменится на какой-то другой, но ценности от этого не потеряет.
– Мы можем покинуть улей.
– Что?! – юная княгиня не поверила своим ушам.
– Мы можем покинуть улей. Жить самостоятельно и ни от кого не зависеть.
– Ты шутишь? – Эля на мгновение забыла про опасную близость с вампиром, про то, как ее тело остро реагирует на его прикосновения. Предает. Дрожит.
– Я абсолютно серьезен. Я готов отказаться от трона. Готов отказаться от улья, если ты последуешь за мной.
– Ты уверен, что не ел грибы?
– Грибы? – переспросил Михаил озадаченно. – Нет, я вообще не успел поесть.
– Ну да, – ухмыльнулась Эля. – Ты же далек от людских проблем… Пусти, – попросила она, ведя плечом, освобождаясь и направляясь от дома вниз к морю. – Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, – заговорила она. – Уверена, в твоей голове созрел какой-то план.
– Нет плана.
– Есть, – обронила Эля, взглянув через плечо.
– Мой план прост. Быть дальше от суеты. Разве я люблю суету?
– Нет, – подтвердила она, вспоминая князя в одиночестве и с книгой в руках.
– Тогда в чем моя ложь?
– Никто так быстро не меняется, – на границе каменной дорожки и песчаного пляжа юная княгиня сняла сандалии. – Тем более тысячелетний Высший вампир. Еще недавно ты хотел объявить о нашем существовании всему миру. Сделать из него свои угодья для охоты.
– А разве я сказал, что стану добрым? Нет. Я буду питаться как и раньше, не скрываясь, охотиться, но при этом откажусь от обязанностей правящего. От зачистки после разгула молодняка. От ответственности. От бремени принимать решения, а потом исполнять их. Сейчас я палач. Любой, кто наделен властью, палач. И мне нужно соблюдать не только свои интересы, но и многих в улье. Сильных представителей, чтобы не получить кинжал в спину.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, – отозвалась Элеонора, наблюдая за тем, как Михаил снимает обувь.
– Помнишь, – он ступил на песок, – ты задолжала мне танец.
– Пришло время вернуть долг? – с заминкой поинтересовалась вампирша.
– Да. Я желаю этого, – ответил Светлый, приближаясь к Эле и окутывая ее в своими объятиями. – Ты танцуешь без музыки? – прошептал он ей на ухо.
– Танцую, – согласилась она и замолчала, опустив голову. Она смотрела на крепкую мужскую шею, сопротивляясь желанию прижаться своей щекой к горячей коже.
Бороться с притяжением истинной пары последние дни стало практически невыносимо, и только разум останавливал Элю от глупости. Не разрешал поддаться обаянию Михаила и его хищной привлекательности. Она поклялась сдерживать себя, сколько это представится возможным. Поклялась не показывать своих истинных желаний и чувств. Поклялась не давать козырь в руки ее врагу…
Михаил склонился к девичьему лицу, приятно царапая щетиной кожу на щеке, но не позволил себе больше легкого поцелуя в висок. Практически невесомого и неощутимого.
– Я хочу жить своей жизнью. Не зависеть от мнения других. Я всегда этого хотел и не скрывал. Разве ты не хотела того же самого?
– Хотела, – согласилась Эля, откашливаясь.
– Представь, как трудно добиться свободы, – говорил тихо Михаил, покачивая свою княгиню в танце. – Второе тысячелетие я бьюсь за это. Когда-то мне удается добиться десятилетия или даже сотни лет вдали от грызни. И сейчас нам представился шанс. Тебе и мне. Так почему я должен отказываться от него? Почему ты должна отказываться? Что ты теряешь? Возможность называться Светлой княгиней? Жить в улье, где у тебя нет никого?
– Я не теряю ничего, – согласилась Эля. – Но вот ты… – она осмелилась поднять взгляд.
– Я обретаю настоящую свободу и тебя.
– Да, но при этом теряешь власть.
– Я не прочь расстаться с креслом и кабинетом. Никогда их особо не любил.
– Врешь, – произнесла юная княгиня, поймав Михаила на лжи.
– Вру, – согласился он. – Мне нравилось наблюдать за людьми с высоты. Они мелкими букашками сновали у меня под ногами.
– Вот теперь я тебя узнаю, – произнесла Эля, скользя ладонями по мужским предплечьям и пытаясь отстраниться.
Светлый князь пресек ее попытку.
– Мелодия еще не закончилась, – произнес он.
– Ее и не было, Михаил.
– Была. И есть. В моей голове. Мы еще танцуем, – ответил он, нарушая всяческие границы дозволенного, прижимаясь щекой к девичьему виску, и, не скрываясь, вдыхал аромат волос княгини.
– Я так могу подумать, что тебе нравится происходящее.
– А разве я когда утверждал, что мне претит твоя компания?
– У меня такое чувство, что ты загоняешь меня в ловушку, – призналась Эля. – Довольно умело, хочу признаться. Я не чувствую в твоих словах лжи и даже… ощущаю какое-то расположение.
– Значит, я все делаю правильно, – ответил Михаил. – Так чего ты хочешь, моя княгиня?
– Я не хочу быть княгиней, – произнесла она воинственно. – Не хочу быть приложением к тебе. Не хочу жить там, где меня каждый считает врагом только потому, что я родилась в другом улье. Не хочу бояться, что в какой-то момент я могу потерять кого-то из дорогих мне существ лишь по причине каприза или плохого настроения.
– То есть я тебе дорог? – вампир прервал Элю.
– Я такого не говорила, – сразу же ответила она.
– А как же “кого-то из дорогих мне существ”?
– Это может быть кто угодно, кем я дорожу.
Пара уже несколько секунд просто стояла в объятиях.
– Нет. Была оговорка про каприз или плохое настроение.
– И что? – упрямилась вампирша.
– Ты явно говорила обо мне и о своем отце.
– Тебе показалось!
– Возможно, – с лукавой улыбкой на губах ответил Михаил. – Так чего же ты хочешь, Элеонора? Ты так и не озвучила прямо свои желания.
Эля почувствовала, как к лицу приливает кровь, и поспешила освободиться от объятий. Сейчас все ее желания были далеки от тех, что можно произносить вслух. Близость Светлого князя волновала слишком сильно, и вампирша поймала себя на мысли, что ей хотелось поцеловать красивые мужские губы, наплевав на крики разума этого не делать.
– Оставь трон, Михаил, – произнесла она, когда справилась со своими эмоциями и смогла взглянуть вампиру в лицо.
– Оставлю.
– Оставь улей, – произнесла она еще более уверенно.
– Оставлю. Клянусь. Но…
– Я не сомневалась, что у тебя есть условия, – заметила она, отворачиваясь и сосредоточив свой взгляд на беспокойном море.
– Потеряв что-то, я рассчитываю получить взамен.
Эля обернулась и вопросительно вскинула брови, осмотрев Светлого князя с ног до головы.
– Я хочу получить тебя, – ответил он прямо, перемещаясь рывком и успевая перехватить ее за талию.
– Меня? – уточнила Эля, выворачиваясь и тут же оказываясь метрах в десяти от Михаила, заставляя его разочарованно вздохнуть.
– Тебя всю, моя юная вампирша.
– А как же “моя княгиня”?
– Ну раз мы договорились о том, что я оставляю трон… – Михаил перенес вес на одну ногу, чуть подался вперед, приготовившись к броску.
– Так я себя еще не подарила, – ответила Эля, грациозно повиливая бедрами, словно кошка перед нападением. – И, возможно, обману тебя.