Изначальный план Михаила был более жестоким по отношению к Темной княжне. И опасным для себя. Позволить Лоэрту почувствовать силу. Дать возлюбленному Власты возможность отомстить. Не по-настоящему, конечно, а заручиться поддержкой других Высших, что были чуть умнее. Тех, кто рассказал о задумке Лоэрта. Тех, кто понимал, что свержение и смерть Михаила приведут их к погибели. Особенно сейчас, когда на свет появился маленький наследник трона Светлых.
Пройдет каких-то двадцать–двадцать пять лет, и Влад захочет вернуть то, что ему принадлежит по праву. Если до этого момента Темная княжна в порыве неконтролируемой злости не сделает это первой…
С этими мыслями Михаил дожидался назначенного времени в пещере, в пятый раз переставляя стул и присаживаясь на него, прикидывая, как будет натуральнее смотреться поза.
– Записка доставлена, господин, – голос иллюзии неприятно зазвучал в пещере.
– Помоги мне, – приказал Михаил, опуская слова благодарности и протягивая веревку. – Свяжи. Стягивай. Не бойся, – попросил и, когда последний узел был завязан, мотнул головой, отсылая низшего демона.
И сделал это очень вовремя. Несколько секунд – и он почувствовал присутствие Элеоноры. Услышал ее взволнованное сердцебиение.
Княжна была напугана. Прижалась грудью к камню и высматривала врагов.
“А Сеар все же прав. Этот розыгрыш будет стоить мне очень дорого”, – подумал Михаил, предвкушая предстоящую схватку. Уж слишком взволнована была его пара. Напряжена, как пружина, в ожидании нападения.
“Но она пришла. Пришла, не раздумывая!” – эта мысль приятно щекотала в груди вампира.
Сердце княжны застучало быстрее, она задержала дыхание и бросилась. Крепко ухватила Михаила и забрала его из пещеры.
“Песок. Влага, – хмыкнул про себя Светлый князь. – Куда ж еще ты могла меня перенести, кроме побережья”.
– Михаил, – голос звучал обеспокоенно. – Михаил! – позвала она смелее, присаживаясь рядом и отчаянно тряся, ухватив за ворот футболки. – Да чтоб тебя! Если ты и умрешь, то только от моей руки! – гневно толкнула в бок. – Не смей даже это портить!
Светлый князь больше не мог сдерживать довольную улыбку и прошептал, чтобы не напугать:
– Просто признай, что ты беспокоишься обо мне.
Он открыл глаза и невольно расхохотался, наблюдая, как к Элеоноре приходит осознание происходящего.
– Тебе кажется это смешным, Михаил? – воскликнула она, обдавая его волной колкого песка. – Ты!.. – она захлебнулась возмущением.
– Прости, – он сел, тряхнул головой. – Я смеюсь не над тобой. Клянусь.
– А над чем же? Над чем ты смеешься, Светлый князь? Разве, кроме нас, здесь есть кто-то еще? Или ты вспомнил шутку? Так поделись, – она поднялась на ноги и смотрела на вампира сверху вниз, гневно сжимая кулаки и, кажется, едва сдерживая себя, чтобы не начать наносить отчаянные хаотичные удары.
– Я просто понял, о чем говорил Сеар, – он тоже поднялся на ноги, но тут же получил мощный удар в грудь, снова присев на песок. – Да, вот именно об этом он и говорил. А я почему-то не поверил.
– Тебе кажется это смешным? – шипела Эля, нависая над вампиром. – Только-только я рассмотрела в тебе что-то человеческое. Нежность. Тревогу. Заботу. И ты все вновь убил своим розыгрышем. Шуткой.
– Это не шутка, – спокойно ответил Михаил.
– А что же это? Что?!
– Отчаяние.
Княжна хмурилась, тяжело дыша, едва сдерживая слезы.
– Ты так отчаянно хотел посмеяться надо мной?
– Конечно, нет, – Михаил медленно поднялся на ноги, стараясь не спровоцировать Элю на побег. – Я отчаянно хотел вернуть тебя.
– Хотел? – переспросила она.
– Хочу! Я отчаянно хочу вернуть тебя, Элеонора.
– Ты выбрал очень странный способ, – огрызнулась княжна. – Я в спешке оставила сына. Бросилась искать тебя. Думала, что ты нуждаешься в помощи. Что я смогу опоздать! Это жестоко, Михаил…
– Не менее жестоко, чем находиться вдалеке друг от друга. При встрече делать вид, что мы едва знакомы, хотя нас связали боги. Нас связало потомство! – Михаил тоже терял терпение. – Да последние месяцы я радовался любому прикосновению к тебе. Пусть даже случайному! Мимолетному и незначительному! Я грезил дышать с тобой одним воздухом, Темная княжна. Терпеливо ждал и всегда был рядом. Мы никогда не были так близко друг к другу, как сейчас, понимаешь?
– Да, понимаю, – выкрикнула Эля, и ее злое согласие смешался с шумом волн. – А как хорошо ты понимаешь, что предал меня? Да, – она не смогла устоять на месте и сделала несколько нервных шагов навстречу, – ты отступил в последний момент, но ты не знаешь, что значит быть в объятиях любимого, когда в твою спину впиваются иглы.
– Но я знаю, как в глазах твоего “сердца” любовь сменяется ненавистью… – выдохнул он.
– Не смей обвинять меня в этом! – рыкнула княжна, выставляя руку перед собой, словно готовясь нанести удар.
– Я не делаю этого! – он перехватил девичье запястье и крепко сжал его.
– Пусти!
Князь отрицательно покачал головой.
– Нет. Ты отравила меня, Элеонора. Ты заставила меня ненавидеть себя! Ненавидеть все, что до этого я считал правильным! Ты сломала что-то вот тут, – он свободной рукой ударил себя по груди. – И тут, – коснулся своего виска. – А теперь хочешь, чтобы я жил без тебя. Чтобы я жил как до встречи с тобой. Но не получается. Я только и думаю, а как бы отреагировала моя княжна, если я сделаю вот так. Она бы посмотрела на меня с презрением или подарила скупую улыбку? Ты научила меня жить, – он болезненно улыбнулся. – И тут же забрала эти умения.
– Ты действительно считаешь, что твои слова что-то изменят?! – терпение и способность сдерживаться окончательно покинули Элеонору, заставляя её наносить череду хаотичных ударов по Михаилу. – Ненавижу! Ненавижу всей душой! Ненавижу тебя, Светлый князь! Зачем ты только появился в моей жизни?! – спросила она, окончательно теряя рассудок. – Боги! Планы! Да мне плевать на их планы! – вампир и не думал сопротивляться, принимая удары. Это было ничем в сравнении с тем, что она могла в любой момент исчезнуть и поставить точку в разговоре. – Я не хочу в них участвовать! Если им так нужно что-то изменить, так пусть сделают это сами. Придут сюда и исправят! А не делают это с помощью наших судеб.
– А я люблю тебя, Темная княжна, – ловко поймав девичьи запястья Михаил завел их за спину, лишая Элю возможности пошевелиться и заставляя замолчать на мгновение.
– А я тебя ненавижу! – выдохнула она с животным отчаянием, словно знала, что еще немного и проиграет. Перестанет биться в руках вампира раненной птицей и обессиленно прижмется к его груди, позволяя обнимать.
– Не лги, – мягко попросил князь.
Этой фразы хватило, чтобы Эля вновь вырвалась и с силой ударила вампира по лицу. Звонко. Хлестко. Со всей злостью и болью, скопившейся за последний год.
– Моя ложь ничто по сравнению с твоей. Скажи мне, Светлый князь, каково это было смотреть мне в глаза и знать, что предашь? Это, наверное, по-своему приятно, – Михаил слушал обвинения, позволяя выговориться. Он заслужил все эти слова. Заслужил… – Ощущение власти. Ощущение какого-то могущества, – его потряхивало от боли и бессилия. И от осознания того, что если сейчас он ничего не изменит, то эта пытка продолжится еще много лет. – Ты ведь смог обмануть. Ввести в заблуждение. Получить доверие, а потом… – вампир не дал договорить. С силой впился губами в губы княжны. Прижимался. Целовал. Пытался побороть сопротивление. Не отпускал. Терзал. Ощущая солоноватый привкус слез.
– Не отпущу, – прошептал он, когда Эля со злостью и рычанием прикусила его губу. – Не отпущу, княжна. Мы уйдем отсюда вместе. Парой, – сказал он, слизывая выступившую каплю крови. – Только парой! – он вновь припал к ее губам. Их поцелуй все больше и больше походил на противостояние. Драку. С рычанием, проклятьями, хлесткими ударами по мужскому лицу и плечам.
– Нет!
– Я не смогу больше и минуты прожить без тебя, – шептал Михаил.
– Нет! – выкрикнула Темная княжна. Словно пытаясь доказать стойкость уже себе, а не миру вокруг. – Я боюсь, – призналась она честно, неожиданно обмякая в руках вампира и ища в нем опоры. – Я боюсь, – она беззвучно роняла слезы на мужскую грудь.
– Не подведу, – продолжал шептать Михаил. – Не разочарую. Не предам. Быстрей умру. Клянусь. Только дай шанс. Умоляю, – он держал ее крепко-крепко. – Я умоляю тебя, Темная княжна. Умо-ляю, – сказал по слогам, едва слышно. – И прошу прощения, – эти слова прозвучали особенно глухо. – Я никогда не просил прощения. Поверь. И если и делал это, то только желая посмеяться. В виде издевки, – княжна рвано втянула воздух, оставаясь недвижимой в руках Михаила. – Или не прощай… просто, позволь быть рядом.
Эпилог
Чуть больше двух десятилетий спустя
Элеонора была недовольна. Об этом говорило все. Звонкий шаг. Частое поверхностное дыхание, словно она не находила слов, чтобы выразить свои мысли и ей только и оставалось, как громко сопеть. Сжатые в плотную линию губы. И взгляд. Тяжелый и целеустремленный.
– Доброго дня, княгиня, – отозвалась неизменная помощница Михаила, вскочив со своего места. Она сделала несколько шагов, намереваясь открыть для Светлой княгини дверь, но та остановила ее нетерпеливым жестом.
– Я сама.
– Как пожелаете, – прошептала Анна, предвкушая очередную бурю в улье, что стали обязательными, стоило Владу перешагнуть шестнадцатилетние.
Эля небрежно толкнула дверь в кабинет Михаила, заявляя о своем появлении протяжным шумным выдохом полным недовольства.
– Вижу, ты гордишься собой? – спросила она.
Светлый князь и сын не спешили отвечать. Ждали. Один размеренно покачиваясь в кожаном кресле, второй – присев на край письменного стола.
– Хотелось бы уточнить, кто именно из нас заслужил твое драгоценное внимание, моя княгиня? – уточнил Михаил.
Эля удивленно вскинула тонкие брови и перевела взгляд с сына на него.
– Я чего-то не знаю еще? – поинтересовалась она.