– А человеку достаточно килограмма перловки в месяц, чтобы не сдохнуть, – выкрикнул с задних рядов вампир.
– Максимальное число жертв может быть любым. Известны случаи, когда одна семья уничтожала до тысячи человек за неделю, и это признавалось не геноцидом, а «кормлением»…
Я читал лекцию, время от времени реагировал на выкрики, иногда пропускал их мимо ушей, а сам тем временем тщательно осматривал вампирскую часть аудитории. И не находил там того, кого ждал и кого боялся там увидеть.
Ближе к концу лекции по реакции слушателей я понял, что скорее всего все закончится изрядной потасовкой, и плавно закруглил рассказ о вампирах, перейдя на быт мавок.
– …Тоже в какой-то мере родственники вампиров. Генезис мавок, к сожалению, не задокументирован. Спасибо вам, вы были лучшей моей аудиторией за последние лет десять!
Я даже не соврал.
– Если есть вопросы, прошу подходить ко мне, – закончил я лекцию. Обычно вопросы задаются, пока еще не все разошлись, но здесь это было чревато неприятностями.
Вопросы были у старшего вампира. По повадкам, по манере держаться, я признал в нем Мастера.
– Вы не хотели бы присоединиться к нам? – спросил он прямо.
– У вас же квота, – я улыбнулся. – Вы сами приняли в 96-м году правило. Трое умирают – принимаете одного. Мол, слишком много вас.
– Это так, – кивнул вампир. – Но для вас место найдем. Она просит.
– Пусть сама придет, – хрипло выдохнул я.
– Она не согласится, – Мастер покачал головой.
– Тогда я не рассматриваю ваше предложение.
Пока мы беседовали, остальные разошлись. Даже если у кого и были вопросы, они решили не прерывать нашего диалога.
На улице нервно курил Олег.
– Успех! Реально – успех! – заявил он.
– А мои личные планы потерпели крах.
– Блин, я был уверен, что стольких вампиров ничто не удержит, разнесут любимый зал! – Олег явно был в приподнятом настроении. – А ты выдал – «Вампиров не существует»! У меня аж мурашки побежали!
– Спокойной ночи, – обрубил я разговор и пошел в свое временное пристанище.
Мавка сидела, ждала меня. Даже теплее стало на душе. Какое-то подобие семьи. Меня слишком давно никто не ждал.
– Как прошло? – спросила она.
– Плохо.
Лег спать, отвернулся к стене. Заснул почти сразу. Поначалу меня мучили кошмары, потом пришло спокойствие, снились детство, Южноуральск, Крым, Вартовск.
Проснувшись, увидел склонившуюся надо мной мавку.
– Дурные сны отгоняла, – сказала она.
Я уже вообще перестал понимать что бы то ни было. Мавки не отгоняют сны. Они вообще глупенькие эгоистки. Мне попался какой-то бракованный – в лучшую, понятно, сторону – экземпляр.
Глянул на руку – там вместо часов были четки. Чертыхнулся, достал мобильник из внутреннего кармана. Сети, естественно, не было – зато узнал, что уже половина десятого.
Сходил в душ, позавтракал, не забыв Атерину. Настроение сильно улучшилось. От избытка чувств даже лизнул в нос мавку – просто так. Она довольно улыбалась следующие полчаса.
Незаметно пролетело время, и я пошел на вторую лекцию, на которую тоже возлагал определенные надежды. Правда, теперь, в свете того, что первая окончилась пшиком, был ли смысл во второй?
В зале меня ждал потрясающий сюрприз. На первом ряду, рядом со вчерашним Мастером, сидела она. Изящная, в шикарном алом платье, с длинными русыми волосами, собранными на голове в невообразимую прическу. И, конечно же, смотрела в другую сторону, показывая мне щемяще знакомый, точеный профиль.
– Добрый день, – я не видел, сколько народу в зале, не смотрел ни на кого кроме нее. – Меня зовут профессор Карамзин, и я не «тот самый историк». Все мы знаем, что у тех, кого раньше было принято называть «нечистью», существует определенная структура. Все они организованы по-разному, но у всех есть лидеры, которых принято неформально называть «иерархами». Высшие вампиры, князья сидов, короли дварфов. Черные джинны, матери русалок. Некоторые из них стали таковыми по праву рождения, другие – можно сказать по «выслуге лет», третьи – за достижения перед своим народом. Но всех их объединяет одно – в случае несвоевременной смерти такого существа высвобождается гигантское количество энергии, именуемое в народе «чертов взрыв».
Я налил в стакан воды и выпил залпом, после чего все-таки смог посмотреть на аудиторию. Здесь были и люди, и нелюди – причем самые разнообразные, в основном мелкие сошки. Ни сидов, ни дварфов, ни вампиров – кроме уже упомянутых – в зале не было.
– Естественно, мы не говорим о своевременной смерти – энергия в таких случаях переходит к преемнику. Через поединок или через передачу власти, не суть важно. Мы говорим именно о насильственном варианте, как это было с двумя матерями русалок в сорок пятом. Важно знать: подобные вещи можно предвидеть, даже не обладая способностями к предсказаниям. Во-первых, ласточки, чайки и крысы покидают место будущего взрыва. Во-вторых, заблаговременно появляются устрашающие знаки – рождение двухголовых домашних животных, осадки красного цвета, метеоритные дожди. В-третьих, и это самое основное – появляется совершенно нездоровая удачливость. Если у вас вдруг начало получаться то, что никогда не выходило – выгляните за окно. Если там идет дождь из жаб, значит, пора искать более приятное место…
Слушатели были благодарными. Я уверен, многие из них знали все то, что я рассказывал, но не было выкриков из зала, никто не вставал посреди лекции и не уходил. В конце я попросил задавать вопросы – и спрашивали по существу. Про то, что происходит, если умирает не высший иерарх, а второй по рангу. Как выжить, если это ты убил иерарха – причем спросил хилый гоблин, которого и пятилетний ребенок легко уделает в спарринге.
В общем, лекция удалась.
А потом, когда все уже расходились, ко мне подошли вампиры.
– Здравствуй, сын, – сказала красивая дама.
– Здравствуй, мама, – ответил я.
– Ты уже совсем старый.
– Мне пятьдесят один год.
Некоторое время мы молчали.
– Я хочу, чтобы ты стал одним из нас, – наконец заявила она. – Поверь, это совсем непросто организовать. Но я смогла.
– Мне нужно подумать.
– Ты приехал сюда. Ты. Приехал. Сюда, – она роняла слова, словно бетонные плиты, и каждое придавливало меня. – Только не говори, что ради этих дурацких лекций! Я бросила Хельсинки, сорвала с места Мастера, всю семью сорвала с места! Ты понимаешь, что я – часть системы? Я – первый Ученик в семье! На мне все держится! Я лично выбрала одного вампира, который мог прожить долгую, счастливую жизнь, потому что у нас за последние двадцать лет было потеряно только двое, а по квоте нужно трех!
– Это сложный вопрос, – я отвернулся.
– Я обращу тебя, даже если ты сейчас откажешься, – тихо сказал Мастер.
На такую постановку мне было нечего возразить. Он мог. Хотя это было и против правил.
– Не надо, – неожиданно мягко и как-то гортанно попросила мать. – Лео, не стоит. Это семейное. Сережа всегда был упрямым мальчиком. Мы договоримся.
– Я подожду, – сказал Мастер. Не знаю, что услышала в этой фразе мать – а я так точно угрозу.
– Пойдем ко мне, – пригласил я.
– Пойдем, – легко согласилась она.
Так как на улице был день, она плотно укуталась в прихваченный балахон, и все равно чувствовала себя неуютно.
Я толкнул дверь и прошел вперед, не приглашая ее. Она воспользовалась тем приглашением, которое я дал еще в лекционном зале. Оно помогло ей миновать порог, но отчасти лишило сил.
– У тебя живет суккуб? – спросила она, принюхавшись. Мы стояли в коридоре, так и не двинувшись дальше. Меня это пока устраивало.
– Мавка, – коротко ответил я.
– Мощная, – с некоторым удивлением отметила мать.
– Я не хочу быть вампиром, – сразу взял я быка за рога. – Мама, я не смогу. Пить кровь, перестать быть человеком!
– Вечная жизнь, – сказала она небрежно. – Посмотри на себя. Ты уже практически старик. Сколько тебе осталось? Двадцать лет? Тридцать? Мне семьдесят восемь, а я выгляжу моложе, чем в день инициации. Никто не даст мне больше двадцати пяти. Моему Мастеру триста двадцать семь лет. Он сидел за одним столом с Авраамом Линкольном! Ты хочешь исследовать нелюдей? Пожалуйста! Нет более уважаемого народа, чем вампиры!
– Вас боятся, а не уважают.
– Зачем ты приехал? – с придыханием спросила она. – Зачем? Умер бы себе там тихо, спокойно! Остался бы в моей памяти милым маленьким мальчиком! Кем я теперь тебя запомню? Сварливым стариком? Ты обо мне подумал?
Я смотрел на нее. Она всегда была немножко ветреной. Отца это мучило. Ее уход стал для него ударом – но потом он смог ожить и создать новую семью. А вот у меня новой матери появиться не могло.
– У тебя нет бессмертной души.
– А ты старик! С бородой!
– Я могу побриться и стать вампиром.
– И это будет самым умным решением в твоей длинной и бесполезной жизни!
Я решительно прошел в гостиную. Атерины там не было – умная девочка наверняка уже забилась в дальнюю комнатку и нервно ждет, чем закончится наш спор.
– Что это? – завопила мать, увидев гроб.
– Приспособление, с помощью которого вампиру можно вернуть душу.
– Ты… – Она шипела. – Предатель… Ты не мой сын…Ты не заставишшшшь!
– Айе.
Это слово было кодовым, оно завершало ритуал, в каком-то смысле являлось аналогом «Аминь».
Мать застыла. Ритуал сработал – а значит, скорее всего, старинные рукописи не врали и в остальном. Если еще и мы с ребятами из лаборатории все сделали правильно…
Я аккуратно откинул крышку гроба, снял с матери похожий на плотный саван балахон, закатал рукава, заткнул на талии за пояс подол ее платья.
А потом поднял мать и положил ее в гроб.
Воткнул по очереди шесть иголок от капельниц – руки, ноги, шея и последнюю, немного посомневавшись, прямо через платье – в сердце.
Потом закрыл крышку гроба и завинтил болты. Сзади бесшумно вышла мавка, но я почувствовал ее.
– Будет плохо, – сказал я. – Ты можешь уйти.