Карлик невозмутимо наблюдал за Глорией, примостившись в кресле. Его маленькие ножки не доставали до пола, жуткое туловище скрывала широкая бархатная блуза в складку. Лицо своими классическими чертами повторяло мраморный бюст Нарцисса, который стоял в мастерской наряду с бюстами богов и философов. Глория только сейчас заметила это поразительное сходство. Безобразный красавчик подмигнул ей глазом безукоризненной античной формы.
– Развлекаешься? – вспылила она. И подумала: «Увидел бы Лавров, как я разговариваю с виртуальным человеком! Он бы испугался за мой рассудок…»
– Твой рассудок в самом деле дал маху! – захихикал карлик. – Ты посоветовала девчонке сделать то, что приведет ее к гибели.
– Какой девчонке? Симе?
– Она приехала к тебе за тридевять земель, надеясь решить проблему. Не позволяй логике довлеть над собой. Так ты все провалишь.
– Что «все»?
Карлик перестал улыбаться, взмахнул руками и… растаял.
– Эй, ты где? – растерялась Глория. – Ты еще не сказал…
Она осеклась, когда до нее дошел смысл сказанного незримым собеседником. Незримым для всех, кроме нее.
– О, черт! Тьфу, тьфу, тьфу, – тут же пробормотала она, похлопывая по своим губам. – Не поминай нечистого всуе…
Бронзовый Цербер одобрительно взирал на нее красными камешками очей.
– Я ошиблась! – пожаловалась ему Глория. – Надо срочно исправлять положение. Девушка может погибнуть из-за моей тупости. Ей ни в коем случае нельзя уходить от доктора Оленина…
Ей нечем было подкрепить этот вывод, кроме смехотворной уверенности. Смехотворной – потому что безосновательной. Лавров будет прав, если скажет, что она совсем сбрендила.
– Как же мне быть? – вздыхала она, наматывая круги возле медных кувшинов.
Кто их запечатал сургучом? Явно не Сулейман. Тот применял свинец – по крайней мере так сказано в книге «Тысячи ночей»…
Значит, на сургуче в принципе не может оказаться девяносто девятого имени Аллаха. Слава ему и величие! Агафон просто не мог знать ни одного из имен Аллаха. Он залил горлышки кувшинов обычным сургучом, чтобы наложить свою собственную печать…
Раз так… не будет большой беды, если она…
Ход ее мыслей прервал Санта. Он сначала постучал в дверь лаборатории, но поскольку ответа не получил, позволил себе заглянуть и зычным голосом оповестить о приезде Лаврова.
– Ваш телохранитель явился.
Глория не удивилась. Она взглянула на то место, где сидел карлик. Тот исчез. Ему пришлось не по вкусу общество «телохранителя».
– Веди гостя в каминный зал, – приказала она слуге. – Я скоро поднимусь.
В коридоре она заглянула в зеркало, проходя мимо. Домашнее платье яркой, как у птицы-колибри, расцветки очень шло к ее темным волосам.
– Сегодня какая-то птичья тема…
Лавров сидел в глубокой задумчивости, что немало изумило Глорию. Он скользнул по ее наряду равнодушным взглядом и сразу перешел к делу:
– Я привез отчет. О добытых сведениях и потраченных на это средствах. Свой заработок я присовокупил… отдельной строкой. Прочитаешь на досуге.
– Хорошо, – кивнула она.
– Одно дельце не терпит отлагательства.
– Какое же?
– Девушка, которая работает у Оленина ассистенткой, Сима Петровская… она рискует быть убитой.
– Значит, ее ухажер не лгал…
– У нее есть ухажер?
– По ее словам, да. Некто Карташин.
– Олег Карташин? Что ж ты раньше молчала?
Глория, как она зачастую поступала, проигнорировала его упрек. Не сочла нужным оправдываться.
«Не она приехала ко мне с отчетом, а я к ней, – усмирил себя Лавров. – Ее право спрашивать, моя обязанность отвечать. Кроме всего прочего, она платит мне деньги».
– Каким образом Карташин попал в твое поле зрения? – осведомилась она.
– Я заметил его иномарку неподалеку от офиса Оленина, – объяснил он, сдерживая негодование. – Черный «БМВ», подержанный, семилетней давности. Запомнил номера, пробил по базе. Карташин с партнером держит ночной клуб «Пони». Заведение не ахти, но приносит прибыль. Это все есть в отчете…
– Я поняла. Думаешь, он имеет зуб на Оленина?
– А ты бы не имела? Судя по всему, парень влюблен… наверняка ревнует Петровскую к доктору, который горазд бегать за юбками. У того репутация отъявленного ловеласа. Предпочитает молоденьких девушек.
– Имеется список его любовниц?
– Я еще не успел собрать на него досье, – разозлился Лавров. – Доктор проходил подозреваемым в деле об убийстве Марины Стешко, его бывшей ассистентки.
– Ну и как?
– Отмазался. В общем, гнилой мужик. Ей-богу! Я нюхом чую! А Симе увольняться нельзя. Или ей тогда сразу надо сваливать из Москвы куда-нибудь подальше. В Сибирь… или на Мальдивы. В зависимости от платежеспособности. Я полагаю, она не бедная, эта Сима, раз ты ей помогаешь… Ведь это она – твоя клиентка?
– Догадался?
– Я бывший опер, между прочим. Судя по той сумме, которую я получил на расходы, девица из обеспеченной семьи.
– Ее дед – богатый человек.
– Почему у меня нет богатого дедушки? – усмехнулся Лавров. – Что за невезуха?
– Может, наоборот.
– Ты права. Богатые родственники любят диктовать условия…
Пока начальник охраны рассуждал о причудах богачей, Глория отметила про себя, что по поводу Симы они пришли к одному и тому же выводу разными путями. Роман, очевидно, опирался на факты, которые он изложил в отчете. А она – на подсказку карлика и внутренний голос. Поразительная штука этот внутренний голос. Собственно, его и голосом-то назвать нельзя. Вдруг приходит мысль и понимаешь, что она правильная. Без всяких обоснований…
– Я думала, мне придется тебя убеждать, – сказала Глория.
Лавров споткнулся на полуслове, пытаясь соотнести ее реплику со своим монологом.
– В чем?
– В том, что Симе не стоит увольняться.
– Нельзя ни в коем случае, – энергично замотал он головой. – Стешко убили после того, как она ушла от доктора. Еще одна бывшая ассистентка пропала без вести. Оперативник из убойного отдела уверен, что она тоже мертва. Просто тело не обнаружено. А без тела сама понимаешь…
– Есть еще трупы?
– А ты кровожадная, – улыбнулся Лавров. – Слава богу, одной девчушке удалось избежать страшной участи. После того как Оленин ее уволил, она тут же уехала за кордон. В Италию. Сима Петровская – следующая.
Каминный зал раздражал Лаврова обилием красного. И часы с амурами, которые перекочевали сюда из квартиры Глории на Шаболовке, совершенно не вписываются в интерьер. Слащавые младенцы с пухлыми щечками сгодились бы в мещанской гостиной, но только не здесь.
Бронзовые амуры платили Лаврову той же монетой – они ехидно посмеивались над его попытками ухаживания. Часы назойливо тикали, будто напоминая: «Время идет, парень, а ты топчешься на месте. Глядишь, Колбин тебя обскачет. Ему есть что предложить такой красивой и умной женщине, как Глория. Он управляет крупной компанией. А у тебя ветер гуляет в карманах… Попробуй докажи, что ты – лучше!»
– Ты узнал адрес Оленина?
– Конечно. И побывал у него под дверью. Похоже, доктор не ездил на симпозиум, а сидел безвылазно в своей квартире. Его кто-то здорово отделал! Разукрасил физиономию как положено. Вот он и прятался от всех, пока фейс не заживет. Явиться на работу в таком виде Оленин не мог и придумал причину, оправдывающую свое отсутствие. Не исключено, что у них с Карташиным была драка. Карташин вымещает зло таким образом… либо запугивает соперника.
Глория подозревала, что Оленин лжет насчет симпозиума, но про драку она не подумала.
– Ты ничего не путаешь?
– У меня отличное зрение, – заявил Лавров. – Я разглядел следы побоев под слоем грима и пудры. Это была драка, поверь мне.
– Где ты видел Оленина?
– Ты же сама послала меня на сеанс!
– Доктор ведет прием?
– Куда же ему деваться? Но в полицию про избиение он не заявлял. Я проверил. Значит, чует за собой вину. Досталось ему не зря. Сима, конечно, ни сном ни духом о драке. Он ей наплел про автомобильную катастрофу. Дескать, травмы получил в результате аварии… Его сказки годятся для наивных девиц, но меня-то не проведешь.
– Вы с девушкой успели поговорить? Надеюсь, доктор ничего не заметил?
– Обижаешь… Мы перебросились буквально парой слов. А Оленин в это время уже беседовал с другой пациенткой. Дородная дама лет сорока, вся в перстнях, в серьгах и в одежде от кутюр. Одна ее сумочка потянет на мою годовую зарплату.
– Не прибедняйся…
– Кстати, этот доктор – мастер наживать врагов. Какой-то молодой человек оставил ему записку в дверях. Я ее прочитал, разумеется, и вернул на место. Там было пожелание сдохнуть. Всего одно слово, но предельно выразительное.
– Что за молодой человек? Ты его видел?
– Узнать не смогу, если ты об этом. Одежда стандартная, рост средний, на голове шапочка, походка обыкновенная. Таких сотни снуют по улицам.
– Мог это быть Карташин?
– Почему нет? Я, кстати, собираюсь с ним познакомиться. Тогда и прикину, похож ли.
Глория вздохнула и кокетливо поправила волосы.
– Как тебе сеанс психоанализа? На что ты жаловался?
– На плохой сон и отсутствие либидо, – усмехнулся Лавров. – Чувствовал себя идиотом. Отвечал на кучу дурацких вопросов. Этот эскулап меня раздел…
– Зачем?
– Не в прямом смысле. Лез в душу! Копался в тайниках подсознания. Не подглядывал ли я в замочную скважину за мамой и папой, когда они занимались сексом? Не видел ли, как мама купается? Не склоняли ли меня к интимным ласкам взрослые женщины? Каким был мой первый сексуальный опыт? Ну и работенка у Оленина, я тебе скажу… У меня уши горели! Приходилось выдумывать всякую белиберду. Не мог же я молчать? Надеюсь, доктор не усомнился в моей искренности. – А правда, каким был твой первый сексуальный опыт? – спросила Глория, блестя глазами.
– Каким-каким… обыкновенным, как у большинства мальчишек…
– С одноклассницей, что ли?
– С соседкой, – смущенно буркнул Лавров. – Ее родители уехали на дачу, а я пришел в гости… принес бутылку вина. Мы выпили…