В сочельник Мэри работала всю ночь, стараясь не подвести заказчиков. В четыре часа следующего дня, когда все клиенты разошлись, она без сил опустилась в кресло у огня. Ее разбудил осторожный стук в дверь.
—Да?
— Это Шейла, твоя соседка. К тебе посетительница.
Мэри поднялась с кресла и подошла к двери. Увидев бледную взволнованную гостью, стоящую рядом с Шейлой, она не могла поверить своим глазам.
— Мэри! — Анна бросилась ей на шею и обняла так крепко, что едва не задушила.
— Святые угодники! Анна, что ты здесь делаешь? Как ты меня нашла?
— Так ты ее знаешь? — улыбнулась Шейла. — Она сидела у тебя под дверью, как беспризорница.
— Конечно же, знаю! Это моя Анна! Да, дорогая? — Глаза Мэри наполнились слезами, когда она посмотрела на обожаемое лицо воспитанницы.
— Что ж, тогда я оставляю ее здесь. Похоже, ты получила подарок на Рождество, Мэри, — сказала Шейла.
— Так и есть.
Мэри с улыбкой закрыла дверь, подвела Анну к стулу и усадила.
— А теперь рассказывай, что ты здесь делаешь? Я считала, что ты сейчас в пансионе.
— Я иб-была...То есть... —Анна решительно сжала губы. — Я убежала и б-больше никогда и ни за что не вернусь туда.
— Постой, Анна, дорогая, не говори глупостей. Это ведь несерьезно?
— Серьезно, я не шучу. И если ты попробуешь заставить меня вернуться, я снова убегу. Д-директриса ужасная, д-дев-чонки противные. Они заставляют меня б-бегать и играть в лакросс, а это вредно для моих коленей. И вообще игра отвратительная. О, Мэри! — Анна обхватила голову руками. — Мне б-было так плохо! Я ждала Рождества, надеялась увидеть тебя и всех остальных в Кэдоган-Хаусе. И тут меня вызывает директриса и г-говорит, что я не поеду домой. Тетя отправилась в Бангкок к дяде, а дом закрывают. Мэри, пожалуйста, не заставляй меня возвращаться в эту ужасную школу. П-прошу тебя!
В этот момент последние силы оставили Анну, и она разрыдалась.
Мэри усадила девочку на колени, и Анна, уткнувшись ей в грудь, рассказала ужасную историю своего одиночества и горя.
Когда девочка успокоилась, Мэри мягко обратилась к ней:
— Анна, мы должны как можно скорее сообщить директрисе, что с тобой все в порядке. Я не удивлюсь, если тебя уже разыскивает половина полицейских всей страны.
—Я убежала т-только сегодня утром, — призналась Анна, — а миссис Г-Грикс, директриса, уехала на Рождество к сестре в Джерси. Она оставила меня с сестрой-хозяйкой, которая пьет столько джина, что постоянно видит двух девушек вместо меня одной.
Мэри не смогла удержаться — слова Анны вызвали у нее улыбку.
— Что ж, значит, мы должны поставить в известность сестру-хозяйку. Мы ведь не хотим никому доставлять беспокойства, правда? Что бы мы ни чувствовали, Анна, так нельзя себя вести.
— Если ты обещаешь не г-говорить, где я нахожусь. Они наверняка приедут за мной, а я не хочу возвращаться. Я скорее умру.
Мэри видела, что девочка очень устала, и нет никакого смысла спорить с ней этим вечером.
— Я только скажу, что ты в безопасности в Кэдоган-Хаусе и мы свяжемся с ней после Рождества. Согласна?
С этим предложением Анна смирилась и кивнула, хотя и с неохотой.
— А теперь, мне кажется, тебе не помешает принять ванну. Это не совсем то, к чему ты привыкла дома, но, по крайней мере, ты вымоешься.
Мэри отвела Анну по коридору в общую ванную комнату и наполнила ванну водой. Отмывая девочку, она поинтересовалась, как ей удалось добраться до Лондона, а потом найти дорогу к ней.
— Это было несложно, — объяснила Анна. — Я знала, где станция, потому что мы как-то ездили в Лондон в собор Святого Павла. Я убежала из школы и пошла пешком. Потом села в поезд и добралась до большого вокзала, который называется Ватерлоо. Я села на автобус до Слоун-сквер и прошла до особняка. А там миссис Каррадерз усадила меня в такси и назвала твой адрес.
— Но, Анна, тебе ведь сказали, что в доме никого нет. Что бы ты делала, окажись он закрыт? — Мэри помогла девочке выбраться из ванны и завернула ее в полотенце.
— Я не п-подумала об этом, — призналась она. — Но знаю, что щеколда на кухонном окне сломана, так что я могла бы легко открыть его и забраться внутрь. Но миссис Каррадерз оказалась дома и рассказала, как найти т-тебя.
Мэри была обеспокоена поступком Анны, но все равно смотрела на нее с обожанием. Маленькая девочка, которая уехала четыре месяца назад, выросла и продемонстрировала находчивость и силу духа, о которых Мэри прежде даже не подозревала.
— А теперь, — сказала она, возвращаясь с Анной по коридору в свою комнату, — я положу тебя в кровать, а сама спущусь вниз и спрошу у хозяина, можно ли воспользоваться его телефоном. Я позвоню миссис Каррадерз в Кэдоган-Хаус и попрошу немедленно сообщить в школу, что с тобой все в порядке! — Мэри заметила, как Анна разволновалась. — Нет, мы не скажем ей, что ты здесь, со мной. Кроме того... — Мэри старалась успокоить не только девочку, но и себя. — Мы пойдем туда завтра на рождественский ужин.
Лицо Анны заметно прояснилось.
— Правда? Как з-здорово! Я так соскучилась по всем.
Она тут же упала на подушку, и ее глаза начали закрываться.
— Спи, дорогая. Завтра утром, когда мы проснемся, наступит Рождество.
17
В особняке все срочно готовили небольшие подарки для Анны. На следующий день девочку с радостью и любовью приветствовали шесть оставшихся на месте слуг. Миссис Каррадерз, по своему обыкновению, приготовила для всех рождественский ужин. После того как Анна открыла подарки, они сели за стол в кухне, чтобы отведать гуся с разными гарнирами. В конце ужина Нэнси поднялась из-за стола и с гордостью продемонстрировала кольцо с блестящим камнем на безымянном пальце левой руки.
— Я хочу сообщить, что мы с Сэмом решили пожениться.
Эта новость стала поводом поднять бокалы. Сэма отправили в подвал за бутылкой портвейна, которым решили отметить помолвку. После того как все вопросы о предстоящей свадьбе были заданы, сияющая Нэнси предложила перейти в гостиную и поиграть в шарады.
— Д-да, давайте, — захлопала в ладоши Анна. — Я люблю шарады. Пойдемте!
Они поднимались по лестнице, когда Мэри спросила:
— Вы действительно считаете, что мы можем играть в шарады в хозяйской гостиной?
— А кто нас остановит? — фыркнула миссис Каррадерз, выпившая изрядное количество джина и портвейна. — Кроме того, с нами молодая хозяйка. Она нас и пригласила, так ведь, Анна?
В восемь вечера уставшая и довольная компания спустилась в кухню.
Миссис Каррадерз повернулась к Мэри:
— Вы с Анной останетесь на ночь?
— Я даже не задумывалась об этом, — честно ответила Мэри.
— Почему бы тебе не уложить девочку в ее прежней комнате? А потом приходи в кухню, поговорим. А я пока заварю чай покрепче.
Мэри согласилась и отвела уставшую Анну наверх, в ее спальню.
— О, сегодня был т-такой замечательный день! Это лучшее Рождество в моей жизни! — вздыхала радостная Анна, пока Мэри укладывала ее.
— Я очень рада за тебя, дорогая. Все прошло намного лучше, чем я предполагала. Спокойной ночи, сладких тебе снов.
— Спокойной ночи. Мэри?
— Да, дорогая?
— Ты, и Нэнси, и Сэм, и миссис Каррадерз... Вы ведь моя семья, правда?
— Хотелось бы так думать, дорогая. Я бы не возражала, — мягко ответила Мэри, выходя из комнаты.
— Ну и что мы будем делать с нашей юной мисс, которая спит наверху? — поинтересовалась экономка, когда Мэри устроилась за кухонным столом и попробовала чай.
— Не имею представления, — вздохнула она.
— Мы обязаны отправить телеграмму мистеру и миссис Лайл о том, что Анна вернулась в Кэдоган-Хаус.
— Да, конечно, — согласилась Мэри. — Но я обещала Анне, что ей не придется возвращаться в ту школу. Боюсь, если мы отправим ее обратно, она снова убежит.
— Ты права, — кивнула миссис Каррадерз. — Что, если мы свяжемся с хозяином и расскажем ему, как плохо Анне в школе? Возможно, он предложит что-нибудь.
— Но как сделать это в обход хозяйки? — недоумевала Мэри.
— Будем надеяться, что нам повезет, и мы сумеем поговорить с мистером Лайлом. Ты можешь отправить телеграмму ему лично?
— Даже если миссис Лайл не перехватит ее, она так или иначе все узнает и будет настаивать, чтобы Анна как можно скорее вернулась в пансион.
— Что ж, признаюсь, я не представляю, как решить эту проблему, — вздохнула экономка. — Несчастную девочку покинул тот самый человек, который обещал защищать ее. И мне ужасно неприятно быть свидетелем этих событий.
— Мне тоже. Но я не могу подвести ее. — Мэри сделала еще глоток чаю и медленно выдохнула. — Анна рассказывала, что девочки обижают ее, а учителя делают вид, будто ничего не замечают. Все в курсе, что она сирота, и еще ее дразнят из-за заикания. Как ей помочь? — недоумевала Мэри.
— Сейчас, дорогая, я не могу ответить на твой вопрос. Но я тоже люблю Анну и меньше всего хочу, чтобы она страдала. Знаешь что, давай хорошенько выспимся, а завтра утром на свежую голову подумаем, что делать.
— Я готова на все, чтобы защитить ее. Вы ведь это знаете?
— Да, Мэри, знаю.
Мэри так и не смогла заснуть той ночью. Она расхаживала по комнате, стараясь придумать лучший способ оградить Анну от страданий. Если бы только она могла забрать ее с собой... Но девочка, что бы ей ни говорили ее инстинкты и чувства, не принадлежала ей.
Или все-таки?..
В шесть утра следующим утром Мэри уже была в кухне. К ней присоединилась зевающая миссис Каррадерз. Она заварили чай, и снова уселась за стол.
— Я тут подумала...
— Я и не сомневалась, что ты всю ночь будешь ломать голову. Я тоже не спала, но так ничего и не смогла придумать.
— Возможно, я могу кое-что предложить, но мне необходимо уточнить у вас некоторые детали.
Сорок минут спустя они пили уже по третьей чашке чаю.
Ладони миссис Каррадерз вспотели от напряжения.
— Мэри, надеюсь, ты понимаешь, насколько это рискованно. И я просто обязана тебя предупредить: это преступление. Если что-то пойдет не так, ты окажешься в тюрьме.