— Тебя слушаю, «страшный человек»!
— О, это ещё самое ласковое из моих прозвищ, — усмехнулся Людиг.
— Нет! — покачала головой Лена. — Не страшный, сейчас вот — растерянный, оглушенный, жесткий как доска, но такой теплый человек.
Людиг замер, крепче прижимая к себе эту славную женщину.
Ленка вздохнула и, аккуратно расцепив его руки, повернулась к нему лицом, вгляделась в его озадаченное лицо и осторожно притронулась руками к его лицу.
— Так давно хотела потрогать твое лицо, — пробормотала она.
— А что не так в моем лице? — прихватывая губами её пальчики, поинтересовался Людиг.
— Хи-хи, увидев тебя первый раз, думала, что тебя полностью высекли из базальта.
— Что такое базальт?
— Самая крепкая горная порода у нас!
— Базальт возле тебя стал рыхлым песком.
Они не торопились, просто наслаждались прикосновениями, узнавая друг друга.
— Тактильный контакт, осязание, — проговорила Лена, — то есть, узнавание глазами, руками, губами.
Она осторожно и легонечко касалась его руками, притрагивалась губами, а Людиг и впрямь, как песок, осыпался к её ногам.
А сзади, на полянке, неслышно распускались все новые цветочки зюм.
— Леена, оглянись! — замер Людиг, на его глазах распустился ещё один цветок.
Оглянувшись, она ахнула и замерла в восторге.
— Не может быть!!
— Может, это ли не подтверждение и одобрение нашей пары?
Ленка часто заморгала, пытаясь не дать политься слезам. — Не плачь, радость моя, иномирская!!
Он подхватил легонькую Леену и понес ей к хижине.
— Нет, Людиг, не туда, пойдем к источнику. Я очень хочу перетрогать перегладить твои боевые шрамы, мне это необходимо!!
— Леена, у меня их столько, что… — он замялся, — ну пугались меня женщины.
— Много они понимают, ваши женщины!! Если уж совсем честно, когда вы приехали, мы в окно выглядывали, интересно же посмотреть, за моей спиной ахнула одна, явно страшась тебя. А я тогда подумала… — она запнулась…
— Что же ты подумала? — присаживаясь возле источника на теплый камень и не выпуская её из своих рук, поинтересовался Людиг.
— А подумала я, что с таким вот мужчиной пойдешь на край света, позабыв обо всем. Есть у нас на Земле песня: «На тебе сошелся клином белый свет!»
— Какое интересное выражение! — у Людига глаза стали полностью сиреневыми.
— Люд, у тебя такие глаза сейчас… бесподобного цвета, я таких нигде не видела.
Он нежно улыбнулся:
— А я таких волос не видел, их постоянно хочется трогать и гладить!
Вот так, неспешно узнавая друг друга касаниями, они все больше проникались доверием и осознанием, что нужны… нет, необходимы друг другу.
Начинало темнеть, как по заказу-на небе высыпало много звезд.
— Смотри, Леена, какое сегодня небо, у нас так редко бывает, обычно две-три звездочки и все, а это ещё один знак для нас, что все одобряет наш союз — и небо — вон, звездами, и земля — зюм цветами. Осталось только водой закрепить!
Он поднялся с камня и вздохнув сказал:
— Пошли скорее в воду, что-то терпения у меня уже не остается!!
Ленка захихикала:
— Я все удивлялась, когда же каменный мужчина раскаменеет??
— Раскаменел уже, в песок превратился!!
Ленка быстро скинула свои одежды и пошла в воду.
Сзади раздался шумный вздох:
— Это что на тебе надето такое?
— Белье из моего мира!
— Такое нельзя видеть, это же сразу голову с плеч сносит!! — прорычал Людиг, в полшага догнав Ленку, опять поднял на руки и зашел с ней в воду.
Там у него вышел небольшой казус — ну не было у них таких лифчиков и крючков-застежек тоже, но с помощью Лены он-таки справился.
Бережно положил такие изумительные две вещички на бережок и осторожно прижал к себе Ленку.
Как они любили друг друга, слышали только любопытные звезды, цветы зюм, прислушивался притихший, почти неслышно, сейчас бегущий в пещере ручей… и нравилась им всем такое нежное и красивое слияние двух таких разных людей.
Когда Людиг вынес совсем обессилевшую Лену на бережок и, собрав в узел всю одежду, повесил его себе на руку и понес свою такую желанную женщину в хижину, ему в ухо вздохнул счастливый ветерок, и послышался чей-то облегченный вздох — Свершилось!
А на следующий день их уединение было нарушено — пришла Сель.
— Леенушка, девочка моя, прости старую, но надо вам вернуться. Прискакал гонец от степняков, там какая-то жуть случилась, и надобно Людигу…
Людиг уже торопливо одевался:
— Сейчас, бабуль, выходим.
— Вы уже идите, я здесь чуток побуду! — с печалью глядя на них, сказала Сель.
Людиг подхватил свою Леену на руки и понесся в крепость. А Сель грустно вздохнула:
— Вот, нашла моя девочка счастье свое, да как не вовремя у степняков гадость какая-то зашевелилась!!
У самой крепости Лена попросила Людига отпустить её.
— Не надо давать повода никому. Ты, как я понимаю, скоро уедешь.
— Скорее всего — да, там у них целыми селениями за день вымирают, явно, какое-то колдовство, надо разобраться и наказать.
Выслушали бледного, какого-то посеревшего степняка — тот как раз и был свидетелем странного белесого тумана, наползающего из крутящейся неподалеку от селения воронки.
— Сколько смогли — успели людей просто выгнать из поселения, я пару раз вдохнул эту гадость, вот и плоховато себя чувствую, спасибо ваша старая лекарка дала отвар какой-то выпить, полегчало.
— Так, — Людиг вмиг стал привычным жестким командиром. — Леена, пожалуйста, собери все отвары с мифрой, они нам пригодятся!
Послал срочного вестника к Айхо, и через пару часов отряд грургов ускакал в степь. С ними поехал и Ликт с десятком самых опытных воинов, оставив за себя молодого Ирви, который подавал большие надежды — стать отличным не только воином, но и хозяйственником. Да плюс такая разумная помощница, как Леена… Ликт не переживал совсем. Ну откуда же он мог знать, что Ирви давно задурила голову Нинка, не получилось с Ликтом, так хоть его помощника захомутать. Правда, не афишировались эти отношения до поры, до времени. Нинка, поднаторевшая в своем мире в умении ублажать весьма привередливых и прихотливых, с нестандартными порой требованиями, бизнесменов — сумела-таки прибрать молодого помощника полностью к рукам. Неискушенный Ирви был в её власти по ночам, и она, что называется — дула ему в уши, очерняя, как могла, Ленку.
Оставшись за старшего, Ирви понемногу начал цепляться к Леенке.
А Ликт и Людиг все не возвращались. Вот уже месяц был на исходе, а их все не было.
Горожане, давно уже понявшие, что приграничье — это всегда серьезно, видя, что командир не возвращается, порешили собрать на всякий случай, кто что может, ценного — мало в обороне сидеть придется. Каждый принес, что мог, кто-то кубок изукрашенный каменьями, кто-то простенькое колечко, Ленка сняла свою цепочку со знаком Зодиака — крестик отдать не поднялась рука. Она просто продела в ушко простую веревочку, как-то на уровне подсознания поняв, что крестик должен быть с нею.
К вечеру сделали подробную опись всех собранных вещей, при свидетелях закрыли и опечатали специальный ящик и разошлись по домам. А под утро Ленку разбудил громкий стук. На пороге стояли два стражника:
— Леена, там пропажа случилась из того, что сдали жители.
— Сейчас иду! — Ленка по какому-то неясному предчувствию, быстренько оделась — почему-то натянув длинную юбку на свой красный спортивный костюм, сунула в карман пиджака два пузырька с настойкой мифры и пошла в комендантскую комнату.
Ирви, весь какой-то странный, с лихорадочно блестящими глазами, огорошил её с порога:
— Ночью был вскрыт ящик, пропали самые дорогие ценности, мы нашли их у тебя в столе. Признайся честно, зачем ты их украла?
Видя искреннее удивление на лице, сбавил тон.
— Ирви, у меня нет ключей, и если бы это я их украла, то спрятать смогла бы подальше, ты не думаешь, что это подстава?
Ирви взъярился:
— Не оправдывайся. Все нашли у тебя, значит — ты воровка.
Потом как-то странно притих…
— Нет, не могу!
И опять заорал:
— Вот мое слово! Сейчас же, никому ничего не говоря — сейчас же уходишь из города. Если сумеешь спрятаться от обозленных горожан, то выживай, как можешь, а нет, значит будешь казнена.
— Кто тебе дал такое право вершить суд без суда и следствия?
— Я здесь, можно сказать, царь и Бог! — заносчиво сказал Ирви.
И Ленка поняла, уж больно знакомые слова, земные, прозвучали:
— Ох, мальчик, как жестоко ты будешь расплачиваться за такие слова!
— Пошшла отсюда, шлюха страшная!! Пока я не передумал!!
Ленка развернулась и вышла. Пошла на выход, а там старый служивый, негромко, вроде сам себе, сказал:
— В пещеру свою не ходи, в первую очередь этот ненормальный туда помчится, иди, дочка, воон той тропинкой. Куда-то да приведет она тебя. На-ко, — он сунул ей в руки торбочку с обедом. — Мы всем городом станем за тебя молиться, поверь, не все из нас дураки.
Ленка благодарно кивнула ему и быстро пошла по тропинке, которая вскоре завела её в нагромождение камней, найдя уютное местечко, решила отдохнуть и прислонившись к теплому камню, задремала.
А у Ирви как-то враз начались судороги, его ближайшие друзья и помощники растерялись, не зная, чем и как помочь ему, потом один вспомнил:
— Сель!
Подхватив Ирви, быстро потащили его к Сель, благо она жила недалеко. Узнав, в чем дело, она взъярилась:
— Этот мерзавец выгнал мою девочку без всего, обвинил её в воровстве, так пусть и корчится, отравленный!!
— Но как? Леенка ему ничего не давала, мы же рядом стояли??
— Лена моя безвинно обиженая, а этот… — она кивнула на Ирви, который уже посерел.
— Матушка Сель, — упал один из сопровождающих ей в ноги, — спаси идиота!! Ведь Людиг и Ликт должны знать правду!! Людиг, он же от города камня на камне может не оставить!
Сель помолчала, потом велела помочь ей разжать Ирви зубы и влила несколько ложек жидкости ему в рот.