В комнате уже была важная гостья — Голуба.
— Дядя Джас, ты мне сам говоррил, что никогда не болеешь?
— Да вот, немножко приболел, но сейчас, птичка-невеличка, уже здоров!
Подхватил свою будущую невестку на руки и пошел с ней на выход.
— А тетя Виля плакала, что ты болеешь, а Сай её обнимал и говорил:
— Не плачь, мамочка!
Едва появились на лестнице, к ним, перескакивая через две ступеньки, рванулся сын.
— Отец? — встревоженно всматриваясь в бледного Джаса спросил сын, — ты как?
— Все хоошо, сын, очен дае!
— Здорово, ты можешь говорить!! Я уже хотел деда Юнчи вызывать!!
— Все хоошо, сын! — Джас одной рукой держал девочку, а второй обнял сына.
Голуба тут же забралась к Саю, сначала на руки, а потом и на шею.
— Вот, с детства на шее моей сидит! — заулыбался Сайх. — Что дальше будет!!
А у подножия лестницы стояла, прижав руки к груди, встревоженная Вилья.
Джас поспешил к ней, не обращая внимания ни на кого, осторожно обнял свою девочку и молча уткнулся ей в макушку. Сай старательно обошел их и как-то облегченно вздохнул — видел он и давно уже, как смотрит отец на мамочку. Если в самом начале жутко злился и ревновал, потом искренне сочувствовал отцу, начиная понимать, как сложно и тяжело жить не старому ещё мужчине с такими вот проблемами. Зауважал за то, что с достоинством нес свой крест, и конечно же за такое осторожное-бережное отношение к мамочке.
Джас отмер и, взяв Вилью за руку, повел за собой в зал, где Лена, Сель и Людиг терпеливо ждали «родившегося мужика» — как потом частенько называл его Людиг.
Джас, не выпуская руки Вильи, сказал:
— Я без сына и Вили не могу. Виля, станеш моей женой?
— Но, — растерялась она, — а как же Сайх??
Сай торопливо подошел к ним:
— Я рад, очень рад, я согласен, вы мне оба нужны! Мамочка, я знаю, отец тебя даже взглядом не обидит!
Лена захлопала в ладоши:
— Сестричка, ты будешь самой лучшей невестой всех времен и народов!!
А Джас напряженно смотрел на неё и ждал, что она ответит… Вилья растерянно огляделась вокруг, все улыбались, только Джас был очень серьезным.
— Я, я… согласна! — заливаясь румянцем, сказала Вилья.
Джас встал на колени, поцеловал её ручку и, тщательно выговаривая, почти по слогам произнес:
— Люб-лю, бол-ше жиз-ни!
— Ну вот, — возмутилась Голуба, — тетя Виля невестой будет, а я все маленькая!! Сай, когда я твоя невеста буду?
— Птичка-невеличка, не спеши, вот подрастешь, и понравится тебе кто другой, скажешь мне — старый! — засмеялся Сайх.
— Не, — помотала головой девчушка, — ты самый красивый!
Решили пока о свадьбе, суд вот завтра, да и надо хорошо все подготовить, Лена потирала руки в предвкушении — не говорить, с месяц подождать. Лена загорелась придумать необыкновенное платье для сестрички.
— Но, Лена, я, может, в обычном… — заикнулась Вилья.
— Ты что? — вылупилась на неё Лена. — Не каждый день у Правителя степи бывает свадьба! Да и Джас, я надеюсь, вряд ли допустит такое безобразие? Правитель он или мимо пробегал?
— Надо ешше полуить от Великого добоо!
Людиг засмеялся:
— Ты уже получил высшее одобрение! Вилюня, Джас, дружище, я очень рад за вас. Вы действительно истинная пара, и у вас славный сын!
Джас взял свою невесомую девочку на руки и закружился с ней по центру комнаты, обычно сдержанный, редко когда показывающий свои эмоции, сейчас он сиял, и стало заметно, что Джас и Сайх похожи не только глазами, а и улыбки у них были одинаковые.
— Малыш, не ревнуешь?
— Нет, Сима, рад, видел же я, как он к мамочке относится, только, честно, боялся, что она его… ну, сам знаешь.
ГЛАВА 19
Суд был сложный и тяжелый — у грургов, этих гордых-людей птиц и завелись такие чудовища?? Пользуясь тем, что из службы охраны города почти третью часть перекинули для облета степи и уверившись в своей безнаказанности, стали принуждать девушек смесок оказывать интимные услуги. Двух, не согласившихся, замученных нашли в небольшом, заросшем болотной травой ответвлении пересыхающей реки, четырех оставшихся в живых уже отправили на лечение, если бы Най не вознамерился принудить к этому мать наследника Правителя степи, сколько бы ещё невинных девушек пострадали??
Грурги — не степняки, они не кричали на площади, наоборот, с каждым словом судьи, выбранного для прочтения преступлений, становилось все тише, тишина стала просто звенящей, и от такой вот тишины становилось страшно.
Вышел вперед Правитель Айхо:
— Стыдно и горько мне, люди-птицы… не было у нас до этих пор такого безобразия, не рождались ещё среди грургов такие вот чудовища. Я бы мог своим указом просто без огласки, сослать из всех на остров Барт, но замалчивать такое нельзя. Решили, что весь народ должен знать про такие мерзкие дела. Все виновные находятся здесь и вам решать… Ещё я должен попросить прощения у Правителя степняков, что находится здесь и ждет справедливого наказания, за его будущую жену, никому не надо объяснять, во что могло вылиться такое вот нападение?
Впервые площадь загудела… какой-то самый храбрый выкрикнул:
— Не хватало войны со степью, из-за каких-то лихвов.
В голове у Айхо всплыли слова жены Людига: — Козлы, озабоченные!
— Вот и решайте, люди, как считаете справедливым.
Опять площадь замерла, а к невысокому помосту подошла средних лет женщина:
— Повелитель, можно сказать?
— Да!
— Я мать… — она всхлипнула, — мать одной из тех замученных… Не было у неё ещё даже просто симпатии, совсем юная она была, доченька моя единственная.
Она поднялась на помост и подошла к сидевшим в отдалении виновным.
— Значит, это ты возжелал мою девочку?
Най заерзал, от пронзительного взгляда матери не было спасения. Она же обвела своим полубезумным взглядом всех:
— Чтобы вы все сдыхали в страшных корчах и муках, а до этого гнили заживо!! — И плюнула в лицо Наю. — Услышь меня, Великий Путник, я справедливости прошу!
В чистом небе грянул гром… Убитая горем мать истово поклонилась небу:
— Услышал ты меня, благодарю тебя, Великий! Я всегда знала, что ты справедлив!
И все грурги, собравшиеся на площади, единодушно закричали одно слово.
— Барт!
Не было на планете человека, который бы не знал про страшный остров. С виду такое райское местечко посредине бескрайнего моря, остров, весь зеленый, как оазис в пустыне — он одним названием наводил ужас. Ещё до Великого Потрясения создали Боги его для наказания преступников, так и остался он незыблемым, даже Потрясение его не задело. Не было там никаких рудников, шахт, жили себе люди и жили, только вот не могли никуда выбраться с него, даже в море броситься не удавалось никому. Но была в нем какая-то сила, кто-то или что-то, наделенное понятием, как и кого наказать за преступление — остров просто высасывал их, отщепенцев, жизненные силы. Мало кто умирал быстрой смертью, заживо гнили и мучились на этом острове, и попадать сюда не хотелось никому.
После Потрясения лишь самые отпетые оказывались на нем — степняки, айны — да, но грурги, вернее, смески, это было впервые после Великого Потрясения.
Джас мысленно возблагодарил Великого за то, что не вложил он в голову Людига в то время такую мысль о наказании. Пусть галеры, пусть язык и все остальное, но он жив, узнал сына, держит маленькую ручку единственной для него женщины, а попади он на Барт…
Как выли эти отщепенцы, позор рода людей-птиц, но кто бы их стал жалеть, после полубезумного вида почерневшей от горя матери?? А тем более — Великий услышал её пожелание. Айхо спокойно сказал:
— Запомните все, кто сейчас здесь находится, передайте всем — так будет всегда. Для преступников всегда есть ждущий их — остров Барт!
И опять громыхнуло в небесах, подтверждая слова Айхо.
Решил Правитель пройтись немного по улицам — тяжко было у него на душе, выбило его из равновесия душевного это преступление, вот и шел он смурной, не замечая ничего вокруг. Охрана, зная эту его привычку, шла в нескольких шагах, а на повороте на него наскочила маленькая девчушка, помладше Людиговой Голубы. Он успел подхватить её на руки:
— Что ты, маленькая, так бежишь, упадешь ведь?
— Неаа, — помотала головой смешная растрепанная девчушка с хитрыми глазенками.
— Куда ж ты так бежала? — наконец-то заулыбался Айхо, любуясь девчушкой.
— К тебе! — выдал ребенок.
— Ко мне, зачем? — Удивился Айхо.
— Затем! Надо так, смотри!! — она извернулась в его руках, и удивленный Айхо увидел у неё на крылышках рисунок, точь в точь повторяющий его. От удивления он аж споткнулся. — Увидел? — девчушка мгновенно сложила крылышки, чтобы другие не поняли.
— Но, откуда, и кто тебе велел ко мне ээ… бежать?
— Деда, птичка большая, когда я спала, велел тебя найти и крылышки показать, он ещё сказал, чтобы ты не печалился больше!!
Взрослый, видевший много чего в своей жизни, прошедший долгий и тяжкий путь мужчина растерялся, а навстречу торопливо бежала молодая женщина:
— Альяна, безобразница, ты зачем убежала и почему ты у дяди на руках сидишь?? Ох, — она запнулась, узнав Повелителя, — простите неразумное дитя.
— Айхо, тебя так зовут? — полюбопытничала девчушка?
— Да!
— Красиво — Айхо и Алья! — Смышленый ребенок, появившийся так вовремя, очаровал Айхо.
— Малышка, приходи с мамой ко мне в гости!
— А у тебя морожно есть?
— Найду!
— Тогда приду, я морожно, знаешь, как люблю, у Голубы оно всегда есть, я с ней люблю гулять.
— Только из-за него? — улыбнулся Айхо.
— Неа, она хорошая и добрая, и не обижает меня.
— А тебя кто-то обижает?? — построжел Айхо. — Как папочка улетел и не вернулся, мальчишки обзывают, — пожаловалась девчушка.
— Разберемся!
— Вирт! — Айхо глазами показал на испуганно застывшую мать девчушки.
— Да, Повелитель! — Вирт мгновенно оказался возле матери девчушки, что-то спрашивая у неё.