Злые слёзы хлынули из глаз девушки, она крепко прижала письмо к груди. Барон терпеливо ждал, попивая свой грибной настой. Его глаза хищно сверкали. Дождавшись, когда девушка успокоится, Гофард отставил чашку в сторону и, склонившись над столом, тихо и веско произнёс:
— Что вы ещё можете сказать по поводу написанного в этом письме?
Лана, поняв, что Ульма обращалась к ней по фамилии, всхлипнула и подняла глаза на барона:
— Что вам непонятно? Спрашивайте — я отвечу.
— Мне непонятно абсолютно всё. Я не смог разобрать в этом письме ни строчки. Бессмысленные символы, скачущие перед глазами. Я знаю, что вам есть что скрывать и, пожалуй, мог бы вас дожать наводящими вопросами. Но ваша реакция… пожалуй, говорит лучше любых строк. Я вам верю. Верю в то, что вы наш союзник и не желаете крепости зла. А остальное меня не касается. Сейчас, если позволите, я хотел бы подождать вашего мужа и задать вам двоим ещё несколько вопросов. Пока можете угощаться настоем — вы опять излишне эмоциональны.
Когда Айр вошёл в покои, то первым делом увидел заплаканное лицо Ланы, хлебавшей тот же отвратительного вида отвар, что и барон. Крепко сжав кулаки, он негромко спросил у задумчиво стоящего у окна Гофарда:
— Дозвольте поинтересоваться, почему моя жена в слезах?
— Леди Лотаринг весьма остро отреагировала на письмо своей подруги. Собственно, как и всегда. Но это вы можете обсудить и позднее — между собой. Сейчас мне нужны ответы на мои вопросы, — пройдя по кабинету к столу, Гофард хлопнул по кипе свитков.
— Я заинтересовался вашим прошлым, сэр Лотаринг. Мне, разумеется, известно, что во время последней осады, три года назад, вы принимали участие в его обороне. А также, что вы остались единственным выжившим среди оставшихся защитников форта к моменту прибытия подкрепления. Кроме того, ваша супруга недавно обмолвилась, что вы познакомились также три года назад. Вы утверждали, что она — большой эксперт по свежевателям. Сопоставив эти сведения, напрашивается вывод… что, возможно, роль женщины в тех событиях была благоразумно позабыта, чтобы избежать проблем, связанных с даром Бога-Воина, присущего только мужчинам. Леди Лотаринг, три года назад вы участвовали в обороне форта?
Айр и Лана переглянулись, и девушка пожала плечами. Увидев её жест, Айр кивнул своим мыслям. Долгих три года он хранил эту тайну по просьбе Ланна, мучаясь виной за украденную у друга славу. Сейчас он хотя бы отчасти мог скинуть со своих плеч чувство вины.
— Гофард, только благодаря ей и её клинку форт не пал три года назад. Она спасла мне жизнь. Многим, на самом деле. Плечом к плечу мы отбивались с ней от орд свежевателей после того, как Люгер Трей увёл выживших из крепости через тайный ход, — с искренней торжественностью признался Айр, а затем спохватился и быстро спросил: — Кстати, об этом. Я не видел сэра Трея с шевалье, что прибыли вместе с вами. Не знаете, где он?
— Остался с лордом Хардебальдом. Негоже Хранителю Севера путешествовать без личной охраны. Воины, пришедшие под моим началом, более чем компенсируют потерю двадцати пяти дружинников и одного шевалье — вы так не находите? — хмуро ответил Гофард, сверкнув глазами.
— Позвольте вам задать пару вопросов с глазу на глаз? — Айр усмехнулся, решив расставить все точки с черноволосым, и жестом предложил выйти им на балкон.
Снаружи было свежо и прохладно, а вдали, на севере, сквозь красную равнину уже виднелись чёрные полоски отрядов врага, что ползли по пустоши, как муравьи. Гофард вошёл следом, бросил взгляд на графин с вином, кем-то забытый, кивнул на него Айру, но тот отрицательно покачал головой и спросил:
— Во время прошлой осады сэр Трей получил особую королевскую благодарность за то, что возглавил “вылазку для удара в тыл врага”. Присутствуй он в крепости во время осады, после победы многие бы посчитали, что в этом его заслуга не меньше вашей. Так что делиться славой вы не собираетесь, я верно вас понял?
— Именно. Вас это тоже касается, сэр Лотаринг. Говоря словами дельца, я крупно вложился в это предприятие лично и желаю получить с него дивиденды. Я не против уступить вам второстепенную роль в случае, если моё имя будет на первом месте. И уж тем более, я не желаю делить славу с женщиной. Догадаться о том, почему роль леди Ланы была позабыта в прошлый раз, несложно. Женщина-мечник, владеющая Волей… Это невероятный скандал. Надеюсь, мы друг друга верно поняли? — незамедлительно ответил Лифект, прямо встретив насмешливый взгляд Айра, на что сотник позволил себе рассмеяться. — Вас это забавляет? — прищурившись, добавил барон.
— Весьма. Во-первых, вы делите шкуру медведя, который вот-вот нас всех может сожрать. А во-вторых… вам не придётся с нами делиться, господин комендант, — с всё той же уверенной улыбкой объявил Айр и указал рукой на Лану, которая, оставшись в комнате, продолжала с наслаждением пить зелёный отвар, заинтересованно поглядывая в их сторону. — Мы с ней после осады сразу покинем крепость. Уйдём на север, в Лангард. Так что можете вообще не упоминать о каком-либо нашем вкладе — плевать. Можете забирать себе славу победителя в этом сражении. Мы станем теми, кто покончит с самой войной на корню.
Лифект пару секунд взирал на эту парочку в безмолвном, но сдержанном восхищении. Он снова почувствовал себя заканчивающим академию мальчишкой, узревшим путь к славе во время награждения героев. Пока он, словно торгаш, подсчитывал прибыль, эти люди — собирались вписать своё имя в историю. Затея нелепая, безумная, обречённая и очевидно невозможная. Но, безусловно, — великая. Сам барон был не способен мыслить столь высоко, предпочитая ставить перед собой реалистичные цели.
— Вы решили пойти вслед за этой дамой на смерть, потому что она ваша женщина? Или ради великих заслуг и славы? — дрогнувшим голосом решил уточнить черноволосый.
— Вы не понимаете, Лифект. Она не просто “моя женщина”. Лана — искра, наполняющая меня силой. Мы не собираемся идти туда умирать, ведь вместе уже не раз творили невозможные вещи. Она — моя муза, благодаря которой я могу ставить перед собой такие задачи, на которые никогда бы не решился, будь я один, — бросив ласковый взгляд на возлюбленную сквозь стеклянную дверь, ответил зеленоглазый рыцарь.
— Благодарю за пояснение. Теперь я буду знать, что написать на вашей могиле, — холодно кивнул ему Гофард, загнав щемящее душу чувство поглубже.
— И что же? — поинтересовался Айр.
— “Вот куда приводят мечты”, — хмуро ответил Лифект и направился обратно в помещение. — Но позвольте вернуться к насущным вопросам. Сейчас я позову нужных людей, и мы начнём первое военное совещание.
***
Вскоре в помещение прибыл молодой рыцарь, гвардейский десятник, осторожно поддерживающий под руку измождённого, высохшего и лысого старца, столь древнего, что казалось, он может рассыпаться от простого дуновения ветра. Хотя опытный взгляд Ланы сразу заметил, что он идёт походкой уверенного бойца и твёрдо держится на ногах, словно отсутствие глаз ничуть ему не мешает. Рот сам собой наполнился слюной и привкусом железа, а рука потянулась к отсутствующему на поясе мечу. Девушка лишь с трудом подавила это желание. Лариец. Маг. Но не один из тех, кто ее загнал в тень подсознания. Просто похожий.
Услышав шаги прибывших, барон, взиравший на север, повернувшись к ним, приветственно кивнул, после чего произнёс, обращаясь к странному старику:
— Маэстро Людвиг, добро пожаловать. Та леди, что вас так заинтересовала, здесь присутствует.
Людвиг медленно опустился на колени около камина и потянулся руками к огню. Он был одет в простую холщовую рубаху, какую носят крестьяне, и был совершенно бос. Повернувшись к присутствующим он доброжелательно улыбнулся и открыл глаза. В их незрячих тёмных провалах танцевали искры пламени. Айр беспокойно взглянул на замершую, словно готовую к броску, девушку. Он впервые видел этого ларийского мага. Трудно было определить его возраст, даже голос, глубокий и мягкий, этого не выдавал.
— Дваждырождённая. Я благодарен судьбе за это знакомство, дочь моя. Не бойся моих слепых глаз, это был дар Истоку за то, чтобы прозреть.
— Я не твоя дочь, лариец, — зло оскалилась девушка, — Ты искал встречи со мной?
— Каждое решение и событие определило меня и привело к нынешнему моменту. Если бы я был другим, то никогда бы не оказался в этой крепости среди вас. Я ни о чём не жалею, а о чём сожалеешь ты? — спокойно и размеренно ответил старец.
Лана замерла, обдумав эту простую мысль, и злость куда-то пропала. Она сожалела всю свою прошлую жизнь о слишком многих вещах, которые не давали ей жить по-настоящему. Но сейчас… О чём ей было жалеть? Что решилась бы изменить и этим отменить себя настоящую? Смерть Сэры? Убийства отца? Если бы не эти события, она бы никогда не встретилась с Ульмой. Не спасла бы безымянную девочку из Крепости Красной Лиры, которая ей стала сестрой. И, разумеется, не полюбила бы Айра. Это было эгоистично и, наверное, очень неправильно, но… Лана ничего не желала менять в своей жизни.
Маг, словно считыв её настроение, продолжил шелковистым, обволакивающим голосом:
— Над фортом бурлит шквал сил столь древних, что даже я не понимаю их сути. И их Истоком являешься ты. Сначала, прибыв сюда, я думал, что нам потребуется возвести над крепостью печать, дабы оградить её защитников от врага. Но сейчас я зрю распростёртую над тобой длань богини, а значит, я ошибался.
— Я не совсем вас понимаю, лариец, — сухо ответила Лана, встряхнув длинными платиновыми волосами. Маг всё ещё её немного пугал и беспокоил, бессознательно она чувствовала его как глухую каменную стену. Как будто слепец не знал чувств или эмоций.
— Не сомневаюсь. Но ты поймёшь. Тебе уготована долгая судьба, если она не прервётся здесь. Барон, я утолил своё любопытство.
Выслушав его, черноволосый звучно хлопнул в ладоши.
— Ну что же. Начну с представления. Сотник Лотаринг с супругой здесь присутствуют в качестве экспертов по нашему врагу. Маэстро Людвиг, с которым вы имели столь… интригующий диалог, — это наёмный маг из Ларии. Он с девятью учениками согласился осуществлять магическую поддержку. Десятника Джайла Нихбена, будущего барона, вы уже знаете. Он продолжит исполнять роль заместителя коменданта. Сэр Лотаринг, я признаю ваш опыт и авторитет среди солдат, но вы бастард и должны осознавать, что десятник находится выше вас в социальной иерархии. Надеюсь, вы отнесётесь к моему решению с пониманием, — Айр с полным безразличием кивнул барону.