– Болит, – призналась я. – Действие лекарства заканчивается. Вам двоим, чтобы меня прикрыть, придется танцевать вдвое больше. Белленджеров легко оскорбить, и если никто из нас не станет танцевать…
Рен нахмурила брови.
– Я ничего не смыслю в танцах.
– Еще как смыслишь, Рен! – заверещала Синове, подталкивая ее локтем. – Мы же танцевали под флейты на джехендре в базарные дни!
– Мы не танцевали. Мы кружились, падали на спину и хохотали.
Синове пожала плечами.
– Это то же самое. Просто покачивайся. Смотри, как двигаются остальные. Черт, Рен, под твоим платьем и ног не видно, так что не бойся, что кто-то заметит! Мы…
Лидия бежала в нашу сторону с дикими глазами и громко визжала:
– Спрячьте меня! Спрячьте меня, скорее!
Рука Рен метнулась к тцэзе, но я вовремя ее остановила.
– Это игра, Рен, – прошептала я. – Просто игра.
И все же сердце мое забилось в учащенном ритме.
«Спрячьте меня! Пожалуйста, спрячьте меня!»
Крики оживили воспоминания. В тот страшный день никто играть и не думал. Когда началась резня, люди бежали с Блэкстоун-сквер, стучали в двери, пытались спрятаться в темных углах. «Спрячьте меня!» Нам было по одиннадцать лет. В своей лачуге мне удалось укрыть трех человек. Двери у меня не было, а единственным оружием являлась палка, которую мама так и не успела достать, – бесполезная вещь против мечей и длинных алебард стражников. Хотя никто не заходил внутрь, мы отчетливо слышали стук шагов и крики. Кланы совершили ошибку, поддержав принцессу, которая ударила Комизара ножом, отомстив за убийство ребенка, – Астер из кузницы в Санктуме. К сожалению, Комизар не умер от полученной раны, а решил выместить зло на кланах и наказать их за неверность.
– Быстрее! – взмолилась Лидия.
Я толкнула ее за спину. Рен, Синове и я встали плечом к плечу, создав плотную стену из шелка и атласа. Лидия захихикала позади нас, когда Нэш подбежал и спросил, не видели ли мы ее.
– Кого? – удивилась Рен. Ее дыхание по-прежнему оставалось учащенным.
– Мы никого не видели, – подтвердила Синове.
Лидия завизжала и вырвалась из укрытия, промчавшись мимо Нэша. Тот погнался за ней, а мы наблюдали.
– Всего лишь игра, – повторила Синове, сглотнув. Она была одной из тех, кто прятался в моей лачуге.
Дозор Тора отличался от нашего мира.
И игры здесь были другие.
– Мы говорили о танцах, – напомнила я, пытаясь переключить наши мысли.
– Точно, – отозвалась Синове. Ее грудь вздымалась за желтым шелком. Она поднялась на носочки, окинула взглядом дальние уголки садов. – Пора приступать к танцам. Если только я найду очень высокого, темноволосого и… – Она пошла прочь, но ни я, ни Рен не сомневались, кого она разыскивала. Эбена временно вытеснил Мэйсон.
Я посмотрела направо и увидела братьев-близнецов Джейса. Они шли в нашу сторону, пристально глядя на Рен. Я толкнула ее локтем.
– Арам и Самюэль идут, – прошептала я. – Младшие братья Джейса. Думаю, они неравнодушны к тебе. Будь вежлива.
– А с чего ты взяла, что я не умею быть вежливой? – проворчала она.
Рен пожала плечами, разгладила розовый рукав, избавилась от хмурого взгляда и натянула улыбку.
– Ну вот. А теперь скажи, кто из них – Арам, а кто – Самюэль?
– Тебе предстоит это выяснить – только не оставляй следов!
– С тобой совсем не весело, Кази. – Рен повернулась и ушла к ним.
Вот она – моя возможность проскользнуть в Рэйхаус, единственный дом, который я до сих пор не успела обыскать. Конторы уже закрылись, а Прая находилась на вечеринке. Входная дверь располагалась в тени и, как оказалось, была не заперта. Собак сегодня не выпускали – патрулировали лишь несколько стражников, мимо которых проскользнуть не было проблемой. Тусклый свет от фонарей проникал сквозь окна, давая достаточно света для моей вечерней разведки. Я заметила, что конторы обставлены скудно. Большинство из них размещались на первом этаже и напоминали гостиные. Вполне вероятно, здесь проводились деловые встречи. Хотя я насчитала три этажа, большинство помещений служили складами. Наверху я нашла лишь офис Праи.
Это объясняло тишину и одиночество, о которых упоминала Джалейн. Офис Праи занимал почти весь этаж и являлся полной противоположностью остальной части дома. То, чего ей не хватало в общении, она щедро компенсировала декором. Комната показалась мне аккуратной, прибранной, но переполненной цветом и вещами, словно здесь были собраны итоги двадцати трех лет ее жизни. Когда я проникала в дома квотерлордов или купцов, я всегда уделяла несколько минут изучению интерьера, потому что внутреннее убранство может сказать многое. Пики под окнами, крысы с отрубленными хвостами в клетках, шелковое белье ярких цветов и ножи под подушками. Они никому не доверяли.
Кабинет Праи изобиловал бухгалтерскими книгами, перьями и чернилами, картами и стопками бумаг, ожидающими ее внимания. Но меня привлекло другое: коллекция мелких отполированных камешков, выложенных в аккуратный ряд на столе. Под ними лежало крошечное перепелиное перо, расположенное точно посередине журнала. Рядом виднелись маленькие угольные наброски бабочек, демонстрирующие более мягкую сторону Праи.
Мне в глаза бросилась записка на другой стороне стола.
На одобрение Джейса:
Запрос на поставку от БИ
БИ? Что это? Запрос от гостиницы?
Я прочитала список: морриганское вино, оливки из Гитоса, икра рыбы Гастино, табак Круваса, большое количество древесного угля и несколько порошков, о которых я никогда раньше не слышала. Травы?
Внизу стояла подпись Джейса – список Праи одобрен. Это был единственный запрос, найденный на ее столе, но он показался мне довольно дорогостоящим – возможно, поэтому он требовал одобрения Джейса.
Я услышала, как щелкнула дверь. Внизу в коридоре зажегся свет. К тому времени как Прая вошла в кабинет, я уже выбежала на черную лестницу. Возможно, Прая вспомнила об очередном запросе на поставку и не могла подождать до утра? Или ей захотелось отдохнуть от шумной вечеринки и побыть в одиночестве? Что ж, одно я знала наверняка: капитана в Рэйхаусе не оказалось.
Вернувшись на вечеринку, я наконец увидела Джейса. Он стоял в дальнем конце сада возле Даркхома, поглощенный беседой с двумя пожилыми мужчинами. Черная рубашка придавала его волосам более светлый тон, а его скулы по-прежнему хранили теплый оттенок, оставленный нашим долгим путешествием под солнцем. Наблюдая за ним, я отметила, что уже не раз видела: он привлекал к себе всеобщее внимание. И дело было не только в титуле патри; в Джейсе крылась сила, яркая и притягивающая. Он был высоким, широкоплечим, но взгляды людей притягивал вовсе не его рост. Скорее дело было в наклоне его головы, приподнятом подбородке, глазах и рожденных в них мыслях. Он напоминал портного, отмеряющего ткань перед тем, как начать кроить. Его взгляд отличался проницательностью.
«Мне не нужен посторонний человек, тем более венданец, чтобы указывать мне, как правильно поступать».
Джейс повернул голову: он почувствовал, что за ним наблюдали. Наши глаза встретились. Он не улыбнулся – вообще никак не отреагировал. Его взгляд задержался на мне, а затем он произнес несколько коротких слов и, оставив мужчину, направился в мою сторону.
По моим ребрам пробежала дрожь. Я уже не помнила, как мы расстались. Он ушел внезапно, а поцелуй – тот, который я намеревалась разыграть, – оказался совсем не похож на розыгрыш.
– Джейс, – поприветствовала я, стоило ему остановиться.
Джейс пристально наблюдал за мной. Его челюсть была сжата, на виске вздулась жилка.
– Нам нужно поговорить. Наедине.
Он взял меня за руку и потянул за собой, быстро, даже лихорадочно. Я ощутила давление на лодыжку. Неужели он что-то узнал? Обнаружил капли крови в туннеле? Мы спешили вдоль тенистой стороны Даркхома.
– Джейс, что…
Он внезапно втянул меня в темную арку, развернулся и уперся руками в стену по обе стороны от меня.
– В чем дело? – спросила я.
Несмотря на темноту, я заметила испарину на его бровях. А в глазах бушевала буря. Он сглотнул, наклонился ближе.
– Я хочу поцеловать тебя, Кази, – наконец прошептал он. – И хочу, чтобы ты поцеловала меня в ответ. Но пусть поцелуй будет настоящим, не связанным с выгодой. Пусть он не будет показным. Ты поцелуешь меня потому, что хочешь меня целовать. По-настоящему. Сейчас никто не смотрит. Ты можешь уйти, и я ничего не скажу. И обещаю, больше никогда не стану поднимать эту тему.
Дыхание остановилось у меня в груди. Он знал, что сегодня я охотно его поцеловала, но при этом между нами существовало соглашение. Все было слишком запутано. И нет, Джейс искал не поцелуй, каким бы искренним и сердечным он ни был. Он искал ясности.
– Джейс, я солдат венданской армии. Я…
– Я не прошу тебя быть кем-то другим.
– Через несколько недель я уеду. Когда поселение…
– Восстановление может занять больше, чем несколько недель. И я могу сделать так, чтобы оно продлилось очень долго.
Его глаза впились в меня, ища ответов. И отсрочка в выполнении нашего договора точно не могла помочь.
«Что происходит, Кази? Что между нами?»
Я так и не нашла ответ, хотя вопрос звучал все громче. В моем желудке горели угли. Я не знала, что сказать… или просто не хотела.
– Мне придется вернуться, Джейс. У нас осталось совсем мало времени…
– За несколько недель многое может измениться, Кази. Планы могут поменяться. Нет никаких гарантий. Мы можем умереть.
Я хорошо знала, что это, когда судьба встряхивает тебя, дергает, бьет, выворачивает наизнанку. Я знала, как твой путь может неожиданно смениться. Но Джейс? Нет, не он. Он не умрет. Его присутствие слишком важно, слишком ощутимо, слишком… Я покачала головой, отвергая любую возможность его гибели. Вероятно, он сказал это под влиянием смерти отца.
Джейс расправил плечи. Его руки соскользнули со стены, отпустив меня, будто он получил ответ. В шее пульсировал гневный тик.