– Не делайте пока ничего, – сказал наконец он. – Я посмотрю, когда смогу до вас добраться.
Глава 10. Цены
– Кирстин Кейр, двадцать один год, день рождения – седьмого ноября, – Рей пролистал стопку бумаг и, так и не найдя для себя ничего нового, бросил их на стол.
На столе стояли два монитора – на одном плыли показания приборов, замерявших состояние окружающей среды и тела самой «пациентки». На другой транслировалась картинка с камеры, установленной в помещении. То же самое, но в другом ракурсе и в полную величину Рей наблюдал сейчас через стекло.
Тусклый свет миниатюрных потолочных ламп едва очерчивал контуры кровати, стоявшей в центре просторной залы. На кровати лежала та самая Кирстин Кейр.
Кирстин спала. Спутанные волосы прилипли ко лбу, руки были заведены далеко за голову и там закреплены. Ноги – широко разведены. Картина эта не менялась уже несколько часов, хотя этажом выше в окна светило солнце, и часы показывали три.
– Сколько ещё? – спросил Рей, указав на окно.
– Действие успокоительных почти прошло, миссис Шредер должна вколоть ей следующую дозу через пятнадцать минут.
Рей стиснул зубы, и по острым скулам его загуляли желваки.
– И давно ты держишь её так?
– Два последних дня. Иначе она начинает биться в бинтах, как эпилептик. Может что-нибудь сломать себе или нам. Она просто свихнулась, Рей, я тебе уже говорил.
Рей молчал.
Буйные пациентки сюда попадали, но очень редко – обычно их непригодность становилась ясна ещё до того, как осуществлялся захват. За всё время содержания профилактического центра такое случалось всего пару раз – и оба раза девушек приходилось продавать на восток по бросовой цене. Ради таких денег Рей не хотел рисковать.
Кирстин с самого начала производила впечатление предельно покладистой, к тому же одинокой девушки – у таких почти всегда обнаруживался комплекс вины или склонность к мазохизму, или попросту злость на весь мир, которую тоже легко можно заставить работать на себя.
Но, судя по словам Майкла, произошло что-то не то.
– Так мне запускать Шредер или нет? – поинтересовался тот.
Рей качнул головой.
– Подождём. А лучше отвяжите её. Я хочу посмотреть.
Долго ждать не пришлось.
Кирстин зашевелилась и тут же рванулась из пут. Поняв, что их нет, едва ли не кубарем скатилась с кровати и, приподнявшись на одном локте, принялась ошалело вертеть головой.
Она в самом деле походила на обезьяну – с немытыми, отросшими и всклокоченными волосами, полными колтунов.
Кое-как сориентировавшись в том, что лежит на полу, она, не желая повторять собственных ошибок, сорвала с глаз повязку. Заморгала – обнаружив, что ничего не изменилось, и кругом так же царит темнота. Покачнулась и встала. Разглядев, наконец, прямоугольник двери, она бросилась к нему и, ломая ногти, принялась нащупывать щель или ручку, которые позволили бы открыть дверь и выйти в коридор.
Конечно же, Кирстин ничего не нашла.
Рей стоял, убрав руки в карманы брюк, и молча наблюдал за её попытками через стекло, пока Кирстин не стала уставать. Потребовалось несколько минут, чтобы она выбилась из сил и, прислонившись спиной к двери, сползла вдоль неё вниз.
– Дайте ей полкубика залеплона, – сказал Рей. – Привяжите, но не очень туго. Расчешите и отмойте.
– Всё? – Майкл мрачно покосился на него. Ему не нравилось высокомерное спокойствие, с которым подходил к вопросу друг – как будто бы никто здесь не знал своего дела, и все валяли дурака, пока не появился он.
– Нет. Кто с ней работал?
– Я, – один из троих охранников, стоявших у двери, вышел вперёд.
Рей шагнул к нему и, коротко замахнувшись, ударил кулаком по лицу, так что тот покачнулся и привалился плечом к стене.
– Рей! – окрикнул его Майкл, но, когда тот попытался подойти, Рей жестом приказал ему стоять.
– Она больная, – обиженно произнёс Мастер, – ещё повезло, что она мне яйца не отку… – охранник взвыл, когда получил ещё один удар с другой стороны.
– Тебе повезло, – подтвердил Рей, – что прежде чем сделать какую-то хрень, Майкл позвонил мне. Иначе я бы тебя зарыл.
Рей оправил пиджак.
– Позовёте меня, когда она начнёт приходить в себя.
Профилактический медицинский центр, расположенный на острове Тодос, был не так уж велик – и рекламы не давал.
Разбросанные по долине, со всех сторон окружённой лавовыми образованиями, пять корпусов, имели на поверхности всего три этажа – и ещё на два уходили вглубь.
Этого вполне хватало, потому как здесь никогда не собиралось много людей: изредка наведывался руководящий состав, постоянно проживали несколько нянечек, учителей и врачей, да два десятка доверенных охранников несли караул у двух морских бухт, позволявших причалить кораблям, и по необходимости принимали на себя обязанности «мастеров».
Рей почти всегда останавливался в одном и том же корпусе на одном и том же этаже, окна которого с одной стороны выходили на морской простор. Он занял бы эти апартаменты и в этот раз, если бы Майкл не обосновался в них раньше.
– Я не думал, что ты сюда доберёшься, – сказал тот, встречая Рея на вертолётной площадке, но на лице его не было и тени вины, и Рей спорить не стал. В конце концов, они договаривались делить всё поровну. Он занял второй по красоте открывавшегося из окон вида комплекс комнат, и теперь, рывками развязывая галстук, смотрел в окно на несколько белоснежных домов, кружевом огранивших изумруды кипарисов и лип.
Он так толком и не поспал – если не считать два часа дрёмы в рейсовом самолёте, которые больше походили на режим отключения монитора, чем на настоящий сон.
Теперь лучше всего было обустроиться, отдохнуть до вечера и, выспавшись, с утра приступить к разбору возникшей в его отсутствие проблемы – но Рей не мог удержаться от того, чтобы сразу же по прилёту выяснить, что произошло. А теперь, когда он увидел Кирстин собственными глазами, когда имел возможность сравнить то, что запомнил по их единственной короткой встрече, и то, во что она превратилась здесь, уснуть Рей уже попросту не мог.
Он распорядился приготовить ванну и, окончательно раздевшись, погрузился в неё. Вдохнул дурманящий аромат розмарина и, откинув голову, несколько секунд просто лежал, не думая ни о чём. Рей знал, что стоит достичь настоящего покоя, как нужные мысли придут сами.
После ванны он почувствовал себя немного лучше. Побрился, протянул руку к одеколону – но, поразмыслив, отказался от него, решив, что терпкий запах может его выдать. Натянул плавки, набросил халат и вышел на балкон.
Какое-то время он стоял, рассматривая открывшийся взгляду вид, и думал, не заказать ли обед, но принять решения не успел:
– Шеф! – послышалось снизу, из тени пихт.
Рей повернул голову на звук.
– Похоже, приходит в себя.
Рей посмотрел на часы – по его представлениям, у него оставался ещё час.
– Привыкание, может быть, – предположил охранник.
Скрипнув зубами, Рей стремительно скрылся за стеклянной дверью.
Надевать костюм он не стал – достал из шкафа приготовленные горничной обычные классические джинсы, в каких здесь ходили все, а на грудь натянул чёрную футболку.
Рей стоял в комнате наблюдения через пять минут.
Кирстин слабо ворочала головой. В сумраке Рею удалось разглядеть её истончившееся, бледное лицо и на нём плотно сжатые тонкие губы.
– Давно она не ела? – спросил Рей.
– Что мне ей, внутривенно вводить? – поинтересовался Майкл.
– Я спросил, сколько дней.
– Два. С тех пор как спит.
Рей кивнул.
– Принесите нам обед. И выйдите все.
Он протянул руку и взялся за маску с модулятором голоса, призванную одновременно скрыть и лицо.
Майкл положил ладонь поверх его руки.
– Рей, – предупреждающе сказал он, – только не дури.
Рей поднял на него взгляд.
– Она очень уступчивая девушка, Майкл. Я не знаю, какого хрена вы натворили за эти шесть недель, но мне она ничего не сделает.
Кирстин медленно приходила в себя, но проснуться никак не могла.
Сознание плавало в сизом тумане на грани снов.
Все чувства растворились в этом тошнотворном сумраке, притупилась даже злость.
Она ничего не хотела. Возвращение домой казалось невозможным, находящимся за пределами реальности, а продолжать это бессмысленное существование в темноте, не видя и не осязая, она больше не могла.
«Дверь», – вспомнила Кирстин. Следовало ожидать, что так просто она отсюда не уйдёт. Теперь Кирстин, по крайней мере, знала, в какую сторону бежать. Но что делать потом…
Додумать она не успела, потому что послышался набивший оскомину скрип, и Кирстин тут же повернула голову на звук.
– Привет, – прозвучало в тишине, как только, протяжно скрипнув второй раз, дверь закрылась за спиной вошедшего.
Голос был другой. Не Мастера – и уж точно не сиделки.
Кирстин молчала, и тогда раздался звук шагов.
– Кто ты такой? – спросила Кирстин, почувствовав, что новый мучитель остановился совсем рядом.
– Ты можешь звать меня Мастер. Здесь не нужны другие имена.
Из горла Кирстин вырвался горький, захлёбывающийся смех.
Новый Мастер стоял молча и ждал.
– Выпустите меня! – взмолилась Кирстин без всякой надежды, просто чтобы сказать что-нибудь.
– Это исключено, – новый Мастер зазвенел какими-то приборами, и сердце Кирстин забилось быстрей.
«Металл, – поняла она. – Не пластиковые стаканы, а металл. Вилкой можно подковырнуть дверь».
– Если ты думаешь, как отсюда сбежать, – произнёс тем временем Мастер, будто мысли прочитал, – то твоя главная проблема – не дверь. Мы не в Европе – и вообще не на земле.
Кирстин испустила ещё один глухой смешок.
– Куда вы дели Малдера? – поинтересовалась она.
– Я имел в виду, – пришелец звякнул ложечкой, и приятный аромат кофе разнёсся по комнате, – что мы не на материке.
Кирстин невольно подумала о том, как давно она не пила кофе и не ела нормальной еды. Теперь этот запах действовал на неё волшебно.