То есть, реальность ненавязчиво подсказывает нам, что к моменту начала этого наступления в Якутске уже приземлятся сотни транспортных самолетов из Сибири и европейской части РФ. Будут переброшены и средства ПВО, и авиационные части, и все остальные типы вооружений, которые сочтут необходимыми перебросить сюда в российском Генштабе. Город настолько хорошо подготовят к обороне, насколько это вообще возможно. И грезы об удобной базе, с которой можно развивать наступление на восток и контролировать, хотя бы немного, север, быстро уйдут в небытие.
Разумеется, остается вариант достаточно мощного и внезапного воздушного десанта, который разом захватит если не весь Якутск, то хотя бы расположенные вокруг него аэродромы. Этот вариант теоретически возможен, но говорить о его реальности в ситуации, когда российские ВВС располагают достаточно хорошими самолетами и умеют ими пользоваться – довольно спорно. Во всяком случае, я не верю, что кто-то начнет огромную военную авантюру, понимая, что она может стать утопией уже на первом своём этапе.
Да и компетентность российской разведки, мне кажется, не стоит сбрасывать со счетов – всегда есть вероятность, что даже самая внезапная операция окажется не такой уж внезапной.
Нет, я не стану утверждать, что гипотетическая схватка РФ и Китая за Дальний Восток гарантированно закончится победой России. Но я почти на сто процентов уверен, что в случае такого столкновения оно растянется даже не на месяцы, а на годы, и будет стоить Китаю огромных жертв. Даже если предположить, что китайское наступление началось относительно успешно, и ценою немалых потерь и большого мужества своих бойцов НОАК всё-таки взяла Якутск за пару месяцев, останутся ещё Магадан и Хабаровск, Благовещенск и Комсомольск, Уссурийск и Владивосток, Ванино и Совгавань.
В итоге, вероятно, захват только сухопутных территорий ДВ, без Крайнего Севера, займёт около года. Точнее, так – если НОАК начнет операцию ранней весной, когда ещё стоят морозы и лед на Амуре крепок, закончить её сухопутную часть она сможет, в лучшем случае, лишь глубокой осенью.
И на следующий год её будет ждать хорошо укрепившийся, ощетинившийся сотнями тысяч стволов и сотнями самолетов, Сахалин…
Да, и ещё один нюанс для военных эстетов.
Разумеется, даже в этой ситуации будет сложно решиться на ядерный удар по Китаю. Но наверняка Москва может пойти на ядерную бомбардировку крупных соединений противника на своей территории. Особенно, если это будут пустынные территории где-нибудь между Якутском и Магаданом…
А это означает, что почти на всем протяжении конфликта Москва может ходить с козырей, которые трудно чем-то побить. И говоря о том, что НОАК может закончить наземную часть операции к осени первого года конфликта, я был отчаянным прокитайским оптимистом…
Давайте подведем итог нашего моделирования российско-китайского конфликта.
Прежде всего, я не хочу сказать, что он невозможен в принципе – разумеется, приход к власти безответственных и не очень умных политиков с любой стороны может привести к резкому ухудшению отношений. А с учетом того, насколько могущественны закулисные «доброжелатели» обеих сторон, можно ожидать и провокаций, направленных на обострении двусторонних российско-китайских отношений.
Однако, очевидно и то, что ни одной из сторон этот конфликт не выгоден, в какой бы форме он не протекал. Нет между странами и территориальных, политических, экономических фундаментальных противоречий, которые бы подталкивали их к конфликту друг с другом. А значит, мы вправе ожидать развития добрососедских отношений и отсутствия взаимных военных угроз на очень большом промежутке времени.
Столь подробный анализ вероятного военного столкновения между Россией и Китаем нужен был, прежде всего, чтобы мотивировать один важный тезис, от которого мы будем отталкиваться в дальнейших наших умозаключениях, а именно – Россия действительно может воспринимать Китай, как своего надежного партнера, и выстраивать свою международную и внутреннюю активность исходя из того, что с восточного направления ей можно не ожидать военной агрессии.
Либо, если уж по каким-то причинам агрессия все-таки случится, она не будет настолько фатальной, как об этом часто пишут публичные СМИ.
И мы действительно можем воспринимать Китай как надежный тыл и потенциального союзника, который не ударит нам в спину. Если мы, конечно же, не будем провоцировать его своей слабостью…
Глава девятнадцатая
Вообще, нам нужно иметь в виду, что Россия является одной из немногих стран, для которых актуальна не только внешняя, но и внутренняя геополитика. Это может проявляться в различных аспектах – транспортных, военных, политических – но является прерогативой только достаточно больших государств.
Например, был ли перенос столицы Казахстана из Алма-Аты в Астану таким актом внутренней геополитики? Да, безусловно – таким образом Казахстан и подстраховался от неожиданных телодвижений активно растущего Китая, и упредил возможные претензии со стороны России, которая, вероятно, была бы не прочь вернуть территории, переданные Казахстану во времена СССР и на которых, собстве6нно, Астана и располагается.
Но в нашем случае все гораздо сложнее. Например, к какой геополитике – внутренней или внешней – относится проблема Калининградской области, расположенной среди стран, членов НАТО? Вроде бы, одна страна, но очень разные подходы к решению транспортных, военных, энергетических вопросов. И то, что совершенно логично для основной территории РФ, тут может привести к очень неприятным последствиям. Даже, между прочим, к войне, если очень постараться.
Ещё более сложным является вопрос с теми десятками миллионов русского населения, которые остались за пределами современных границ Российской Федерации. Является ли происходящее в Киеве внутренним делом России? Для внешнего наблюдателя – очевидно, нет. Но для десятков миллионов русских людей, привыкших считать Киев «матерью городов русских», тысячелетняя история Руси является гораздо более легитимной вещью, чем наследие безумных коммунистов, кроивших страну по своему усмотрению, без какой-либо логики и смысла.
Ситуация с непонятным статусом некоторых территорий на границах России, а также за её пределами, опасна тем, что может стать детонатором очень серьёзных конфликтов, способных повлиять на судьбу всей России. И, что самое неприятное – и игнорирование этих проблем, и попытка их решения с почти равным успехом может привести к означенному выше результату. Поэтому логично предположить, что Москве нужно либо хорошо подготовиться к вероятным конфликтам, либо быть внутренне готовой к сдаче своих позиций на постсоветском пространстве.
Последнее, как уже писалось выше, приведет к военной кастрации РФ, с последующей её дисквалификацией и переводом в низшую лигу региональных геополитических игроков. И это – ещё не худшее из возможных последствий.
Говоря о внутренних геополитических проблемах России, мы должны отметить их высокую приоритетность. Да, и укрепление наших позиций на Дальнем Востоке, и выдавливание Запада из Украины, и подготовка в серьёзному обострению противостояния в Прибалтике должны вестись параллельно, и откладывать это до лучших времен просто нельзя.
Но внешние факторы также часто не терпят отлагательств, а значит, России нужно одновременно решать сразу несколько сложных геополитических задач, одновременно следя за тем, чтобы ситуация в других регионах не осложнялась и не шла в разрез с геополитическими целями и задачами Москвы.
Если попытаться как-то ранжировать геополитические задачи, стоящие перед Россией, в порядке их важности и срочности, у нас получится примерно следующее.
Наиболее важной, с учетом фактора времени, является необходимость развернуть ситуацию на Украине в свою пользу. В крайнем случае – «выход в нули», при котором ни одна из сторон не упрочит своего военного и экономического присутствия в Киеве и его окрестностях.
Для того, чтобы решение этой задачи стало возможным, России необходимо предпринять огромные усилия по обеспечению своего военного и экономического суверенитета. Потому что только угроза войны, вероятно, может остановить западных стратегов в шаге от огромного геополитического успеха, каковым стало бы прочное включение Украины в геополитическую орбиту США.
В связи с этим можно, наверное, ещё жестче сфокусировать наш интерес – Москва не должна допустить экономического роста на Украине. Тем более, она не должна допустить роста, который бы опережал рост в самой РФ и мог бы стать, вероятно, детонатором неприятных внутриполитических процессов в самой России.
Эта задача настолько важна и приоритетна, что для её решения нельзя останавливаться ни перед чем – ни перед перекрытием транзитных трубопроводов, ни перед прямыми диверсиями на ключевых объектах инфраструктуры, ни перед пакетом санкций, сопоставимых с тем, что США ввели против Кубы, а также государств и компаний, которые с нею сотрудничали.
Экономика Украины не должна расти – это, вероятно, альфа и омега нашей геополитической линии на данном направлении. Но, поскольку между этими буквами есть целый алфавит, нужно отметить и ещё несколько моментов.
Разумеется, России нельзя допустить успешной военной экспансии вооруженных сил Украины на территорию пророссийских Донецкой и Луганской народных республик. Пресловутый «слив» Донецка и Луганска должен быть исключен из каких угодно горизонтов планирования, а любая попытка Киева военным путем занять эти города и прилегающие территории должна натыкаться на жесточайший, в том числе и военный, ответ России.
Обусловлено это не только соображениями гуманизма по отношению к тем, кто поверил Москве и в результате попал в очень сложное положение. Хотя и это весьма важно, в том числе и с точки зрения геополитики – единожды сдав своих союзников, вы все меньше можете рассчитывать на их лояльность и стойкость.