Альтернативой такому развитию событий может быть сохранение Украины в каком-то виде, но без западных её областей, насквозь пропитанных русофобской заразой, и уже последующая интеграция её в общее экономическое и культурное пространство. Разумеется, такой вариант менее комфортен, но теоретически мы должны принимать любое развитие событий, которое выгодно для России.
Аналогичная ситуация и в Белоруссии. При том, что западные области этой республики тоже лучше будет «ампутировать», остальные территории должны, в идеале, вернуться в состав Российской Федерации в качестве полноценных и равноправных её членов.
Можно ли это сделать относительно мирно? Да, почти наверняка, если события в Европе будут развиваться достаточно благоприятно – то есть, если там будет полный хаос и социальная катастрофа.
А вот мирный захват Прибалтики выглядит довольно утопично. Что не мешает нам говорить о возможности аннексии этих территорий при определенных условиях. Либо, что тоже весьма вероятно, мы можем рассматривать вопрос относительно мирного включения прибалтийских государств в орбиту своего влияния и последующей интеграцией в российское политическое и экономическое пространство.
Наверное, внимательный читатель обратил внимание на то, что наиболее комфортное достижение этих целей лежит в той же плоскости, что и задача дестабилизации Евросоюза. Точнее, без «опрокидывания» Европы мы не можем рассчитывать на решение некоторых других задач, стоящих перед Россией. Эти вещи взаимосвязаны, и мы должны совершенно четко осознавать – чем сильнее Россия дестабилизирует ситуации в Европе, тем больших успехов (и с тем меньшими затратами) она добьётся на постсоветском пространстве, которое имеет для неё, всё-таки, абсолютно приоритетное значение.
И вопрос о том, закрывать ли газовый вентиль, вообще не должен стоять перед Кремлем. Единственное, о чем он должен думать – как и когда это сделать, чтобы нанести Евросоюзу максимально возможный ущерб.
И, в заключение, несколько слов о последнем геополитическом игроке, потенциально претендующем на мировое доминирование – о Китае.
Глава тридцать вторая
Китай
Рассуждая о геополитических целях и задачах, которые либо уже стоят перед Поднебесной, либо могут стать актуальными для неё по мере роста её политического и военного влияния, мы должны понимать – период геополитического «провала» китайцев измерялся столетиями, и говорить о каких-то позициях на мировой геополитической арене применительно к нынешнему Китаю просто не приходится.
Да, современный Китай имеет выход к морю, запертый, последовательно, Тайванем, Японией и Южной Кореей. Точнее, не самими этими государствами, а действующими через них Соединёнными Штатами. При всей экономической и военной мощи Китая, его шансы на успешную военную экспансию в восточном направлении можно расценивать, как весьма низкие – располагая Японией и Филиппинами, как мощнейшими «непотопляемыми авианосцами», США полностью контролируют ситуацию на существующих морских коммуникациях КНР и, в случае резкого осложнения обстановки в регионе, спровоцированного действиями Пекина, наверняка смогут организовать его тотальную морскую блокаду. А последствия оной на данный момент почти наверняка будут фатальными для китайской экономики.
Вероятно, ситуация может измениться в ближайшие 10–15 лет, но это в значительной степени будет зависеть от того, продолжится ли в КНР опережающий (по отношению к США) экономический рост и сможет ли он укреплять свой флот быстрее, чем это делают американцы.
Также важным условием изменения ситуации в регионе будет то, получится ли у Китая мирным путем решить тайваньскую проблему. Вероятность такого развития событий кажется не очень высокой, но и исключать этого нельзя. А если так, то геополитические позиции КНР в регионе резко усилятся – в том числе и из-за того, что Тайвань сам располагает неплохой армией, способной усилить НОАК как по линии ВМФ, так и по линии истребительной авиации.
Возможный рывок на север, как мы уже выяснили, тоже не сулит Китаю больших геополитических бонусов. Даже если предположить удачный захват российского Приморья, это не решит ровным счетом ни одной геополитической проблемы Китая. Прямой выход к акватории Японского моря в нынешних условиях не сулит Китаю дополнительных выгод – нависающая туша Японии так же перекрывает любой морской транзит на этом направлении, да и думать, что в этой акватории будут возможны какие-то активные действия китайского флота, тоже не стоит – у американцев достаточно ударной авиации, чтобы с такой отличной базы, как Японские острова, парализовать любую военную активность на этом направлении.
Если добавить к этому испорченные отношения с РФ и её вероятные действия с баз на Сахалине и Камчатке, ситуация и вовсе выглядит для КНР патовой. А значит, ожидать от Пекина каких-то активных действия на восточном и северо-восточном направлении пока не стоит. Вероятно, она будет ограничена постоянным политическим давлением на Тайбэй и претензиями на острова в акватории Южно-Китайского моря. А в качестве совсем уж сказочного варианта можно было бы ожидать аккуратных попыток КНР выбить Филиппины из американской сферы притяжения. Правда, последний вариант был бы слишком хорош для Пекина, чтобы США могли позволить себе его проигнорировать. И я скорее допущу смену американцами любого режима в Маниле, делающего серьёзные шаги навстречу Китаю, чем их равнодушное взирание на попытки Китая обеспечить себе свободу маневра в регионе.
Разумеется, усиление позиций в регионе Южно-Китайского моря, с постепенным втягиванием в свою орбиту Филиппин, Вьетнама, Малайзии и Индонезии было бы для Китая очень желательно и выгодно. Но пока ситуация тут видится примерно таким же образом, как и перспективы РФ в Восточной Европе. Россия может решить львиную долю своих проблем, если рухнет Евросоюз. А Китай может сильно укрепить позиции на своих традиционных морских путях только в том случае, если уже США получат такие проблемы, что им хотя бы на десятилетие станет не до геополитического доминирования.
Другим вектором китайских геополитических устремлений может стать Средняя Азия.
Выгоды для Китая очевидны – это и очень выгодное географическое положение, и большие запасы энергоресурсов, и укрепление продовольственной независимости КНР. Кроме того, нельзя исключать стремление КНР осложнить жизнь своему возможному конкуренту, Индии, и «отцепить» её от среднеазиатского газа, нефти и транзитных путей.
В таком случае китайцы могли бы замахнуться сразу на очень значительную часть Средней Азии, точно включающую в себя некоторую часть Казахстана, Киргизию, Узбекистан и Туркмению. Таджикистан в этой схеме нужен не так уж сильно, но и его ресурсы (вода, гидроэнергетика, горнорудные залежи и т. д.) могут прийтись кстати.
Но очевидно и то, что такое развитие событий вряд ли с большим удовольствием будет встречено в России, которая считает этот регион зоной своих традиционных и жизненно важных интересов. И получится ли с ней договориться о каком-то разделе сфер влияния, вопрос открытый и далеко не очевидный, потому что Москва, хоть и заинтересована в сохранении дружеских отношений с Китаем, вряд ли будет довольна самим фактом выхода Китая на «тропу войны». Кроме того, можно будет легко спрогнозировать тесное сближение Китая с Ираном, что тоже вряд ли так уж понравится Москве.
Но возможности Москвы выступить против такого расширения КНР довольно скромны. И совершенно очевидно, что в одном случае она точно будет вынуждена смириться с ним – если США перейдут от угроз с делу и начнут реальные шаги по изоляции и блокированию тандема РФ + КНР с помощью санкций. Тем более, что бонусом может оказаться территория Северного, Восточного и Западного Казахстана, что довольно неплохо как с точки зрения восстановления традиционных границ обитания русского народа, так и с военной точки зрения.
Так или иначе, мы можем предположить следующее – рывок Китая в западном направлении с гораздо большей вероятностью может увенчаться успехом, чем его усилия на востоке, где всё уже плотно контролируется американцами. И если он состоится, мы можем получить примерно следующее – Китай от Каспия до Тихого океана, авиация которого спокойно достигает не только Ирана, но и арабских стран, расположенных в Персидском заливе. Индия будет отрезана им от прямых поставок среднеазиатского или российского газа, и вообще, её активность на северном направлении будет сведена к нулю.
Также, используя порты Ирана и Пакистана, Китай обеспечит себе выход в Индийский океан, а с ним и торговлю со странами африканского континента. Это направление, конечно, также может быть заблокировано вездесущими хозяевами морей, но сил и средств на такой контроль потребуется уже существенно больше, и их нельзя будет полностью сосредоточить в Японии и на Филиппинах.
Разумеется, такое развитие событий вряд ли возможно при нынешнем, относительно мирном, характере китайско-американского противостояния. Оно может стать либо следствием длительной деградации американского влияния, либо перехода конфликта в новую стадию, предваряющую, возможно, прямое военное столкновение.
Разумеется, что-то подобное может произойти и в случае чаемого многими прямого и полного обрушения американского влияния в следствие какого-то серьёзного внутреннего кризиса в самих США. И этот вариант опасен тем, что практически ни один из крупных геополитических игроков к нему не очень готов – ни Россия, ни Европа (которая сразу становится таким игроком, если США хотя бы на время выходят из игры), ни сам Китай. В свою очередь, именно неготовность в такому повороту событий может провоцировать невольных соучастников такого развития событий на какие-то необдуманные шаги, которые могут, в перспективе, привести к непредсказуемому развитию кризиса и его переходу в «горячую» стадию, но уже без прямого участия США.
Альтернативой активным попыткам перекроить геополитическую карту мира является та работа, которую сейчас проделывает КНР по диверсификации своих транспортных потоков. Это и транзит в Европу через территорию РФ (возрождение «Шелкового пути» на новых технологических основах), и ожидаемое строительство высокоскоростных магистралей, опять же, через РФ, и некоторые логистические проекты как раз на среднеазиатском направлении. Также следует отметить активную работу Пекина на среднеазиатском рынке углеводородов – весьма вероятно, что он постепенно начнет закупать такую их долю, что вопрос об их поставках в Индию отпадет сам собой.