– Нет.
– А чего тут стоишь?
– Так близнецов дожидаюсь!
– Так я ж спросил, ждешь ты их или нет!
– Максимилиан, – под сдавленное хмыкание Романа произнесла Оля. – Я их караулю, а не жду. Я не беременна.
– Видал? А я с ними каждый день общаюсь.
– Тебе молоко за вредность давать надо.
Тем не менее на Олю Макс взирал благосклонно и даже весело. К тому же его забавлял тот факт, что Оля практически одного роста с ним, а Максик слыл весьма высоким парнем.
– Юлиан! – подал вдруг голос светловолосый парень. Легко спрыгнув с подоконника, он прошел мимо их компании. Все проследили за ним взглядами и узрели близнецов в одинаковых, наглухо застегнутых кожаных плащах, полы которых едва не подметали пол. Ни дать ни взять – плохо замаскированные суперагенты.
Кристина слегка запечалилась при виде Романа Андреевича, но шаг не сбавила. Тем более что идущий рядом Юлик вдруг радостно рявкнул что-то и ускорил шаг.
– Здорово, Влад! Прости, тут одна мадам грим долго стирала.
– А один идиот куда-то жидкость для снятия макияжа дел! – тут же сообщила Кристина, с интересом разглядывая некоего Влада. Светловолосый, с тонкими чертами лица, загорелый и голубоглазый. Стройный, что подчеркивается джинсами и черной курткой.
– Вы просто супер! – кинулась к ним Оля.
– Эй, красавцы! Отожгли, блин, – сказал Макс, оглядывая радостных близнецов.
– Это все она! – Юлик явно старался выставить сестру в выигрышном свете. – Сама песню придумала, ну после того как мы с тобой на турбазу съездили. Ой, пардон, Роман Андреевич.
– Это вы о чем? – заинтересовалась Оля.
– Ни о чем! – Кристина попыталась пнуть брата по лодыжке, но запуталась в плаще и едва не упала.
– Кстати, Крис, познакомься, это Влад – мой друг, мы всегда на стороне орков деремся.
– Если у вас такие орки милые, то какие же эльфы? – Кристина покосилась на Романа, тот ответил многообещающей улыбкой, от которой у девушки мороз по коже пробежал.
– Короче, Крис, ты с ним будешь петь.
Одного взгляда на представляемого ей Влада хватило, чтобы Кристина все поняла: Юлиан опять решил примерить на себя роль свахи. И, скорее всего, посвятил в свои планы этого блондина. Недаром он так проникновенно ухмыляется. Крис с трудом удержалась, чтобы не наорать на брата. Она же просила, уже много раз просила, чтобы не лезли в ее личную жизнь мужскими лапами.
– Приятно познакомиться, – сообщил Влад. Он даже взял кисть Кристины и чуть прикоснулся к ней губами, весьма мягкими.
Стоявший рядом с Максом Роман хмыкнул и скрестил руки на груди. Он единственный заметил, как девчонка вытерла ладонь сзади о плащ. Ну да, он-то знал, что Крис не любит такие вот жесты.
– Братец, милый! – Кристине не хотелось устраивать скандал на публике. – Ты же говорил, что я буду только с тобой петь.
– Не говорил, – мигом сообщил Юлиан. – Я сказал, что хочу петь с тобой, но не говорил, что буду единственным в твоей певческой карьере.
– Кристина, мы с тобой будем петь арию влюбленных эльфов, – вмешался Влад.
– Да-а-а, – протянул Роман, оглядывая Кристину. – Эльфов… А где выступаете-то?
Крис притворилась, что занята разглядыванием лейбла на куртке у Влада. Зато Юлиан не молчал.
– На Исконе, семнадцатого октября. Роман Андреевич, это конвент ролевых игр, короче.
– Что-то слышал об этом.
Кристина едва удержалась, чтобы не завопить: «Фигасе слышал! Да он бугуртом лет семь серьезно занимался. А теперь стоит и няшкой прикидывается!»
Вместо обличающих воплей она произнесла, посылая Владу кокетливый взгляд:
– Может, уже в клуб пойдем? А ты, Максик, иди домой, старичкам уже в постельку и баюшки-баю.
Оля хихикнула и поспешила прикрыть рот рукой. По ее мнению, Макса к «старичкам» нельзя было отнести даже с натяжкой.
– Роман Андреевич, – поинтересовался старший братец. – Скажите, как педагог, как воспитать отбившуюся от рук сестру?
– Розгами. Или замужеством.
– Мужем с розгами! – подхватил Юлик, увернулся от подзатыльника сестры и хлопнул Влада по плечу. Нет, рыжий определенно не мог стоять спокойно. Ему вечно требовалось куда-то бежать, что-то делать.
– Пошли тусить!
Кристина резко отвернулась и поспешила следом за братом. Увы, полы плаща коварно обернулись вокруг ног, на которых красовались красивые, но неудобные шпильки. Взмахнув руками, Кристина поняла, что сейчас позорнейшим образом упадет на колени перед всем честным народом.
– Осторожнее, Князева! – ее талию обхватили слишком знакомые мужские руки. Миг, и Крис развернули так, что она едва не уткнулась носом в рубашку Романа. Именно он успел подхватить ее в последний момент. А заодно, воспользовавшись моментом, чуть слышно шепнул на ухо: – Бойся меня!
Вот лучше бы заорал, честное слово. Потому что хватка и шепот мигом пробудили в Кристине самые интимные моменты их встреч. Пробудили и заставили разозлиться.
– Хрен тебе! – шепнула так же тихо прежде, чем вообще поняла, что и кому она сейчас сказала. Сейчас она видела перед собой не Романа Андреевича, а Крейзи. Как он вообще смеет ей угрожать? Да и что он сделать-то сможет? Похитить, увезти на байке за город и надругаться? Крис вдруг расхохоталась, представив, какими глазами уставится на нее Крейзи, когда она первая начнет его домогаться.
– М-да… – Роман отошел подальше от девушки, стараясь не показывать, как ее не хотелось отпускать. От волос Кристины пахло, как и прежде, чем-то свежим, с яблочным оттенком. Да и на ощупь она оказалась приятной, разве что слегка похудевшей.
– Я с вами! – заторопилась Ольга, хотя была бы не прочь еще поболтать с симпатичным старшим братом Кристины. Тот как раз встрепенулся, вспомнив кое о чем.
– Эй, с меня шоколадка.
– За что?
– Ну как же, а вдруг я ищу именно этот байк?
– Тогда спасибо скажешь, – отмахнулась Оля и убежала следом за остальными. Юлик на бегу оглянулся и показал братцу поднятый наверх большой палец. Типа, одобряю.
– Куда? – спросил Макс, провожая Ольгу глазами. Поэтому не обратил внимания, каким взглядом смотрел Роман на его сестру. Не влюбленным, а скорее вдохновенно-задумчивым.
Крейзи назвал бар, нежно любимый байкерами и подобными им людьми. Макс одобрительно присвистнул: сам недавно сидел там и размышлял о серьезных отношениях и прочей чепухе.
Кто-то в судьбу верит, кто-то – не очень, а кто-то считает, что человек сам ее творит. Роман не придерживался никакой версии, он просто старался жить так, чтобы потом было о чем вспомнить.
Но сейчас готов был поверить в судьбу, предзнаменование и прочее.
– То есть как – вернетесь к работе?
Пожилая женщина, полусидевшая на кровати, чуть сдвинула на нос очки и в упор уставилась на Романа. Взгляд светло-зеленых глаз словно прожигал насквозь. К счастью, он давно привык к своей тетке, можно сказать – любил ее.
– Роман, а почему тебя это удивляет?
– Ну, вы как бы… того…
– Это ты того, если думаешь, что подобная мелочь заставит меня сидеть дома и вязать носки твоим будущим деткам. Требуй это со своей матери.
Роман сомневался, что тетка вообще умеет пользоваться спицами. Она и готовить-то не особо стремилась, все делала приходящая домработница. А сама Полина Сергеевна всю жизнь посвятила своей работе. Когда маленького Рому приводили к ней, сажала его в огромное кожаное кресло, давала в руки «Сказки народов мира» и велела сидеть тихо. В памяти осталась полутемная комната с тяжелыми шторами и запахом множества книг, телевизор в углу, заставленный цветами подоконник и торшер с тяжелыми кистями.
– Тетя, а вы не подумали, что с работой…
– Я сама знаю, что и как мне делать с работой, не вмешивайся в мои дела. Помоги лучше разобрать пакеты.
Роман послушно принялся доставать продукты и убирать в маленький холодильник. Тетка после операции по удалению желчного пузыря разместилась в палате люкс, в гордом одиночестве.
На тумбочке заняли место несколько книг, каждая весом с кирпич. Полина Сергеевна тем временем быстро набирала текст на ноутбуке, то и дело морща брови и качая головой.
– Роман, ты закончил?
– Да.
– А чего улыбаешься? У тебя на работе все нормально?
– Оу, – Роман поставил цветы в вазу, расправил их. – Все хорошо, потому и улыбаюсь.
– Наверное, опять нашел себе очередную шваль. Роман, в тридцать три года ты уже должен задуматься о семье. Я понимаю, если бы ты решил посвятить жизнь науке, как и я. Но у тебя, увы, нет такого стремления. Ты слишком поверхностно относишься к своим обязанностям, предпочитая разгульный образ жизни.
Роман уже настолько привык к подобным разговорам, что просто пропускал все мимо ушей. С теткой спорить было бесполезно: она воспринимала только два мнения. Свое и неправильное.
– Тетя, все нормально, ты, главное, поправляйся. Мама с отцом заедут к тебе на неделе.
– Пусть привезут мои журналы за сентябрь, раз уж ты их забыл. Ну как можно быть таким невнимательным, Роман? Как ты можешь учить студентов, если сам допускаешь подобные ляпсусы.
«Я ж не хренова машина с искусственным интеллектом, а живой человек. А ты точно воплощение Терминатора в юбке. Тьфу!»
– До вас мне еще пахать и пахать, тетя, да.
– И без ехидства, дорогой мой. Ладно, ступай, я еще хочу просмотреть последний доклад профессора Николаева.
– До свидания, выздоравливайте поскорее.
– Не волнуйся, – отблеск человеческого тепла на мгновение мелькнул в глазах женщины. – А ты не сильно гоняй на своем ужасном аппарате.
– Я вас прокачу! – Роман шутливо отвесил поклон, стоя в дверях. – С ветерком.
И быстро закрыл за собой дверь. Потом прислушался. Так и есть, тетя Полина отрывисто рассмеялась, оценив шутку.
А потом он сел на байк и понесся по улицам, чувствуя себя единым целым со своим аппаратом. Ветер выдувал из головы тяжелое послевкусие, появлявшееся всегда после общения с теткой. Она постоянно выговаривала Роману за его нежелание вплотную заняться наукой, за его общение с шумными байкерами, за его девушек и его кожаные прикиды. Порой Крейзи задумывался, как две сестры – тетка и его мама – могли оказаться настолько разными людьми. Мама всегда и во всем его поддерживала, хотя порой начинала мягко намекать, что неплохо бы и с внуками понянчиться. Однако у самого Романа мигом начинала болеть голова при одной только мысли о пищащей, писающей и какающей «личинке человека» – так он называл младенцев. К тому же он вовсе не хотел, чтобы в его квартире появился кто-то, кто станет там все менять на свой вкус. А женщины всегда меняли. Они, по мнен