Не спешиваться и не останавливаться!
Его передачу прервали два огромных столба взрывов по обе стороны от «Паттона». Танк закачало из стороны в сторону. По броне командирской башенки что-то сильно ударило снаружи. Кейси успел заметить, как она медленно, словно пластилиновая, продавливается внутрь. Он потерял равновесие и медленно, словно в кино, упал по пол боевого отделения. Время вновь пошло нормально. Заряжающий нагнулся, чтобы помочь Кейси, когда он попытался забраться обратно в командирскую башенку. Он крикнул, пытаясь перекричать шум двигателя.
— Вы в порядке?!
— Ага. Займись пушкой.
— У вас лицо в крови!
Джигс поднял руку и приложил ее к лицу. Когда отвел ее, то увидел на ладони кровь. Но он все еще мог двигаться и командовать. И должен был восстановить контроль над своим танком и группой. Сделав усилие, Кейси взял себя в руки и остался на месте, не пытаясь влезть в явно поврежденную башенку. Потом все же решился и поднялся на командирское сидение. Из боковой стенки торчал зазубренный и остры даже на вид осколок, пропоровший броню и зацепивший пулемет. Как ни странно, приборы наблюдения почти не пострадали и сквозь них можно было посмотреть на поле боя. Снаружи царил хаос. Взрывы, сотрясавшие танк, были разрывами снарядов обстреливавшей атакующих советской тяжелой артиллерии. Его танк медленно полз вперед и, кажется, скоро должен был выйти из зоны артиллерийского огня. Справа от него двигались еще два танка. Один из танков третьего взвода виднелся в нескольких сотнях метров позади. Он просто стоял на месте. Слева, продолжали двигаться еще два танка. Пропавшего второго взвода нигде не было видно. БТР мотопехоты отстали и, в конечном итоге, попали в эпицентр огненной завесы, поставленной советской артиллерией. Кейси различил несколько дымов и всего лишь два М113, пытавшихся маневрировать среди разрывов.
Но, как оказалось, это еще не все сюрпризы, приготовленные русскими. Внезапно Джигс увидел тянущийся в воздухе за мелькнувшим неопознанным летающим предметом дымный след. Пока он несколько секунд тупо смотрел на эту непонятную дымовую змею, она, словно живая, извернувшись в воздухе, воткнулась идущему слева танку куда-то под башню. Со стороны казалось, что на кончике длинного, тающего в воздухе дымного следа словно расцвел огненный цветок. Бодро идущий в атаку танк вдруг вздрогнул, словно раненное животное… застыл… и содрогнулся, выбросив из всех щелей и люков языки огня. Башня, подскочив, упала на корпус, а командирская башенка взлетела в небо и исчезла в нем.
Кейси успел только понять, что русские стреляют ПТУРами, когда танк содрогнулся и начал резко разворачиваться. Отчего он едва не налетел лицом на острые края осколка.
— Русские с гранатометами! — услышал он крик наводчика в ТПУ, сменившийся звуком стрельбы спаренного пулемета. И затем новым ударом, после которого Джигс милосердно потерял сознание…
11.10.1983 г. Германия. Рота Берга
Границу между «капиталистическим и социалистическим мирами» танки роты преодолели буднично и незаметно. Безмятежно светило солнце. Погода не напоминала зимнюю, скорее создавая впечатление поздней осени где-то на юге России. Воздух оставался сравнительно теплым. Выпавший ночью первый снежок, растаял, оставив после себя уже подсыхающие лужи. Если отойти от танка и посмотреть вокруг, то картина выглядела вполне идиллически. Ни разрушений, ни горелой техники. Даже беженцев, изредка встречавшихся во время предыдущих маршей, в округе не наблюдалось. Единственное, что могло напомнить об идущей войне — очень слабый звук, похожий на принесенное откуда-то ветром отдаленное ворчание сильной грозы, с громом и молниями. Но Бергу, как и его подчиненным, не нужно было объяснять, что это за звук. Восточнее, не так уж и далеко от их частей, английские и советские танкисты проверяли на поле боя, чьи же танки в действительности лучше. Им в этом деле усиленно помогали артиллеристы, пехотинцы и летчики.
Ротная колонна шла по дороге вслед за передовым дозором трех танков взвода лейтенанта Тулупова. Неожиданно дорога превратилась в грунтовку, а потом справа от нее мелькнули два сгоревших бронетранспортера. Один, явно старенький БТР-40, стоял с гэдээровской стороны границы. Второй, тоже двухосный, но какой-то высокий и, кажется, имевшим квадратный бронекорпус, теперь покореженный взрывом, стоял с западной стороны. Николай несколько минут вспоминал, что же это за чудо-юдо. В результате, покопавшись в памяти, решил, что это полицейский броневик фирмы «Хеншель», кажется — УР-416.
Через пару минут после прохода колонны мимо этих ориентиров Тулупов передал об обстреле танков из гранатометов и пулеметов. Никто из торчащих в люках командиров танков, по счастью, не пострадал, как и сами танки. Однако Берг приказал лейтенанту отойти подальше. И одновременно отправил на помощь дозорному взводу две БМПшки с мотострелками из взвода лейтенанта Белова…
Моторизованный взвод территориальной обороны, на который наткнулся передовой дозор, задачи держать оборону района не имел и был послан просто присмотреть за свободным от войск участком фронта. С началом войны на этом участке столкнулись отряд войск пограничной охраны с аналогичным подразделением восточно-немецких пограничников. Постреляли, потеряв по бронетранспортеру, и отошли. По плану командования здесь должны были действовать только англичане, но у тех не хватало сил на все направления после ракетных обстрелов и ударов авиации восточных. Поэтому появившуюся дыру «залатали тем, что попало под руку. За предыдущие полутора суток территориалы, которыми командовал старый, еще школьником успевший побывать во время той войны в фольксштурме, лейтенант Кнопке, откопали себе импровизированные окопчики. И даже несколько раз слазили «на ту сторону», убеждаясь, что никаких войск противника напротив их позиций нет. Появление же громадных сил русских танков застало их врасплох. Лейтенант здраво оценивал силы своих солдат и сразу приказал по возможности с регулярными войсками в бой первыми не вступать, ограничившись наблюдением. Но как обычно у кого-то из сидящих в окопе бюргеров не выдержали нервы и, обстреляв танки на подходе, обороняющиеся явно демаскировали свои позиции. Русские, а это несомненно были они, таких танков у восточных быть не могло, ответным огнем убили незадачливого гранатометчика и ранили троих. И отошли. Теперь перед Кнопке стоял вопрос, которым обычно задаются русские: «Что делать?». И он думал: «Оставить охранение и убраться в тыл с основными силами, пока есть возможность и грузовики еще не сгорели под обстрелом? Или отбить атаку русских. Всего три танка могут быть просто разведывательным дозором?» Но как оказалось, принять решение он просто не успел.
Сначала танки Тулупова обстреляли позиции осколочно-фугасными снарядами. А затем прилетели вызванные Бергом истребители-бомбардировщики. Шестерка восточно-немецких МиГ-17, не слишком сильно вооруженных, несущих каждый всего по четыре стокилограммовых бомбы, и оснащенных старенькими прицелами, потерь обороняющимся почти не нанесла. Зато сумела поджечь все четыре спрятанных неподалеку от позиций «Унимога». Оставшимся без транспорта территориалам пришлось волей-неволей принимать бой. Вот только русские, постреляв из танков и вызвав авиацию, в атаку сразу не пошли. Тройка танков и пара легких гусеничных боевых машин, которые лейтенант опознал, как русские БМП, перешла в атаку. Но, не дойдя до позиций метров пятьсот, постреливая, попятилась назад. Однако наученные опытом и командами лейтенанта стрелки сидели в окопах, не открывая огня. Пришлось Бергу вызвать огневой налет, под прикрытием которого и пошли в настоящую атаку все танки роты и мотострелки. Стопятидесятидвухмиллиметровые снаряды, посланные с расстояния в шестнадцать километров обрадованными возможностью слегка размяться артиллеристами дивизионного полка, в сами окопы попадали не слишком часто. Но этого вполне хватило, чтобы «солдаты выходного дня» запаниковали попрятались. Тем более, что к обстрелу артиллерии присоединились танки и БМП. А потом над окопами, заваливая полохо укрепленные стены и всех, кто оказался внизу, неторопливо проползала лавина танков. А за ними на спрятавшихся в норах территориалов свалились мотострелки, крича «Хенде хох!» и стреляя всех, кто не выполнил эту команду и потянулся к оружию. Высадившиеся из боевых машин совсем рядом, они добежали до окопов быстрее, чем кто-то из немцев сообразил выглянуть из своего укрытия.
Бой занял даже меньше времени, чем ожидание, пока к ним подъедут тыловики и заберут пленных. А заодно отвезут в госпиталь троих тяжело раненых. Четырех убитых тыловики должны были захоронить на месте. Но дожидаться похорон роте времени не дали. Командир полка приказал продолжать движение. Поэтому быстро пополнив боезапас и заправившись, перевязав легкие раны, танкисты и мотострелки вновь двинулись вперед. Стальные махины танков катились по шоссе и полям, вминая гусеницами асфальт и оставляя на земле глубокие колеи. Люки полностью закрыты, башни повернуты по-походному и неподвижны. И только вращающиеся катки, да движущиеся траки гусениц разрушали первое впечатление цельнолитых металлических глыб, движимых неведомой силой по неизвестной причине. Невысокие, приплюснутые, мощные даже на взгляд гражданского дилетанта, машины ползли и ползли вперед. И казалось, ничто на свете не может их остановить.
11.10.1983 г. Германия. Батарея «B» ракетного артиллерийского полка БРА
Батарея «Би»[7] одна уцелела из всего ракетного дивизиона поистине чудом. Все началось с того, что она принимала участие в полевом выходе во время учений. А потом у одной из самоходных пусковых установок вышел из строя двигатель. Редко, но такое бывает даже с самой совершенной и надежной в мире английской и американской техникой. Поскольку это случилось еще до начала войны, то командиры дивизиона и батареи действовали по логике мирного времени. Пусковую установку отбуксировали к ближайшей деревне с ней оставили экипаж и машину сопровождения, ждать прибытия запасного двигателя и ремонтников. Остальные машины собирались возвращаться в расположение, когда началась война. И батарея получила приказ следовать к ближайшему позиционному району. Там, в заранее подготовленном, с известными топографическими координатами районе, батарея должна была получить боекомплект, включая ядерные боеголовки. Однако почему-то все пошло совсем не по плану. Русские, вместо того чтобы смирно ждать ударов по своим войскам, первыми обрушили на места расквартирования и известные им позиционные районы ракетно-бомбовые удары. А где не смогли разбомбить, там напали диверсанты. В результате из всех ракетных войск НАТО на нынешней день осталась готовой к пуску ядерных ракет только британская батарея «Би». И этих ракет у нее оказалось даже две. Вот только все заранее подготовленные позиционные районы использовать, как выяснилось, стало невозможно. Поэтому майор Хеккет приказал вернуться к деревне, в которой они оставили неисправную самоходную пусковую.