«Таак — вроде бы сделано все как учили: подогреватели работают, троса, смыкающие передний и задний ряд машин уложены на штатные места, механики деловито осматривают машину, отметил он, переодеваясь в комбез, — Что за шум? Ясно — прибыли остальные члены экипажей». Дальше все потекло по накатанной — загрузили имущество в машины, командиры танков проверили связь, приняли доклады механиков. Доложили Бергу, он передал доклад комроты. Потом командиры танков с флажками вышли на площадку перед боксом — это значило, что машины готовы к выходу, экипажи на местах. После этого только одна команда — «Вперед!». Но тревога учебная, из парка техника не выводится, если только выборочно по команде комбата или комполка, поэтому такой команды и не поступило. Пришла обычная команда отбоя и, после приведения техники в исходное состояние, офицеры отправились на разбор мероприятия. Наступал новый день, один из множества будничных армейских дней…
29.09.1983 г. СССР. Москва
По утренней, еще просыпающейся Москве, промчался кортеж, скрывшийся в Боровицких воротах Кремля. За ним проследовал еще один. Машина проехала ворота и покатила по чисто выметенным асфальтовым дорожкам. Внутри Кремля все было освещено, на асфальт из темной выси небес падали редкие, задумчивые снежинки. Зима еще не вступила в полную силу, но первое дыхание ее уже чувствовалось.
— Смотри-ка, разъездились, — стоявший на остановке одинокий, по раннему времени, прохожий с удивлением проводил взглядом уже вторую группу правительственных ЗИЛов, пронесшихся по улице. — Опять кто-то умер, что ли? — К восемьдесят третьему в Союзе уже привыкли хоронить престарелых начальников одного за другим, поэтому и первая реакция на все необычные события была именно такой. Однако на этот раз прохожий ошибся. Никто из членов Политбюро пока не умер, хотя одному из них осталось жить совсем немного — до конца месяца, о чем пока не подозревал ни будущий покойник, ни его коллеги.
Впрочем, сегодня, как и обычно, присутствовали не все. Первым прибыл многолетний «хозяин Москвы» Гришин, за ним — министр иностранных дел Громыко, а потом уже — Алиев, Романов, Устинов, Черненко и Щербицкий. Последним появился глава правительства Тихонов. Кроме того, в приемной сидели председатель КГБ Чебриков с большой красной папкой в руках и начальник Генштаба маршал Огарков, что сразу заставляло всех входящих насторожиться.
Все собрались в традиционно предназначенной для заседания высшего органа управления Советским Союзом (если не по закону, то — фактически) комнате. Сегодня на заседании присутствовал «Сам» — Генеральный Секретарь Андропов. После недавнего изменения методики лечения[6] он выглядел намного лучше, явно пойдя на поправку. И, как говорили «широко известные в узких кругах» люди, переехал из больницы в Кунцево, в которой лежал до этого несколько месяцев, домой.
Дождавшись, пока все рассядутся, Андропов встал, блеснув линзами очков на в прорвавшемся сквозь занавески солнечном луче.
— Товарищи, я срочно собрал вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, — тут Юрий Владимирович замолчал на несколько мгновений, видимо осознав явный плагиат известного всем произведения. В комнате стояла вязкая тишина. Все сидящие за столом почему-то смотрели не на стоящего Генсека, а на сидящих рядом с ним главу госбезопасности и начальника Генштаба. Многие выглядели взволнованными.
— Напомню, что в мае 1981 года на заседании Политбюро мы узнали о том, что США планирует ядерный удар по СССР. Силами КГБ и ГРУ была начата операция «РЯН» (Ракетно-Ядерное-Нападение). Целью этой операции было выявление приготовлений к нанесению ядерного удара по СССР и поиск возможностей для его предотвращения. К сожалению, — опять ненадолго замолчал Генеральный, — получены тревожные сигналы о возможном начале войны в ближайшее время. Прошу вас, Виктор Михайлович, — обратился он к Чебрикову.
Председатель КГБ встал, дождался, пока Генсек сядет, неторопливо открыл папку и столь же неторопливо начал доклад.
— Товарищи, новая администрация США демонстрирует свою агрессивность и готовность к развязыванию ядерной войны. Напомню, что с тысяча девятьсот восемьдесят первого по сентябрь текущего года военные суда США и НАТО неоднократно проводили демонстрацию силы в Балтийском и Чёрном море. Американские бомбардировщики несколько раз в неделю совершали полёты по направлению к советской границе и только в последний момент меняли курс. В конце марта текущего года три американских авианосца проводили учения возле Алеутских островов. Четвертого апреля шесть штурмовиков А-7 нарушили воздушное пространство СССР и провели условное бомбометание по наземным целям на острове Зелёный. Военные провокации против СССР сочетаются с политическими. А как, если не провокацией, можно назвать речь Рейгана, произнесенную восьмого марта, в которой он окрестил Советский Союз «империей зла»? Но все эти провокации никогда не сопровождались разведывательными признаками готовности к началу боевых действий, такими, как смена кодов в сообщениях между странами НАТО, увеличение числа таких сообщений, как между правительствами, так и между органами военного управления. В настоящее время разведкой КГБ зафиксировано увеличение числа шифрованных сообщений между США и Великобританией. При этом использованы новые, гораздо более сложные шифры, которые пока расколоть не удалось. Не зная содержания этих сообщений можно лишь предположить, что идут консультации о применении ядерного оружия. Таким образом, есть подозрения, что под прикрытием предстоящих учений готовится полномасштабное ядерное нападение.
— Вы уверены в достоверности этих сведений и вашей интерпретации их? — спросил Черненко. — Паритет по нашим стратегическим вооружениям с США, — добавил он, — сделали прямое столкновение лоб в лоб бессмысленным и безумным — обе стороны будут просто уничтожены в ядерной войне.
— Неужели они настолько безумны, чтобы заняться самоубийством? — добавил Громыко. — Не надо суетиться — это признак слабости. Иногда ничего не делать означает сделать очень много. Пока есть только косвенные признаки, которые могут объясняться и просто подготовкой к заявленным учениям…
— В сорок первом тоже не доверяли «косвенным признакам» — перебил его Устинов. — Надо хотя бы армию подготовить.
— Какие будут предложения? — взял управление на себя Андропов.
— Готовиться надо, — поддержал министра обороны Алиев. — Чтоб опять не застали врасплох. Но осторожно, не спровоцировать бы самим. Однако объекты номер один и два я бы расконсервировал.
— Другие предложения будут? — Андропов обернулся к Чебрикову. — По вашей линии, я думаю необходимо дать соответствующие указания резидентам.
— Неплохо бы провести дипломатическую проверку, — предложил Громыко. — Например, через Гельмута Коля[7].
— Обязательно, — отметил Генсек, — займитесь.
— Министерство Обороны уже получило указания, — хмуро заметил Устинов. — Не так ли, Николай Васильевич?
— Так точно, — подтвердил, поднявшись, маршал. — ГРУ сориентировано, ГУКС получило распоряжение на активизацию космической разведки.
Устинов, кивнув Огаркову, заметил.
— Николай Васильевич подготовил небольшую справку по соотношению сил. Есть предложение заслушать.
— Кто за, товарищи? — оглядев присутствующих и еще раз блеснув линзами очков в солнечном луче, спросил Генеральный. — Единогласно, — тут же подвел он итог. — Слушаем вас, товарищ Огарков.
— Товарищи, — начальник Генштаба открыл папку и начал доклад, практически не заглядывая в нее. — Соотношение сил в настоящее время характеризуется паритетом между стратегическими ядерными силами нашей страны и США. Советские стратегические ядерные силы насчитывают 1398 пусковых установок МБР (из них 576 — с разделяющимися головными частями индивидуального наведения), 950 пусковых установок БР на 62 подводных лодках (128 ракет с разделяющимися головными частями индивидуального наведения) и 156 тяжелых бомбардировщиков, способных доставить 10850 ядерных зарядов. В США в составе таких сил насчитывается 1053 пусковые установки межконтинентальных баллистических ракет, 656 пусковых установок баллистических ракет на 40 подводных лодках, 570 тяжелых и 65 средних бомбардировщиков. По оценке Генерального штаба, только стратегические ядерные силы США могут поднять в одном пуске-вылете двенадцать тысяч зарядов общей мощностью 3400 мегатонн или примерно сто семьдесят тысяч Хиросим, — он несколько секунд помолчал, чтобы дать возможность слушателям оценить масштаб описываемого. — Наш потенциал практически равен американскому, поэтому, по нашим оценкам, тотальная ядерная война будет самоубийством для самих американцев, не говоря уже об уничтожении всего живого на Земле. Поэтому два года назад американцами была выдвинута теория «ограниченной ядерной войны». Не вдаваясь в подробности, отмечу, что одной из входящих в нее идей является признание возможности ведения ядерной войны на ограниченном театре военных действий, например в Европе. Таким образом, американцы надеются избавить свою страну от ядерных ударов. Именно на основании этой теории планируется начать развертывание с ноября этого года ракет «Першинг-2» и «Томагавк» в Европе.
— А что у нас в Европе? — перебил докладчика Громыко.
— Страны — члены Организации Варшавского Договора и государства — участники Североатлантического союза располагают на европейском континенте большим количеством самых различных систем вооружений, в том числе ядерных; крайне высока здесь и концентрация вооруженных сил. В общей сложности страны НАТО имеют около 850 носителей ядерного оружия — 162 ракеты и примерно 700 самолетов, из них около 650 американских бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков. Большая их часть базируется на наземных аэродромах, меньшая — на американских авианосцах. В качестве ответных мер на действия стран НАТО нами созданы ракетные системы средней дальности. Кроме ракет, у нас имеются и средние бомбардировщики, всего 465 единиц. Общее число носителей средней дальности на настоящее время составляет около 930 единиц. Кроме того, обе стороны располагают и тактическим ядерным оружием — авиабомбами и артиллерийскими снарядами. Для систем средней дальности и оперативно-тактического назначения Соединенные Штаты завезли в Западную Европу в общей сложности более 7000 ядерных боеприпасов. Дополнительно к этому ядерные боеприпасы для своих национальных систем имеют Англия и Франция. Соотношение по ядерным зарядам, выводимым на цели за один пуск-вылет всеми носителями стран НАТО (США, Великобритании, Франции) и СССР, составляет 1,5:1 в пользу НАТО. Что касается соотношения вооруженных сил и обычных вооружений стран ОВД и НАТО, то существуют различные оценки. Нет и единой системы самих оценок соотношения обычных вооружений и вооруженных сил. И это понятно: любой арифметический подсчет, например численности личного состава сухопутных войск, связан с определенными объективными трудностями. Из исторически сложившихся различий в структурах вооруженных сил стран НАТО и стран Организации Варшавского Договора вытекает разный подход, например, к вопросу, какие части следует относить к сухопутным войскам. В одних странах ракетные части или наземные комплексы ПВО включаются в сухопутные войска, в других — в ВВС. Если все же обратиться к количественным данным, то общая численность вооруженных сил: