Первый выстрел он пропустил глупо – не просчитал скорость перезарядки пушки Годлы, вследствие чего слишком поздно выскочил из-за укрытия и тут же заработал снаряд в борт. Правда, не растерялся, а сумел ответить и тоже попал. После чего рванул на полном газу вокруг центральной приподнятой части Песочницы, рассчитывая, что «Хантер» его не догонит. Разве что применив ускорение, но ускорение было и у него. Первая мысль простая – сделать полный круг под прикрытием подпорной стены, зайти противнику в тыл, выстрелить, дать задний ход и спрятаться за углом. Но потом пришла вторая. Годла все-таки не новичок и вряд ли станет гоняться за Шалым, как собака за собственным хвостом, зная, что его танк медленнее. Значит, он, скорее всего, будет ждать на месте. Или отъедет вплотную к внешнему ограждению, чтобы увеличить сектор обзора. А то и вовсе выползет на возвышение, откуда все видно, хотя и риск получить попадание больше.
Так что выберет Годла?
И что выбрать ему?
Танковый игровой бой – это не только тонкий и точный расчет, но и во многом чистая интуиция. Она складывается из двух составляющих: таланта и опыта. И не случайно талант стоит на первом месте.
«Ты быстрее, помни об этом».
Впереди показался «домик» – сооружение из пластмонолита, имитирующее нечто среднее между деревянным сараем и кургузым бараком, расположенное в углу карты. И тут же пришло решение.
Олег направил машину за «домик», укрылся за ним и затаился. Зрители не слишком любят кемперов[12], но ему в данном случае на мнение зрителей «класть с прибором». Его танк слабее, и следует пользоваться любой возможностью, чтобы уравнять шансы.
Теперь главное – заметить врага первым…
Вот он!
Так и есть, выполз на приподнятую центральную часть и тут же спрятался за один из трех прочных «г»-образных заборов, расположенных по ее углам. Четвертый угол занимала имитация древней водонапорной башни.
Заметил или нет?
Кажется, нет.
В игровых танках почти не имеется хитрой электроники – всех этих лазерных дальномеров, прицелов, тепловых и прочих сенсоров, рассчитанных на обнаружение противника в любую погоду и любое время суток на большом расстоянии. Есть только довольно примитивный компьютер, с помощью которого ведутся управление машиной и огонь из пушки (менее мощное вооружение, включая пулеметы, давно перестали устанавливать за его ненадобностью в игровых боях) и осуществляется круговой обзор с полутора-двух десятков тщательно укрытых в корпусе и башне видеокамер. Последние часто выходят из строя под ударами снарядов противника. Часть из них можно быстро заменить, используя аптечку или ремботов, часть – нет. Бывает, хоть и довольно редко, у танкиста остается и вовсе единственная возможность обзора – древний оптический прицельно-наблюдательный комплекс, ПНК-20. И тогда становится по-настоящему трудно. Потому что одно дело – вести танк и стрелять из пушки с помощью сенсорного пульта, полулежа в эргокресле и глядя на удобный цветной стереоскрин, и совсем другое – делать это, одновременно оценивая окружающую обстановку через древнюю оптику. То есть практически на ощупь, потому что морда твоя утоплена чуть ли не по самые уши в мягкий наглазник ПНК, оторваться от которого – значит ослепнуть. Именно поэтому многие танкисты отказывались от сенсорных пультов управления и пользовались пультами с настоящими клавишами, на которые нужно нажимать, – их гораздо проще нащупать. А кое-кто и вовсе восстанавливал на машинах ручное управление, чтобы иметь возможность перейти на него в случае необходимости.
Олег высунулся из-за домика, быстро огляделся и снова спрятался. Опять высунулся и увидел, как «Хантер» Годлы осторожно выползает из-за стены. Не дожидаясь, пока его заметят, Олег поймал в прицел стык между башней и корпусом, ткнул в клавишу «выстрел», увидел, что попал, и сдал танк назад. За две секунды объехал «домик» задним ходом (время перезарядки его пушки составляло одну целую и шестьдесят четыре сотых секунды), снова выглянул, выстрелил и попал. Три: один в его пользу, но теперь Годла его заметил, и пушка «Хантера», «Смоки М3», грохнула в ответ.
Мимо!
Олег успел спрятаться за «домик». И тут же рванул вперед на полном газу, отсчитывая про себя даже не секунды – десятые и сотые доли. А точнее, одну целую и пятьдесят пять сотых секунды – именно столько уходит на перезарядку пушки Годлы. Ударил по тормозам ровно в тот момент, когда противник выстрелил, – снаряд лишь чиркнул по броне. Ответил сам и попал. Четыре: один. Теперь полный газ, и, прижимаясь к подпорной стенке центральной части, вокруг нее. Метров тридцать. Стоп и полный назад. Так и есть, Годла купился и ринулся на перехват в то место, где предположительно должен был оказаться Олег, если бы продолжал движение вперед.
«Хантер» Годлы лихо прыгнул с подпорной стенки, на лету разворачивая башню. И на лету же выпустил снаряд. В белый свет, как в копеечку. А Олег хладнокровно всадил свой пятый выстрел точно в борт противнику и с радостью увидел, как броня «Хантера» изменила цвет, посветлев. Это означало, что Годла использовал одну из двух имеющихся у него аптечек. Однако теперь прятаться было некуда, да и бежать тоже. Олег уже знал, что подставляется, когда направлял машину вверх по пандусу, чтобы потом на скорости пересечь центральную часть карты и укрыться с другой стороны, но это был единственный выход.
Бамм! Танк содрогнулся всем своим корпусом, его даже чуть занесло на ходу, и Олегу на миг показалось, что он почувствовал боль многотонной машины, словно это было живое существо.
Он оценил процент повреждений.
Так и есть, на этот раз Годла не промазал. Итого: два попадания. Еще одно и нужно будет пускать в ход аптечку…
Олег и сам не уловил тот момент, когда бой захватил все его существо.
Потом, анализируя, он пришел к выводу, что больше всего это было похоже на переход от бодрствования ко сну. Кажется, вот только что ты лежал с закрытыми глазами в кровати, лениво следя за тем, как в голове медленно и плавно, будто солидные рыбы в аквариуме, проплывают мысли или одно мало что значащее воспоминание сменяет другое; и вот уже реальный, окружающий тебя мир исчез, растаял, как будто никогда его и не существовало, и ты весь там – в сновидении, где происходят удивительные и фантастические вещи…
Но только похоже. Ибо реальность, жесткая и неотвратимая реальность игрового боя, никуда не делась. Она по-прежнему окружала танк Олега и его самого, находящегося в танке, со всех сторон; напоминала о себе гулом двигателя, запахом сгоревшего пороха, каплей пота, стекающей из-под шлемофона на лоб. Однако изменилось его восприятие этой реальности. Все, что не касалось непосредственно боя, словно исчезло: трибуны, зрители, город Москва, мама, сестры, дед Иван, друзья, знакомые – все. Остались только карта Песочница, его танк, танк противника и сам противник внутри этого танка. При этом себя Олег ощущал частью боевой машины, полностью слившись с ней, а Годлу – как человека, который хоть и умеет худо-бедно управлять танком, но существует отдельно от него, а значит, не сплясать ему против Олега в этой игре. Никак. И это не глупая мальчишеская самоуверенность, а самая что ни на есть правда и даже истина. Потому что самоуверенность быстро наказывается, а Годла истратил уже обе аптечки. Олег же только одну, и счет попаданий опять три: один в пользу танкиста Шалого.
Наверное, это и называется вдохновением. В своем новом состоянии Олег точно предугадывал все действия Годлы. Повороты, ускорения, торможения, выстрелы, ложные маневры – ничто не было скрыто, ничто не проходило мимо внимания, не представляло ни малейшей тайны или даже элементарной загадки. Поэтому снаряды «Хантера» летели большей частью мимо цели и не срабатывали примитивные ловушки и хитрости, с помощью которых мастер-капрал Годла надеялся одолеть наглого и юного новобранца Шалого. Как следствие, мастер-капрал психовал и допускал все больше ошибок. А Олег хладнокровно расстреливал противника, выскакивая там, где Годла ждал его меньше всего.
При счете пять: два Олег понял, что уже победил. Можно было спокойно идти лоб в лоб и добивать «Хантер», даже получая снаряд в ответ. Но это показалось ему слишком простым решением. Поэтому, покрутившись по Песочнице еще минуты три и дважды избежав попадания, он в конце концов ловким чертом выскочил в тыл «Хантеру» Годлы и, пока тот, опомнившись, пытался развернуть башню, влепил ему шестой снаряд в корму.
«Хантер» вздрогнул всем корпусом и бессильно замер, опустив ствол пушки долу.
Есть!
Гейм, как говорится, овер. Чистая победа.
Под восторженные крики зрителей с форсом истинного танкиста – на полном газу! – Олег сделал круг победы и направил машину в ангар. Пора было пожинать лавры и предметно думать о будущем: сегодняшний бой – лишь первый шаг на том пути, с которого он не собирался сворачивать.
Прошло двенадцать дней после памятного разговора с Лукасом, прежде чем Валерия решила, что настало время начинать игру. Ее никто не торопил. Собственно, под «никто» могли подразумеваться всего два человека: сам Лукас и начальник отдела безопасности компании «Левицкий. «ВТО» Феликс Говоров, который присутствовал при том разговоре. Но ни один, ни второй не имели над Валерией власти в деле, выполнить которое она добровольно согласилась. Не только потому, что согласилась она добровольно, но также из-за обещания, которое она взяла с обоих мужчин: дать ей полную свободу действий – раз, не подгонять – два. Это не считая заранее обговоренной и весьма внушительной денежной суммы, которые всесильный глава компании «Левицкий. «ВТО» обещал заплатить Валерии Великолепной в случае успеха. И даже в обратном случае, хотя сумма при этом заметно уменьшалась.
Не то чтобы лучшая и уже даже легендарная ведущая игры «ВТО» готова была за деньги сделать многое, а за хорошие деньги очень многое, если не все. Нет. Каких-то принципов, которые даже можно было под определенным углом зрения определить как моральные, госпожа Стинг придерживалас