недостаточной мощности вооружения новых танков KB и Т-34, а также иных образцов перспективных танков, находящихся в проектировании», 27 июня было назначено специальное заседание СНК и ЦК ВКП (б), посвященное этому вопросу.
На этом заседании 45-мм танковые орудия были признаны неперспективными, а для вооружения тяжелых танков активно «продвигались» тяжеловесы – пушки калибра 85 и 107-мм, а также гаубицы 122-152-мм.
К концу лета 1940 г. (по-видимому, после заседания ГАУ 17-19 августа) существовавшая в РККА классификация танковых пушек по калибрам была пересмотрена. Если прежде калибр 45-мм считался «средним», то теперь относился к «малому». Принятая 1 октября 1940 т. классификация танковых орудий по калибрам выглядела следующим образом:
«1.) малокалиберные танковые орудия – до 45-мм (считать временной мерой вплоть до разработки специальных танковых пушек калибра 55-60-мм);
2.) танковые орудия средних калибров – от 76-мм до 95-мм;
3.) танковые орудия больших калибров – более 95-мм (с 1941 г. более 107 мм)».
Танк Т-28, вооруженный 76,2-мм пушкой Л-11. 1939 г.
Танк Т-28, вооруженный 76,2-мм пушкой Ф-32. 1939 г.
Но если с малокалиберными и среднекалиберными пушками все было более или менее ясно, го крупнокалиберные пришлось создавать заново.
Еще в марте 1938 г. Главным артиллерийским управлением были выданы предварительные ТТТ на дивизионную и танковую пушку калибра 95-мм и 76-мм танковую пушку большой мощности. Вскоре В. Грабин начат проектные работы по танковой пушке «с баллистикой зенитного орудия обр. 1938 г.» (зенитная пушка обр. 1938 г. имела баллистику орудия ЗК обр. 1931 г.). Проект велся под индексом Ф-27, но танк под него выделен не был. Вскоре проект был остановлен, так как в начале 1939 г. принимается решение о прекращении выпуска 76-мм зенитных пушек и переходе на 85-мм орудие.
В. Грабин пошел практически таким же путем и весной 1939 г. предложил на суд ГАУ 85-мм пушку Ф-30, отличавшуюся от Ф-27 только 85-мм трубой ствола и немного удлиненным тормозом отката. Образец пушки был установлен в башню танка Т-28, в которой прошли его испытания возкой. Но испытания стрельбой не проводились, так как, во-первых, не было необходимого количества выстрелов и, во- вторых, реакция отдачи орудия на погон ожидалась несколько выше, чем то допускалось проектом.
Проведенные испытания на искусственном откате и на интенсивное заряжание-разряжание на различных углах возвышения на месте и в движении в сентябре 1939 г. орудие выдержало, и в следующем году было рекомендовано передать орудие «для проведения полигонно-войсковых испытаний в тяжелом танке Кировского завода».
Однако в башню танка KB-1 установить указанную пушку не удалось (сказались большие габариты казенной части, так как по заданию не допускалось выдвигать тормоз отката за пределы башни). В августе 1940 г. были даны уточненные ТТТ на 85-мм пушку Ф-30 в башне танка КВ. но только в начале 1941 г. она была смонтирована в башне нового танка Т-220 (КВ-220), имеющего увеличенный круг обслуживания. Установка оказалась неуравновешенной, и танк отправился на завод № 92 для доработки артсистемы. Только в марте 1941 г. пушка успешно прошла первый этап испытаний и была рекомендована для принятия на вооружение. Однако к тому времени для вооружения тяжелых танков уже рассматривались более мощные артсистемы калибра 95-мм и 107-мм, и дальнейшего развития пушка Ф-30 не получила.
85-мм пушка Ф-30 в башне танка Т-28 на испытаниях возкой. Коллаж из отчета ГАУ, 1939 г.
95-мм танковое орудие Ф-39 в башне танка Т-28 на испытаниях возкой. 1940 г.
В январе 1940 г., используя баллистическое решение НИИ-13, выстрел калибра 95-мм и конструкцию 85-мм пушки Ф-30, ОКБ-92 спроектировало и изготовило опытный образец танковой пушки Ф-39. Испытания возкой и на искусственном откате орудие прошло осенью 1940 г. в башне танка Т-28 (по-видимому, того самого, в котором до того обкатывались Ф-32 и Ф-30), но до конца года вопрос с продолжением работ над орудием калибра 95- мм решен не был. а весной 1941 г. КБ было сориентировано на разработку мошной танковой пушки калибра 107-мм для танка КВ-3.
Работы по созданию самого массового отечественного танкового орудия времен войны – Ф-34 начались в ОКБ № 92 летом 1940 г. Эскизное проектирование было проведено на основании заказа НКСМ (договор от 2 июня 1940 г.), озабоченного созданием танка Т- 34 «частичной модернизации» (танк А-41). Согласно требованиям НКСМ. выдвинутым на основании решения КО при СНК и ЦК ВКПб от 13 июня 1940 г., для вооружения нового среднего танка требовалось 76-мм орудие с баллистикой дивизионной пушки Ф-22. Приказом по НKB № 164 от 14 июня 1940 г. заводу № 92 предписывалось начать испытания нового орудия с полевого станка 1 сентября 1940 г.
Для экономии времени ОКБ № 92 использовало практически законченный проект 76-мм танковой пушки с баллистикой зенитного орудия обр. 1931/38 гг. Ф-27. В проекте были сделаны лишь изменения. которые требовались для уравновешивания более короткого ствола, а также упрошена технология изготовления. С 15 по 25 сентября орудие Ф-34 проходило программу отстрела с полевого станка (от орудия Ф-22УСВ). К 1 октября опытное орудие было установлено в башне танка БТ-7А и поступило на заводские испытания обкаткой и стрельбой. Испытания завершились 20 ноября, а поскольку почти никаких недоработок в конструкции пушки найдено не было, то 21 ноября орудие было рекомендовано для принятия на вооружение и предстало перед приемочной комиссией НКО.
Проектирование 107-мм (точнее – 106,7-мм) танковой пушки было начато ОКБ № 92 в 1940 г. в инициативном порядке, но с устного одобрения Д. Павлова и Г. Кулика. Орудие, получившее индекс Ф-42, проектировалось на базе конструкции 95-мм танковой пушки обр. 1939 г. Ф-39 под баллистику тяжелой дивизионной пушки М-60 (нач. скорость 730 м/с). Орудие предполагалось для вооружения тяжелых танков. К началу 1941 г. по решению Наркомата обороны от 21 ноября 1940 г. был изготовлен опытный образец, который прошел заводские и полигонные испытания на полевом лафете. Но на вооружение орудие принято не было.
Танк Т-26-5 (126-1) на испытаниях. 1940 г.
Еще в ходе работ над танком Т-26М завод № 1X5 приступил по заказу АБТУ к разработке машины Т-26-5, проходившей под индексом «СП» (сопровождения пехоты). В отличие от своего предшественника новый танк должен был иметь помимо подвески по типу «Шкода» также форсированный до 130 л.с. двигатель (а в 1940-м ожидалось, что его сменит дизель № 744) и увеличенную до 20 мм цементованную броню бортов корпуса. Кроме подвески по типу «Шкода», на Т-26-5 планировалось опробовать подвеску конструкции инженера Переверзева с цилиндрическими пружинами, которая была более простой в плане серийного производства и главное – ремонта и обслуживания танка.
После окончания советско-финской войны и объединения заводов № 174 и № 185 проектные работы приостановились. Но вскоре АБТУ скорректировало ТТТ в плане доведения толщины бортовой брони до 30 мм в случае использования цементованных листов и до 40 мм при применении гомогенной брони. При этом допускалось довести массу танка до 14 т при броне 40 мм и мощности двигателя 160 л.с. и 12,5 т при броне 30 мм и мощности двигателя 130 л.с.
Однако в 1940 г., чуть ранее капитуляции Финляндии, ОКБ-2 завода № 174 от Главспецмаша НКСМ получило несколько иное задание на проектирование танка «СП». Оно в основном повторяло уточненные требования АБТУ на Т-26-5, кроме одного – ориентироваться на шестицилиндровый дизель В-3 (половинку В-2), испытания которого завершились успешно (завод № 75 был готов к началу серийного производства В-3 осенью 1940 г.), а также использовать торсионную подвеску и пулеметы ДС-39 вместо ДТ.
Подвеска Переверзева на опытном образце танка Т-26-5. 1940 г.
Эти требования практически зачеркивали все уже проведенные работы по Т-26-5, хоть он уже был фактически готов к проведению испытаний. Правда, изготовленный танк не получил форсированный двигатель, но в остальном отвечал выдвинутым первоначально требованиям АБТУ.
С этого момента работы по созданию «СП» на заводе № 174 шли под индексом «проект 126», в рамках которого танк Т-26-5 стал именоваться «126-1», а по заданию Главспецмаша создавался танк «126-2».
Но если с проектом 126-1 все было более или менее понятно, то 126-2 вызвал много вопросов. Так, при «классической» компоновке по типу танка БТ с отделением управления в передней части корпуса, боевым отделением позади него, двигателем с основными агрегатами питания в корме и с трансмиссией и ведущими колесами – в хвостовой части, танк выходил длиной около 5,5 метра, массой около 20 т и высокой кормовой частью. В случае компоновки по типу Т-26 с трансмиссией в отделении управления и передними ведущими колесами танк мог быть укорочен на 300 мм и иметь массу 18,5-20 т. В случае установки двигателя поперек корпуса сокращение его длины и массы получалось незначительным, а главное – нельзя было использовать узлы танка А-32 (А-34), что было желательно по заданию. Исходя из этого, была выбрана схема с передним расположением трансмиссии и ведущих колес, но боковым размещением мотора. Это позволяло за счет увеличения ширины танка на 75 мм уложиться в длину танка Т-26 и в вес не свыше 15 т. При этом можно было использовать бортовые фрикционы танка А-32 и даже (при необходимости) его КПП!
24 марта 1940 г. проекты 126-1 и 126-2 были предъявлены АБТУ и вызвали вполне естественные критические высказывания заказчиков. При их обсуждении в АБТУ был подан также проект легкого танка «Объект 211», разработанного КБ ЛКЗ под руководством А. Ермолаева, по тем же ТТТ, и той же компоновочной схемы, что и 126-2 (то есть с боковым расположением двигателя и торсионной подвеской). Но ведущее колесо кировцы разместили сзади…