То есть танкового сражения ждали. Вот только развернулось оно вовсе не так, как рассчитывало командование РККА.
Немцы тоже готовились к встречному приграничному сражению. Правда, танкам в нем отводилась далеко не первостепенная роль. Да и было их у командующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала Герда фон Рунштеда совсем не так много. В первом эшелоне действовала 1-я танковая группа Эвальда фон Клейста, состоявшая из трех моторизованных корпусов – 3-го (Макензен-младший), 14-го (фон Виттерс-хайм) и 48-го (Кемпф). При этом первым эшелоном шел 3-й мотокорпус, состоявший из 13-й и 14-й танковых и 25-й моторизованной дивизий, ему также были временно приданы 44-я и 298-я пехотные дивизии. Из состава 48-го мотокорпуса в районе Сокальского выступа располагалась лишь 11-я танковая дивизия, 16-я танковая и 16-я моторизованная дивизии находились в 80-120 километрах от границы, в районе Ниско и Сандомира. 14-й мотокорпус составлял второй эшелон танковой группы, его 9-я танковая дивизия, моторизованная дивизия СС «Викинг» и лейбштандарт (моторизованная бригада) СС «Адольф Гитлер» на 22 июня находились в районе Люблина и Радома, в 100–200 километрах от границы.
Такое построение имело свой смысл – в Сокальском выступе на территории 30 на 30 километров и без того сгрудились 6 пехотных дивизий 29-го армейского корпуса и 11-я танковая дивизия 48-го мотокорпуса. Больше войск разместить здесь было просто невозможно – для их движения просто не хватило бы дорог. По замыслу командования группы армий «Юг» первыми начинали атаку пехотные дивизии. Они прорывали жидкий советский фронт, а затем в образовавшуюся брешь входили механизированные соединения, развертываясь в боевые порядки уже на советской территории.
250 километров границы от Устилуга до Радымно с советской стороны прикрывало 5 стрелковых дивизий (97-я, 59-я, 41-я из 6-го стрелкового корпуса 6-й армии, 124-я и 87-я из состава 5-й армии) общей численностью 48 955 человек, одна кавалерийская дивизия (из 6-й армии) численностью около 8 тысяч человек – итого около 60 000 человек вместе с пограничными отрядами и батальонами трех УРов.[182] Непосредственно против них у границы было сосредоточено 15 пехотных дивизий (298-я, 44-я, 168-я, 299-я, 111-я, 75-я, 57-я, 297-я, 9-я, 262-я, 24-я, 96-я, 295-я, 71-я и 68-я), одна легкопехотная (97-я) и одна горнострелковая (1-я) дивизии. Численность только этих дивизий превышала 260 000 человек – то есть на направлении главного удара в первый день войны имел более чем четырехкратное превосходство. Против 124-й стрелковой дивизии в районе Сокаль, Крыстынополь, на «носу» Сокальского выступа было сосредоточено 4 пехотных дивизии – 64 тысячи человек против 10–11 тысяч с учетом войск 4-го укрепрайона. И это без подвижных соединений, которые должны были вступить в бой днем позже, уже в глубине советской территории.
На 22 июня 1941 года в пяти танковых дивизиях группы Клейста насчитывалось 728 исправных танков, помимо них в составе группы армий «Юг» действовало 5 отдельных дивизионов штурмовых орудий – еще 11 °CАУ StuG.III по штату.[183] Не забудем, что в «Викинге» и в лейбштандарте тоже насчитывалось по одной батарее «штугов» – итого штурмовых орудий в группе «Юг» насчитывалось 124. В последнем числилась также рота (10 машин) противотанковых САУ «Панцерягер». Кроме того, как указывалось выше, в 9-й танковой дивизии имелась шестиорудийная батарея 150-мм САУ на том же шасси Pz.I.
Если приплюсовать сюда также упомянутые выше венгерские и словацкие войска, то в полосе КОВО противник имел порядка 1000 пушечных танков и САУ против 4660 аналогичных советских машин (за вычетом пулеметных танкеток и двухбашенных Т-26). Основные танковые удары вермахт наносил не здесь, а в полосе групп армий «Север» и «Центр». Сталин ошибся – Украина была отнюдь не главной целью Гитлера.
В условиях подавляющего численного превосходство противника у командования Киевского Особого военного округа, с началом войны переименованного в Юго-Западный фронт, оставалась одна надежда – на столь же подавляющее превосходство в танках. Поэтому не удивительно, что именно здесь разыгралось крупнейшее на тот момент в мировой истории танковое сражение – первое из многих, которым довелось определить ход и исход этой войны…
III. Бои 22–25 июня. Завязка танкового сражения
По замыслу командующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала Герда фон Рунштедта основной удар должен был наноситься северным крылом группировки – 6-й армией генерал-полковника Вальтера фон Рейхенау и 1-й танковой группой генерал-полковника Эвальда фон Клейста, сосредоточенных в Сокальском выступе. Этот выступ нависал над Львовом с севера и позволял почти сразу же выйти в тыл всей группировке советских войск в Галиции. Далее наступление должно было развиваться по двум направлениям: на восток – к Киеву и на юго-восток – к румынской границе, на соединение с 3-й румынской и 11-й немецкой армиями.[184]
Увы, советская разведка проморгала опасную концентрацию войск противника в Сокальском выступе, а штаб Киевского округа считал, что из-за малого количества и плохого состояния дорог сосредоточение в этом районе большого количества солдат и техники попросту невозможно. Поэтому удар, нанесенный именно здесь, на стыке 5-й и 6-й армий КОВО, для нашего командования оказался полной неожиданностью.
Гарнизоны находившихся здесь 2-го и 4-го укрепленных районов сражались отчаянно, однако остановить противника не имели ни малейшего шанса. УРы на новой границе начали строиться всего полтора года назад, и те ДОТы и огневые точки, что уже были готовы и заняты гарнизонами, не составляли единого огневого комплекса. Немецкие подразделения легко проходили между ними, блокировали с тыла и устремлялись дальше. Уже в 10 часов утра (на шестом часу операции) генерал-полковник фон Клейст отдал приказ о вводе в бой 48-го моторизованного корпуса. Проникнув через проделанные пехотой бреши в обороне советских передовых частей, 11-я танковая дивизия Людвига Крювеля устремилась в направлении на Радзехов и Берестечко, не встречая практически никакого сопротивления.
На остальных направлениях оборона советских передовых частей еще держалась. В полосе 12-й армии на румынской и венгерской границе боевых действий пока вообще не велось. Из 26-й армии в штаб Киевского округа, уже переименованного в Юго-Западный фронт, докладывали, что противник перешел в наступление по всей линии границы, но пока еще сдерживается укреп-районами и пограничными частями. Более того, командир 99-й стрелковой дивизии генерал Н. И. Дементьев пообещал перейти в контрнаступление и отбить занятый немцами Перемышль. Ситуация на севере оставалась пока неясной. Связь со штабами 5-й и 6-й армий была установлена только к 10 утра – через шесть с половиной часов после начала боевых действий! С 7 утра в полосе действий 5-й армии навстречу противнику начали выдвигаться части 124-й и 87-й стрелковых дивизий, дислоцировавшихся в 30–40 километрах от границы. Они занимали позиции в укрепрайонах или контратаковали наступающие немецкие войска.
Во второй половине дня 16-й стрелковый полк кадровой 87-й стрелковой дивизии генерал-майора А. Ф. Алябушева при поддержке 178-го полка, тяжелых 152-мм гаубиц 285-го и 292-го отдельных артиллерийских дивизионов и двух танковых батальонов на танках Т-26, распоряжением командующего 5-й армией выделенных из состава 41-й дивизии 22-го мехкорпуса, контратаковал переправившиеся части 298-й немецкой дивизии. Бойцы генерала Алябушева отбросили противника на 6 километров к западу от Владимир-Волынского и частично восстановили оборону по линии укрепленного района, деблокировав окруженные доты 19-го пулеметного батальона. Увы, окончательно отбросить немцев за реку Буг они не смогли – именно в это время на захваченный возле Устилуга плацдарм по двум мостам начала переправляться 14-я танковая дивизия 3-го моторизованного корпуса немцев.
Но пока что лишь в районе Локачи, на стыке 87-й и 124-й дивизий, противнику удалось вклиниться в советскую оборону. К концу дня здесь образовался разрыв протяженностью до 20 километров, прикрытый только пограничными отрядами и частями 4-го укреп-района, занимавшими около 40 дотов – в основном пулеметных. Тем не менее наступавшие здесь 44-я и 299-я пехотные дивизии понесли серьезные потери и лишь к вечеру сумели преодолеть линию УРа, вырвавшись на оперативный простор.
Серьезный кризис наметился и в полосе 124-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф. Г. Сущего. Выдвинутая к границе и поддержанная 21-м корпусным артполком, в течение дня она успешно противостояла частям 57-й, 75-й и 11-й пехотных дивизий, но к вечеру начала подаваться назад, заворачивая фланги перед обтекающими ее немецкими войсками. Южнее нее линия укрепрайона оказалась не прикрытой, и после его прорыва 297-й пехотной дивизией во второй половине дня 22 июня здесь тоже была введена немецкая танковая дивизия – 11-я. Она должна была двигаться через Сокаль, Тартаков и Стоянув, дальше поворачивая на Радзехов и отсюда выходя на шоссе, ведущее через Берестечко на Козин, Вербу и далее на Дубно. Южнее, через Крыстынополь (ныне Червоноармейск) должна была наступать 16-я танковая дивизия.
Не встречая более сопротивления, 11-я танковая дивизия устремилась вперед. Уже к ночи ее передовые части оказались западнее Стоянува, в 25 километрах от границы. Рано утром 23 июня они захватили Стоянув, после чего вышли к Радзехову, где столкнулись с передовым отрядом 10-й танковой дивизии 15-го мехкорпуса.
Однако штаб ЮЗФ все еще не имел перед собой полной картины происходящего. Вплоть до вечера 22 июня он так и не смог определить направление главного удара. Что, впрочем, не удивительно – кроме подразделений 4-го Струмиловского укрепрайона (два арт-пульбата численностью 1030 человек), между Сокалем и Радзеховом советских частей не было вообще, и выяснить численность прорвавшегося сюда противника было весьма затруднительно. Кроме того, выдвинувшиеся далеко на восток немецкие мотоциклисты-разведчики сплошь и рядом принимались за парашютистов, в результате чего штабы оказались завалены сообщениями о воздушных десантах. В свою очередь командование ЮЗФ не нашло ничего лучше, как начать выделять для ликвидации этих десантов (как правило, мнимых) подразде