Ветеран потянулся к нему. Танос грозно посмотрел на него. Ноги инвалида не шевелились, передвигался он на костылях. Из шеи торчали провода, как у квантовых механиков. В горло был вмонтирован синтезатор речи.
– Отвали, – рявкнул Танос. – Мне нечего тебе дать.
Опершись всем весом на один костыль, инвалид схватил Таноса за шею и развернул, а второй костыль прижал ему к горлу.
Механический голос прошипел в ухо Таноса:
– Терен-Сас.
Танос сопротивлялся, но освободиться не мог. Шею крепко обвили холодные кибернетические кабели, и он мог лишь сдавленно кряхтеть.
– Не узнаешь? Это я, Чар-Нак, – ветеран взял паузу. – Раньше я выглядел привлекательнее.
– Я… не… – выдохнул Танос.
Тут он вспомнил. Чар-Нак. Тот связист, которого Терен-Сас – настоящий Терен-Сас – пытался убить в ходе операции на другой планете.
– Смотрю, ты теперь знаменитость, – усмехнулся Чар-Нак.
– Нет… не Терен-Сас.
– Нет. Конечно, нет.
– Ты… служил с ним, – Танос попытался вывернуть шею так, чтобы оказаться лицом к лицу с нападавшим. – Разве ты не видишь?
Давление костыля на горло чуть ослабло, и Танос смог взглянуть в лицо Чар-Наку. Его ждало разочарование. Глаза Чар-Нака были белесыми, утопающими в красной рубцовой ткани, покрывавшей почти все его лицо.
Он был слеп.
Танос почувствовал, как что-то холодное уткнулось ему в живот – протонный пистолет, прикрепленный к торчащему из шеи Чар-Нака кабелю. Механический голос Чар-Нака даже не дрогнул.
– Пришло время тебе почувствовать, как радиация сжигает твои внутренности.
Таноса охватила паника. Он извивался, брыкался, пытаясь вырваться, но тщетно. Чар-Нак идеально все спланировал.
– Это тебе за Сере-Нах.
Боль затмила все его сознание. Последовала яркая вспышка, и Танос почувствовал, что падает. Последним, что он увидел, было ужасное, покрытое шрамами лицо. И больше ничего.
Ничего.
– Танос, я твоя смерть! Я выследил тебя сквозь звезды, сквозь глубины…
– Эй! – воскликнул Ракета. – Чувак, ты с кем говоришь?
Дракс-Разрушитель смутился. Он взглянул на мерцающий над головой уличный фонарь, а затем на своего миниатюрного товарища.
– Я практикуюсь, – ответил он.
– Скоро увидим, насколько хорошо ты выучил роль, – сказала Гамора.
Перед ней была массивная деревянная дверь – запасной выход военного министерства.
Она спустилась сюда на лифте из покоев Высшего Разума. Теперь оставалось лишь ждать.
Тьма опускалась на город из камня и металла. Чуть поодаль, рядом с бездомным ветераном, сидел Грут, весьма оживленно жестикулируя своими ветвистыми конечностями. Похоже было, что между Грутом и ветераном шла бурная дискуссия, но, принимая во внимание ограниченный словарный запас Грута, Гамора и представить не могла, на какую тему они могут говорить.
– А здесь тихо, – сказал Питер Квилл.
Он сидел прямо на тротуаре рядом с дверью в министерство, возясь с каким-то неказистым на вид устройством. Его красная куртка и абсолютно человеческий облик выделялись среди всей компании как бельмо на глазу.
– Похоже, все кри участвуют в заварушке.
– Ну и хорошо, – произнес Ракета, поудобнее хватаясь за огромную, больше него самого, винтовку. – Гам, а ты уверена, что Танос здесь?
– Конечно. Я его в любом обличье признаю, – она потупила взгляд. – Квилл, ты чем там занят?
– Хочу настроить приемник на частоту космопорта, – ответил он.
Он вытянул из устройства пару длинных металлических штырей и раздвинул их так, чтобы они образовали подобие буквы V. Гамора мельком взглянула на дверь, и присела рядом с Квиллом, чтобы лучше рассмотреть, чем он занимается. Питер пошевелил штырь, и на крошечном черно-белом экране появилось двухмерное изображение. Группа солдат позировала на груди поверженного Часового. Одна женщина-солдат торжествующе держала над головой оторванную руку робота.
Гамора ткнула в устройство пальцем.
– Еще один земной прибор?
– Ага, в детстве я смотрел по нему «Доктора Кто».
Квилл еще пошевелил штыри, которые, как теперь догадалась Гамора, служили антеннами, и изображение стало четче.
Посреди космопорта возник голографический образ Высшего Разума, и все солдаты обратили свои взоры к нему.
– ВОИНЫ КРИ, – несмотря на двукратную обработку – через саму голограмму и примитивный передатчик Квилла – голос Высшего Разума невозможно было не узнать. – В ЭТОТ ДЕНЬ ВЫ ВНОВЬ ДОКАЗАЛИ, ЧТО НАШ НАРОД НЕРАЗДЕЛИМ…
Квилл выключил звук.
– Что ж, с восстанием кри разобрались, – сказал он.
К ним подскочил Ракета, не выпуская из рук винтовку.
– Я по-прежнему считаю, что надо было в этом поучаствовать!
– Пускай местные сами решают свои проблемы, – ответила Гамора. – Наша цель – Танос.
– Тогда пошли внутрь, – предложил енот. – Застанем его врасплох.
– А заодно и кучу охранников? – Гамора покачала головой. – Я не хочу, чтобы Танос удрал, воспользовавшись переполохом. Он не подозревает, что я его узнала. Скоро объявится.
Разрушитель приблизился к входу в министерство. Он выглядел непривычно озадаченным. Гамора подошла к нему.
– В чем дело, Дракс? – спросила она.
– Я выследил его… – начал Дракс.
– Да-да, – перебил его Квилл, – именно поэтому мы отправили Гамору договариваться с Лицом Бо.
Все непонимающе уставились на него.
Питер помотал головой и поставил свой приемник на землю.
– Что, никто кроме меня не смотрел «Доктора Кто»?[1]
– Я выследил его, – повторил Дракс, не сводя глаз с двери, – но…
– Что? – нетерпеливо спросила Гамора.
– Я больше не ощущаю его присутствия.
Гамора удивленно моргнула.
– Он точно там, – сказала она, указывая на дверь. – Я сама видела.
– Его аура исчезла.
Гамора продолжила напряженно ждать у двери, но внутри было тихо.
– МОИ ВЕРНЫЕ ПОДДАННЫЕ, – из приемника раздался дребезжащий голос Высшего Разума. – Я СЧАСТЛИВ ОБЪЯВИТЬ О НЕМЕДЛЕННОМ ВТОРЖЕНИИ НА НЕНАВИСТНУЮ ПЛАНЕТУ ГЕМИТЕЮ. ЕЕ ЦВЕТУЩИЕ ВОЗДУШНЫЕ ГОРОДА – ВЫЗОВ НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ ИМПЕРИИ…
Раздались ликующие возгласы кри. Квилл поднял приемник и выключил его.
– Эй, – подал голос Ракета, – а чем там занят Грут?
Покрытое корой лицо Грута выглядело невероятно сосредоточенным и напряженным. Когда Гамора и остальные подошли к нему, на его ладони вырос ярко-красный плод. Грут протянул его бездомному.
Ветеран принял подарок. Понюхав фрукт, он откусил от него большой кусок.
Ракета похлопал друга по спине.
– Задание выполнено.
– Я есть Грут, – ответил Грут.
– Некоторые вещи никогда не меняются.
Они зашагали по пустынной улице. Квилл отправился следом, Дракс за ним. Похоже, Разрушитель уже и думать забыл о Таносе.
Измазавшийся фруктовым соком бездомный улыбнулся.
Гамора немного задержалась. Бросив прощальный взгляд на устремленные к сумрачному небу каменные стены военного министерства Империи Кри, она прошептала:
– Это был он. Я уверена.
Скривившись и покачав головой, она отвернулась и поспешила за товарищами.
Интерлюдия третьяСвет
В животе была дыра. По пальцам струилась липкая влажная кровь. Он пытался закрыть рану, удержать уходящую жизнь, но тщетно.
Из раны забил яркий свет, растекаясь вокруг его скрюченных пальцев. Свет, белый и чистый, заполнил все вокруг, окутал его, заключил в объятия. Внутри было жарко, будто в звездном ядре. Ощущение было знакомым, но он не мог вспомнить, где и когда испытывал его.
«Оно внутри, – думал он. – Оно было внутри меня, а теперь льется наружу». Даже затуманенным разумом он понимал, что это значит.
Безумный титан Танос наконец умирал.
В ослепительном блеске он заметил темный силуэт.
Черные волосы, тонкая фигура. Танос обрадовался. Она? Смерть пришла к нему?
Он протянул руки и попытался встать. Почему раньше ему не приходило в голову, что скорейший способ стать ближе к Смерти – умереть?
– Что, – раздался голос, – просишься обратно к мамочке?
Таноса постигло разочарование. Присмотревшись, он понял, что перед ним невысокая женщина с большими глазами и осуждающим взглядом.
– Опять у тебя ничего не вышло, – сказала она.
Не в силах посмотреть ей в лицо, он отвернулся.
– Думал, она примет тебя? – с издевкой продолжил призрак матери.
– Примет, – Танос вытянул окровавленные руки. – Я умираю, и скоро буду рядом с ней.
– Ты будешь с ней не как возлюбленный, а как раб, – призрак указал на себя. – Фантом, такой же, как и я, обреченный барахтаться в грязи ее царства.
– Я служил ей, – сжал кулаки Танос. – На Сакросанкте и Хале я сеял хаос и опустошение во имя нее. Я принес ей в жертву множество душ!
– Пару десятков, если быть точным. По космическим меркам – сущая мелочь.
– Я мог сделать больше. Империя Кри пала бы к моим ногам.
– Но ты ничего не добился и ничему не научился. Ты следуешь теми же извилистыми путями, действуешь по одному и тому же плану и из раза в раз повторяешь одни и те же ошибки.
– В этот раз я не должен был потерпеть неудачу! – возражал Танос. – Мой убийца… хотел убить совсем другого!
– Того, чьи грехи ты взял на себя, – ответил призрак, – как будто бы у тебя своих мало.
Танос отвернулся, морщась от невыносимой боли в животе. Мать насмехалась над ним. Он лежал, истекающий кровью и неспособный подняться, но даже в эту, и без того самую позорную минуту в его жизни, она позволяла себе издеваться над ним.
– Мама, – прошипел он, – если бы только ты на самом деле оказалась сейчас рядом. Я вырвал бы твое сердце и сожрал бы его, а потом повторил это снова и снова.
Губы призрака растянулись в жуткой улыбке.
– Спасибо тебе.
– За что?
– За подтверждение моих суждений.
Призрак начал таять, становясь бесплотным. Сквозь силуэт забрезжил свет.
Таноса охватила паника.