удивление оставалось. Пришлось Федору Кузьмичу пояснить, что он сам – горячий сторонник свободной единой Италии, а вдобавок умеет убедить в этом же самом и прочих.
Уже к началу июня все было готово. Федор Кузьмич за прошедшее время сумел не просто вторгнуться в сон каждого моряка, но накрепко внушить мысли о необходимости борьбы за свободу своей страны. И даже если матрос был не итальянцем – у контрабандистов оказалась весьма разношерстная интернациональная компания, – он все равно изъявлял горячее желание помочь своим товарищам. Джованни Батиста Кунео только диву давался, глядя на своих товарищей, дающих пламенные клятвы отдать все свои силы, а если понадобится, то и саму жизнь, ради освобождения страны…
Погода еще не успела толком наладиться, да и море до конца не утихло, а Гарибальди со своим неуемным темпераментом уже приказал отдать швартовы, направившись обратно к берегам солнечной Италии. И думал он уже не о тюках с контрабандным шелком, не о брабантских кружевах, но о революции, обещающей смести ненавистное австрийское владычество.
Глава XV. «Сосны»
Работать в «Соснах» было интересно. Алексею особенно понравилось то, что работа была совершенно секретная и чрезвычайно таинственная. Охранялись «Сосны» очень хорошо. Если выехать из Москвы по Н-скому шоссе и проехать километров 30 от МКАД, можно было увидеть справа по ходу движения высокий зеленый забор, растянувшийся на несколько километров вдоль оживленной трассы. Прерывался забор в одном месте. Там, у шлагбаума, днем и ночью дежурил скучающий гаишник в люминесцентном наряде. Он бродил туда-сюда, помахивая жезлом, но никогда ни одну из проносящихся мимо машин не останавливал. Ему это делать было запрещено. Задача у гаишника была проста и понятна – пропускать вовнутрь только машины с определенными номерами, список которых ежедневно утром прикалывал к информационному стенду внутри будки немногословный прапорщик в милицейском камуфляже.
Гаишник не знал, что прапорщик проделывает эту операцию каждое утро трижды. Потому что любому, кто захотел бы приехать в «Сосны», получив каким-то чудом на это разрешение, нужно было бы еще три раза пройти проверку документов на трех различных КПП, охраняемых в первом случае милиционерами, во втором – сотрудниками органов госбезопасности, а в третьем – таинственными крепкими мужчинами в штатском. И вот как раз после этих мужчин в штатском и начинался, собственно, объект «Сосны»: два ряда заборов с колючей проволокой, через которую был пропущен электрический ток, контрольно-следовая полоса, двухметровый кирпичный забор и аккуратная калитка в этом заборе, охраняемая двумя старшими лейтенантами госбезопасности.
Если пройти калитку, можно было попасть в настоящий рай. Зеленела яркая густая трава, в которой шныряли белки. Повсюду были разбиты цветочные клумбы. Крупные шмели перелетали с цветка на цветок, но делали это, казалось, аккуратно, чтобы жужжать потише, а наслаждаться душистым нектаром подольше. Ровные дорожки из желтого кирпича огибали журчащие фонтанчики и альпийские горки. Оглушительно пели птицы и стрекотали кузнечики, заливисто стучал дятел. Стройные корабельные сосны, из-за которых секретный объект, видимо, и получил свое название, стремились куда-то ввысь, но при этом щедро делились солнечными лучами с теми, кто остался внизу. Более того, солнечный луч, проникший сквозь ветки сосен, становился каким-то по-особенному теплым и приятным. Первые дни своего пребывания в «Соснах» Алексей очень любил гулять по аккуратным дорожкам под сенью этих сосен. Иван Иванович вышагивал рядом и посвящал новичка в удивительную историю проникновения в человеческие сны.
– Видите ли, Алексей, – размеренно, в такт шагам, качал головой Иван Иванович, – вспомните, как происходит засыпание.
– А как происходит? – спрашивал Алексей, взлохмачивая свою непослушную рыжую шевелюру.
– Непосредственно перед сном наступает так называемое состояние сонливости. Такой медицинский термин. Что такое сонливость? Это снижение активности мозга, которое характеризуется зевотой, понижением чувствительности сенсорных систем, слипанием век и сухостью слизистой оболочки рта. Знакомое состояние?
– Ну конечно, – Алексей торопливо кивнул.
– А вот теперь представьте, что мозг, активность которого существенно снижается, а во время сна вообще почти выключится, кстати, слово «почти» здесь очень важно, так вот представьте, что мозг, готовясь «отключиться», самонастраивается на определенную волну. Ну, как такой природный автопилот, понимаете? Причем у каждого человека эта волна своя. Организм чувствует себя комфортно, потому что мозг нашел эту волну и находится в «спящем режиме».
– Как компьютер?
– Молодец! Именно как компьютер. Что делает компьютер, когда его выводят из «спящего режима» и заставляют опять начать прерванную работу?
– Ну, он, наверное, на некоторое время «зависает», – ответил Алексей.
– Именно! – хлопнул его по плечу Иван Иванович, – именно «зависает»! Прекрасное слово! Человек «зависает» так же. Не обращали внимания, как похоже действуют человек и компьютер? Если, к примеру, вдруг включают какую-то другую программу или резко меняют задание, и человек, и компьютер некоторое время ее «осмысливают», а только потом приступают к исполнению. Но здесь ключевое понимание именно в режиме «засыпания» и «зависания». Знаешь ли ты программу «Удаленный помощник»?
– Ну конечно! – Алексей кивнул. Программа TeamViewer была хорошо знакома любому компьютерщику. Она обеспечивала простой и быстрый доступ к системам Windows, Mac и Linux на компьютерах, за которыми работали совершенно другие люди, находящиеся в единой сети.
– А в чем главная особенность этой программы? – Иван Иванович остановился. Пробегавшая мимо белка тоже замерла и внимательно поглядела на него своими глазками-бусинками.
– Ну не знаю… – Алексей замялся. – Ну там много чего. Например, можно дистанционно управлять компьютером так, как будто ты сидишь прямо за ним. При этом можно без ограничений работать со всеми приложениями, документами и рабочим столом чужого компьютера.
– Очень хорошо. А что будет, если тот, чьим компьютером ты завладел, пытается тоже зачем-то поработать со своими приложениями или документами?
– Ну, у него это вряд ли получится.
– Почему?
– Ну, во-первых, его мышкой управляю я. А во-вторых, все его действия будут… – Алексей задумался, подбирая слово.
– Замедленные? – подсказал Иван Иванович.
– Пожалуй.
– А я тебе скажу более точное определение. Его движения будут сонные. Ты пробовал совершать движения во сне? Они либо не получаются совсем, либо получаются странные, нелепые. Как, например, ты бежишь во сне?
– Медленно, – произнес Алексей, припоминая свои детские сны.
– Вот. В этом все и кроется. Человек, упрощенно говоря, компьютер. А тот, кто входит в его сон, – удаленный пользователь. Никакой разницы. Я и мои коллеги работают над этой проблематикой уже много лет. И теперь мы четко понимаем, что нам нужно. Нам нужна компьютерная программа. Такой вот TeamViewer для проникновения в чужие сны. Только тут мало просто создания программы, нужен творческий человек, понимаешь, который мог бы такую программу не только выдумать, но и ею управлять, – прошептал Иван Иванович и внимательно посмотрел на Алексея.
Алексей, впрочем, давно уже понял, чего от него ждут. Задача представлялась увлекательной. То, что многие века нащупывалось исключительно по наитию, наговаривалось спящему человеку опытными толмачами и гипнотизерами, не уверенными в конечном эффекте, теперь можно было попытаться поставить на поток и сделать гарантированным. Еще больше Алексея подстегивала мысль, что американцы, по словам Ивана Ивановича, так и не смогли дойти до этой стадии, а лишь пользуются средневековыми методиками, которые им рассказали монахи с какого-то острова. Идея утереть нос американцам Алексею понравилась, и он с увлечением принялся за работу.
Один из жилых блоков «Сосен» был отделен от остальной территории маленьким декоративным заборчиком. Заборчик охранялся по периметру, и держали там каких-то странных людей в полосатых пижамах. Люди эти иногда выходили из-за заборчика, как-то испуганно оглядывались по сторонам и, крадучись, прогуливались по дорожкам парка. Заключенными их назвать было сложно, но в то же время были они явно несвободны и кем-то сильно напуганы. Впоследствии Алексей выяснил, что именно на этих людях ставились опыты по проникновению в сны. Это были несчастные, которых специально отлавливали на «большой земле» по нескольким параметрам – они легко поддавались гипнозу и не имели родственников. В основном это были бывшие бомжи и сумасшедшие.
А потом появился Рудик. Дело было так.
Однажды Алексей проработал полночи, пытаясь нащупать правильные алгоритмы будущей программы. Под утро, измученный, он пришел в свою комнату, расположенную в маленьком ухоженном домике, украшавшем центральную площадь объекта «Сосны». Работы было сделано много, и ему очень хотелось спать. Поэтому, когда Алексея начало «накрывать», он привычно сомкнул глаза и приготовился целиком погрузиться в черную пелену небытия, услужливо расстилавшую перед ним свои невидимые перины. Но вдруг тревожная мысль кольнула юношу и заставила его открыть глаза. Так бывает, когда, уже собираясь заснуть, вдруг слышишь неожиданный звук, который заставляет насторожиться. Тогда ты делаешь вот что: раскрываешь глаза и напряженно вслушиваешься в тишину, которую только что прорезал этот странный звук. Потом ты убеждаешься, что никакого тревожного звука не было, а если и был, то вовсе он не такой уж и тревожный, и собираешься заснуть опять. Для этого тщательно зеваешь, устраиваешься поудобнее в кровати, закрываешь глаза и…
– Эй! Вы еще не спите? – Эти слова, сказанные чьим-то тревожным шепотом, заставили Алексея мгновенно открыть глаза. Перед кроватью стоял маленький человечек. Совсем не страшный, а наоборот. Забитый, съеженный и пучеглазый. Алексей про себя отметил, что, увидев ночного визитера, не испугался, однако смутная тревога заныла где-то в глубине длинной неприятной нотой. – У меня к вам очень важное дело оттуда! – шептал незнакомец, указывая на голову Алексея и смотря на него темными широко раскрытыми глазами.