Я убил воплощение Закона. Я победил силу, перед которой склонялись сотни душ.
Но что это меняет?
Наставник мертв. Мой долг все еще не оплачен. Шахта все еще зовет. Я все еще внизу. Все еще в ловушке.
Я закрыл глаза. На миг я представил, что не открою их больше. Что просто останусь здесь. Камнем. Пылью. Очередной историей без имени.
Но внутри меня, очень глубоко, шевельнулся ветер. Слабый, но уверенный. Он шептал мне, что я победил. Что мы выберемся из этого дерьма.
Я встал. Каждое движение было болью. Но боль — значит, я еще жив.
Но больше всего меня поразили две вещи.
Первой было то, что мой максимум эссенции поднялся на единицу.
А вот вторая… едва заметно светилась на теле этого ублюдка…
Глава 7
Тело надсмотрщика медленно таяло туманным дымом, а на месте его груди светилось несколько предметов. Уже знакомый мне грязно-серый шар эссенции изнанки, от которой мне хотелось держаться подальше просто на уровне инстинктов, я обошел стороной, а вот два других предмета вызвали у меня куда больший интерес. Стоило мне сфокусировать свой взгляд как в голове взорвалась вспышка.
Активация мнемопакета. Уже знакомый голос раздался в моей голове:
— Какая удача, потомок. Мои поздравления с первой добычей. Вглядись в свои первые глифы!
Глиф парящий передо мной был похож на потрескавшуюся глиняную пластину.
В центре — выгравированный символ, простой, почти грубый: изогнутая линия, похожая на змею в прыжке, По краям — едва заметные вмятины, словно глиф был вырезан чьими-то когтями, а не инструментом мастера. Вся поверхность глифа была покрыта паутинкой трещин, как словно треснувшее стекло.
Меня тянуло к этому глифу, хотелось взять его в руки и впитать в себя тайное знание изображенное на это странной пластине.
— Прикоснись к глифу и сосредоточься. Сложно может быть лишь с первым глифом. Дальше твой организм пройдет адаптацию и поглощение будет практически автоматическим.
Кивнув, я коснулся пальцами неровной поверхности. Едва моя кожа соприкоснулась с глифом как по нему прошла легкая волна, а я ощутил будто кто-то резко ударил хлыстом. Удар был резкий, хлесткий, словно этот кто-то хотел сломать кости противнику. Тело инстинктивно дернулось назад, а в голове вновь раздался знакомый голос:
— То что ты видишь называется глиф. Сконцентрированная суть материи и энергии, которую можно призвать с помощью энергии твоей души или же эссенции. — От его зауми голова начала раскалываться, но кажется я понял, что голос пытался до меня донести.
Каждый глиф это какой-то прием драконорожденного, который можно поглотить и потом использовать с помощью эссенции. И если я прав, то как только восстановится эссенция, у меня появится оружие, которое всегда будет со мной. Не слушая голос я нетерпеливо сжал глиф и потянулся к его сути.
Ветер внутри меня стих, чтобы не мешать. Я чувствовал ток эссенции в моих жилах, чувствовал как она рвется к глифу. Хочет его поглотить и глиф начал отвечать. Это был не разговор. Это было нечто подобное обмену разумов.
Резкий хлесткий удар ломающий кости.
Я видел его. Чувствовал. Не свой. Чужой. Но точный, отточенный, как топор палача. Пыль в воздухе, крик, и пустота после. Глиф не просто показывал, он заставлял прожить. Прочувствовать и осознать
Суть удара — не в движении. Не в силе. А в намерении. В том, как мир на долю мгновения верит, что кость уже сломана.
Я позволил этому ощущению войти. Глиф разгорелся внутри.
Не пламенем — отголоском боли, знаком, выжженным на внутренней стороне ладони духа. Он вошёл, остался, затаился у диафрагмы, там, где рождается дыхание. Теперь я знал — я могу выпустить этот удар, если захочу. Если заплачу эссенцией.
А на призрачной панели появился новый знак — глиф призрачного хлыста. Ранг — глина. Стихия — отсутствует.
— Вижу активация прошла успешно. Глина низший уровень глифов. Практически мусор, но при умелом обращении может быть опасной. В твоем случае нельзя пренебрегать никакой возможностью усиления.
— Как мне узнать больше?
— Ищи книги, других драконорожденных или же специализированные глифы. Мнемопакеты загруженные в твою память это минимальный набор знаний, которые помогут тебе для выживания. Рекомендую поглотить остальные глифы и попытаться понять откуда пришел их носитель. Удачи, потомок.
Голос в голове исчез так же внезапно как и появился. Зато я теперь ощущал, что знаю о глифах куда больше чем он сказал. Похоже мнемопакет загружает знания в мою память напрямую, а то что говорит голос это лишь малый кусочек знаний.
Отстранившись от всего — от боли в теле, от жжения ран, от тихого эха ещё не затихшей шахты — я опустился на камень и сел в позу лотоса. Вдох, задержка и медленный выдох. Так чтобы ты чувствовал, что воздух струится по твоим легким, как вода наполняющая кувшин. Простая и одновременно очень сложная техника позволяющая добиться очень многого. Техника, про которую наставник неоднократно говорил: «Стоит упорядочить дыхание — и ум последует за ним».
Я сосредоточился на том, что только что пережил, и начал структурировать ощущения — упорядочивать хаос в голове.
Интуитивно я понимал, что глиф — это не просто символ или техника. Он гораздо глубже. Это многослойное, многомерное понятие, которое при всём желании не объяснишь простыми словами. Если бы я не провел месяцы, сидя по уши в пыльных трактатах и пергаментах, которые в своё время казались бессмысленной пыткой, — моя голова бы уже разлетелась на мелкие кусочки от того объема знаний полученного из мнемопакета.
Я, конечно, почти уверен, что многое понимаю неправильно. Но сейчас важно не точность, а цельность. Понять не детали, а общую картину. Уцепиться за её форму, закрепить в своем сознании. А дальше мне придется все это править.
Первое, что я уяснил: у каждого глифа есть ранг. Он определяет его мощь, глубину, плотность вложенной в него воли. Чем выше ранг — тем значительнее и могущественнее, тем сильнее идея, которая стоит за глифом.
Глина — самый низкий, базовый уровень. Она мягкая, пористая, запоминает легко, но столь же легко стирается. Но как и любой инструмент ей надо уметь пользоваться.
Следом идёт бронза. Нечто более плотное, устойчивое и гораздо более опасное. Для себя я представил это так. Если глиняный глиф — это удар кулаком по ребрам, то бронзовый — тот же удар, но уже с шипованным кастетом. Или же с ножом. Бронзой убить легко, намного легче чем глиной.
При схожих моментах, разница в эффективности воздействия.
Дальше идёт серебро — и тут уже вступают в игру силы, которые я даже не пытаюсь представить. Это уже не ремесло, это искусство, в котором замысел важнее формы. Глифы этого ранга управляют не просто движением, а сутью.
Над ними — золото. Говорят, золотой глиф может испепелить сотни людей за один миг, одним росчерком вложенной воли. Это уже не техника. Это — акт высшей магической воли. И если это так, то все те детские сказки о великих драконорожденных разрушающие замки взмахом руки про тех кто владеет золотом.
Последнее из того что я осознал это орихалк. Магический металл, что создали пять драконов вместе. И именно в нем запечатаны мощнейшие глифы. Мне даже думать об этом было попросту тяжело. Эти глифы меняют мироздание. На мгновение я вспомнил Тянь Фэнбао, когда он призывал небесный шторм против армий врагов.
Второй ключ к пониманию — свойство глифа. Это то, что он делает. Способность, запечатленная в форме.
Так мой первый — глиф призрачного хлыста — это удар на расстоянии, способный сломать кости, не приближаясь к врагу. Простое, грубое, но эффективное оружие. И, главное — всегда со мной, как только в теле появится хоть немного эссенции.
Но глифы — это не только боевые приёмы.
В них можно вложить всё, что имеет смысл: движение, предмет, знание, даже воспоминание. Трактаты говорят, что некоторые древние хранители хранили в глифах целые стихи, книги, имена павших воинов, свои чувства или желания. И однажды я обязательно разберусь с этим глубже, пока же мне нужно все, что поможет мне отсюда выбраться.
Есть ещё и взаимодействие с эссенцией, и это уже отдельный уровень головной боли. Разные глифы по-разному резонируют с разными видами эссенции: искаженной, изнанки, стихией и прочими. Но есть и те глифы, которым все равно с помощью какой энергии работать.
Некоторые глифы могут даже усиливаться, если эссенция подаётся «правильной стихии». А другие — наоборот — поглощают слишком много, если волна идет вразрез с их природой. И вот в этом мне пока катастрофически не хватает знаний. Могли бы и подать информацию понятнее, а не сквозь заумь, от которой голова гудит как раскалённый металл.
И наконец — самое неприятное открытие:
некоторые глифы конечны.
Они сгорают.
Ты тратишь не только эссенцию — ты тратишь сам глиф. Он выцветает, гаснет, исчезает из тебя навсегда. Всё, что от него остается — это пепел в груди и отпечаток в памяти.
Поэтому каждое использование такого глифа — это выбор. Иногда — остаться в живых. А иногда — потратить силу, которую ты больше никогда не вернёшь.
С трудом разлепив глаза я осознал, что у меня жутко болит голова. Но при всем этом я был очень доволен, теперь я понимал о том, что такое драконорожденные и какими силами и обладают намного больше.
Второй глиф был очень странным и я не понимал зачем он вообще мне может понадобиться. Глиняный глиф позволяющий отдать короткую команду духу-каторжнику, которую он обязан выполнить. Единственный вариант заставить их работать вместо себя, но тратить на это четыре единицы эссенции в моем случае это полнейшее расточительство.
Третий глиф, поднятый с тела надсмотрщика, впитался почти мгновенно. Без вспышки, без ощущения боли — он просто исчез в ладони, будто знал, что не заслуживает пафоса.
Это был глиняный глиф — тусклый, покрытый сетью мелких трещин, и он хранил в себе образ ключа, вырезанного из старой кости.