— Как нынче вечером?
— Да. Если бы он меня не остановил, не пришлось бы мне возвращаться домой через сад, хоронясь от Дженси… И этого могло не случиться. — Язык Кела коснулся прикрытых век. Звуки ночной жизни наполняли сад: шуршали в траве мыши, ухала сова, раскатисто квакали лягушки. Керрис, лежа на одежде, ощущал влагу, идущую от земли. Он потянулся, снова почувствовав боль в пятке. — Пойдем.
Кел поднялся рывком, Керрис много медленнее. Брат положил руки на его плечи, и они поцеловались уже не страстно, а нежно.
К дому шли, не одеваясь и не стыдясь луны. Кел поднялся наверх, а Керрис отыскал в темноте рядом с Элли свою постель. Расстелил возле свернувшейся калачиком девушки, разложил рядом отсыревшую одежду и юркнул под колючее одеяло. Пол показался жестким, но сон быстро сморил его.
Глава IX
Проснувшись, он обнаружил, что улыбается. Элли одевалась, сидя рядом. Керрис поскорее взялся за свою измятую рубаху. Отряхнул прилипшие травинки. Элли выглянула из горловины туники. Догадалась? Керрис натянул рубаху. Девушка смотрела с улыбкой. Потолок скрипнул. Керрис напустил на себя равнодушный вид, опасаясь, что все равно выглядит счастливым дураком. Вниз кто-то спускался. Он не видел лестницы и ни за что не решился бы посмотреть туда.
— Доброе утро, — произнес женский голос. В комнате стояла Терезия. — Прошу прощения, вчера я слишком устала, чтобы быть любезной. Мы с вами встречались в прошлом году. — Она поглядела на Керриса. — А с тобой мы не знакомы.
— Я брат Кела Керрис.
— Ты и еще с одним не знакома, — заметила Айлин.
— Да, я знаю. Азешцы его схватили. Жаль.
— Его зовут Риньярд, — тоскливо сказала Дженси, не поднимая глаз.
— Терезия, ты уже уходишь? — спросила Айлин.
— Хочу поспеть в отряд к завтраку. Клео буквально с ног валится. Хвала ши, Эрит заступил в караул, а то так долго не было смены на нашем посту.
— Дженси, не хочешь поесть? — спросила Айлин.
Подруга Риньярда качнула головой с отрешенным видом.
— Вы снова будете вместе, поверь. Ладно, схожу к сестре.
Айлин гладила Дженси по голове, с состраданием глядя на нее.
— Ступай. Я ничего, — безнадежно ответила Дженси.
— Будет о нем хоть словечко — мы сразу узнаем.
— Да. — Глаза на бледном лице вспыхнули ожесточением. Рука протянулась и бережно взяла кинжал, как будто это было все, что у нее осталось.
Керрис, подпрыгивая, натягивал штаны. На растертую пятку он старался не наступать, хотя боль стала много меньше. Надо будет походить босиком, а потом подыскать себе мягкие башмаки, как у Ардита. Он стал подпоясываться. Эриллард расталкивал Калвина. Айлин убирала постель, сегодня она спала на месте Риньярда. Дженси повязывала шарф на голове. Керрис запустил пальцы в волосы, на пол посыпались травинки. Он покраснел, вспомнив вчерашнее. Вспотела ладонь. Ничего с этим не поделать ему, младенцу в любви.
Наверху вновь раздались шаги. Керрис присел на корточки и начал скатывать постель. Спускались Кел и Сефер. Он поднял глаза, стыдясь себя. Кел улыбнулся открыто и нежно, и Керрис вдруг заметил, что улыбается в ответ. Несмотря на беды и напасти на шири и весь Илат, он был счастлив.
Кел, собираясь на площадку, заплел красную ленту в волосы и собрал их на макушке. На Сефере была обычная коричневая туника и такие же штаны, отделанные голубым шелком.
Брат приблизился к Дженси и опустился на колени.
— Солнце встало, Джен, взгляни.
— Только не для Рини, — с дрожью в голосе ответила девушка.
Кел выложил перед ней красный шарф.
— Сторожевой дозор отдал это Сефу. Он оставил знак в надежде, что так даст о себе весть. Выходит, жив и еще повяжет свой шарф.
Дженси осторожно потрогала, а потом стиснула в пальцах послание от Риньярда. Встала и заплела красную ткань в волосы.
— Кел, сегодня встречаемся на площадке? — спросила Айлин от двери.
— Да.
— А если явятся азешцы?
— Узнаем. В отряде Эрита есть владеющий внутренней речью. Он известит об их приближении. Керрис, мы пойдем в Танджо? Пора тебе побольше узнать о своих способностях.
Сефер предлагал доброжелательно, и в лице его не было ничего, похожего на обиду или недовольство. Элли говорила, что он знает о других возлюбленных Кела и не оскорбляется этим…
— Да, пойдем. — Керрис поймал одобрительный взгляд брата. — Прямо сейчас?
— Можно. В любое время могут явиться рейдеры. Тогда нам будет не до этого.
— Я готов.
Элли шлепнула его по лодыжке, заглянула в глаза, запрокинув голову.
— Потом увидимся.
— А где кинжал, Керрис? — Кел оставил Дженси и подошел.
— Сейчас. Подай, Элли. — Девушка протянула кинжал не ему, а брату.
— Расстегнись. — Кел продел ремень в петлю ножен и сдвинул оружие на бок, касаясь живота и бедер. — Не хочу отпускать тебя безоружным.
Керрис, распаленный прикосновениями, кивнул. Кел поцеловал его в лоб, и сердце бешено заколотилось.
— Ступай.
Он пошел к выходу. У двери Сефер обувал сандалии.
— Ты горишь, будто только что из печи.
Керрис густо покраснел. Вышли. В одном из палисадников ковырялась женщина.
— А вон дом, что подожгли прошлой ночью, — указал Сефер.
Из окна обгорелого дома высунулась голова.
— Что слышно об этих негодяях?
— Пока ничего.
— А если они сегодня не заявятся?
— Подождем!
Стайка птиц взвилась над кипарисом.
— Подожди и ты, это пройдет.
— Что? — вспыхнул Керрис.
Сефер искоса смотрел на него.
— Ощущение, словно весь огнем горишь.
У дверей конюшен стоял голый по пояс Тек. В огромных руках болталась железная цепь.
— Какие новости? — прогудел великан.
— Ничего. Ожидаем.
— Ты взаправду станешь делиться премудростью с этими убийцами?
— Мы будем делать то, что должны.
— Сеф, многим из наших это не по душе. Говорят, если ты обучишь азешцев, они спалят нас прямо в постелях.
— Этого не случится. Ручаюсь. — Сефер тронул конюха за плечо.
Тек жевал свой ус. Лалли вынырнула из-за спины отца. В руках девочка зажимала розовый ломтик мяса.
— Это что у тебя? — великан сгреб дочь и поднял к лицу в пригоршне громадных ладоней.
— Окорок. — Лалли вертела куском возле отцовского носа.
Сефер и Керрис пошли дальше. Две тени скользили перед ними в пыли, длинные на коротких карликовых ножках.
На площадке упражнялись в поединках на ножах мужчины и женщины. Некоторые вели схватку безоружными. В пыли валялся длиннющий деревянный меч. Эмет, тот, что пострадал еще в прошлом набеге и встретил шири по приезде, ходил среди сражающихся. Останавливал, что-то пояснял и переходил к другой паре. Наверное, он был здешним мастером.
— А где шири? — крикнул Эмет вместо приветствия.
— Идут следом.
— Никаких известий о бандитах?
Соперники опустили оружие, прислушиваясь. Сефер покачал головой.
В конце улицы они свернули к роще. Сефер легонько обнял Керриса, направляя на тропу, но тут же убрал руку. Словно знал, что его спутник не любит прикосновений чужих. Может быть, и знал.
— Школа — ваша идея. Мне Кел сказал.
— Сама школа — моя, а идея — его.
— Как это?
— Он приехал из Ванимы в звании шири, а у нас не было места ни для совершенствования в его искусстве, ни для изучения волшебства. Вот он и предложил.
Роща встретила их густым и пряным хвойным ароматом. Тропинка среди замшелых стволов стала совсем узенькой. Свет дня уступил лесному сумраку. Между темными деревьями показалась крыша Танджо в чешуе серебристой черепицы. Дорожка упиралась в зеленый лужок, окруженный подковообразным зданием, напоминавшим замок. На траве был выложен круг из белых камней, а в центре помещалось изображение Хранителя. Керрис поостерегся его разглядывать.
— Образ Хранителя напоминает постигающим волшебство, что их власть от него и они служат только ши, — сказал Сефер.
— А дом напоминает мне Торнор. Там, правда, нет садов.
— В Кендре-на-Дельте немало похожих зданий с внутренним двориком и садами вокруг.
— Этот город вам знаком?
— Случалось там бывать. Я не в восторге от больших городов, а моя сестра живет там с семьей. Она из черного клана.
— Мой наставник из Торнора тоже был ученым.
— Кто? Сестра могла с ним встречаться.
Керрис поправил пояс.
— Жозен. Он уехал с юга больше двадцати лет назад.
— Тогда они с Керен не могли познакомиться. Входи же.
Серебристые стены Танджо покрывали записи изречений, выполненные на южный манер. В каких руках отыскал их Сефер? «Входи с миром, живи в гармонии», — прочел Керрис. Желобки резных букв покрывала красная краска. Сефер разувался. Сквозь желтые стекла в переднюю проникал дневной свет. Дальше был холл, из которого вело несколько дверей. Сефер отворил одну.
— Сюда.
Керрис очутился среди света и тишины. Две стены покрывало красное дерево, в одной было проделано большое окно, тоже желтое. Боковые стены были совершенно белыми. Керрис подошел и ощупал поверхность, гладкую, прохладную, проминающуюся под рукой.
— Это — особая бумага, — сказал Сефер. — Ее доставляют из Кендры-на-Дельте. Прочность достигается соединением размоченных древесных волокон и шелковых нитей. Натянув эту бумагу на деревянную рамку, можно получить экран любых размеров и очень легкий.
На поверхности экрана можно было различить вкрапления, чуть отличающиеся по цвету. У Элли были похожие ленточки в волосах. Керрис потер пальцем одно пятнышко, думая, что на холодном севере никогда не будет бумажных стен.
На полу по тростниковым циновкам были разбросаны подушки. В углу стоял маленький столик, а на нем — глиняный кувшин.
Вот и я добрался до цели, сказал себе Керрис. Здесь буду обучаться колдовству, здесь мои родные, тут моя родина. Он уселся на пол.
— Я готов.
Сефер сел перед ним, скрестив ноги.
— Что тебе известно о твоем даре?
— Название — внутренняя речь. И то, что я могу читать мысли других, значит — мыслечтей.