Я смогла лишь кивнуть. Принц сглотнул – быстро и нервно, потом еще раз и повернулся ко мне. На лице его застыла уже знакомая благодушная эльталлская маска.
– Что ж, если мы все выяснили, пойдем в столовую? – голос Ральфина изменился тоже. Зазвучал ровно, без надрыва, хотя все еще не так звонко и мелодично, как прежде.
Я послушно встала. Принц подал руку, и мы отправились в столовую.
Два отсека, еще несколько шагов в полной тишине – и неприятные эмоции схлынули, смущение ушло. Я посмотрела на Ральфина, он мягко улыбнулся, уже почти без заметных усилий и довольно сообщил:
– Я обнаружил несколько новых туннелей космотелепорта. Их собираются ввести в транспортную магистраль в ближайшие дни, так что безопасность там полная. Проверено и утверждено лучшими учеными Галактики. Думаю, через них мы доберемся до Безымянной на сутки быстрее. Вернее, до рубежей. А дальше… дальше останется несколько часов по космосу до орбиты Безымянной. Надеюсь, к тому времени охотники сумеют соорудить нечто, что поможет нам отыскать их на огромной планете.
Я невольно вернула эльталлу улыбку. И мы снова начали общаться как прежде, не вспоминая о ночном происшествии. Только уже в столовой, за горячей едой и чаем, Ральфин спросил:
– Тебе снились кошмары про Эльхара?
Я внутренне сжалась, в ожидании нового витка выяснения отношений. Даже кусок курицы застрял в горле. Но эльталл поспешил успокоить:
– Думаю, между вами есть энергетическая связь. Такое бывает между вельтанами, эльталлами и нашими возлюбленными. Ты чувствуешь, что с ним может приключиться беда, а он ощущает твои будущие ненастья. Тогда мой тебе совет. Попробуй во сне пережить страшную ситуацию до конца. Победить чудовище, вылечить… Эльхара, найти его, если вы потеряли друг друга. Это придаст вельтанину сил преодолеть беды. Серьезно. Ты словно поможешь ему бороться, издалека, но ощутимо.
Я кивнула. Ральфин рассуждал почти спокойно. Только переносицу его прорезали две длинные морщинки, такие непривычные на гладком лице инопланетника. Эльталл заметил направление моего внимания, потер лоб ладонью, будто пытался скрыть следы эмоций и перевел разговор в другое русло…
Глава 13. Эл
Я надеялся, что ранним утром на Безымянной посвежеет. Но едва высунув нос из пещеры понял, как ошибался. Рассвет еще только окрасил горы в розовый, потянулся к вершинам алыми всполохами, а в воздухе уже дрожало марево. Мальрих выглянул вслед за мной и недовольно прицокнул:
– Мда… Сегодня попотеем.
Я коротко кивнул.
– Не хочешь махнуться не глядя, как говорит Максим? – помощник вскинул бровь, явно намекая, что не прочь пойти с отрядом на поиски Хорта, а меня оставить здесь, следить за работой на склоне. Я ответил резким отрицательным жестом.
Мальрих вздохнул, но возражать не стал.
Ребята уже ждали неподалеку от склона. Суровые и спокойные, но нет-нет да по лицам их проходила тень. Тревога гнала нас на поиски товарищей. Я не знал наверняка – каким путем пойдет Хорт, но был уверен – малкурт воспользуется старой-доброй охотничьей уловкой. Мы настраивали кольца-компьютеры и браслеты-адаптаторы на повышенную влажность. И направлялись туда, где цифры увеличивались. Другого варианта быстрого поиска пресной воды я не представлял, да и второй помощник, думаю, тоже.
Хорт двинулся в сторону перелеска, и мы устремились туда же, следуя указаниям сложной техники. Отряд из пятнадцати охотников выстроился в шеренги по трое. Два биобота, как обычно шли впереди, один – замыкал.
Поле, что во время горячего ливня казалось нам бесконечным, сейчас удалось пересечь всего за полчаса. Мы вошли в прилесок, потому что следы повышенной влажности вели именно туда. В нос ударил запах подгнившей листвы, мха и ядовитых грибов. Птицы не столько пели, сколько перекрикивались в кронах.
Земля выглядела еще более рыхлой и вязкой, чем на равнине. Даже палящему солнцу не удавалось иссушить ее. И вскоре я понял почему. Из почвы то тут то там сочилась влага. Сразу подумалось, что, в крайнем случае, можно использовать ее – очищать, обеззараживать и пить. Очистители работали отлично, даже насыщали влагу полезными микроэлементами. Но «искусственная вода» усваивалась намного хуже природной. Наверное, поэтому Хорт не вернулся в лагерь, а продолжил путь. Следы предыдущего отряда обнаружились не сразу. Охотники умеют не выдавать собственного присутствия, даже на пересеченной и малознакомой местности. Но редкие сломанные ветви густого изумрудного кустарника, сорванные еще не переспелыми ягоды, капельки древесного сока из небольших надрезов на стволах подсказывали, что движемся мы в правильном направлении.
Пока ничто не говорило о том, что с Хортом стряслось неладное. Охотники действовали планомерно, в штатном режиме. Проверяли – можно ли пить сок местных деревьев, есть ягоды. Старались как можно меньше шуметь и не ломать крупные ветви. Те, что все-таки пострадали, аккуратно срезали и уносили с собой, заботясь о деревьях и заметая следы присутствия чужаков.
Чем дальше мы уходили в чащу, тем мягче становилась земля и к непривычному запаху затхлых листьев добавился новый, еще более мерзкий. Будто что-то неподалеку безнадежно стухло и продолжало гнить, благодаря влажности и затхлому воздуху. Команда начала морщиться, а следов Хорта и его отряда стало больше. Ребята устали. Частые срезы на ветках, затоптанные следы рифленых подошв, длинные неровные ссадины на деревьях говорили о том, что охотники заметно выдохлись. Мы и сами слегка подустали. Но наверняка меньше, чем команда Хорта. Ведь они не просто целенаправленно шли – исследовали местность, делали небольшие круги, изучали природу вокруг.
Спустя некоторое время я четко ощутил неладное. Ну допустим, мы долго шагали по лесу. Солнце зависло высоко в небе оранжевым медальоном, и значит, день переваливал за середину. Предположим, мы нервничали и не привыкли к местному климату. Адаптаторы черпали энергию не только в собственном силовом поле, но и в силовом поле владельцев, истощая нас дополнительно. Но все-таки… почему я чувствовал себя настолько вялым? Ноги передвигались с заметным усилием, в голове плыл туман, веки сами собой слипались. Не-ет! Что-то здесь не так! Я постарался встряхнуться и запросил у кольца-компьютера полный состав здешнего воздуха. Некоторое время машина выводила на виртуальный экран цифры и названия, но затем взгляд зацепился за три пункта. Конечно же! Испарения ядовитых болот! Как я сразу о них не вспомнил?! Токсины постепенно проникали в наши тела, травили – медленно, но верно. И, судя по часам на кольце-компьютере, дышали мы этой гадостью достаточно долго. Я выбросил вверх руку, привлекая внимание.
Не стал тратиться на объяснения, излишнее словоблудие. Надел форменную маску и демонстративно повернул небольшой рычажок у правого уха. Ребята последовали примеру. Теперь наши организмы постепенно очищал от яда кислород, а маски блокировали поступление новой отравы.
Велес, очень светлый малкурт, с непропорционально длинными руками буркнул по связи:
– Теперь понятно, в какую ловушку они угодили. Надеюсь, еще живы.
– Отставить такие настроения! – прорычал я тем же способом. – Хорт – опытный воин, я знаю его уже не одно столетье! Да и остальной его отряд тоже. Скорее всего, они надышались ядами и заснули. Я читал, что первопроходцы порой лежали тут в анабиозе годами. А затем их находили и реанимировали.
– Если их не пожирали варри! – жалобно простонал Лабри. Не ожидал от вартанца такой истерики. И лишь позже дошло – с командой Хорта ушел его брат – Рабрис. Мысли текли медленно и лениво. Наверное, поэтому я не подумал об этом сразу.
– Всем сохранять спокойствие! – уже более мягко произнес я по связи. – Мы ничем не поможем ребятам, если начнем истерить и переживать. Наша задача найти их и выручить. Все настраиваем кольца компьютеры на энергоизлучение и ДНК членов команды. При малейшем признаке чего-то похожего сообщаем по связи и проверяем. Никто больше не ноет! Не расстраивается! Увидим – что произошло, тогда будем решать. Всем ясно?
Семнадцать пар глаз уставились на меня сквозь полупрозрачный пластик масок. Ребята немного помедлили – тоже потихоньку приходили в себя и отдали честь. Я взмахнул рукой, и мы ускорились.
Я понимал – теперь наш враг не усталость, а медлительность. Чем активней станем двигаться, тем быстрее кислород очистит тела от мерзкой отравы, и тем легче нам будет помочь остальным.
Я шел и думал о Дари. Не о том, как мы ссорились, беседовали или занимались сексом. Я воображал как мы встретимся. Программировал себя на удачу. В деталях представлял, как увижу ее, коснусь, прижму к груди, начну бормотать извинения, глупости, пока не простит, не успокоится, не примет назад.
И внезапно случилось чудо. Я почти ощутил ее тепло, близость, ее маленькие ручки на своих плечах. Казалось, Дари слышит, чувствует в унисон и верит в меня. От этой мысли сразу стало легче. Я встрепенулся, почувствовал прилив бодрости и принялся внимательней вглядываться в окружающий пейзаж. Земля стала совсем мягкой – чавкала под ногами отвратительной жижей. Ядовитые испарения висели в воздухе странным зеленоватым маревом. Но сами болота еще не показывались.
Я шел по мрачному лесу, под шорох листвы, под заунывную перекличку птиц и снова думал о Дари. Моей Дари! Ради нее я готов был преодолеть все. Лишь чтобы снова коснуться шелка ее волос, нежных губ, вдохнуть ее запах. И надышаться им до одури. Пока опять не сведет в паху, пока голова не перестанет соображать окончательно и даже два и два сложить станет проблемой. Продолжать жить и дышать ею. Оно того стоит, искупит любые ненастья и муки.
Последний рубеж – высокий колючий кустарник мы преодолели без потерь. Надели перчатки, осторожно раздвигая ветки, миновали густые заросли и… вышли к топям. Громадные водоемы с зеленой жижей распростерлись перед взором. Вдалеке их огибал такой же колючий кустарник, как тот, что остался позади. Справа и слева в просвете между деревьев виднелись поляны.