Рон потер подбородок и вернул бокал на место:
– Хочешь стравить двух драконов?
Марргент развел руками:
– Я такого не говорил. Просто посчитал нужным поставить его в известность о ситуации с его дочерью.
Ну, разумеется, не говорил. Конечно, беседовал как с другом. Рон мысленно усмехнулся: в шоу-бизнесе друзей не бывает. Только выгодные и невыгодные деловые партнеры, и первых стоит держать рядом.
– Так что пусть развлекается, пока может. За съемки все равно платит он, в случае чего мы потеряем не больше, чем каждые три месяца теряет «Маджестик» на съемках своего провального дерьма.
– Уверен, что он не связался с Халлоран?
– На все сто. Он достаточно безрассуден для того, чтобы притащить эту девицу в проект по собственной воле. Набл его знает, на что он рассчитывает. Может, на скандал, когда вскроется, что он послал к наблу кастинг, с именем Ладэ можно весь фильм стоять столбом и моргать.
– Думаешь, Ярлис попытается на него надавить?
– Посмотрим.
Гарренджер дотянулся до своего бокала и сделал глоток, смакуя многолетний тоньяс. Этот долгий вкус Рон тоже успел оценить: выдержка под сто лет, букет, который приятно раскатать на языке. За то, чтобы увидеть Гроу размазанным по любой поверхности, однозначно стоит выпить.
– А если не Ярлис, – Марргент посмотрел на него поверх бокала, – то Гранхарсен.
– Гранхарсен? – Второй раз за вечер Рон передумал пить.
– Да, проблемы со съемками в Лархарре его рук дело.
– Откуда ты знаешь?
– Не знаю. Предполагаю. Не так давно он звонил мне с тем же вопросом, с которым сейчас пришел ты.
Исполнительный продюсер приподнял брови:
– То есть папаша связался с тобой, чтобы узнать, не хочешь ли ты снять его сыночка с проекта?
– Именно так. Не представляю, что они не поделили, но ответил я ему в точности, как тебе. А спустя пару дней случилась эта задница с Лархаррой.
Рон усмехнулся и покачал головой:
– Какая-то мелкая месть для его уровня, не находишь?
– Думаю, это не месть, а предупреждение. Не хотел бы я попасть под его месть, Рон.
Марргент усмехнулся и снова пригубил тоньяс, на сей раз исполнительный продюсер последовал его примеру. Согревающее тепло алкоголя помогло окончательно расслабиться.
– Так что нам остается только ждать. Наслаждаться жизнью и следить за происходящим издалека. – Марргент положил сигару на пепельницу. – Когда драконы сцепятся, самое разумное – находиться как можно дальше от них.
Рон усмехнулся:
– Ты сейчас о Ярлисе или о Гранхарсене?
Марргент пожал плечами:
– Какая разница?
Разницы не было. По сути, Рону было плевать, кто размажет Гроу: отец Мелоры или его собственный, а в том, что его размажут, сомнений нет. Чистокровный иртхан против полукровки (начиная от связей и заканчивая силой) – все равно что дракон против виара. Марргент прав, им остается всего лишь подождать и посмотреть, чем закончится карьера Джермана Гроу. В том, что она завершится печально, сомнений не было. Как бы ярко ни светила звезда, провалы всегда громче успеха. Особенно если это последний провал.
А если это вдобавок затронет эту выскочку Танну Ладэ и ее именитую семейку…
Он будет просто счастлив.
Глава 10
Танни
Читать контракт в битком набитом аэроэкспрессе – сомнительное удовольствие. Умная мысль «вызвать флайс» пришла в голову, когда двери уже запечатали меня в толпе, и я снова почувствовала себя стиснутой со всех сторон. Скрежетнув зубами, осознала, что вытащить планшет в таком положении не представляется возможным, и зависла. Между парочкой, которая обнималась и целовалась, несмотря на давку, крупными мужчинами, тощенькой девочкой с двумя косичками и брекетами и хмурой особой, которой единственной из всех нас (близукомлектовавшихся) посчастливилось держаться.
Проснулась я час назад, свежая и бодренькая, от дружественного потыкивания горячим носом в голую пятку. Бэрри недвусмысленно намекала на то, что надо бы поесть и погулять, но что самое смешное, спать мне больше не хотелось. Неудивительно, потому что свалилась я вчера около десяти. Детское время, в которое я, кажется, даже малышкой спать не ложилась.
Мобильный обнаружился в сумке, от Ширил было целых три весточки: два пропущенных вызова и одно емкое сообщение: «Танни Ладэ, ты бессовестная скотина». Именно оно заставило меня вспомнить, что я обещала ей все объяснить, а заодно и про контракт от Гроу, который нужно было прочитать до утра. Кофемашина выплюнула кофе в чашку в тот момент, когда я открыла файл. Отхлебнула и чуть не подавилась кофе, когда с приложениями мне весело открылись сорок три страницы мелким шрифтом. Пятьдесят шесть, если чуть увеличить.
Десять раз драконова задница.
Из аэроэкспресса я вывалилась взъерошенная и слегка помятая. Не представляю, что можно расписать на сорок три страницы контракта, читать которые было катастрофически некогда. Не подписав контракт, я не имела права на копию сценария, поэтому добывать роль Теарин мне наверняка снова придется у Рихта. А заодно и учить ее на лету, на бегу и вприпрыжку, пока меня будут гримировать.
Ну, либо читать контракт.
На сей раз в гримерную к Рихту я заглянула сама. Он только приехал, и… ну как бы это сказать, без грима выглядел очень современно. Вчера я была настолько уставшая, что даже не обратила внимания на то, как ему идет рубашка-поло в сочетании со светлыми брюками. Ткань оттеняла смуглую кожу, а еще выяснилось, что длинные волосы – это не парик. Они у него действительно были до плеч: густая массивная грива, при виде которой большинство девушек от зависти удавится. Я в первых рядах.
Ко мне повернулась вся его команда, которая была ничуть не меньше, чем команда гримеров и стилистов Ильеррской. Рихт повернулся последним (он что-то обсуждал с невысоким мужчиной) и улыбнулся.
– Привет, – сказала я. – Я за контрактом.
До меня даже не сразу дошло, что я выдала. Дошло, когда он приподнял брови.
– То есть за ролью.
Драконы, да что со мной творится-то?
Рихт протянул мне планшет:
– Привет.
Планшет я взяла, но он его не отпустил. До той минуты, пока его пальцы не коснулись моей ладони.
– Я здесь сегодня на всякий случай, – произнес он.
– На всякий?
– Да, если вы снимете сцены с Сарром и Эрганом и останется время. Ну, либо если Гроу вздумается сделать перетасовку павильонных съемок.
Танни, прекращай тупить. И пялиться на него тоже прекращай.
– А, знаю. Ленард тоже так приезжал.
– Точно. Если все получится, грим делается часа три, так что… Так что сначала читай сцену первую, шестую и одиннадцатую, в которых меня нет. До обеда, скорее всего, будем снимать их.
– Спасибо. А ты чего так рано приехал?
– Потому что у тебя нет сценария.
О-че-шу-еть.
Я обняла планшет, за ним удобно было прятаться.
– Ладно. Я тогда пойду.
– До встречи. – Он подмигнул и снова повернулся к мужчине, который что-то принялся ему объяснять.
Я просочилась в коридор в направлении своей (звучит-то как!) гримерной по-прежнему в обнимку с его планшетом. Мысль о том, что Рихт приехал из-за меня, жужжала над ухом неправильным виаром. Почему неправильным, я пока думать не хотела. Лучше почитаю роль и контракт.
Если повезет, даже успею все.
Решила, что сначала буду читать роль, потом контракт, а потом (если останется время) снова роль. Гроу все равно делает перерывы между сценами, так что можно будет поучить слова на ходу.
Влетела в гримерную и чуть не впечаталась в Геллу, сложившую руки на груди.
– Опаздываешь, – хмыкнула она и показала на напульсник с часами: две минуты восьмого.
– Я за ролью забежала.
Она покосилась на планшет и дернула бровью:
– Ясно.
Что ей ясно, Гелла не объяснила, а вот мне было ясно только одно: она откровенно не в духе. Если вчера это был неиссякаемый фонтан красноречия и позитива, сегодня главная по Ильеррской отделывалась скупыми короткими фразами и командами.
Я же наскоро пробежала глазами сцены и взялась за контракт. Поначалу шло стандартное бла-бла-бла от основных пунктов о неразглашении, неустойках и прочей деловой чешуйни до разъяснения всяких форс-мажоров, которые могут случиться.
В разделе о внешности выяснилось, что с цветными прядями на время съемок и вплоть до мировой премьеры мне придется распрощаться. Контракт обязывал меня носить длинные волосы насыщенного темного цвета (с указанием конкретного оттенка), запрещал любые изменения внешности, включая пластику (не считая форс-мажоров, разумеется). Я не имела права вес терять, вес находить и вообще ничего с собственным весом права делать не имела. Должна была появляться в публичных местах и на официальных приемах только в образах, согласованных с Геллой, и все в том же духе.
– Глаза! – рявкнула она, и планшет пришлось отложить.
Надолго, потому что читать, когда тебе красят глаза, невозможно в принципе. Я сидела неподвижно и тщетно пыталась не рыдать. Потом не моргать. Потом смотреть исключительно вверх.
Когда я вернулась к чтению, обнаружила длинный перечень того, что мне можно, а что нельзя делать со своим здоровьем.
Нельзя было курить, злоупотреблять алкоголем и прочим, загорать (спасибо, хоть дышать разрешили) и много чего еще. Раз в неделю было необходимо посещать спа-салон, следить за состоянием кожи, волос и прочая, прочая, прочая.
Перелистнув страницу, наткнулась на следующий раздел и замерла.
В нем черным по белому сообщалось, что на время съемок у меня не должно быть близких отношений. В случае наличия постоянного партнера мне нужно было с ним расстаться до их окончания.
И заключительным бонусом шел пунктик, что в публичных местах и на официальных мероприятиях (в том числе предпоказах и премьере) я могу появляться исключительно с Джерманом Гроу.
Очешуеть!
Примерно такая мысль посетила меня в момент, когда я прочитала эти строчки. Нет, у меня, конечно, не было парня, с которым в срочном порядке предстояло расстаться, и даже на горизонте никого не было, не считая Лэрга (а впрочем, его уже можно не считать), но… больше всего меня умиляло последнее.