определиться, что он в него вкладывает.
– Ага, знаю. Присылайте вызов. – Гроу обернулся к Председателю и поднял большой палец вверх. Настолько знакомый жест, что внутри меня снова что-то сдавленно хрустнуло. – Для того, чьи руки прочно связаны властью, ты неплохо держишься.
Взгляд его коснулся меня, и этого хватило, чтобы мысленно снова шагнуть вниз, а потом возродиться в хлестких струях воды, взметнувших меня над землей. В ту же минуту он скрылся за дверью, и я рванулась за ним.
– Танни, назад! – прорычал Рэйнар, и стена вальцгардов плотно прегородила мне выход. – Слушание еще не закончилось.
Да плевать мне на слушание!
С трудом сдерживаясь, обернулась.
– Мне нужен перерыв, – сказала не своим голосом.
Не своим, потому что он вдруг стал каким-то хриплым и тяжелым.
Рэйнар покачал головой:
– Вернитесь на место, эсса Ладэ. Немедленно.
Опустила голову: на чулках действительно пошли стрелки, ногтями я их разодрала знатно. Шагнула было в сторону собравшихся и, когда вальцгарды за моей спиной расступились, молнией метнулась к двери. От захвата ушла в последний момент, вылетела из зала. Чувствуя, как сердце ударяется о ребра, чудом не навернувшись на каблуках, бросилась в уже знакомый коридор.
Драконова юбка! Драконовы каблуки!
Как в такой одежде вообще можно бегать?!
Сбросила туфли: да, вот так уже лучше.
– Стой! – крикнула в сторону удаляющихся шагов. – Подожди! Джерман!
Из-за поворота вписалась точнехонько в него: сильные руки подхватили меня, как в танце, не позволяя улететь дальше.
– Ты серьезно назвала меня по имени?
Да, это серьезно.
Осторожненько высвободилась из захвата и отступила на несколько шагов.
– Я случайно. И потом, ты тоже меня назвал.
– Когда извинялся.
– Да. За что, кстати?
Гроу приподнял бровь.
– Это все, что тебя интересует?
Сейчас не смотреть ему в глаза не получалось, и чем дольше я смотрела, тем отчетливее понимала, что… ничего уже не понимаю.
– Меня много что интересует.
– А что насчет «отложить разговор навсегда»?
– Злопамятность мужчину не красит.
– Женщину не красят кулачные бои, хотя удар был хороший, – произнес он.
Я фыркнула.
– Если честно… После всего, что я узнал, нос ты мне слабовато сломала.
– Могу доломать, – сказала я и обхватила себя руками.
– Собственно, за это и извинялся. – Он смотрел мне в глаза, и в кои-то веки меня не потряхивало от этого взгляда в упор. Хотя лучше бы потряхивало, потому что то, что я сейчас чувствовала, еще больше напоминало помешательство: мне до одури, до дрожи в пальцах хотелось просто к нему прикоснуться. – Я не знал обо всем том дерьме многолетней давности, с помощью которого тебя хотели утопить. И я действительно вел себя, как… в общем, крайне непрофессионально. Тот дубль запорол я, а не ты.
– У тебя температуры нет? – Я все-таки это сделала: то есть подалась вперед и коснулась ладонью его лба.
Лучше бы не делала, потому что ладонь дернуло, и еще сильнее дернуло запястье, когда он перехватил мою руку.
– Лучше никогда больше так не делай, Зажигалка.
Это прозвучало хрипло.
– Никогда?
– По крайней мере, до тех пор, пока не определишься.
– А ты уже определился? – Кажется, «простуду» я подхватила от него. – Кого ты больше хочешь: меня или Ильеррскую?
– Эсса Ладэ! – Вальцгарды за спиной нарисовались ну очень не вовремя. Это я поняла, когда ощутила пустоту вместо соединения наших рук. Так же, как и короткий-долгий взгляд, связь с которым порвалась слишком неожиданно. – Вам нужно вернуться на заседание.
Я лучше знаю, что мне сейчас нужно.
Просто свалите уже!
– Возвращайся. – Гроу кивнул в сторону двух крепких парней, похожих на роботов и готовых перехватить меня поперек живота и тащить за собой, как виаренка. – Для тебя все должно закончиться сегодня.
Э… что значит – для меня?
Прежде чем я успела задать этот вопрос, его драконейшество указал на мои ноги:
– Ты опять потеряла туфли.
После чего развернулся и направился в сторону водопада. Я выразительно моргнула и посмотрела на вальцгардов, один из которых держал в руке мои лодочки.
На этом меня снесло окончательно.
Я выхватила их из рук иртхана, совершенно неэротично наклонилась, рискуя юбкой. Напялила сначала одну туфельку, затем вторую, после чего выпрямилась и зашагала обратно, в бункер правосудия.
Даармарх, Огненные земли
– Зачем?! – вырвалось у меня, едва мы вышли за двери.
Даармархский не ответил, а в следующий миг к нам уже шагнул хаальварн и, коротко склонив голову (быстрое почтительное приветствие), произнес:
– Служанку допросили, местр. Она во всем созналась.
Служанку?
Даармархский отдавал какие-то распоряжения, пока мы сюда шли, но в памяти мало что отложилось.
– Она действительно присыпала сладости. Склянку с ядом ей передала ваша наложница Ибри.
Вспышкой-воспоминанием в памяти зазвучали слова Аннэри о том, что она видела служанку Ибри на кухне, потому что ее госпоже якобы стало нехорошо.
Аннэри, которой больше нет.
Я почувствовала, как кулаки сжались сами собой.
– Что прикажете делать дальше?
– Следуйте за нами. – Даармархский кивнул хаальварнам, а после взглянул на меня: – Руку, местра Ильеррская.
Я положила ладонь поверх его руки, чувствуя, как бешено колотится сердце. Вихрь обрушившихся на меня чувств грозил испепелить раньше, чем я сделаю первый шаг рядом с ним, и только подобающая происхождению выдержка, закаленная обстоятельствами, позволила мне не наделать глупостей. Мы шли рядом: повелитель Даармарха и я, и все, кто встречался нам на пути, невольно останавливались. Провожали взглядами нас и чеканящих шаг хаальварнов.
Кому, как не мне, знать, насколько быстро расходятся новости во дворце. Спустя несколько часов об этом будут говорить уже все его обитатели от служанки до… Хеллирии. Мысль о ней почему-то пришла не ко времени и не к месту.
«Избавься от нее, Вит. Избавься, пока не поздно».
Ибри ненавидела меня, это правда, но была ли у нее возможность достать такой дорогой яд?
Осознание этого обрушилось на меня в ту самую минуту, когда мы вошли в крыло наложниц. Через зал, в который я впервые ступила чуть меньше месяца назад. Забытый всеми прайнэ молчал, девушки ахали и прикрывали ладошками рты. Разумеется, весть о попытке неудавшегося отравления до них еще не добралась, поэтому сейчас они смотрели на нас во все глаза.
– Местр. – Мэррис коротко поклонилась. – Теарин…
– Распорядись, чтобы вещи местры Ильеррской подготовили к переезду.
В широко распахнувшихся глазах женщины отразилось изумление, и эхом его по музыкальному залу пронесся общий вздох.
– Да, местр.
– Ибри сейчас у себя?
– Да, ей с утра нездоровилось, сейчас она отдыхает. Вы желаете ее видеть?
– Нет. – Даармархский кивнул хаальварнам. – Арестуйте эту женщину и сопроводите в подземелье. Завтра на рассвете она будет казнена за попытку убийства местры Ильеррской и убийство ее служанки.
В широко распахнутые глаза Мэррис плеснул ужас, он передавался, как тревожные огни на замковых стенах, от девушки к девушке. Кто-то ахнул, краем глаза увидела, как Риффа осела на диван. Остальные переглядывались, но чувства и лица сливались воедино, потому что сейчас мне приходилось подстраиваться под широкий шаг Даармархского. И пытаться самой не сойти с ума.
Завтра на рассвете.
Ибри.
Ибри, которой предстояло покинуть гарем в самое ближайшее время. Ибри, которая трусила даже нападать на меня, если была одна.
– Витхар, – произнесла негромко, стоило створкам дверей сомкнуться за нами. – Ибри сильная, только когда вокруг ее окружение. Зачем ей это, если она должна вот-вот уехать?
– Не сейчас, Теарин.
– Нет, сейчас. – Я невольно повысила голос. – Ибри слишком удобная мишень на роль убийцы. О нашей ссоре знали слишком многие, точно так же как и о вашей привязке. Как ты вообще позволил такому случиться?
– Это не должно тебя волновать.
Сказано было так жестко, что мигом расхотелось продолжать разговор.
– Меня волнует другое. На привязку слишком многое можно свалить, а я не уверена в том, что это сделала она.
– И кто же это сделал, по-твоему? – Взгляд Даармархского испытующе скользнул по моему лицу. – Ты слышала то же, что и я.
– Я слышала многое, – отрезала я. – В том числе то, что твоя сестра хотела от меня избавиться.
Рука под моей окаменела.
– Я прощу тебе эти слова, Теарин, только потому, что ты сейчас не в себе.
– Не в себе?! – выдохнула я. – Да, пожалуй, я сейчас не в себе. Мой брат жив только благодаря тебе, и благодаря тебе теперь все знают мое имя. Знаешь, что я думаю, Витхар? Думаю, что ты считаешь в точности так же, потому что иначе не предложил бы участвовать в отборе и не назвал местрой. От местры, особенно от претендентки на трон, избавиться сложнее, чем от наложницы с клеймом таэрран! Скажешь, я не права?!
Я задыхалась, мне не хватало воздуха, но, к счастью, мы уже пришли.
Даармархский втолкнул меня в комнаты, легкий шелест занавесей перебил резкий удар двери.
– Никогда не смей говорить о моей сестре в таком тоне, Теарин, – прорычал он мне в лицо. – Никогда не смей посягать на мою семью. Я назвал твое имя, потому что посчитал нужным. Не заставляй меня об этом жалеть.
– Ради моей безопасности? – Я рассмеялась. – Это ты скажешь Горрхату, когда он придет за нами?
Взгляд его полыхнул: надо же, задета драконья гордость!
– На моих землях ты принадлежишь мне.
Принадлежу.
Принадлежу и принадлежала с самого начала, я – собственность Витхара Даармархского, а приставка «местра» – всего лишь глупый самообман.
– Я не стану участвовать в отборе, – выдохнула ему в лицо. – Я не собираюсь бороться за твое внимание на глазах у всех, как дрессированная виари.
– Станешь, Теарин. Это приказ.