Джамира сдула упавшую на лоб челку и улыбнулась.
– Хорошо, если так. Потому что он уже неоднократно намекал мне на то, какая великая честь оказана женщине, ставшей режиссером потенциально перспективного блокбастера.
– Что, прямо так и сказал? – поинтересовалась я.
– Нет, разумеется, он же не хочет оказаться в суде. Но смысл был в точности такой.
Я фыркнула:
– Слушай, я правда сделаю все от меня зависящее, чтобы ему тут стало скучно и он ушел.
– Чтобы скучно – не надо, – сказала Джамира. – Сделай так, чтобы у него челюсть отвисла.
– Думаешь, это реально? Для него творчество это уже давно просто бизнес.
– Вот-вот. И если челюсть отвиснет даже у него, значит, с задачей мы справились.
Я кивнула.
– И еще. Танни, постарайся в ближайшее время упасть в Ильеррскую. Тебе это пригодится.
Упасть – это я могу. Главное, не рухнуть.
– Хорошо. – Я кивнула.
– Тогда начинаем.
И мы начали.
По традиции в Ильерре венчание происходило на стене замка, откуда открывался вид на просторы государства. Сочетающиеся браком поднимались по разным лестницам и выходили с разных сторон, из разных башен. Подъемы нам предстояло снимать потом, а пока что я просто шла навстречу мужчине, который шел навстречу мне.
Я знала, что с ним мне будет легко и спокойно.
Знала, что проведу с ним всю жизнь и ни разу не пожалею о том, что стала его женой. Знала, что буду его любить и что в этой любви не будет ни капли той, что выжигала мои вены день за днем, заставляя кусать губы от боли или сгорать в сумасшедшей страсти.
Да, эта жизнь определенно будет спокойной, как течение равнинной реки, не взрезанной хребтами гор.
Так повелось, что на бракосочетании в Ильерре не было третьих лиц. Все собравшиеся ждали внизу толпой. Сейчас среди них собрались все, кто был мне дорог. Все, кроме одного, но его здесь быть не могло, – и я старалась не думать об этом, глядя в глаза стоявшего передо мной мужчины. Глаза сиреневого цвета под густыми темно-каштановыми бровями, резкий волевой подбородок, нос с отчетливо выраженной горбинкой. Мой будущий муж оплетал мои руки лентой, и то же самое я делала с его сильными, широкими ладонями.
По обычаю, эти ленты вскидывали ввысь после клятв, и они сгорали, подхваченные огнем мужа и жены. В нашем случае ему придется сделать все самому.
– Мои чувства к тебе – это танец над пропастью. – Я сказала это, чувствуя, как раскрывается в груди старая рана, сочащаяся огнем. Я сказала это, но не ему, пусть даже сейчас именно его пальцы поглаживали мою ладонь. – Рано или поздно я сорвусь, и тогда почувствую крылья, которых я лишилась по воле судьбы. Почувствую так ярко, как если бы они раскрылись у меня за спиной.
Дыхание оборвалось вместе с последним словом. Пути назад больше не было.
– Мои чувства к тебе – это хождение по хрупкому льду, который уже идет трещинами. – Он смотрел мне в глаза и, возможно, все понимал. Он понимал это и знал всегда, но его чувства ко мне были чем-то иррациональным. Чем-то неправильным, хотя… чувства никогда не бывают правильными. – Когда я уйду под воду, я буду видеть только твое пламя. Сильнее и ярче которого не знал никогда.
– Стоп! Снято!
Голос Джамиры вернул в реальность, и я посмотрела на Гайера. В общем, челюсть у него не отвисла, но выглядел он крайне недовольным, что наблюдалось всякий раз, когда у меня что-то получалось.
Режиссер подняла большой палец вверх, а я подумала о том, что опять хочу есть – вот так, внезапно. И еще самую малость о том, что буду делать, когда мы по сценарию доберемся до той части, где Теарин опять нужно будет гореть.
– Меньше всего я представляла наше свидание таким, – заметила я, глядя прямо в глаза дракону.
В смысле на две луны. Раньше я как-то об этом не задумывалась, но это действительно напоминало драконий взгляд. Учитывая, что большая луна чуть уходила в сторону и становилась немного поменьше, это был даже не косой дракон. А если мысленно дорисовать нос, уши и гребень, то вполне себе дракон.
– Ты знаешь, что созвездия создают контуры драконьей морды? – спросил начальник службы информационной безопасности.
Мы с Терграном сидели на крыше высотки, между нами стоял наш ужин, прямо на парапете. Если честно, я и правда меньше всего представляла наше свидание таким. Таким его представить можно было разве что с Гроу, но это было совсем не в тему и вообще фу, поэтому я и не представляла.
– Знаю, – ответила я. – А ты знаешь, что если вместе смотреть на Драконий взгляд, то можно остаться вместе на всю жизнь?
– Это сейчас была угроза, Танни?
Я ткнула вилкой в жаркое. Точнее, в его остатки.
– Разумеется.
– Ну, в таком случае ты меня не напугала.
Я посмотрела на него слишком поздно: он уже отвернулся. Профиль, более чем резкий, отчетливо выделялся на фоне ночного Зингсприда.
– Эй, ты в курсе, что это девушкам положено быть загадочными?
Тергран приподнял брови:
– Мужчинам тоже. Иногда. Чтобы девушки обращали на них внимание.
– Очешуеть.
– Представь себе, Танни. В животном мире мужчинам вообще полагается самый красивый гребень, перышки или начес, чтобы самочки на них смотрели.
Я поперхнулась:
– Это сейчас был курс занимательной зоологии?
– Нет, это я о том, что современные мужчины разленились. Водят девушек по дорогим ресторанам, дарят им цветы…
– Вместо того чтобы взять в ресторане еду навынос и притащить на крышу, где у любой порядочной девушки случится головокружение и несварение?
– Во-первых, Танни, ты не любая…
– Если ты сейчас скажешь, что я непорядочная, я запущу в тебя соусом.
Тергран фыркнул. В расстегнутой на несколько верхних пуговиц рубашке он выглядел моложе и вообще не представлялся начальником службы информационной безопасности. Если внимательно не смотреть в глаза, разумеется: там, несмотря на то что мы прикончили на двоих бутылку вина, по-прежнему сохранялись ледяная цепкость и жесткость. Хотя на меня он смотрел иначе. Чуть более глубоко, что ли… чем на всех и все остальное.
– В общем, это я к тому, что ужин в ресторане для тебя – слишком скучно.
«Свидание – это слишком скучно».
Он запомнил мои слова. Он вообще запоминал и ловил все, что связано со мной (например, мою страсть к высоте), так быстро, что мне становилось страшно. Потому что идеальных мужчин не бывает, особенно идеальных иртханов. Потому что вряд ли я способна буду что-то ему дать, что-то, чего он действительно заслуживает.
– Так и скажи, что зажал поход в ресторан и цветочки, – заметила я, чтобы избавиться от совершенно ненужных мыслей.
– Ты меня раскусила. – Тергран пожал плечами. – Я понял, что мне ничего не светит, поэтому решил сэкономить.
Я приподняла брови.
– Что, все так банально, да?
– Банальнее некуда. Ты же постоянно в работе, Тан.
От его «Тан» стало как-то тепло. Неправильно тепло, пусть даже это его «ты постоянно в работе» прозвучало небрежно, оно было внимательным. Внимательным ровно настолько, чтобы не быть навязчивым.
– У меня не только съемки, но и спецэффекты.
– Ты так и не отказалась от этой идеи?
– Нет. Спецэффекты я бросать не собираюсь.
– Я не говорил о том, что тебе нужно их бросить. Просто на время, пока у тебя такой интенсив…
Об этом мне говорили и Джамира и Нил, с которым у нас вообще состоялся крайне обстоятельный разговор. Но я осталась при своем мнении: часть спецэффектов – на мне, как мы и договаривались. Пусть ничтожно малая по сравнению с тем, что я могла бы сделать при полной загруженности, но все равно. Это мое любимое дело, а Ильеррская – так, интересный этап.
– Нет, – сказала решительно, – но знаешь, продолжай в том же духе. Это больше на тебя похоже.
Тергран прищурился:
– На что ты намекаешь, Танни Ладэ?
– Когда ты читаешь мне мораль и говоришь, что делать, мне дышится спокойнее. Зато когда выкидываешь что-то вроде этого…
Я обвела взглядом раскинувшийся под нами Зингсприд.
– Это немного рвет шаблон, правда?
– Да. Точно, – подтвердила, глядя на неон и огни.
Тергран поднялся так резко, что у меня у самой закружилась голова.
– Пойдем.
– Куда?
– Все тебе расскажи. Мне нравится рвать твои шаблоны.
– Дракон меня задери, я заинтригована.
– Надеюсь!
Вальцгарды ждали нас на парковке, но Тергран прошел мимо флайса, держа меня за руку. Только скинул туда остатки ужина.
– Слушай, если нам придется участвовать в соурских забегах, я против, – сообщила, когда мы вышли на улицу.
– Не придется. Здесь недалеко.
– Заинтриговал еще больше.
Я запрокинула голову: крыша, на которой мы только что ужинали, казалась далекой и едва различимой. Из-за огней она просто терялась в глубоком черном небе, а две луны снизу смотрелись совсем иначе. Настроение, что ли, было совсем другое. Там, наверху – Драконий взгляд, а здесь просто две луны.
Тергран увлек меня за собой, протащил половину улицы, свернул направо, потом налево (привет вальцгардам и физподготовке), и все это с такой скоростью, что я при всем желании не успевала даже отдышаться, не то чтобы спросить, что ему еще взбрело в голову. Людей было много: в Зингсприде вообще мало кто спит по ночам, а Гластерс-авеню к тому же крайне оживленная. Потоком нас бы точно разбросало в разные стороны, но Тергран меня не отпускал.
Так крепко держал, что когда он остановился, я не улетела вперед, а прилетела прямо к нему в руки. Впрочем, удерживать Тергран не стал – подхватил и тут же отпустил, кивнув на панорамные окна, за которыми виднелся роскошный холл.
– Драконья задница! – выдала я.
– Вообще-то салон называется по-другому.
– Знаю я, как он называется!
«Пламя под кожей».
Элитная сеть салонов татуировок в Зингсприде, в которых использовали самые новые методики и 3D-технологии. Работают круглосуточно, их слоган гласит: «После наших татуировок даже драконы будут вам завидовать».