– Спасибо. – Адри слегка покраснела. – Я обязательно пойду на фильм. Теарин – моя любимая историческая личность.
Тут она покраснела еще сильнее, прижала планшет к груди и убежала. Выходящие следом косились в нашу сторону (поскольку я зашла сразу, а парни остались снаружи, соотнести меня с ними до начала занятия было проблематично), теперь же на нас с вальцгардами смотрели с разгорающимся интересом. Особенно когда Верт подал мне воду, а Рон вернул рюкзак.
– Пойдемте, – сказала я, залпом осушив стаканчик.
Мы как раз направлялись к лифту, когда за моей спиной раздалось:
– Ее сестра – Леона Ладэ?!
Хороший вечер – это вечер с чашечкой кофе (примерно десятой по счету), огромным сэндвичем и мороженым, за которым я без устали бегала к холодильнику, пока отдыхали глаза. Работа над спецэффектами шла полным ходом, и я вносила в нее свой посильный вклад, не забывая размышлять о том, есть ли жизнь после съемок. В смысле куда мне податься, если Нил все-таки передумает брать меня обратно в штат. Спецэффекты – не та отрасль, где так просто найти заказы. Сложностей я не боялась, справлялась же как-то раньше, но в последние дни меня частенько тянуло на диван к подушечке и посмотреть кино. Старею, наверное.
– Сэндвич не трогать, – предупредила я Бэрри, перед тем как выйти из комнаты.
Виари посмотрела на меня кристально честными глазами и вздохнула. Ну, с сэндвичем как повезет: может остаться, а может и нет, зависит от степени «яхочужрать» этого чешуйчато-мохнатого чудовища. Моя степень «яхочужрать» превышала все допустимые пределы, и я начала думать, что пора купить весы. Чтобы постоянно напоминать себе о том, что много есть вредно, вредно много есть.
– Куда? – поинтересовался Рон, когда я попыталась проскользнуть мимо них на кухню.
Сомнительная из меня конспираторша, особенно учитывая, что кухня и гостиная, где вальцгарды смотрели какой-то боевик, – одно и то же.
– За кофе.
– Тебе хватит.
– Да, папочка, – сказала я и направилась к кофемашине.
«Папочка» пошел за мной и уже у самой цели отобрал чашку.
– Я серьезно, Танни.
– Ты меня должен защищать от угроз, разве нет?
– Сейчас угрозу для себя представляешь ты сама. У тебя уже глаза, как у дракона в ярости.
Я посмотрелась в зеркальную вставку шкафчика: в глазах действительно отчетливо выделялись сосуды.
– Ну, знаешь ли, – сказала я, отбирая у него чашку и запихивая в посудомоечную машину. – Комплимент так себе.
– Ты отдохнуть не хочешь?
– Рон, иди… кино посмотри, а?
Вальцгард хмыкнул и вернулся на диван, а мне стало стыдно. С чего я такая злая в самом деле? Нет, в принципе понятно с чего. В ближайшее время меня должно посетить оно, те самые дни, в которые даже приятным в общении женщинам хочется всех убивать. Вообще-то оно должно было меня посетить еще три дня назад, но слегка задержалось. В результате я ходила злая и хотела кусаться.
Глубоко вздохнула, вместо кофе вытащила мороженое… потом засунула обратно. Сделала вальцгардам по сэндвичу и пошла мириться.
– Вот, – сказала, сунув тарелку им в руки.
– Танни, ты само очарование. – Верт расплылся в улыбке. – Я как раз думал, что хочу есть.
– Если что, можем заказать пиццу… – Подумала и добавила: – Три.
– Почему бы и нет, – заметил Рон и вытащил мобильный.
Пока они там все заказывали, я вернулась за мороженым, забрала остатки ведра и вместе с ним поднялась наверх. Сэндвич остался нетронутым, и я не заметила, как заела его мороженым.
До конца работы над спецэффектами оставалось совсем немного, когда мне позвонил Ленард.
– Танни! – возбужденно воскликнул он. – Ты в курсе?!
– В курсе чего? – поинтересовалась я, выныривая из мира графики и пытаясь сообразить, сколько вообще времени прошло.
– Вот этого!
«Я сегодня была на собрании в школе для начинающих родителей, и-и-и… Вы ни за что не угадаете, кто будет со мной учиться! Танна Ладэ, исполнительница главной роли в блокбастере о Теарин Ильеррской, который в начале следующего года выйдет на экраны! Но и это еще не все… Фамилия Ладэ вам о чем-нибудь говорит?»
Вещавшую в прямом эфире блондинку я узнала сразу, она сидела рядом со мной вместе с мужем, довольно-таки пузатеньким и тяжело вздыхавшим из-за жары.
«Да-да, вы совершенно правы! Танна Ладэ – сестра первой леди Аронгары и…»
Понеслись драконы в город.
Я даже смотреть не стала, сколько у ее эфира просмотров, не говоря уже о комментариях.
– Ну, типа ура.
– Типа того, – ухмыльнулся Ленард. В целом он выглядел довольным. – Как все прошло?
– Меня узнали.
– А еще?
– А еще мне предстоит встречаться с ней на занятиях несколько месяцев и не уверена, что я не тресну ее планшетом.
– По-моему, это не совсем то, что нужно делать на таких собраниях, – заметил Ленард.
– Да, мне тоже так кажется.
Но треснуть все-таки хотелось. Особенно когда я обратила внимание на количество пропущенных вызовов (судя по всему, журналисты после такой новости оживились). Я добавила несколько номеров в белый список – в частности, Ленарда, Бирека, Джамиру и Лиру, остальные звонки пока не проходили. Я всегда делала так на время работы, чтобы меня не дергали, но сейчас… в общем, м-да.
– Как ты смотришь на то, чтобы завтра погулять вместе? – поинтересовалась я.
– Вечером не получится, – скис Ленард. – Эта теперь меня не выпускает из дома после семи. А до семи мы сваримся.
Это точно. Сидеть в какой-нибудь кофейне тоже не вариант, потому что я сожру у них весь ассортимент, и домой Ленарду придется меня катить. Ну и, откровенно говоря, жрать, как дракон, на глазах у ребенка тоже не очень, поэтому…
– Если только не пойдем в аквапарк.
Идея с аквапарком пришла как-то спонтанно. Я просто посмотрела на водопад, над которым сейчас работала, и вспомнила… как Гроу привез меня в аквапарк. Ну да, странно было бы, если бы я что-то другое вспомнила. Например, Мэйстонский закрытый, где мы с Имери до одури и тошнотиков накатались с экстремальных горок.
– Аквапарк! – Глаза Ленарда сверкнули, но он тут же помрачнел. – У меня денег пока нет.
– Что значит – нет?!
– То и значит. Она выдает мне на карманные расходы только по будням, когда я в школу хожу. Столько, что даже смешно об этом говорить.
– С деньгами проблем не будет, – сказала я, мысленно поставив себе отметку сказать тете Ленарда что-нибудь очень внушительное при встрече. – Главное, чтобы было желание.
– Желание есть! – Мальчик мгновенно оживился.
– Тогда заметано.
Мы договорились, что завтра в десять утра я заеду за ним, и до шести мы будем тусить в аквапарке, после чего я зашла в соцсеть к этой… активистке. Активистка все-таки умудрилась меня сфоткать, когда я выходила из зала, на фото была моя спина под блузкой, задница под юбкой и хвост. К счастью, не под юбкой, а на голове.
Комментарии под фоткой тоже были самые разные.
От: «Вау, круто!», «Не знала, что ты на такое решишься», «Вы с Рильдом молодцы!»
До: «Вечно эти ларрки пиарятся за счет детей».
Пролистав пару страничек, я поняла, что готова утратить веру в человечество, закрыла соцсеть и пошла чистить засоренную незнакомыми номерами память. Впрочем, среди кучи мусора об один номер я все-таки споткнулась.
Потому что мне звонила Леона.
– Как же я люблю кондиционерчики! – сообщил Ленард, когда мы оказались во флайсе. Спортивная сумка (небольшая, но очень плотно набитая), которую вальцгарды закинули в багажник, была такой тяжелой, словно мы не в аквапарк собрались, а в поход в пустоши. Что в ней, я даже не представляла, о чем откровенно заявила парню, когда мы поднялись по воздушному рукаву наверх.
– Шампунь, – принялся перечислять он. – Кондиционер. Дезодорант. Полотенце…
– Что?!
– Она сказала, что не выпустит меня из дома, если я не возьму свое полотенце. Полотенце для ног…
Я икнула.
– Сменные джинсы…
– Зачем?!
– Не знаю, видимо, считает, что я обделаюсь еще на подлете. Когда увижу первую горку.
– Она больная? – философски поинтересовалась я.
– Не представляю. Но она говорит, что во всех общественных местах полотенца с микробами, и ей не нужно, чтобы я заработал какую-нибудь кожную болячку. Ах да. Еще от шампуней в аквапарках выпадают волосы.
Я почесала голову. Неосознанно.
– Больше никогда не буду мыться в аквапарках.
– И там можно заработать воспаление мочевого канала, потому что бассейны недостаточно очищаются.
– Хватит. – Я зажала уши и закрыла глаза. Потом один все-таки приоткрыла. – Ты это серьезно?
– Серьезнее некуда, – мрачно сказал Ленард. – Знаешь, что она делает, когда я прихожу из школы? Говорит: иди мой руки. И дико бесится, если я прохожу в кроссовках дальше прихожей. Недавно я плюхнулся на диван, потому что дико устал, в той же одежде, в которой хожу по улице. Так у нее истерика случилась, она орала полчаса, что теперь ей надо чистить диван.
– Точно больная, – подвела итог я.
Впрочем, когда мы с ней сегодня беседовали, я думала примерно о том же. Нервный тик (читай, дергающийся глаз) я родственнице парня обеспечила, когда сказала, что содержание Ленарда – пока что ее прямая обязанность. И ребенок (между прочим, сам зарабатывающий деньги) имеет право получать к ним доступ в разумных пределах. Она ответила, что разумные пределы определяет опекун, я сказала, что она не опекун и никогда им не станет. В итоге, когда спустился Ленард, эсса Мэрдсток уже кипела, как неисправный кондиционер.
Кстати, в квартире родителей Ленарда случилась поломка кондиционера, но его тетя зажала деньги на ремонт. Сказала, что обойдутся и так, в результате они теперь задыхались.
– Я даже уроки делать не могу, – пожаловался Ленард, когда я поднялась к нему в комнату.
В такой духоте уроки было делать нереально, да что там – просто существовать было нереально.
Это я, кстати, тоже включила в обвинительную речь, сообщив, что достойные условия содержания ребенка еще никто не отменял. После чего эсса Мэрдсток разразилась визгами на тему, что я ему пока никто, что я позволяю себе слишком много, что она, в отличие от меня, занята от первого и до последнего часа в сутки, после чего демонстративно позвонила в сервисный центр.