Прежде чем я успела сказать, что смотреть на его «кое-что» я не намерена, над его ладонью вспыхнул огонь. Зеленый такой огонек, который стремительно набирал силу, и, странное дело, внутри меня тоже что-то тоненько задрожало. Забилось, стремясь к нему, пытаясь сорваться с привязи, плеснуть из груди в ладони, а после полыхнуть до потолка.
– Гранхарсен! – прорычал Рэйнар.
Натурально, и мне захотелось зарычать в ответ, правда, распластавшись по полу.
Гроу на него даже не посмотрел, а потом вскинул вторую ладонь, и пламя с нее перетекло на другую, чтобы спустя мгновение погаснуть.
– Это то, что случится, если ты соберешься спалить меня, медиков и себя заодно.
– Что, вот так все просто? – язвительно поинтересовалась я. – Почему тогда тебе не удалось забрать мое пламя в пустыне?
Да, мне рассказали все, почему Рону пришлось влить мне кровь и почему я могла сгореть: пламя пустынника отказывалось из меня уходить, как Гроу ни старался. Из-за этого у меня начался бред, потому что я видела даже съемочную группу в пустыне, хотя, помимо моих вальцгардов, боевых сил Лархарры, Гроу, Терграна и медиков, там, естественно, никого не было. Хотя как по мне, массовка и так была еще та.
Ах да, еще там был пустынник, который, как рассказывали, слинял под землю сразу, как только его отпустили, и, наверное, вообще отполз в самый дальний уголок пустоши – подальше от этих дурных человекообразных. Что стало с пустынником дальше, история умалчивала, а вот у меня появилось истинное пламя (получаемое во время смешения желтого с алым). То есть исторически оно получилось у иртханов именно благодаря бракам между желтыми и алыми, а потом трансформировалось в отдельное, не считая основных цветов. Мне же оно досталось таким вот странным образом и, к слову, являлось сильнейшим среди всех остальных.
– Потому что тогда оно было не твое, – выкрутился Гроу, а я посмотрела на Леону.
– Если я умру в жутких корчах, вы наймете для него киллера?
На этот раз Рэйнар чуть не выронил планшет, а вальцгарды подобрались, и на их лицах явственно проступила мысль: «Слово «киллер» зафиксировано в системе как угроза».
– Что? – поинтересовалась я. – Я же должна быть уверена, что мои страдания будут отомщены. Хотя бы после смерти.
– А ты сильно страдала? – поинтересовался этот дракононабл.
Причем поинтересовался так серьезно, что мне захотелось ткнуть его вилкой. Чтобы понял наконец, что мне действительно было больно, и как. Ключевое слово – «было».
– Я имела в виду страдания после самовозгорания, – заметила я. – Или ты думал, что я переживала из-за твоей помолвки с Сибриллой?
– Танни. – Леона тактично кашлянула.
Гроу приподнял брови:
– А ты не переживала?
– С чего мне переживать? Это же ее проблемы на всю жизнь, пусть она и переживает.
По ощущениям, Рэйнар только что мысленно упал в планшет лицом, а мы пошли на снижение.
– Медики уже на месте, – сказала Леона, глянув на смартфон.
А я все-таки удосужилась посмотреть в окно на стремительно приближающийся отель.
– Еще раз, – сказала сестра, внимательно глядя на меня, – первое правило техники безопасности…
– …сразу сообщать о том, что у меня чешется глаз.
– Не заставляй меня пожалеть о том, что я не забираю тебя в Скай Стрим, Танни. Пора уже стать серьезной.
– Если я стану серьезной, я свихнусь, – предупредила я. – Тебе нужна чокнутая сестра?
– Из номера Гроу без него ни ногой, – предупредила Леона.
– Из номера Гроу?!
Я спросила это громко и тут же об этом пожалела, потому что выражение лица дракононяня стало ну очень ехидным.
– Надеюсь, Сибрилла оттуда хотя бы съехала? – поинтересовалась, чтобы снизить градус довольства.
– Не надейся, – хмыкнул Гроу. – Не съехала. Потому что она туда и не заезжала.
Я хотела поинтересоваться, ну и как оно – секс по видео, но наш флайс уже опустился на выделенную парковку для особо важных персон.
Несмотря на то что мне хотелось топать ногами и кричать: «Вседосталоникуданепойду!» – я сделала морду панелью и направилась было в сторону открывшейся двери, когда меня за плечо придержал… Председатель. Я надеялась, что это «придержал» распространяется только на то, чтобы позволить выйти вальцгардам, но уже вышли и Гроу и Леона, а меня все так же слегка придерживали, заставляя драконицу внутри нервно подергивать хвостиком.
– Мм… – произнесла я, когда двери закрылись.
– В свое время я взялся учить Леону, – неожиданно произнес Рэйнар и откинулся на спинку.
Не то чтобы мне полегчало, но сейчас меня хотя бы не давили. Авторитетом. Или чем там еще в драконо-иртханской иерархии давят.
– Я думал, что смогу справиться со всем, но я многое не учел. Я думал, что смогу контролировать все, и в результате вынужден был надеть на любимую женщину таэрран. – Он смотрел на меня, и я чувствовала себя как-то странно. С одной стороны, мне хотелось заползти под кресло, а с другой, было интересно, что он еще скажет, и эта самая двойственность будоражила. – Многие меня бы не поняли, да что там, меня даже она не поняла.
– Я тоже. – Подняла руку.
– Но все это произошло исключительно потому, что все контролировать нельзя. Когда ты думаешь, что держишь все на виду, что-то обязательно ускользает. Наша задача сделать так, чтобы это не было что-то жизненно важное. Что-то непоправимое. Что-то… безумно дорогое.
– Это вы сейчас о чем? – на всякий случай поинтересовалась я.
Рэйнар усмехнулся, и в зеленых глазах сверкнула привычная сталь.
– Мы разве с тобой на «вы», Танни?
– Не знаю, – сказала я. – Вроде были на «ты», но теперь, когда я непонятно кто…
– Ты очень сильная иртханесса с очень опасным пламенем.
Спасибо, вот прямо сейчас мне стало невыносимо легче.
– Когда Леона сказала, что хочет попросить Гранхарсена об одолжении, я был против.
Неужели?
Во мне забрезжила слабая надежда, которую тут же разрушили:
– Гранхарсен не имеет никакого отношения к нам. К нашей семье. Это породит слухи определенного толка…
Ну да. Примерно такие: «Танни Ладэ опять спит с Джерманом Гроу».
– Но с политической точки зрения это выгодно. Нам.
– Что я сплю с Джерманом Гроу? – поинтересовалась я, но под его взглядом тут же слегка стушевалась: – Неудачная шутка. Понимаю.
– У Гроу очень сильный огонь и пламя, которое способно погасить пламя, – сказал он. – Больше того, твое присутствие рядом с ним говорит о том, что ничего страшного не произошло, а медики… Они просто обязаны следить за твоим самочувствием, это логично.
– Угу, – согласилась я.
– Помимо этого, Гроу тебя любит.
– Угу… ЧТ… кхе…
Я реально поперхнулась, потому что орать Председателю в лицо: «Что?!» – на выдохе – не самая лучшая идея.
– Давай вот только без этого, – попросила я.
– Танни, я знаю Гранхарсена. – Неожиданно Рэйнар улыбнулся. – Пару раз я даже хотел нанять для него киллера. Между нами.
Я не поперхнулась повторно только потому, что теперь крайне осторожно подходила к механизму вдоха и выдоха и была готова ко всему. Ну, почти.
– Он запал на Леону, когда у нас с ней были не самые легкие времена.
– Из-за таэрран, – сказала я.
Все-таки о таэрран мне говорить было проще, чем о том, о чем Рэйнар выше заявил.
– Это их притяжение неимоверно бесило. Ты даже не представляешь, насколько, потому что пламя и суть дракона в нашей жизни играют очень большую роль. Но, помимо драконов, в нас есть и человеческая составляющая.
Он сейчас сказал «в нас»?!
– И именно человеческая составляющая сейчас заставляет меня спросить: ты его любишь?
Я открыла рот. Закрыла. Потом снова открыла. Закрыла.
Вот чего, спрашивается, он от меня ждет?!
Чего-то Рэйнар определенно ждал, потому что молча смотрел на меня, и этот взгляд, обладающий в не самые простые времена неимоверной тяжестью, в данный момент был просто изучающим.
– Нет, – выдала я.
– Хорошо.
Хорошо?!
– Потому что оставлять вас рядом после того, что случилось, особенно – после того, как ты стала иртханессой, в противном случае было бы нельзя. Леона сказала, что ты не простишь, но я хотел убедиться.
– А что еще сказала Леона? – Мне вдруг стало интересно.
– Сказала, что гордится тобой.
Возразить на тему «звездеж и провокация» не удалось, поскольку Председатель недрогнувшей рукой распечатал флайс, и двери снова пошли ввысь.
– Только после тебя.
Просить дважды меня не пришлось, я вылетела на парковку и обнаружила столько охраны, что охранять можно было не только меня, но и весь отель.
– Прощаемся, Танни, – сообщила Леона.
– А мне сказали, что ты мной гордишься.
Я испытала совершенно детское наслаждение, когда увидела ее ошарашенное лицо и когда почувствовала, как тяжелеет Рэйнаров взгляд. Нет, а чего они хотели? Не все же им меня шокировать.
– Удачно добраться. Лири и Дархарру привет. – Я подняла вверх большой палец.
– Обязательно, – сказала слегка отошедшая сестра, но я уже развернулась и гордо потопала в сторону отеля. Гроу шел рядом со мной, замыкали шествие вальцгарды, которых вместо четырех стало восемь, а впереди еще ждала встреча с медиками. Впрочем, до встречи я намеревалась закрыться в душе и побыть одна, но меня ждал облом.
– Дверь закрывать нельзя, – сообщил мне Гроу, когда я попыталась отрезать себя от него и почти коснулась панели блокировки.
Пальцы на двери тоже однозначно говорили, что нельзя, инструкция по технике безопасности тоже что-то такое говорила, поэтому я убрала руку. Дверь уехала в стену, мы с Гроу оказались лицом к лицу. А я, по ощущениям, совершенно в этом самом лице не меняясь, принялась раздеваться. Наблюдая за тем, как вытягивается его физиономия.
– Ты что творишь, Танни? – хрипло говорит он.
И в этот момент со мной что-то случается. Я совершенно точно не понимаю, что это, но на дернувшиеся в темных глазах зрачки и на этот низкий, обволакивающий голос внутри меня что-то отзывается таким мощным «хочу», что колени становятся мягкими. И мозги, судя по всему, тоже, потому что я схожу с ума от желания прикоснуться, не просто прикоснуться, впечататься ладонями в его грудь, впитывая перекат мышц под кожей. Так остро, что мне хочется рычать.