С секунду он переосмысливает ситуацию с точки зрения новой информации. Почти слышу, как ворочаются шестерёнки в этой седой голове. Хорошо ворочаются, быстро — но только по уже наезженным путям.
Ра-Рестаи пытается поймать мой взгляд — позволяю ему это. А затем позволяю крохотной части истинной сущности вене мелькнуть в серой глубине. Дарай испуганно отшатывается. Разумеется, они слышали, что эль-ин опасны и мало общего имеют с людьми, но, похоже, эти ребята считают, что не для них правила писаны. Какая самонадеянность.
— Важная часть техники безопасности, Высокий Ра-Рестаи Дома Вуэйн. ДУМАЙТЕ, прежде чем что-либо сделать.
Он вежливо кивает. Вот так. Полуправда не есть ложь.
Пусть они думают, что я просто огрела Сергея потоком сырой силы. Так будет лучше для всех. Если арр не будет знать, что он мой раб, то я вполне смогу игнорировать обязанности его хозяйки. Игнорирование проблемы — один из классических способов её решения. И я действительно не могла позволить себе убить арр-лорда. Не могла.
Нефрит с трудом сдерживается, чтобы не броситься к своему мужчине.
Аррек смотрит на Сергея, затем на Нефрит, на меня и снова на Сергея. Лёгкое движение пальцев — благодарность. Выпускаю сен-образ, посылающий эту благодарность куда подальше, отправляю в его сторону раздражённым броском. Самое мерзкое, что мне абсолютно некого винить в этой ситуации, кроме самой себя. Будь оно всё проклято.
— Почему вы назвали меня Метани?
Это уже подал голос сам Сергей. Ни извинения за попытку меня убить, ни комментария к тому, что я чуть было его не убила. Этот человек мне определённо нравится. Понятно, что нашла в нём Нефрит.
— Разве это не ваш титул?
— Простите?
— Метани… У нас это называется «Первый воин» или «Мастер Оружия». Самый искусный воин, который командует всеми остальными, занимается вопросами боевой подготовки, безопасности, шпионажа, ну и так далее. Я назвала вас Метани-арр-Вуэйн — Метани Дома Вуэйн — потому, что мне показалось, что таков ваш статус. Но я не слишком хорошо разбираюсь в иерархии человеческих сообществ. Произошла ошибка?
Пауза.
— Нет.
На мгновение устанавливается мёртвая тишина. В смысле — совсем мёртвая. Мне приходится оглядеться, чтобы удостовериться, что люди всё ещё здесь. Даже арры, не обладающие способностями прятаться в Вероятностях, умудряются держать себя так, точно их здесь нет.
Что я такого сморозила?
Аррек откидывает назад голову и начинает тихо смеяться. Но это не настоящий смех, не искренний. Не тот, который мне так нравится.
— Я предупреждал вас, Ра-Рестаи. Гораздо проще было бы отвести её к главе клана.
Я виновато сжимаю крылья, ограждаясь их успокаивающей завесой. Чувство вины за то, что я вынуждена была сделать с Сергеем, вспыхивает и исчезает, безжалостно подавленное необходимостью. Позже.
— Я опять сказала что-то не так, да?
Даже для меня самой это прозвучало как-то жалобно и совсем по-детски.
— Нет, миледи. Но я был бы благодарен, если бы ваши выводы вы не оглашали за пределами этой комнаты.
Согласно опускаю уши. Маленькая девочка, обрадованная тем, что на неё не сердятся. Ауте. Это дурацкое недоразумение с порабощением сознания Сергея, должно быть, выбило меня из колеи гораздо сильнее, чем кажется. Давненько уже не замечала за собой таких явных признаков инфантилизма. Ладно, может, дараи решат, что я просто давлю им на психику, взывая к родительским инстинктам.
Сердито встряхиваюсь.
— А теперь, не будете ли вы так добры ответить на несколько вопросов относительно цели вашего пребывания здесь?
Ну, наконец-то. Я уж боялась, они никогда об этом не спросят.
Эту мысль я сформулировала на человеческом языке, и Танатон смог её перехватить. Но, по нормам этикета эль-ин, мысли — это ещё не слова и я считаю своим долгом склонить голову, приглашая его к дальнейшим расспросам.
— Вы утверждаете, что эль-ин могут покорить всю Ойкумену. Но по каким-то причинам не желают этого делать. Какие же это причины?
Ага, прямо к делу. Кажется, Ра-Рестаи наконец-то пришёл к выводу, что выплясывать вокруг меня дипломатические пируэты — себе дороже. И часа не прошло, как понял.
— Вопрос в цене. Чтобы превратиться в расу завоевателей, эль-ин придётся провести коренную перестройку своих моральных устоев. Оно того не стоит.
Танатон незаметно скашивает глаза в сторону стоящей за моим плечом Нефрит. Конспираторы, тоже мне.
— Вы не договариваете.
— Верно.
— Почему?
— В данный момент это несущественно.
Делаю резкий жест руками, позволяю решительности окрасить свою ауру. Больше я сегодня на данную тему распространяться не собираюсь. Танатон набирает побольше воздуха в лёгкие, чтобы гневно потребовать от меня ответа, но Нефрит посылает из-за моей спины лёгкий отрицательный импульс. Аррек прилагает героические усилия, чтобы не рассмеяться. Создаю сен-образ сжатого кулака. Только попробуй что-нибудь вякнуть, и не посмотрю, что Целитель.
— Ра-Рестаи арр-Вуэйн, хватит. Не стоит пытаться вытянуть дополнительную информацию. Переходите к делу. — Мой голос звучит твёрдо, уверенно. Ай да я.
Он вновь хочет возразить и вновь замолкает, бросив взгляд за моё плечо.
— Антея-эль, каково ваше предложение к Совету Глав Домов Эйхаррона?
Я держу паузу.
— Ра-Рестаи арр-Вуэйн, от имени Хранительницы Эв-руору-тор народ эль-ин обращается к Совету Эйхаррона с просьбой принять нас как детей народа арров.
Вот теперь их проняло. Несколько мгновений люди просто не могли понять, о чём я говорю. Затем они не могли поверить, что я говорю это всерьёз. Затем шок, возмущение, недоверие начинают бестолково и суетливо метаться по помещению. Я брезгливо морщусь. Эль-ин, несмотря на внешнюю несдержанность, никогда не позволили бы себе подобное. Наши эмоции всегда являются по меньшей мере произведением искусства, даже когда они используются в качестве орудия. Парадоксально, что именно арры, так много внимания уделяющие самоконтролю, на практике весьма поверхностно управляют собственным сознанием. Но даже они весьма выгодно отличаются в этом плане от остальных людей.
Буря эмоций достигает своего апогея. И тут Аррек прислоняется к стене и… смеётся. Не думала, что кого-то здесь ещё можно чем-то удивить. Но вид хохочущего Аррека удивляет и возмущает присутствующих больше, чем моё предложение. Похоже, у моего проводника сложилась в кругу родных интере-есненькая репутация.
С минуту мы все внимательно наблюдаем, как утирающий слёзы дарай-князь обессиленно сползает по стене. Наконец Аррек поднимает на меня сияющие серые глаза.
— Антея-тор, как же я не догадался. Стать Ауте… Но Великие Боги, я ДОЛЖЕН увидеть лица Совета в минуту, когда им сообщат о вашей просьбе! — Он содрогается в новом приступе смеха.
Я позволяю себе бледную улыбку. Целитель надел какую-то странную маску, довольно топорную. Маску циничного насмешника, свысока наблюдающего за происходящим и искренне забавляющегося нелепостью нашего мелкого копошения. Но почему-то никто, кроме меня, не замечает ни стального, смертельно-серьёзного блеска в светлых глазах, ни скрытого в словах предупреждения. Даже Нефрит с отвращением отвернулась от согнувшейся в новом приступе веселья высокой фигуры.
Лёгким сен-образом благодарю его. Очередной просчёт — недооценила, насколько тщательно арры оберегают свои титулы. Не разряди Аррек обстановку, всё могло бы закончиться плачевно. Вновь обращаю всё внимание на старших арров. Начинается самое сложное.
Танатон демонстрирует полное спокойствие и некоторое любопытство. Прекрасно.
— Я полагаю, у вас есть достаточно веские аргументы в пользу этого… предложения?
Слово, которое он собирался использовать, явно было не «предложение», но мысли, как известно, не могут быть оскорблением. Даже если эти мысли намеренно выставляются напоказ. Это просто способ дать понять, что он в существовании таких аргументов сильно сомневается. Седой дарай явно начинает постигать основы этикета эль-ин. Культурное проникновение, там-тарарам! Может, вся эта затея не так уж и безнадёжна.
Дарю ему свою самую обезоруживающую улыбку (клыки аккуратно спрятаны). Затем позволяю благожелательности и дружелюбию слететь с меня осенней листвой.
— Существует огромное количество причин, почему из множества возможных решений я выбрала именно это. Вкратце: положение сообщества арров среди людей — именно та позиция, которую эль-ин традиционно занимали по отношению к Ауте. Не вне, но и не снаружи. Определённый… э-ээ анализ показывает, что нынешняя ситуация ведёт к неизбежному конфликту между Ойкуменой и Эль-онн. Конфликту, который недопустим.
Впрочем, это — проблемы эль-ин, вас они вряд ли заинтересуют. Гораздо важнее назвать причины, по которым Эйхаррону следует принять это, как вы выразились, «предложение».
Я замолкаю, задумчиво разглядывая вышивку на занавеси. Простой, уходящий в бесконечность узор на безупречной глади ткани. Чёрное на пурпуре. Красиво. Хорошо смотреть на что-то красивое, когда делаешь что-то сложное.
Встаю. Отворачиваюсь. Подхожу к стене, отслеживая цепочку узора. Никто не проявляет ни малейшего следа нетерпения.
— Я не могу сказать вам всей правды. Но могу сказать, что у вас нет выбора, Высокие арры. Что у вас нет ни единого шанса. Что если вы откажетесь, то будете уничтожены. Знаю, что вы воспримите это как угрозу и будете реагировать соответственно. Я не хочу угрожать вам.
Снова замолкаю. Чёрная вышивка на багровом атласе. Тонкая чёрная линия теряется в мягких складках. Красиво.
— Давайте лучше я попробую рассказать, как всё будет замечательно, если мы договоримся. Во-первых, вам уже известно, что мы нашли… х-мм, ну ладно, украли, секрет перемещений по Вероятностям. Монополия дараев на это умение, являющаяся одним из основных факторов выживания вашего народа, больше не будет монополией. Не мне объяснять вам последствия. Если же эль-ин вдруг волшебным образом окажутся одним из Великих или даже Малых Домов Эйхаррона, то статус-кво будет сохранено. Во-вторых, вы не только удержите контроль над тем, что имели, но и сможете приобрести ко