образом. У тебя прорезался талант, но нужно овладеть техникой модулирования. Я буду тебя учить… Это надо же, без Дара.
Действительно, мысль прошла с какой-то особой интонацией — похоже, подхватил ее у рыси.
«Тайша, давай поговорим с тобой позже, скажем в обеденное время у вольера».
«Хорошо, Селайна. До встречи».
Рысь скользнула в сторону и исчезла.
— Да, — покачала головой Селина, — ты не перестаешь меня удивлять. Я-то думала, что заполучила сильного, но недалекого мужика. Что, в общем, приемлемо, — она фыркнула. — А теперь опять вспомнила, что твой отец — Толуман Варламов, сын рогны. Похоже, какие-то таланты передались и тебе.
Они осмотрели просторные вольеры с незагороженными входами, кое-какие животные спали в тени. Селина продолжала рассказывать.
— Самые умные — это рыси и медведи. Неплохо обучаются лисы. У травоядных способности хуже.
— А на этих животных не охотятся местные жители? — спросил Илья. — Не всё же время они в вольерах.
Селина вздохнула: — На крупных животных охота запрещена. Кроме того, надеваем сигнализаторы. Но ты прав, с этим проблема. Местным жителям нужны какие-то средства к существованию. Будь заказник, многие получили бы работу. Здесь можно проложить интересные экологические маршруты — например, к Телецкому озеру…
В обед она отправилась на встречу с Тайшей, а Илья поговорил с Максимом. Действительно, идея заказника обсуждалась, и власти в принципе были не против. Но Алтайская автономия небогатая: добыча полезных ископаемых запрещена, пригодных для сельского хозяйства земель мало, и по большому счету оставался только туризм. За отводимые под заказник земли власти хотели бы получить солидную компенсацию. Илья не стал ничего обещать, но попросил разработать и переслать ему предварительную смету. Все надо обсудить с финансовым консультантом.
Селина пропадала до вечера, а Илья от нечего делать взялся за «Откровение» Иоанна. Комментарии оказались объемистее, чем основной текст.
Селина вернулась оживленная, с раскрасневшимся лицом и очень соблазнительная, но от поползновений Ильи уклонилась.
— Подожди, — рассмеялась она. — Прическу растреплешь, а скоро ужин. Ты знаешь, Тайша упросила взять ее в Сады. У нас тоже свободно гуляют животные, и она не прочь познакомиться.
— Образованная кошка, — удивился Илья, — и про Сады знает. А она там никого не съест?
— Что ты! Рыси с ИПИ — искусственно повышенным интеллектом, едят разве что мышек, а чтобы полакомились, даем синтетическое мясо. К сожалению, без человека им трудно выжить… — Селина кивнула на трансид: — Я вижу, ты все-таки читаешь «Откровение». Ну как?
— Мудрено, — вздохнул Илья. — И все это явно не состоялось. В комментариях сказано, что цифрой 666 зашифровано имя императора Нерона, так что конец света предполагался еще во времена Древнего Рима.
— Не совсем так. — Селина села рядом, и сердце Ильи забилось чаще от ее аромата. — Вот, здесь говорится: «И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание…».[5] Уже давно всем присваивают индивидуальный код. Раньше для верификации использовался отпечаток пальца или ладони, там неповторимый рисунок линий, а теперь обычно внутренний трансид. Он имплантируется как раз в лобные пазухи, то есть на «чело». А если сказано «всем», это значит, что существует единая, в масштабах планеты, экономическая система. Это как раз наше время, Илья. Считается, что «он» — это Антихрист. Конечно, многое в «Откровении» не очень понятно, однако это написано более двух тысяч лет назад, и сейчас есть предсказания пояснее. Но начни уж с классики.
— Ты у меня образованная, Селина. — Илья исхитрился и слегка укусил ее за ухо, а волосы приятно защекотали ему лицо.
Селина чувственно потянулась: — Ах, Илья, у тебя не эзотерика, а совсем другое на уме. Ладно, черт с ней, с прической…
Тайшу решили взять на обратном пути. Чтобы попасть в Усть-Неру, Илья предложил лететь до Новосибирска, а там погрузиться на поезд Транссиба, с выходом на Великую северную магистраль. Сибирь оставалась не очень населенной, и разрешение на полет получил без проблем. В Новосибирске контроль перенял городской ИИ, и через час уже ехали в поезде. Утром следующего дня прибыли в Усть-Неру.
Селина плотнее застегнула теплую куртку и поглядывала на горы, где еще лежал снег.
— Похоже на Алтай, — сказала она, — но сумрачнее. Давай, подъедем к памятнику, где твой отец.
Больше, однако, смотрела на изваяние матери Толумана.
— Надо же, она теперь Великая рогна. А я еще удивлялась, почему госпожа Ассоль настояла, чтобы ее включили в композицию. Но и твой отец… редко бывает, чтобы сын увидел памятник своему отцу.
Илья только вздохнул. Он уже связался с временным директором прииска, офис располагался в Усть-Нере. Вскоре подъехали к двухэтажному зданию с круглой надстройкой. Директор, Никита Хрунов, вышел навстречу. Естественно, приковался взглядом к Селине, а потом сконфуженно потряс руку Ильи.
— Рад вас видеть, — сказал он. — Пройдемте ко мне.
В холле и коридорах было пусто.
— Весь штат распущен, — пояснил Хрунов. — Осталась только секретарша, да и она чаще работает дома. На руднике, конечно, охрана, в основном ею и занимаюсь.
— Можно посмотреть рудник? — спросил Илья. — Я когда-то побывал там, но дальше здания управления не пустили.
Хрунов развел руками: — По распоряжению представителя госпожи Кэти Варламовой, на рудник никого не пускаем. Охрана дежурит только по периметру. Конечно, вы теперь совладелец, но вопрос о принятии решений нужно согласовать при личной встрече.
— Мне называли его имя, но забыл. И где он живет?
— Господин Джозеф Варла, из семейного клана Варламовых. Живет в Эдмонтоне, Канада, и приглашает к себе. Будет рад познакомиться.
— Да ну, — удивился Илья. — Похоже, придется ехать в Канаду.
— Это всего двадцать часов на поезде Великой северной. Можете воспользоваться и служебным самолетом.
Илья подумал: — Спешки нет, можно и поездом. Только сначала слетаем в Магадан. А потом, не возражаете, если я оставлю глайдер у вас на стоянке? Незачем тащить его в Канаду.
— Пожалуйста. Всегда к вашим услугам.
Когда вышли, Илья спросил: — Селина, как он тебе?
— Не врет, хотя и не говорит всего. Разумная тактика, когда видят, что с тобой рогна.
— Ладно, — вздохнул Илья. — А теперь в Магадан, хочу навестить могилу матери. Но сначала перекусим. В Колымской автономии была вкусная строганина.
Вкусной и осталась. Даже Селина, вначале брезгливо понюхав, стала уплетать за обе щеки.
— Рыбу не рекомендуют рогнам, — сказала она. — Но запрета нет, в отличие от мясного.
До Магадана летели два часа. Селина скептически разглядывала мрачноватый пейзаж: ущелья, снежные поля, полоски лесов.
— И здесь жила твоя бабушка? Недаром, как нам рассказывали, рогнам на Севере не запрещается мясная пища. Даже кровь пьют, б-р-р.
В Магадане ждал сюрприз: кладбища не стало, все останки были перенесены в колумбарий. Но там ИИ сразу отыскал нужную капсулу, и автоматика доставила ее в специальную комнату для поминания. Илья бережно положил руку на маленький ящик — все, что осталось от его матери.
— Ты знаешь, — сказал он Селине, — она почти не знала отца. Провела с ним ночь в рамках какой-то дурацкой программы, и всё. И мне не рассказывала до самой смерти. Я вырос при отчиме, и он относился ко мне неплохо, но ласковой была только мама… Надеюсь, тот, кто ее убил, последовал за мной.
Селина тронула платочком глаза.
— У меня воспоминаний еще меньше, Илья. Родственники заставили маму отдать меня в приют для маленьких рогн.
Улетели грустные, а в Усть-Нере сели на поезд Москва-Эдмонтон. Илья заказал двухместное купе-люкс, и никто не мешал им заниматься любовью, а вагон плавно покачивался, унося их по Великой северной — дороге, которую строил его отец.
Эдмонтон оказался не меньше Москвы, и было гораздо теплее, чем в Усть-Нере. Илья терялся в надписях по-английски, и переводить взялась Селина.
— Три языка из пяти официальных Всемирной федерации — обязательный минимум в институте. У кого внутренний трансид, не испытывает проблем с пониманием, сразу идет синхронный перевод.
Сели в уже привычный мувекс, и тот доставил их к дому Джозефа Варла.
— Похоже, это старый дом, — сказала Селина, разглядывая ограду из чугунного литья, лужайки с цветами и двухэтажный особняк за ними. — Госпожа Кэти Варламова была первым президентом Северной федерации, возможно дом еще с тех времен.
Ворота открылись, и мувекс подъехал к входу. По ступеням крыльца спустился темноволосый мужчина в сером костюме и голубой рубашке. С явным изумлением оглядел Селину, но тут же изящно склонился к ее руке.
— Селина, моя жена, — представил ее Илья и представился сам.
— Джозеф. Можете говорить по-русски, в нашей семье традиционно изучают русский язык. — Голос был холодноват и спокоен. — Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет.
Он подхватил чемодан Селины и повел ее вверх. Та держалась непринужденно, похоже и курс этикета освоила. Илья топал сзади.
Из холла по лестнице старинного вида поднялись в кабинет. Тот тоже выглядел старомодно, даже шкафы с книгами у стен. Джозеф отодвинул для Селины стул возле письменного стола. Подождал и сел на такой же.
Да, Илья, манерам тебе еще надо учиться.
Джозеф повернулся к Илье: — Можно вашу карточку?
Положил ее на стол и некоторое время смотрел на появившийся в воздухе дисплей.
— Действительно, — наконец сказал он. — Мы родственники по линии Юджина Варламова, но даже не знаю, как эта степень родства называется. Как вышло, что вы попали в наше время?
Илья вновь стал рассказывать свою сказочку. Селина хмурилась, а Джозеф смотрел скептически.