— Надо же, а еще через сутки могли быть в Эдмонтоне, — сказала Селина, устраиваясь. — Но пока не хочу видеть госпожу Кэти. Чувствую себя… испачканной. Боюсь, ты станешь мною брезговать.
— Ну что ты! — Илья крепко обнял ее, и их качнуло вместе, поезд тронулся. — Это ты могла побрезговать мною… после тех трех дамочек.
— А? — слабо улыбнулась Селина. — Оказывается, и от мужниной неверности бывает прок.
Она высвободилась и легла на диван.
— Столько на нас свалилось! Начинаю бояться будущего. Пожалуй, я не послушаю госпожу Ассоль и поброжу, как она поэтически выражается, по коридорам времени. Я буду выглядеть странной, но не буди меня.
Она помолчала и сонно сказала: — Все начинается с пустоты…
В ее глазах появилась отрешенность, а потом они медленно закрылись. Дыхание становилось все реже. Тело раскачивалось, как у куклы — поезд набирал ход, вырываясь из Токайдо.
Илья уныло смотрел в окно — верно сказала Селина про Колесо фортуны: сначала подъем, а затем падение. И долго они будут раскачиваться на этих качелях?..
Где-то через час Селина открыла глаза. Потянулась, а потом села и неуверенно улыбнулась.
— Надо же, — сказала она. — Я не рискнула заглядывать далеко, только на десяток лет. Никаких развилок, о которых предупреждала госпожа Ассоль. Впечатление освещенной солнцем дороги: мы ездим по приятным местам, я больше занимаюсь делами образования, а ты вроде ударился в политику. И в постели все хорошо, — она прыснула. — Вот потом начинает сгущаться сумрак. Я увидела издали некую башню, мы то ли поднимаемся на нее, то ли падаем. Но я не стала заглядывать дальше. Госпожа Ассоль говорила, что я могу увидеть какой-то вариант, не обязательно самый вероятный, слишком поверить в него — и в результате он сбудется. Десять лет и так подарок судьбы, я о таком уже не мечтала.
— Это хорошо, — облегченно вздохнул Илья. — Выходит, мы не разбежимся.
— Да, никаких гейш я не увидела, — лукаво улыбнулась Селина. — Кстати, ты не рассказал, как прошло.
— Да так, — нехотя сказал Илья. — Было стыдно и приятно одновременно. Я ведь не испытывал к ней особых чувств, но она меня раскачала. Очень изощренная техника.
— Не расскажешь подробнее?
— Разве что ночью на ушко. Но вообще с тобой лучше. Ты гораздо чувственнее, затягиваешь, как в омут.
— Попробовал бы сказать, что со мной хуже, — с легкой угрозой сказала Селина. — Как-никак, я Селайна. Только вот с Мадосом все вышло плохо… Что-то в нем есть, притягательное и зловещее одновременно.
— Встречу снова, — угрюмо сказал Илья, — еще раз набью морду.
Селина усмехнулась: — Что-то мне подсказывает, что вы встретитесь, хотя себя при этом я не вижу. А вот морду набить не получится… И еще. Как ты узнал, что я в беде? Мадос попросил отключить все трансиды, якобы создают помехи для аппаратуры.
— Все было очень странно. Когда… мы с гейшей закончили, я провалился в сон. Из тех, что не простой сон. О нем я лучше расскажу позже. А потом оказался в очень странном месте — наверное, в той пустоте, о которой ты говорила. Увидел тебя и ощутил, что тебе плохо.
— Надо же, — покачала головой Селина. — На то, чтобы овладеть таким умением, уходят годы. Я говорила, как нас изнуряла госпожа Ассоль, и то получилось не скоро. А тебе хватило приятно провести время с гейшей.
— Нет, — сказал Илья. — Там было не совсем приятно. Ладно, я расскажу…
За окном бежали заснеженные поля, где-то к востоку остался Шинго с японской могилой Христа.
Глава 9
9. Шестнадцатый аркан: «Башня» (The Tower)
Изображает башню, которая рушится от удара молнии. С вершины падает корона, падают мужчина и женщина. Символизирует разрушение башни амбиций и преодоление привязанностей «эго» к материальному плану. Карта позитивного начала.
Десять лет спустя: Ученик
Его выбросили прямо в снег. Он покатился по насту, обдирая локти и колени, а глайдер обдал его снежной пылью и взвился в небо. Кое-как встал на ноги — ветер обжигал лицо и леденил тело. Оглядел себя: содранная кожа — ерунда, из одежды только грубые короткие штаны с пристегнутой к поясу «конагитаной», малой алебардой. Хорошо, хоть оставили башмаки. Сориентировался по солнцу — светлому пятну в свинцово-сером небе — и пошел.
Где-то в снежной круговерти хижина — там тепло, там жизнь.
Наконец она появилась, смутная тень среди летящего снега. Не останавливаясь, он нырнул вправо и упал в ложбинку за снежным застругом. Ободрал грудь, но это тоже ерунда. Зато успел, рядом раздался тупой звук — это в наст вонзилась стрела.
Лежать нельзя, у него меньше секунды. Кувырок — лучше опять вправо: стрелок наверняка думает, что изменит направление. Стрела снова просвистывает мимо. А теперь сумасшедшими зигзагами сквозь летящий снег — тот скрадывает перемещения, но все равно вероятность меньше половины.
Повезло, очередная стрела лишь рассекла кожу на предплечье, а следом он уже кубарем летит под бревенчатую стену. В «мертвой зоне» его не достать, только нужно держаться в стороне от бойниц. Очередь за конагитаной, но прежде надо найти дверь.
Согнувшись и прижимаясь к стене — за угол. Есть! Но дверь придется рубить с дальней стороны, с ближней не размахнешься. Рубить толстые доски из неудобного положения трудно, а вдобавок надо следить за бойницей с другой стороны двери — вдруг противник высунется. Так и есть, появляется краешек головы и рука с мечом. Взмах алебардой, меч падает на снег, и враг с проклятием исчезает. Снова во все стороны летят щепки.
Готово, дверь перекашивает — похоже, он вырубил петли! Руки сводит судорогой от напряжения. Удар ногой, и дверь со скрежетом отворяется внутрь. Тут же со свистом из проема вылетает стрела.
Нельзя медлить!
Он прыгает внутрь, еле удерживается на ногах, но сразу резко качается корпусом влево. Техника «маятника» не спасет от пули, но не слишком опытного стрелка из лука вполне может сбить с толку. Вторая стрела только рассекает кожу на пояснице.
Противник одет так же, с предплечья стекает кровь. Конагитаной по темени! В последний миг поворачивает рукоятку, чтобы удар пришелся обухом. Вывести врага из строя, не убивая, дает больше баллов. Следом хватает обмякшее тело и выбрасывает за дверь — потом подберут. Быстро оглядывается.
На полу лежит девушка — связана и тоже лишь в коротких кожаных штанах. Лезвием алебарды он перерезает веревки, потом выдергивает изо рта кляп. В ответ девушка плюет ему в лицо. Он смеется и рывком сдирает с нее штаны.
— Ты моя добыча!
Замечает тусклый блеск в руке девушки, перехватывает ее и прижимает к полу.
— Выброси ножик! — цедит он. — Расслабься. Я тебя заслужил.
Расстегивает свои штаны и опускается на нее. Та пытается отбиться коленями, а свободной рукой колотит его по спине. Он рычит от вожделения и грубо вторгается в ее плоть. Она кричит, и лицо искажается от боли… но потом уже не только от боли. Пальцы выпускают нож, а голова дергается по полу.
Здесь тоже надо спешить, и он быстро кончает, вдавливая ягодицы девушки в пол. Снаружи доносится свист турбин опускающегося глайдера, и он вскакивает. Замечает на стене полушубок, накидывает на голое тело и, прихватив конагитану, выпрыгивает из хижины.
Глайдер покачивается на опорах, открываются обе дверцы и выходят двое. Он сгибается в поклоне.
— Приветствую вас, господин Ануп и госпожа Халь!
Темнота…
Шло заседание городского совета, посвященное обустройству «Индигирской тропы» в районе знаменитых кигиляхов Усть-Неры. Члены совета в основном присутствовали виртуально. В ухе неприятно завибрировало — экстренный вызов. Илья глянул на дисплей, трансид превратил голосовое сообщение в текст: «Господин мэр, на лицей совершено нападение. Учащиеся заперлись в классах, все двери заблокированы. Полиция прибыла на место. Директор».
Мерзкий холодок протек по спине — похоже, случилось то, чего давно опасался. Хорошо, что Селина уехала в Магадан… Стоп, не о том беспокоишься! Илья повернулся к заместителю:
— Вадим, проводи заседание без меня. Я по срочному делу.
Почти выбежал из мэрии и сел в глайдер, сейчас не до вызова мувекса. Через три минуты был на окраине, где среди лиственниц стояло здание лицея. Долго выбирали место с Селиной.
Близко не подпустили, светились красные линии лазерного ограждения. Илья выпрыгнул из глайдера и поспешил к кучке людей в форме. Жаль, что полиции в Усть-Нере так мало. Хотя обычно она не нужна.
Обошлись без приветствий.
— Кто? — спросил Илья у шерифа (привычное «начальник городского отдела полиции» давно кануло в Лету). — Есть ли жертвы? Какие требования?
— О напавших ничего не известно, требований не поступило. — Голос шерифа вздрагивал, ничего подобного в провинциальной Усть-Нере раньше не случалось. — Судя по камерам наблюдения, четверо в масках. Убили охранника на входе. ИИ немедленно подал сигнал тревоги и приказал детям укрыться в классах. Двери заблокированы, напавшие пытаются их взломать. Хорошо, что вы установили повышенной надежности.
Да, на двери не поскупились. Выломать не получится… однако, можно взорвать.
— Не пытались применять взрывчатку?
— Пока нет. Но у них есть огнестрельное оружие!
В голосе паника — естественно, такое оружие давно не в ходу.
— Вы будете штурмовать? Надо быстрее, пока не пробились в классы! По команде, ИИ откроет выходы на улицу.
— Мои люди не готовы противостоять огнестрельному оружию. Я вызвал спецназ из Магадана, будут через час.
— Тьфу! — сплюнул Илья. Но чего ждать от провинциальных полицейских? Привыкли полагаться на станнеры, а идти против пуль… Да и спецназ, одно название. Разве что должны быть бронежилеты. Но пока долетят…
От злости он до боли стиснул кулаки.
— Я пойду внутрь. Попытаюсь что-нибудь сделать. Действуйте по своему усмотрению.
Кинулся к глайдеру: — Домой!
Влетел в гостиную и достал из сейфа тазер. Повезло, Тайша лежит на своем любимом матрасике!