ррейра-Ильяву. Дочь того самого Советника, вернувшегося из заключения, из которого никто не возвращался.
За ней я наблюдала с большим любопытством… Это был мой личный, глубинный интерес. Я примеряла на себя её поведение, поступки, о которых шептались — мы ведьбыли с ней идентичны по статусу в наших королевствах. Раньше.
В ней я видела ту же способность сопротивляться обстоятельствам и уметь держать себя в руках. Но еще я видела другое, то, чего сама была лишена.
Опору.
За ней была магия, семья и близкие люди. А мне предстояло это все еще найти.
Я вышла в небольшой сад, расположенный между общежитиями и основным зданием, и принялась чуть нервно мерить шагами дорожки, раздумывая о превратностях судьбы, по которой вели нас Великие Боги. И так задумалась, что налетела на какого-то студента, наклонившегося над небольшой чашей и выискивающего в ней что-то.
Если бы не его ловкость и скорость, мы могли бы упасть.
— Прости… те… — я чуть растерялась
— «Прости». Мне будет приятно, если мы познакомимся сразу и достаточно близко.
Он вдруг поднес мою руку к своему лицу и легко поцеловал запястье. Жест, которым обменивались в Одивеларе хорошо знакомые люди и считался неприличным в Эроиме. Но меня почему-то это не возмутило. Может потому что на его лице не читалось желание меня оскорбить, скорее — интерес и определенное восхищение.
А еще я испытала какое-то странное чувство… и не желая расставаться с ним, а, наоборот, понять лучше, продолжила диалог:
— Знакомство предполагает не только громкие заявления, но и имена, — посмотрела с любопытством.
Улыбнулся.
— Хайме-Андрес.
— Тали… Просто Тали.
— Рад познакомиться, — он улыбнулся все шире, — И как тебе в нашей Академии, Тали?
— Становится тем приятнее, когда происходят подобные встречи, — сделала я комплимент, внимательно за ним наблюдая. Что сделает? Решит, что и эроимка не отказалась бы с ним… пообщаться? Он явно не был обделен вниманием женщин.
Рассмеялся.
— Я обратил внимание, что в мастерстве речи эроимцы идут на много шагов вперед. И, пожалуй, красота их девушек тоже заставляет пожалеть, что я родился не в той стране. Ты идешь в общежитие?
— Да, — я кивнула.
— Позволишь проводить?
Он протянул мне руку, а я приняла её.
Мы двинулись в сторону красивого здания, и я вдруг снова поймала себя на том же странном ощущении. Что это? Смущение, внезапная любовь — ну мало ли — интерес? Больше похоже на…
Осколки?!!
— Еще увидимся, прекрасная Тали, — красивый блондин с карими глазами подмигнул и пошел прочь, я же осталась стоять на крыльце в некоторой растерянности.
А потом поднялась наверх и попыталась понять — что все это значит?
Стук в дверь заставил меня вздрогнуть. В мою комнату залетела Ливия и тут же принялась рассказывать, как прошел её день, сколько побед она одержала и как ей здесь нравится.
Вот уж кто точно не замечал напряжения по отношению к эроимцам.
— А ты чего такая притихшая? Случилась что?
— Вообще-то… да.
Я пересказала произошедшее и вот уже мы обе задумались.
— Знаешь, я склоняюсь к тому, что парни наши были правы — тебе нужны отношения. Между женщиной, танцем, Гранями и любовными эмоциями особая взаимосвязь, и если мы это используем….
— Считаешь мне надо лишиться невинности, чтобы вернуть себе магию? — буркнула.
— Ой, да было бы за что держаться! — хихикнула Ливия, а потом посерьезнела, — не обязательно. Смотри, с этим Хайме-Андресом ты испытала некие эмоции и это всколыхнуло осколки — ну или их тени. Так что может тебе стоит… просто полюбить?
— Ага, просто, как выйти из Завесы, — закатила я глаза.
— Ну да, лишиться девственности проще, — согласилась Ливия.
Мы переглянулись… и расхохотались.
— Нам стоит подумать в этом направлении, — подытожила подруга, — и пятерку привлечь. Надо понять, на что ты отреагировала, почему именно с этим блондином — пару раз я видела рядом с тобой такого сладкого брюнета, что с трудом удерживалась…
— Не будем об этом, — сказала быстро. — Ты права, надо поразмыслить. А пока… ты уже сделала доклад для завтрашнего занятия?
— Издеваешься? Я? — брюнетка непритворно возмутилась, — Я поручила это одному пареньку…
— Ливия!
— Ой, да ладно. Замучили уже со своей учебой — знала бы, что придется столько заниматься, никогда не поехала. Сейчас буду делать. Давай вместе?
Я кивнула и придвинула к столу второй стул.
Глава 9
Я устала.
В какой-то момент поняла — на грани. И речь вовсе не о магии.
Я устала переживать, что меня найдут. До Академии не доходили слухи о том, что дочь серого советника пропала — но вряд ли бы и дошли, никто не станет показывать одивеларцам, что в Эроиме что-то происходит. Потому я постоянно ждала подвоха. Отец не отпустил бы меня просто так — и только вопрос времени, что он разберется во всем.
Я устала искать. Магию, энергию, новые возможности собственного существования. Мне никогда и ничего не давалось легко, я привыкла к ежедневному труду в отличие от моей матери или сестры, но сейчас постоянное напряжение давало о себе знать. Я чувствовала свои способности с детства, развивала их — мои учителя и наставники приучали, что, помимо мира обычного у меня есть второй, особенный, которым можно управлять с помощью движений и собственной воли. Что магия естественна — как вдох, как танец, как восход солнца. И я никогда не относилась к своим возможностям с пренебрежением.
Потому их отсутствии воспринималось чем-то совершенно неестественным. И чувствовала эту неестественность ежесекундно.
Я устала быть взрослой. Слишком много лет это длится — вынужденная опора на себя. Потому что я не могла опираться на родителей, на окружение, а теперь и на имя и магию. Даже на столь неожиданно появившихся друзей я не могла опереться — я с благодарностью принимала их помощь, но понимала, что они не примут за меня решения, не возьмут ответственность. И чем дольше я остаюсь рядом, тем больше проблем в будущем у них может быть.
Устала, но… подавляла в себе это чувство, как и многое другое. Не в моих правилах сдаваться и лить слезы.
Потому каждое утро я просыпалась, заставляла себя тщательно одеться и сделать все необходимые упражнения, приводила себя в порядок и шла на занятия.
Неизбежно спокойная и уверенная в себе.
В этом порядке было хоть что-то… от умения контролировать свою жизнь. Хотя контроля этого будто становилось все меньше.
Нам все тяжелее было скрывать на занятиях мои неспособности. В теории я не ошибалась — во многом были повторы, а новые для себя моменты изучала с огромным удовольствием. Но на каждой практике лишь огромными ухищрениями удавалось не показать собственной слабости. Моя пятерка старалась как могла, но я видела — им это тоже не просто дается. Забирает те силы, что могли бы пойти на пользу. В том числе и нашим результатам, за которыми пристально следили — уже не сопровождающие, а магистры Академии.
Я продолжала пытаться самостоятельно вернуть магию — даже повторила тот опыт с иллюзией, надеясь таким образом не отделить себя от себя же, а наоборот, вернуть — вдруг моя тень, забравшая с собой больше, чем я ожидала, бродит где-нибудь в Завесе и только и ждет, чтобы её позовут?
Бесполезно.
Зато в библиотеке я нашла кое-что интересное.
В одном из трактатов, который написал неизвестный мне прежде маг, рассказывалось об исследовании, что он проводил в лекарской. И там говорилось, что маги с магическим истощением восстанавливались гораздо быстрее, если рядом были одаренные близкие.
«Как-будто положительные эмоции и чужие осколки смешивались и напитывали того, кто был совсем плох»
Это показалось мне довольно близким нашему предположению, что для возврата магии мне могли понадобиться сильные эмоции. Может даже определенного толка.
Да я не против!
Только как это сделать?
Всю жизнь я держала себя в руках — всегда! После того, как я перестала видеть любовь от собственной семьи, я больше и не проявляла её… ни в чью сторону. А позже оказалась слишком занята учебой, необходимостью скрываться и выживать в собственном доме.
Я не считала чувства и любовь глупостью — нет. Но не испытывала потребности встречаться с кем-то. И может и готова была попробовать сделать это здесь, только вот по приказу ничего ведь не получится… И не с одивеларцами же?
Они и так последние несколько дней будто соревновались в оказании знаков внимания — я даже заподозрила розыгрыш или спор.
— Глупости, — покачала головой Ливия, — ты — невероятная красотка, да еще и такая таинственная…
— Почему таинственная? — удивилась. Мы прогуливались с ней по саду после занятий, и я поделилась своими сомнениями — что для меня тоже было в новинку. Я привыкла все обсуждать исключительно сама с собой.
— Правильная, сдержанная, отстраненная, — Ливия терпеливо перечисляла, а у меня брови поднимались все выше, — У тебя все время грустные глаза, ты редко улыбаешься, но при этом неизменно приветлива. Добавь сюда еще идеальные манеры — каких нет ни у кого в нашей пятерке, но я не лезу с расспросами, оцени, а? — красоту, непривычную для этих мест, ум, который ты проявляла не раз, и облегающие наряды. Я уже говорила — сама бы тебя себе забрала!
— Ливия, — рассмеялась.
— Тебе надо выбрать и попробовать, — уже более серьезно кивнула подруга.
Наверное и правда надо.
Открыла было рот, чтобы спросить её, что она слышала про Хайме-Андерса, но не успела сказать и слова — нам дорогу заступила незнакомая девушка:
— Эроимки, — кивнула она удовлетворенно, будто долго-долго искала нас и, наконец, нашла. — Вам следует прийти сегодня вечером в комнату к Фелисии да Айрес-Кастру.
— Кто это?
— Зачем?
Эти вопросы прозвучали у нас с Ливией одновременно.
Но девицу это не смутило.
— Вам оказана большая честь стать частью нашего особого, закрытого общества. Вы все узнаете по приходу.