На протяжении дальнейшего пути я старательно избегала тренировок, придумав себе несуществующую болезнь — благо от эмоциональных качель и правда плохо выглядела. А сама часами выискивала в себе утерянное, надеясь, что все не так ужасно, как мне кажется.
И все больше впадала в отчаяние — потому что лишившись ног я уже не могла танцевать.
Мои спутники почти не трогали меня — понимали, что происходит что-то неладное, но даже Ливия списала это на общее волнение и мою «личную драму», как она объявила недоумевающим парням. Я видела, что их общение и совместный танец и правда становится все более ладным и искренним, и не могла не завидовать… И дошла до пика переживаний в поздний вечер, когда мы прибыли в маленький городок неподалеку от Академии Иллюзий.
В тот день все шло не так.
Утром мы поссорились с Ливией — на пустом месте. Я лишь решила, что голова у меня болит от её бесконечной болтовни, а не от полуночных размышлений, и огрызнулась на очередное замечание. А та, будучи девицей бойкой, не могла не ответить — и по итогу мы расселись на лавке по разные стороны, возмущенно сопя. Никто и не пытался нас примирить — все уже устали от длительного путешествия и нахождения в замкнутом пространстве. Тяжелое молчание ощутимой завесой повисло в карете, а позже и небо обрушилось бессмысленным потопом. Дороги моментально размыло, наш экипаж сначала попал неудачно в канаву, так что всем пришлось его выталкивать, а потом и лишился колеса — и мы вынуждены были стоять под дождем в грязи, ожидая замены, а потом еще и трястись от холода в отсыревшей одежде. И все это заняло столько времени, что нашими сопровождающими было решено не поднимать всех в Академии Иллюзий в единственный выходной ради нашего устройства, а заночевать на постоялом дворе.
Где дурно пахло, было шумно, а в предоставленных комнатах, похоже, не убирались уже с декаду.
Я натянула на себя первые попавшиеся сухие и чистые вещи и попыталась сбежать от собственных мыслей и раздражения вниз, в обеденный зал. Но и там не нашла покоя и вышла на темную улицу, понадеявшись, что свежий после дождя воздух охладит то пламя, что не желало гаснуть внутри меня с момента объявления о скорой помолвке.
Пламя, грозящее сжечь меня изнутри.
— За что? — прошипела, с ненавистью пнув камешек, и шагнула в довольно темный переулок… осознав только в тот момент, что я в совершенно незнакомом городе, без магии и средств защиты, ночью, к тому же успела удалиться от хоть сколько-нибудь приятелей.
НАЗАД
Ответом на мой вспыхнувший страх стали выступившие из тени фигуры.
Ждать гадостей от них или вести переговоры я не стала — резко развернулась и бросилась прочь, туда, где горели огни и ходили люди.
Каким-то непостижимым образом ноги привели меня к довольно приличному на вид ярко освещенному зданию. Я потянула на себя тяжелую дверь, убедилась, что внутри довольно шумная ресторация, и упала на ближайшую лавку, уткнувшись горящим лицом в ладони.
Завеса.
Что я творю?
Избавилась от одних неприятностей и теперь всеми силами пытаюсь влезть в другие?
Зачем лгу и порчу отношения с единственными, кто сможет прикрыть меня хотя бы в первое время — потому что не-магу в магической Академии делать нечего?
Куда меня несет глубокой ночью?
Что вообще отправилось на моей кобыле прочь? Может, помимо магии, созданной иллюзии достались еще и мой характер, уверенность в себе и умение находить выход из самых тяжелых ситуаций? А что тогда осталось мне?
— Эй, красотка, одна пока? А с нами согласна? — я вздрогнула от веселого окрика, а потом и отпрянула, потому как на мою лавку уже нацелилось двое довольно взрослых мужчин. Еще и подавальщицу звали, показывая на меня — в намерении угостить выпивкой.
— Простите… нет. Я жду своих друзей.
Они изобразили сожаление, но тут же отошли. А я облегченно вздохнула — конечно, с приличиями у одивеларцев было не очень, но хотя бы не настаивали…
— Не меня ждешь? Я посимпатичней буду…
Да что ж такое!
Я едва не завопила, но так и осталась сидеть, открыв рот. Потому что только в тот момент сполна оценила место, в которое я попала.
Ну конечно… я слышала о подобных заведениях. Здесь мужчины разных сословий коротали время за крепкими напитками, а девицы если и появлялись, то исключительно ради того, чтобы подняться затем с этими мужчинами наверх, где сдавались комнаты.
Резко вскочила, понимая, что не время сейчас объяснять всем и каждому, что я вовсе не для того сюда пришла, отпрянула от протянутых ко мне очередных рук, неловко развернулась и налетела на усевшегося за соседний столик парня, да так, что оказалась чуть ли не уселась на него верхом, а бокал в его руках покачнулся и красное вино выплеснулось… на меня.
В какой-то прострации я смотрела, как алые капли стекают по голой коже в ложбинку — угораздило же натянуть чуть ли не единственную тунику с глубоким декольте! — а потом подняла взгляд.
И задохнулась от странного ощущения.
Темные глаза парня, точно также проследившие за путешествием напитка, прошлись по моим разметавшимся волосам, по губам, встретились с моими глазами и почернели еще больше. Он смотрел, не мигая, а по моему телу прокатилась горячая волна, вызывая невыносимое желание прижаться к нему…
Что?
Что за глупости?!
Я и так почти уже сижу на его коленях…
До меня дошла вся бредовость ситуации.
Я судорожно вздохнула и вскочила, намереваясь снова бежать… точнее, хотела вскочить. Мне не дали. Мужская рука жестко обвила мою талию, вторая — Великие Боги, почему я ничего с этим не делаю?! — прошлась по моментально вспыхнувшей коже, собирая капли, а потом… Потом он лизнул увлажненные пальцы и выдохнул чувственными губами:
— Сколько?
Сколько? Он про что…
Ох.
Помотала отрицательно головой, не в силах вымолвить ни слова, и снова попыталась встать, только… наглец, на которого не подействовали мои отчаянные попытки, обхватил мой затылок и прижался к моим губам.
Этого я уже не могла вынести.
Впилась зубами в податливую плоть, а когда он рыкнул и отстранился, влепила ему пощечину. И оттолкнула изо всех сил, одновременно вскакивая на ноги и шипя:
— У тебя никогда не будет таких денег!
Наконец-то удача была на моей стороне.
Потому что от сильного толчка стул под ним покачнулся, и брюнет начал заваливаться назад, а я, не теряя времени и чуть ли не перелетев через стол, выскочила из ресторации и побежала по улице, судорожно воспроизводя в памяти собственный путь.
А попав в свою комнату, заперлась на замок, и сползла по двери, хихикая, как ненормальная…
И остановила сама себя.
Хватит.
Так и правда можно сойти с ума. А мне он еще пригодится, чтобы снова стать владелицей собственной жизни.
Хватит бегать, вести себя как дикарка и метаться из стороны в сторону. Я должна взять себя в руки, поговорить со своей пятеркой и разработать план, что делать дальше.
А о произошедшем сегодня забыть как о случайности, которая никогда не повторится.
Я — ничто и в ничем. Лишенная слуха, зрения, обоняния. Прошлого и будущего.
Кончики пальцев потеряли чувствительность, ноги не ощущают землю, а на спине больше нет крыльев, позволяющих взлететь.
Моя пятерка… смотрит на меня с сочувствием. Моя ли?
А я на них — с упрямством.
Я не сказала всей правды. Мое имя и положение, а также награда, которая, наверняка, была назначена моим отцом — слишком большое искушение для людей, чья жизнь до сих пор балансирует между дном и надеждой.
Не сказала и про иллюзию, которая унесла с собой мою душу. Маловероятно, что кто-то сможет это повторить… но рисковать не стоило. Я знала, что такое молодые маги — жаждущие до экспериментов и свершений. Любопытные.
Я лишь повторила ту полуправду про нежеланное замужество, которую говорила Ливии. И сообщила, что выгорела, потратив много осколков, чтобы вырваться из-под замка. Выгорание — не так страшно. Это временное явление. И есть множество способов, которыми его можно восполнить. Я просто не нашла свой…
Вот что я сказала пятерке.
Ливия кусала пухлые губы и, похоже, жаждала меня обнять, но сдерживала себя.
Отавио, как и прежде, стоял в стороне. Но у меня не было ощущения, что он отстранен — скорее, будто ищет ответ, как мне помочь внутри себя.
Филипп…
— Говорят, что сексуальная энергия творит чудеса. Я готов предложить свою помощь, если… — начал он мягко, но его прервали.
— Филипп! — рявкнула мгновенно разъярившаяся Ливия, — Как ты можешь…
— Не надо, — я покачала головой, — он и правда хочет помочь.
— Серьезно? — подруга, прищурившись, уставилась на нашего красавчика, а тот ответил ей невинным взглядом.
Я лишь закатила глаза. Странно, но то, что я выговорилась и призналась в потере магии, уже принесло огромное облегчение. Как и то, что никто из присутствующих не закатил истерику и не начал обвинять меня в молчании или провале нашей миссии.
Мы и правда удивительно совпали в основах — сложно было счесть даже в данной ситуации, что «все пропало», если ты сам не раз падал в пропасть.
— Я думаю найдутся более… миролюбивые варианты, — высказался Отавио и осторожно покосился на Филиппа, будто боясь того обидеть, — Я помогу. Мы все поможем. Другой вопрос… Как скрыть это от наших сопровождающих и студентов Академии?
— То есть… вы не собираетесь им рассказывать ни о чем? — уточнила осторожно.
Четыре пары глаз посмотрели на меня с удивлением. И я подавила неуместный смешок. Да уж, о большем согласии и мечтать не приходилось — ни один из них не доверял тем, кто нас сюда направил. Властьимущим.
Им это и в голову не приходило.
— Никто из местных ведь не знает, как выглядит наше взаимодействие с Гранями, — протянул Кинтан, — Танцевать ты не разучилась, а если кто и разглядит что внутри — например, эроимцы — то мы сможем замаскировать происходящее множеством магических всполохов.
— Периметр мы закроем, — к