– Мы не бездушны, – услышала я тихое от Вьюго.
– Что? – не поняла я.
– Мы не бездушны, в отличие от гурон, – повторил он.
– О чём ты? У всех есть душа, даже у зверья.
– За всех зверей не скажу, но наличие среди них редких, но умертвий, говорит в пользу твоих слов. Но я никогда не видел, чтобы поднимались мёртвые гуроны. Сколько их полегло перед моими глазами. Но чтобы хоть из одного тела выскользнула душа. Нет, ни разу.
Я призадумалась. А ведь и, правда. Если это племя обитает в тумане, то они тут и умирают. Но неупокоенный гурон – это даже звучит смешно.
– Разве могут они быть без души? – эта мысль меня пугала.
– Сама смотри, – Вьюго кивнул в сторону деревни. – Где души этих троих?
Ну, крыть было нечем. Может, оттого и жадно это племя на людские эмоции, потому что своих просто нет. Питаются нашими чувствами. Смакуют их. Тяжело вздохнув, я упёрлась лбом в ствол дерева, царапая кожу корой.
– Но, есть и хорошие моменты, – как-то сдержанно процедил мой северянин. – Я теперь знаю, куда мне податься. Думаю, я здесь придусь ко двору.
– Я тоже знаю, где ты придёшься ко двору, – проворчала я в ответ. – В вардане Бессон.
– Лестра, мы уже говорили об этом.
– Да, говорили, мой палач. Но знаешь, мне твоего «Прости» у той ямы было достаточно, чтобы не затаить зла. И говорить об этом я действительно не желаю. Было и ладно.
Он молчал, только рука, обнимающая меня за талию, сжималась всё сильнее.
– Когда ты…
За нашими спинами громко хрустнула ветка.
Глава 42
Всматриваясь в темноту, я не видела того, бродил совсем рядом. То тут, то там трещали ветки. Пришлый чужак не осторожничал. Возможно, просто не знал о нашем присутствии.
В вышине мелькнула серая душа: тусклый свет луны, пробирающийся через туман, выхватил её из мрака.
Всё стихло.
Какое-то время мы сидели молча.
– Ушёл? – тихо спросила я, нарушая царившую вокруг тишину.
– Да, это был мертвяк.
– Рыжуха? – я насторожилась, какое-то неясное предчувствие кольнуло сердце.
– Откуда мне знать?! Может и она. А может, кто ещё пожаловал, – раздражённо ответил мужчина.
Я кожей ощущала нарастающее напряжение. Уже пожалела о своей несдержанности.
Вот зачем я именно сейчас открыла рот и выдала ему всю правду?!
Что он теперь предпримет? Как отреагирует?
Вся ситуация меня злила так, что хотелось рвать и метать.
Ну, почему с ним всё так сложно? Почему он не ведёт себя так, как мужья сестёр?
«Ну, взвали ты меня на плечо и проворчи, что я твоя, – мысленно взвыла я. – Пообещай, что я теперь никуда от тебя не денусь. Ну, не сиди ты, сжав кулаки».
Но Вьюго не торопился начинать этот сложный разговор. Только побелевшие костяшки пальцев выдавали внутреннее волнение. Понятно, что и делать вид, что ничего не произошло, тоже не выход. И мне опять пришлось самой вскрывать наш с ним «нарыв».
Отмалчиваться сил было уже никаких.
– Я помню, кто ты, Вьюго, – громко процедила я, обиженная на его бездействие. – И я не таю обиды и не желаю зла.
Он поднял на меня взгляд. В зелёных неистово горящих глазах было столько боли и муки, что у меня в горле пересохло.
– Почему? – это всё, что он смог выдавить из себя.
Моя злость мгновенно потухла. Мне хотелось обнять этого огромного сильного мужчину и сказать, что его любят и всё ему простят.
– Потому, Вьюго, что понимаю и принимаю тебя таким, как ты есть, с твоим прошлым и настоящим, – выдохнула я, глядя ему в глаза. – А также я благодарна тебе за то, что ты помог моему отцу спасти сестру. В моей семье тебя примут с великой радостью и помогут найти родных. И повторюсь, я не откажусь от тебя. Ты только мой.
Он не отвечал. Это очень нервировало.
Где-то там, в деревне у костра начались самые настоящие гуляния.
Поглядывая в ту сторону, я ловила себя на том, что потихоньку схожу с ума. Просто вид танцующих радостных покойников здоровья рассудку не прибавлял.
Нет, умертвие, конечно, дело привычное, но не вот в такой форме существования.
Отвернувшись, всматривалась в темноту. В голове вяло протекали мысли, хотя хотелось и вовсе забыться и ни о чём не думать.
Мой северянин сидел истуканом и не сводил взгляда с тлеющих угольков. Что творилось в его душе, я не знала.
Проходили минуты.
Отчаявшись, я просто поджала под себя ноги и, оперевшись спиной на ствол дерева, подняла голову вверх.
Темнота и серое марево тумана.
Как же я всё это ненавидела.
Умертвия продолжали ритуальные танцы и песнопения.
Закрыв глаза, я медленно провалилась в лёгкую дремоту.
Но, в то же время, мой слух отчётливо улавливал и шум ветра, и шелест свежей листвы, и скрип высоких стволов. Где-то пел топор, и трещал костёр. Именно этот звук заставил меня вздрогнуть. Уж слишком далеко было пламя, чтобы я могла его слышать. Лениво открыв глаза, обнаружила Вьюго, разжигающего небольшой костерок.
– Заметят, – бесцветно прошептала я, словно в никуда.
– Нет, отсюда костёр не видно будет ни тем, кто впереди, ни тем, кто сзади, – столь же безэмоционально ответил Вьюго. – Спи. Я дождусь завершения этого сумасшествия и тоже отдохну.
Я поджала губы. Не нравилось мне всё. Особенно его реакция на правду. Я надеялась, что он обрадуется, а он закрылся ещё больше.
– Ты ведь не уйдёшь? – у меня в душе вдруг появился страх его потерять. Вдруг он просто уйдёт и оставит. Бросит на подходе к границе тумана. И я останусь одна, без него. И дело было уже не в избранности и не в запахе анчара. Я любила этого мужчину. Выбрала бы его из тысячи вардов, пошла бы за ним на край земли. И осознавая это, я чувствовала боль оттого, что могу оказаться ему ненужной.
А он всё молчал, и это усиливало мои опасения, обнажая истинные страхи.
– Вьюго, ты ведь не бросишь меня?
– Нет, – он покачал головой, – я буду здесь, когда ты проснёшься.
– А потом? – мне нужно было услышать от него, что я нужна, что желанна. – Ты ведь уйдёшь со мной, правда?
Он не смотрел на меня.
– Вьюго, пожалуйста, – мой голос дрожал от подступивших таких унизительных слёз.
– Моя душа привязана к туману, я… – тяжело вздохнув, он подхватил ветку и закинул её в огонь.
– Мы справимся, слышишь, – я была уверена в себе, – от гурон же ушли. И душу твою отвоюем. Я не одна, мы не одни. Нам помогут…
– А захотят ли они? Чтобы варды пришли на выручку рабу их врагов. Я палач, Лестра. Таких, как я, ненавидят и истребляют.
– Я люблю тебя, Вьюго. И я клянусь, что никто из моей семьи не попрекнёт тебя твоим прошлым.
– Но я не смогу выйти из тумана. Жрица, она… – кажется, его эмоции рвались наружу, и оттого голос дрожал всё заметнее.
– Догадываюсь, что она сделала, – я действительно имела представления, как гуроны плели ошейники своим рабам. – Её знания здесь, – я постучала пальцем себя по голове. – Нам нужно найти стражей.
– Они убьют меня, – Вьюго опустил голову. – С хашасси мне не совладать.
– Они не посмеют, – я выпятила подбородок вперёд, – иначе у хвостатых появятся персональные враги.
На его губах мелькнула улыбка и тут же погасла.
– Ты себя простить не можешь, да? – наконец, догадалась я, в чём дело и, кажется, попала в самую точку. Движения мужчины стали резкими и дёргаными.
– Но почему? Разве у тебя был выбор?
– Был, Лестра! Я мог бы умереть сам.
– И чтобы это изменило? Меня бы убил любой другой. Но тогда никто не помог бы моему отцу и сестре. Она, скорее всего, бы умерла. Я никогда бы не вселилась в тело своей бабки, и так и осталась бы заложницей этого тумана. И бродили бы мы с тобой здесь на пару. Или, может быть, Вульфрик успел бы спасти Томмали. Но тогда я снова попала в плен гурон и сгинула на арене, на потеху вождю. Я верю в судьбу, Вьюго. И ещё способна делать правильные выводы.
– Ты меня ещё поблагодари за то, что убил, – глухо пробормотал он.
– Спасибо, – я пожала плечами, – мне не было больно.
Он зло бросил ещё одну толстую ветвь в огонь, отчего тот мгновенно взвился вверх и приутих.
– Отпусти прошлое и пойдём со мной в наше будущее, – настаивала я на своём, не сдаваясь. – Мы справимся, иначе быть не может.
– Ты так уверена в себе? – подняв голову, северянин прожигал меня взглядом. В его очах всё также пылал зелёный огонёк.
– В себе? – я даже как-то засмеялась. – Нет. В тебе! Я ещё никогда не встречала столь сильного мужчину. Сильного не только телом, но и духом. Я буду хвастаться тобой перед сёстрами. Гордиться таким мужем.
Он покачал головой, словно соглашаясь с собственными мыслями.
– Я пойду за тобой, красивая моя, хоть куда. Если я нужен, то выберемся. Вместе.
– Ты обещаешь? – мой голос заметно дрожал.
– Да, я обещаю тебе. Мы найдём стражей и попросим о помощи. Я выведу тебя. И мы уйдём. Вдвоём.
Услышав это, я ощутила такое дикое облегчение, что, не выдержав, позорно расплакалась. Слёзы лились градом.
– Лестра, что ты, – подскочив ко мне, Вьюго прижал мою голову к своей груди. – Что ты? Ну, не плач. Пожалуйста, не плач. Я не могу видеть твоих слёз. Я не думал, что для тебя это так важно. Я всегда буду с тобой. Всегда, слышишь, и не бросил бы. Никогда! Я думал, отведу тебя, чтобы ты в безопасности была подальше отсюда. А потом уж найду способ вырваться из тумана. Я бы пришёл к тебе. Всё равно бы приполз. Даже если бы ты ненавидела. Я бы просто не смог жить без тебя. Я не хочу жить без тебя. Слышишь, не хочу и не могу.
Обняв, я прижалась к его груди, вдыхая аромат анчара.
– Я люблю тебя, Лестра, – услышав его шёпот, улыбнулась сквозь слёзы.
– И я тебя люблю, мой северянин.
Глава 43
Мне снова снился сон. Я отчётливо понимала, что это не явь. События сменялись как картинки: дом, родная деревня, тракт и нападающая на нас нежить.
И вдруг снова я сидела в кругу родных.
Сёстры плакали. Я ходила вокруг них и ничего не понимала. У лестницы стоял угрюмый Итан. Обернувшись, вардиган буквально впился взглядом в моё лицо. Его губы шевелились, словно он что-то пытался мне сказать.