Я опустила голову вниз. Жалость сжимала сердце.
– Ты не думай, – словно забывшись, старушка положила ладонь на моё плечо. – Не всё у нас так плохо.
– Я знаю, что такое быть тенью, – шепнула я. – Такого, даже врагу не пожелаю.
– Ммм, – промычала старуха, – а я и думаю, чего это старая Амеса не признаёт врага своего. Никогда бы не позвала она на помощь, не стала бы рисковать своей чёрной, как жижа болотная, душонкой ради мужчины. А оно вон что! Тело её, а душа-то в ней чужая. Спела свою песенку старая гадюка.
Я хмыкнула. А не проста старушка оказалась. Ой, не проста. И ведь даже виду не подала.
– Знали её?
– А то, – мёртвая оскалилась в улыбке, демонстрируя сохранившиеся жёлтые зубы. – Не так уж много истинных жриц Танука осталось.
– Надеюсь, не станете мне за неё мстить, – признаюсь, ситуация казалась мне неоднозначной.
– О, нет, дитя! Только поблагодарю. Не скажу, что знакомцы мы с ней были хорошие, но пересекались наши пути дорожки. Не знаю, как ты её телом завладела, но уважение тебе моё. Сильного врага ты одолела.
Я прикусила язык. Мне совсем не хотелось рассказывать о том, что произошло три года назад. И что эта старая гадюка Амеса – моя родная бабка.
– Зачем же вы так далеко в туман зашли? – резко сменила я тему, надеясь, что жрица поймёт моё нежелание распространяться о былом.
– Не сами мы, – старушка, словно по старой памяти, поправила истлевшее на ней платье, – бездушные нас сюда пригнали. Хотели, чтобы мы им армию мертвецов сделали. Да, только против бога это нашего. Вот я и погубила здесь всё. Это место силы, но оно осквернено.
– Гуроны, – поняла я. – Приблизительно в двух днях пути отсюда они, похоже, такую же деревню построили, или что-то подобное. Мы видели тела в реке.
– Они охотятся за жрицами. Твоё счастье, что не признали, кто ты есть, а то не видать тебе свободы.
– Я ничего не знаю и не умею, – пожав плечами, я глянула на притихшего Вьюго.
– Нет, ты ошибаешься. Ведь позвала же нас на помощь.
– А кого мне было звать? – её слова меня озадачили.
– Но ведь мы умертвия, а не испугалась ты.
– Страх страху рознь, – прошептала я, – в тот момент меня страшила рана в груди моего мужчины. К тому же мёртвый не значит злой.
– И ведь, наверняка, видела, что жертву мы приносим, – допытывалась мёртвая старушка.
– Гуроны для меня не люди, – честно созналась я. – Они не в счёт.
Жрица рассмеялась.
Вьюго застонал.
Сев ровнее, я уставилась на него.
– Пару часов и придёт в себя. Ночь пролежит, а наутро встанет, – проскрежетал целитель.
Я закивала и радостно улыбнулась.
– Как мне отблагодарить? – шепнула я. – Всё, что хотите, просите.
– Ты уже отблагодарила всех нас, дитя, – старушка убрала ладонь с моего плеча, которую я уже и не замечала. – Знаешь, для таких, как мы, очень важно ощутить себя снова людьми. Почувствовать эту благодарность от тебя. Понять, что и мы кому-то сгодились. Что не зря волочим своё существование. Для нас это бесценно, девочка. Теперь ты будешь вспоминать о нас, и мы не будем преданы забвению.
– Я буду помнить, – тихо пообещала я, – всех вас. И детям своим расскажу, пусть тоже знают, что есть в тумане и добро, и свет.
Оставив нас, мёртвые ушли.
Я продолжала сидеть, оперевшись спиной к стене сарая. Это была словно передышка. Я чувствовала себя в безопасности. Хоть здесь можно было не опасаться нападения.
Жителей видно не было. Они разбрелись по своим домам.
Эта деревня снова словно вымерла, но я точно знала, что жизнь тут пусть и не бьёт ключом, но теплится.
Вьюго снова застонал. Он бредил, повторял чьи-то имена. Звал отца. Я слышала и своё имя. И молилась, чтобы ему не снился тот плен и тот сарай.
Только сейчас я окончательно поняла, как же долго он находился в тумане. Ведь он не знал о вторых вратах, а их построили больше трёх лет тому назад.
А сколько до этого он сидел в клетках гурон?
Как только разума не лишился?
Оторвавшись от стены, подползла к нему и улеглась рядышком, прижавшись к его боку. Наши вещи остались там на опушке. В суматохе никто про них и не подумал.
Мне нужно было встать и сходить за нашим тонким одеялом и узелком, но сил на это просто не было. Уперевшись лбом в мужское плечо, я вслушивалась в дыхание Вьюго.
– Девочка, – распахнув глаза, обернулась и уставилась на высокого мертвеца. Он протягивал мне наши сумки, – ночи холодные, а в дома к нам нельзя. Там смерть гуляет. Всё тьмой отравлено. Мы потом дрова принесём, всё теплее вам будет.
– Спасибо, – я улыбнулась и забрала наши пожитки, – спасибо вам огромное. Храни вас Танук.
Кажется, мои слова пришлись мужчине по душе. Он расплылся в счастливой улыбке, хоть и выглядело это немного жутковато.
Глава 45
Стемнело. Жители стаскали нам еду, какую только нашли: травы, коренья, и даже мёртвую змею в старой железной миске. Я понятия не имела, что с ней делать. На неё и смотреть-то страшно было. А уж как есть. Меня передёрнуло.
Вьюго спокойно спал. Кошмары отпустили его сознание. Развернув одеяло, я укрыла своего гиганта, а сверху накинула ещё и плащ. Ползая вокруг него, старательно подпихивала ткань под ноги, чтобы не потерять драгоценное тепло.
Снова сев на колени, потянулась и коснулась ладонью лба мужчины.
– Спит он, – донеслось до меня со стороны входа. Обернувшись, встретилась взглядом с тем самым умертвием, что отобрало у нас колун и велело сидеть тихо.
Он пристально вглядывался в моё лицо, будто решая, что-то про себя.
– Сколько ты уже в тумане? – задал он неожиданный вопрос.
– Не знаю, недели две, – я пожала плечами. Признаться, уже и сама потерялась во времени.
– Сильный у тебя защитник, раз до сих пор тёмные не тронули, – синее пламя, горящее в его глазницах, на мгновение вспыхнуло. – Уходить вам нужно. Утром мы покажем дорогу через болота, но будьте предельно осторожны. Места те коварные.
– Трясина? – уточнила я.
– Нет, – мертвяк качнул головой, – кладбище там. Очень древнее, а рядом камни, будто руины. Даже мы не знаем, кто лежит в тех могилах. Да только чёрное то место. Мы порой видим огни, они танцуют над землёй. Бывало, пройдёт мимо нас мертвяк какой, а потом через день-два его высушенным, как сухарик находим.
Я моргнула. Ещё лучше.
– А…? – мои мысли разбегались в голове, да так шустро, что я не могла поймать за хвост хоть какую-то из них.
– Обход тех мест есть? – неожиданно пробормотал Вьюго. Его голос оказался столь внезапным, что я подпрыгнула на месте. Тяжёлая рука легла на мою щиколотку и сжала её.
– В том-то и беда, брат, что не обойти, – мертвяк внимательно вгляделся в лицо моего мужчины. – Со всех сторон трясина, а место это, как пятак. И могил не знающи, не найдёшь. Всё травой поросло, болотом затянуло. Только тот, кто ведает, что там скрыто, сможет избежать ненужной встречи.
– За день пройти можно? – Вьюго задавал правильные вопросы. Его негромкий голос меня успокаивал. Выдохнув, я вдруг поняла, что мои руки, наконец, перестали трястись. Так сильно я волновалась всё это время.
Мертвяк снова качнул головой.
– За день никак не проскочить, вы правильно сделали, что не побоялись остановиться на ночлег здесь. И женщина твоя смелая очень и видно, что любит. Иначе мёртвых на помощь звать бы не стала. А сунулись бы вы дальше в болота, да не предупреждённые, нашли бы мы вас через пару дней где на тропинке. Мёртвое то место, но очень сильное. Его яд и до нас доходит.
– И что делать? – шепнула я.
– В болоте отсидеться, – мертвяк пустыми глазницами внимательно смотрел на Вьюго, – там есть наши места. Мы бывает, охотимся, иногда нам хочется… ну, ты понимаешь, – кажется, умертвие хохотнуло, – найдёшь там стоянку. Ориентир на три скрученных стволами дерева, дальше не заходите. Чтобы ночью не увидели, сидите тихо. Девочку особенно береги, она что свет. Для тумана лучшая приманка.
– Значит, не знаете, кто там лежит, – пробормотал, обдумывая услышанное, Вьюго.
– Мы такие же пришлые, как и вы. Но вам посчастливилось больше, – мёртвый сухой рукой по былой привычке потёр подбородок. И жест этот был такой «живой». – На этом месте уже был алтарь, кто же знал, что тьмою отравленный. Да, и к лучшему это, – замолчав, мертвец оглянулся, словно о чём-то спохватившись. – Дрова на ночь я вам принёс. Больше ничем помочь не можем.
– Вы уже сделали для нас больше, чем и просить можно было, – поблагодарила я мужчину.
– Добрая девочка, бесстрашная, – улыбнулся он в ответ, – повезло тебе, воин. Только убереги её. Жалко будет такую светлую душу потерять.
– Да, я счастливчик, – пробормотал мой северянин, – себя не сберёг, а за неё душу отдам.
– Хм, – мёртвый склонил голову набок, – ищи змеелюдов, брат, а то придётся строить дом на границе тумана. Мы глупость сделали, ведь души наши в родных телах долго были. Нам бы стражей тогда найти, да о помощи молить. Но мы гордые были. Глупые. Решили мстить. Поймали разукрашенных, провели ритуал и только потом до нас дошло, что тела мы свои навек потеряли. А с ними пусть и призрачный, но шанс вновь услышать, как бьются наши сердца. Не совершай наших ошибок. Не бойся стражей.
– Я всё ещё мёртв, – неуверенно пробубнил мой мужчина.
– Ты живее живых, – перебил его мертвец, – наши уж расстарались, а девочка твоя доведёт дело до конца. Но помни – живые хрупкие и ты больше не бессмертен.
Положив у дверей охапку дров, кору и тонкие ветви для розжига костра, мёртвый ничего больше не говоря, вышел и исчез во тьме.
– Кажется, я пропустил что-то интересное, – прохрипел Вьюго.
– Рыжуху, – выдохнула я.
– Да, всю ночь кто-то кругами ходил, я забыл, что такое сон. Не заметил, как глаза сомкнулись. Похоже, я действительно вернулся в строй живых.
Улыбнувшись, я потянулась и поцеловала его. Сама. Откуда только смелость бралась.
– Ммм, – довольно протянул мой северянин, – нужно будет изловить эту рыжую гадюку. Хотя, что с умертвия взять.